– Мэри Кассатт всегда меня интересовала. В ее времена женщины не высовывали носа из дому, а она покинула Соединенные Штаты, чтобы попробовать осуществить свою мечту…
Она действительно любила сравнивать себя с Мэри. Как Мэри, Лорен когда-то отправилась учиться живописи в Париж. Этим, впрочем, сходство пока что исчерпывалось: Кассатт вошла в когорту импрессионистов и прославилась на весь мир, а творчество Лорен никто не принимал всерьез…
– Как вам известно, цветных репродукций ее работ не так уж много. Я приобрела права на публикацию у одного француза, с которым мы с Оззи познакомились много лет назад.
Финли усмехнулся.
– Что ж, эти репродукции могли бы восстановить репутацию «Рависсана», – сказал он без особой уверенности.
– Мы очень тщательно все проверили, – поспешно вставила Виола. – О подделках больше не может быть речи.
– Это правильно, – одобрил Финли. – После того как ваши подделки наводнили рынок, вам нельзя рисковать. – Немного поколебавшись, он спросил: – Кстати, Скотланд-Ярд закрыл дело о смерти Арчера?
Виола отвела глаза, и Финли смущенно добавил:
– Прошу меня извинить. Напрасно я задал этот вопрос.
Лорен уже открыла рот, чтобы сменить тему, Виола никогда не говорила об этом даже с ней, своей лучшей подругой, но та неожиданно произнесла:
– Вечером перед смертью Арчер мне рассказал. – Виола помолчала, собираясь с духом. – Он был бледен, весь дрожал. Признался, что лгал, будто понятия не имел о подделках. Судя по всему, галерея не один год скользила под откос. Арчер был весь в долгах и не знал, что делать дальше. Он позволил людям, которые одалживали ему деньги, использовать «Рависсан паблишинг» в их собственных целях. Он считал, что они изготавливают каталоги для заказов по почте, а эти люди задумали незаконно издать репродукции Дали. Работы Дали оказались поддельными, и по репутации «Рависсан» был нанесен сильнейший удар.
– Примерно тогда же французские пограничники задержали рулоны бумаги с подписями Дали… – Финли удрученно покачал головой. – Бедняга Сальвадор! В последние годы жизни он потерял всякую бдительность. Он предоставил своему менеджеру Питу Муру полную свободу, и этим тут же воспользовались темные дилеры. Боюсь, половина рисунков Дали, циркулирующих на рынке, – подделки.
– Арчер назвал тебе имена тех людей? – спросила Лорен.
– Нет, но он твердил, что не даст им развернуться. Он опасался за свою жизнь, призывал меня к осторожности – и в ту же ночь погиб, упав в машине с обрыва… Я знаю, что это убийство, и меня никто не сможет переубедить!
– Полиция ничего не нашла?
– Нет. Я наняла частного детектива, но он тоже не добился успеха. Мы не нашли даже документов, подтверждающих, что Арчер занимал деньги. Получается, что он все сочинил! Но я ему верю и буду верить всегда.
Виола с трудом различала слова на компьютерном дисплее: ей мешал сосредоточиться Игорь, сидевший рядом. Он читал свою биографию, которую она сочинила для каталога, и делал на своем корявом английском исправления, а Виола вносила их в файл.
– Что значит «работа в пищевой отрасли»?
Она повернулась к нему и в который раз удивилась, как мужчина, одевающийся в обноски, может быть таким привлекательным.
– Это деликатное обозначение твой последней должности. Не писать же «мясник»!
Его карие глаза сузились.
– Не надо деликатности. Пиши «мясник». Это не стыдно.
Виола послушно внесла правку. Они бились над его биографией уже неделю. По утрам Игорь занимался с преподавателем английским, после чего появлялся в галерее, где Лорен готовила его выставку. Виоле было доверено составление каталога. Она намеренно расширила биографический раздел, чтобы самой побольше узнать о молодости Игоря. Они проводили вместе много времени, и она надеялась, что Игорь снова начнет ей доверять. Увы, пока что этого не произошло: он оставался холоден. Виола не знала, как убедить его предоставить ей еще один шанс, и приходила в отчаяние. Ей было ясно одно: их новая выставка, несмотря ни на что, должна получиться лучше всех предыдущих.
– Я написала, что ты живешь и пишешь картины на заброшенном складе. Это правильно?
– Нет, я живу в кондоминиуме на Собачьем острове.
– Ты переехал?!
Она заглянула в его простодушные карие глаза. Ей трудно было представить себе Игоря жителем старого портового района на Темзе. Виола знала, что туда перебрались многие редакции лондонских газет, весьма облагородив Собачий остров, однако еще не успела там побывать.
– У меня угловая квартира на Пеликаньей Верфи. Много места для мастерской.
– А как же с отоплением? – спросила Виола, не подумав.
Игорь резко встал:
– В Англии и так тепло. Это в Сибири холодно.
Виола отвернулась от монитора, борясь со слезами. Неужели она никогда не научится его понимать? Они принадлежали к двум разным мирам, и, судя по всему, с этим невозможно было ничего поделать…
10
– Как изящно! – воскликнула Лорен, рассматривая новое изделие Саманты – керамическую вазу.
У Саманты были за плечами только короткие курсы гончарного мастерства, и она ленилась пользоваться гончарным кругом и печами для обжига. На протяжении двух недель Лорен приходилось постоянно уговаривать ее, чтобы она занималась не только безделушками, но и вещами посерьезнее.
– Я выставлю твою вазу в «Рависсане». Если ее купят, я возьму комиссионные, остальное – твое.
– Правда? – Саманта расширила глаза.
– Конечно.
Лорен уже заметила, что у девушки сильная воля: она экономила буквально на всем, кроме принадлежностей для творчества. Это напоминало Лорен собственные юные годы в Париже.
– Я нужна вам сегодня вечером? – спросила Саманта.
– Нет. – Лорен предпочитала готовить себе сама. – Ты идешь на курсы?
Девушка отвела глаза;
– У меня свидание.
– Отлично! – Лорен не знала, что у Саманты есть друзья, тем более ухажеры; если она познакомилась с молодым человеком – тем лучше. – Куда же вы пойдете? В «Ипподром»?
Так назывался крупнейший лондонский клуб, который привлекал толпы молодежи. Впрочем, Лорен было трудно представить там Саманту: у нее не было мало-мальски приличной одежды, не говоря об ультрамодных молодежных штучках.
– Нет, в «Одеон», кажется…
В кино? В таком случае внешний вид действительно не имеет особенного значения. И все-таки Лорен считала, что Саманта должна была бы побольше внимания уделять своей внешности.
– Можешь взять мою дисконтную карточку универмага «Хэрродз». Купишь себе новое платье, а расплатишься со мной потом, когда начнешь зарабатывать.
– Мне не нужно.
– Неужели тебе не хочется надеть что-нибудь новенькое, симпатичное?.. – Лорен пожала плечами. – Он за тобой зайдет? Я его увижу?
Саманта неожиданно покраснела:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107