— В каюту, — проговорила она слабым голосом. И отошла на несколько шагов от борта.
— Pauvre petite, — пробормотал он, — зато вам снова удалось спастись от злого волка.
— Не уверена, — простонала она, — я бы, возможно, предпочла вас морской болезни.
Он расхохотался безжалостным смехом человека, не знакомого с этим недугом.
— Моя дорогая, подобные комплименты ущемляют мое мужское самолюбие. Продолжайте в том же духе, и я просто умру от огорчения.
Жизлен была слишком озабочена тем, что съеденный утром завтрак все еще оставался у нее в желудке, чтобы обратить внимание на убранство каюты. Она только почувствовала, что матрас под ней очень мягкий, свет, к счастью, неяркий, что корабль болтает еще сильней и что Блэкторн смотрит на нее сверху вниз с поистине дьявольской ухмылкой.
— Если вы не хотите, чтобы пострадала ваша элегантнейшая одежда, — заставила выговорить себя Жизлен, — то поступите благоразумно, если уйдете отсюда. Мне сейчас станет нехорошо.
— Мудрый совет, любовь моя. Но вначале примите от меня знак внимания.
Жизлен испугалась, что он захочет ее поцеловать. Но Блэкторн был достаточно сообразителен, чтобы этого не делать. Он только сунул ей в руки в таз для умывания и ушел. Как раз вовремя.
— Где Мамзель? — спросил Трактирщик, появляясь в двери каюты поменьше той, которую Николас вынужден был разделить со своим слугой.
— У себя. Думаю, мы теперь, пока не окажемся на суше, услышим от нее только одни стоны, — произнес Николас небрежно, наливая в стакан бренди. Будучи человеком без предрассудков, он протянул бутылку Трактирщику. Трактирщик в ответ покачал головой.
— Вот что мне хотелось бы знать, — сказал он, усаживаясь напротив. — О чем вы думали, когда потащили ее с собой?
— По-моему, ответ очевиден.
— Нет, сэр, — решительно заявил слуга, — времени у вас было хоть отбавляй, чтобы насладиться ею, пока я выяснял, что к чему. Не такая уж она и красавица, если вы спросите меня, и не больно искушена в любви, это ясно.
— Не спорю, — согласился Николас.
— Тогда в чем же дело? Почему мы тащили ее с собой через всю Англию и Шотландию? Почему отправились на этой дырявой посудине в Голландию, вместо того чтобы поплыть во Францию? Почему вы не оставили ее в Данстере? Ваша сестра и тот, кто ее сопровождает, забрали бы ее с собой, и все в порядке. Что уж глупо, то глупо.
— Я не уверен, Трак, что смогу тебе объяснить, — вздохнув, ответил Николас.
— Она не подарок, это ясно. Она пыталась вас прикончить, а вы вовсе не желаете отплатить ей тем же. Многие хотели убить вас, и чаще не без причины. Так почему вы не отпустите бедную крошку.
— Бедную крошку? — переспросил Николас, — а я и не подозревал, что она вызывает у тебя сочувствие, Трак. Ведь мы говорим о женщине, которая стукнула тебя бадьей по голове и потом бросила в кусты.
— Она опасная маленькая разбойница, это ясно. Но мне не нравится, когда ее обижают.
Николас осторожно поставил стакан на стол.
— Как давно ты со мной знаком, Трак?
— Больше десяти лет, ваша светлость.
— Можешь не называть меня так, к чему церемонии. Ты задаешь мне вопросы, которые ни один слуга не позволит себе задавать хозяину, — так что давай говорить на равных. Почему я, по-твоему, должен ее отпустить? Почему вдруг ты так сочувствуешь ближнему? Или ближней?
— Мне ее жалко, — упрямо твердил Трактирщик. — Что бы вы ни вытворяли, она продолжает бороться. Что-то во мне противится тому, чтобы она потерпела поражение.
— Ты мечтатель, Трак, я никогда не замечал этого за тобой, — пробормотал Блэкторн. — Откровенно говоря, я чувствую точно то же самое. Хотя это весьма непоследовательно, правда?
Трактирщик кивнул.
— Но я беспокоюсь не только о ней. Я беспокоюсь о вас.
Николас широко раскрыл глаза от удивления.
— Мне становится все интереснее, Трак. Ты знаешь меня лучше, чем кто бы то ни было, включая моих покойных родителей. Что заставляет тебя обо мне беспокоиться?
— Она вас погубит.
— Не дури! Такая малютка? Одной крохотной француженке меня не одолеть. Я сам пятнадцать лет прилагал столько стараний и ничего не добился, — он холодно улыбнулся. — Так почему же я должен опасаться того, что Жизлен де Лориньи сумеет справиться с тем, что не удалось ни мне самому, ни всем прочим?
— Она делает вас слабым, — ответил Трактирщик. — Я наблюдал, как вы смотрите на нее, когда в комнате темно, а она чем-то занята. Вы становитесь похожи на лунатика, и это правда, с которой не поспоришь.
Николас захохотал.
— Так ты считаешь меня влюбленным идиотом, Трак? Забудь о помешанных Блэкторнах. По-моему, это мне следует беспокоиться о твоем здоровье.
— Нет, такого я бы не сказал. Но вы… не похожи на себя. Вы даже до сих пор не переспали с ней, разве я не прав?
— Что за наглость, Трак, — мягко сказал Николас, — тебе что за дело? А если она мне просто не нравится?
— Было время, когда вы не пропускали ни одной юбки, — не растерялся Трактирщик. — Вы хотите ее, она уже почти целую неделю в вашем распоряжении, и еще ни разу не уложили ее на спину. Вы потащили ее на континент, оставили одну в каюте, и еще спрашиваете, почему я беспокоюсь.
— У нее морская болезнь, Трак. Позволь мне проявить великодушие. Если это тебя успокоит, я изнасилую ее, как только мы окажемся на сушу. А ты будешь смотреть, если захочешь.
— Я уже насмотрелся. Но почему-то мне кажется, что с ней вам не понадобятся зрители. Николас начинал терять терпение.
— Ты, может, сам размечтался о ней, а, дружище? В конце концов она всего-навсего кухарка. Чем не пара слуге? Может, тебе вдруг захочется осесть, обзавестись дюжиной наследников, и стать, например, дворецким?
Трактирщик отрицательно покачал головой, не желая попадаться на крючок.
— Она не для таких, как я. Я умею отличить госпожу от служанки, неважно, англичанка она или француженка, и она не обычная кухарка. Меня не проведешь.
— По-моему, ты решил довести до меня свои соображения, независимо от того, интересны они мне или нет, — сказал Николас, устало вздыхая.
— Верно. Она подходит вам. Она знает это и сопротивляется, как бешеная. Вы тоже это знаете, и если вы еще хоть что-то соображаете, то вышвырнете ее за борт. Она погубит вас, Блэкторн. Она погубит вас, а заодно и меня, если вы от нее не избавитесь.
— Не выдумывай, ради Бога! Ну неужели такое под силу маленькой француженке?
— Вы влюбились в нее, — Трактирщик произнес это спокойно, почти без выражения. — Она почувствует это, воспользуется, а потом бросит вас. Они все так поступают, сами знаете. И в следующий раз на дуэли вы будете рассеянны. Или может, когда будете ехать верхом. Вы зайдете слишком далеко, и вам придет конец.
— Трак, — терпеливо сказал Николас, — я и так уже давно рассеян на дуэлях и когда езжу верхом. Я гоняюсь за смертью больше десяти лет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83