Для того чтобы узнать яхту Трейвиса, Нику не пришлось сверяться с номером на борту. Название заставило его замереть: «Аманда Джейн».
Превосходное название! Как еще назвать столь грациозную яхту, если не именем самого совершенства? Он провел рукой по полированной обшивке, вспоминая старый катер, приобретенный им и Трейвисом на озере Хауленд для буксировки водных лыжников. Они сами написали на его транце «Мокрушка». Аманда Джейн была в ужасе, но они дразнили ее, говоря, что у них были на примете гораздо более двусмысленные названия. Забыв о матросах, Ник рассмеялся. Он вновь вспомнил счастливые времена и свою любовь.
И, временно отмахнувшись от горестного воспоминания, он ступил на палубу. «Аманда Джейн» была скромнее соседних яхт, однако и она представляла собой дорогое гоночное судно в итальянском стиле. У него появился соблазн опробовать приборную панель – вне всякого сомнения, тут были использованы все те новейшие приспособления, о которых они когда-то грезили; однако вместо этого Ник поднялся в капитанскую рубку, чтобы заглянуть в судовой журнал. Никакого журнала он там не обнаружил.
Из журнала он надеялся почерпнуть, кто и когда поднимался на борт «Аманды Джейн». Вдруг всплыло бы имя загадочной женщины с фотографии? Может быть, именно она прихватила с яхты журнал, чтобы затруднить работу сыщикам? Ник упал в капитанское кресло и уставился поверх, темно-синей воды на желтый полуостров, окруженный еще в эпоху Крестовых походов каменными бастионами. Впрочем, сейчас ему было не до любования красотами Валлетты.
В голове Ника гвоздем застрял вопрос, кто же отравил Трейвиса. Местная полиция не слишком продвинулась в расследовании, зато она связалась с медицинским экспертом, рассказавшим о быстродействии олеандрового яда. Видимо, Трейвис принял яд во время трапезы в яхт-клубе или позже, прямо в «Соколином логове».
Чутье подсказывало Нику, что Пифани Кранделл винить не в чем, однако пока все улики указывали на нее...
– Нет! – пробормотал Ник.
Пожилая дама искренне симпатизировала Трейвису. Почему он не принимает во внимание возможность несчастного случая? Вдруг Трейвис на пути в «Соколиное логово» остановился где-то, чтобы перекусить, и отравился? Очень маловероятно. Зачем ему было где-то перекусывать, раз его ждали к столу, практически к ужину, хоть это и носило другое название? К тому же Трейвис никогда никуда не опаздывал. Никогда, кроме вечера своей смерти...
Ник не знал, сколько времени он вот так просидел в кресле, размышляя о загадочной смерти друга. Внезапно яхта покачнулась от волны, поднятой пролетавшим мимо катером, и Ник встрепенулся. Морское такси, подобно местным рыбацким лодкам, было разрисовано ярко-зелеными, желтыми и красными мазками, с вкраплениями голубого. Нику эти посудины напоминали гондолы, но Пифани утверждала, что эти деревянные лодки восходят по конструкции к финикийской модели, принесенной на остров ранними поселенцами. На носу лодки, слева и справа, красовалось по свирепому человеческому глазу. То были глаза Осириса – защита от злого духа. Ник буквально физически ощущал чувство потери, как громадную тяжесть, давившую на плечи. Он с трудом поднялся. Где был Осирис, когда в нем так нуждался Трейвис?
Посмотрев на часы, Ник спохватился, что опаздывает на ленч с Кертом Бредфордом. Он кинулся на пристань, где стояли шлюпки, принадлежавшие крупным яхтам. Его терпеливо ожидала шлюпка с «Песни сирены», превосходившая по размеру его «Мокрушку». Моряк в белой форме поспешно отчалил.
Ник печально смотрел на «Аманду Джейн», слегка покачивающуюся на волнах в глубине бухты Марсамксетт. Приглашение на ленч с Кертом Бредфордом вызывало у него недоумение. По информации, которой снабдила его компания, семейство Бредфорд принадлежало к числу богатейших на острове. Помимо сети отелей, они владели кое-какими предприятиями, в частности, разливочным – совместно с «Империал-Кола». Разливочные мощности функционировали в соответствии с долгосрочным контрактом, не вызывавшим никаких вопросов. Странно, зачем Керту Бредфорду понадобилось так срочно встретиться с ним. Ник, подумав, решил, что его подозрительность – наследие Японии, где каждый шаг должен был соотноситься с деловыми интересами.
Пробыв на острове менее двух недель, Ник успел заметить легкомыслие мальтийцев. Их отношение ко времени в Техасе назвали бы «мексиканским»: вам крупно повезет, если то, что должно было быть сделано вчера, будет сделано «manana» – завтра. После Японии Нику нелегко было приспособиться к этой расслабленной атмосфере.
Когда шлюпка причалила к «Песне сирены», Ник негромко присвистнул. На палубе яхты красовался окруженный креслами и столиками голубой бассейн с изображением русалки на дне. Двое моряков проводили Ника в столовую над бассейном и предложили подождать.
За стеклянным обеденным столом могли бы разместиться и две дюжины гостей. Все прозрачное великолепие держалось на единственной ножке в виде позолоченной русалки. Накрыто было на две персоны. Края фарфоровых тарелок украшали изображения русалочек. На каждом предмете сервировки было начертано золотыми буквами: «Песня сирены». Стеклянная стенка тоже была сплошь покрыта все теми же морскими красотками.
Ник минут десять наблюдал, как матросы тщательно чистят дно бассейна. Уж не намеренно ли его заставляют ждать? Нет, он явно слишком засиделся в Японии. Надо расслабиться. Он подошел к бару и смешал себе в бокале с надписью «Песня сирены» коктейль «бушуокер» из текилы и соуса «табаско», потратив весь соус из маленькой бутылочки.
– Извините, что я заставил вас ждать, – раздалось сзади. – У меня была телефонная конференция с Парижем, Веной, Нью-Йорком, Лондоном и Гонконгом.
Ник обернулся и увидел темноволосого мужчину лет тридцати пяти, то есть несколько моложе его самого. Видимо, на протяжении всего ленча этот тип будет хвастаться своими знакомствами и связями.
– Ничего, я как раз успел освоиться, – отозвался Ник.
– Керт Бредфорд. – Хозяин яхты протянул руку, рассматривая Ника.
– Ник Дженсен, – представился гость, пожимая протянутую руку.
Женщины в один голос признали бы Керта красивым мужчиной. Однако Нику его внешность показалась слишком вылизанной, что произвело на него неблагоприятное впечатление. Ему всегда бывало не по себе в обществе мужчин, одетых как манекены. На столь изнеженного субъекта нельзя положиться в трудную минуту. Керт подтвердил подозрения Ника: он налил себе белого вина и посмотрел на свое отражение в зеркале.
– Вас впервые назначили на производство? – спросил Керт, приступая к еде.
– Да, – ответил Ник, сразу насторожившись, несмотря на кажущуюся невинность вопроса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121