— Робин, ты подробно изучаешь обязанности вице-канцлера во время «Энкении». Празднование проходит несколько не так, как в Кембридже: праздник-то один, но каждый университет празднует его по-своему. Особое внимание обрати на маршруты, то есть куда он может отправиться в этот день, и вызубри назубок его привычки. Я договорился, чтобы на заключительный день празднования для вас всех в отеле «Линкольн» оставили по номеру. Жан-Пьер, ты изучаешь обязанности секретаря университета и осваиваешь альтернативный маршрут на карте, так, чтобы вы с Робином ни разу не столкнулись. Джеймс, тебе — обязанности казначея университета, изучи, где находится его кабинет, с какими банками он имеет дело и как обналичивает чеки. Маршруты казначея в день праздника ты должен знать, как тропинки в поместье отца. У меня будет самая лёгкая роль: я буду играть самого себя, только под другим именем. Хорошенько выучите, как обращаться друг к другу, и на девятой неделе семестра, во вторник, проведём генеральную репетицию в костюмах. В университете будет относительно спокойно. Вопросы есть?
Воцарилась тишина, но это была почтительная тишина. Каждый чётко отдавал себе отчёт, что операция Стивена может потребовать посекундного хронометража и, возможно, им придётся несколько раз прорепетировать все предполагаемые случайности. Но, как они все больше и больше убеждались, этот план тоже был вполне реальный.
— Теперь о скачках в Аскоте. Все очень просто. Все, что мне потребуется, — это чтобы Жан-Пьер и Джеймс находились в помещении для участников скачек. Следовательно, понадобятся два билета для членов клуба. Можно их организовать, Джеймс?
— Стивен, ты имеешь в виду значки? — переспросил Джеймс.
— Да, — ответил Стивен. — И, кроме того, кто-то должен послать из Лондона телеграмму. По идее, придётся тебе, Робин.
— Не возражаю, — согласился Робин.
О подробностях операции Стивена расспрашивали почти целый час. Всем хотелось понимать поставленные перед ними задачи так же ясно, как и он сам.
Только Джеймс не задавал никаких вопросов: его мысли продолжали где-то блуждать в надежде, что, может, он провалится сквозь землю. В какой-то момент он даже пожалел, что встретил Энн, хотя она-то не виновата. И на самом деле, он не мог дождаться, когда же снова увидит её. Что он скажет, когда они…
— Джеймс, очнитесь! — строго сказал Стивен. — Мы все ждём.
Три пары глаз в упор посмотрели па него. Компаньоны очень напоминали червонный, бубновый и пиковый тузы. А сам-то был ли он трефовым тузом? Совершенно расстроенный, Джеймс налил себе ещё виски.
— Ах ты, великосветский пустозвон! — возмутился Жан-Пьер. — Разумеется, план ты не придумал, да?
— Ну, на самом деле, я много думал… но у меня ничего не получилось.
— Никудышный, нет, хуже, чем никудышный, — высказался Робин.
Джеймс пытался пробормотать в ответ что-то бессвязное, но Стивен прервал его:
— Джеймс, послушай меня внимательно. Следующая наша встреча состоится здесь ровно через двадцать один день. К тому времени мы все должны знать наши планы назубок. Одна ошибка может погубить все. Это понятно?
Джеймс кивнул, преисполнившись решимости не подвести.
— И что ещё, — так же твёрдо добавил Стивен, — твой план должен быть готов для рассмотрения. Надеюсь, это тоже понятно?
— Да, — удручённо пробормотал Джеймс.
— Есть ещё вопросы? — спросил Стивен. Вопросов не было.
— Хорошо. А теперь давайте ещё раз полностью проработаем все три операции.
Послышались вялые протесты, но Стивен не обратил на них никакого внимания:
— Не забывайте, мы выступили против человека, который не привык к поражениям. Второго шанса у нас не будет.
В течение последующих полутора часов компаньоны снова оговорили все детали каждой операции в порядке их очерёдности. Первая — Жан-Пьер две недели в Уимблдоне; вторая — Робин в Монте-Карло и третья — Стивен во время и после Аскота.
Когда они наконец поднялись из-за стола, было уже поздно, и все очень устали. Сонные, они стали расходиться, каждый своей дорогой, унося несколько домашних заданий, которые необходимо было приготовить к следующей встрече. Через пятницу они договорились встретиться в операционной больницы св. Фомы.
8
Следующие двадцать дней были очень напряжёнными для всех. Непросто в совершенстве овладеть планами других и отшлифовать свой собственный. В пятницу компаньоны в первый раз встретились в больнице св. Фомы. Можно было считать, что знакомство с операционной прошло вполне успешно, если бы Джеймс устоял на ногах. В обморок его поверг даже не вид текущей крови — ему оказалось достаточно увидеть сверкающий скальпель. Но и у этого происшествия была своя положительная сторона: Джеймсу вновь удалось избежать объяснения, почему его план до сих пор не готов.
На следующей неделе Стивен был чрезвычайно занят: он проходил на Харлей-стрит ускоренный курс в одной весьма специфической области медицины, причём на достаточно высоком уровне.
Джеймс провёл несколько часов, разъезжая на стареньком фургончике по запруженным машинами улицам от больницы св. Фомы до Харлей-стрит. Так он готовился к последнему экзамену в Монте-Карло, который, по его предположению, должен оказаться намного проще. Также он съездил в Оксфорд и постарался разобраться, как работает казначей университета мистер Кастор, изучая его обычные маршруты.
Жан-Пьер, после двухдневного ожидания, заплатив за счёт Меткафа двадцать пять долларов, стал заграничным членом самого престижного лондонского игорного клуба «Кларемон». Там он проводил вечера, наблюдая, как праздные богачи играют в баккара и блэкджек, иногда поднимая ставки до тысячи долларов. Через три недели Жан-Пьер рискнул отправиться в казино «Голден Наггет», где ставки редко превышали пять фунтов. К концу месяца он наиграл уже пятьдесят шесть часов, но так осторожно, что его проигрыш был минимальным.
Главной заботой Джеймса оставался его личный вклад в их общее дело. Но чем больше он старался придумать план, тем меньше у него получалось. Он снова и снова перебирал все немногочисленные идеи, даже когда на большой скорости гонял по Лондону. Однажды вечером, поставив фургончик в гараж и пересев в «альфа-ромео», Джеймс отправился на квартиру к Энн. По дороге он мучительно решал вопрос, можно ли доверить ей их общую тайну.
В это время Энн готовила особый ужин для Джеймса, прекрасно отдавая себе отчёт, что он не просто любит вкусно поесть, а принимает изысканную пищу как должное. Аромат домашнего гаспачо разносился по всей квартире, и винный соус был уже почти готов. В последнее время Энн стала замечать, что избегает заказов вне Лондона: ей совсем не хотелось расставаться с Джеймсом, пусть даже на короткий срок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66