Они обдумали план, уточнили детали. Под конец Костя усмехнулся и сказал:
- Только гляди в оба. Компания, по всему видно, опасная.
Виталий не спеша шел по малознакомым улицам и нарочно не спрашивал дорогу: надо тренировать зрительную память.
Завтра, самое позднее послезавтра он уедет отсюда. Но до этого времени предстоит многое узнать. Кто такой Косой? Где притон, в котором они обычно собираются? По каким каналам уходят украденные вещи? И где все вещи, взятые этой шайкой в ателье? Они не появлялись здесь ни на рынке, ни в комиссионных магазинах, ни в скупке. Почему? Где хранятся, у кого? В доме Анисьи их нет, это ясно. Все надо узнать сегодня же...
Косой осторожен. Как он заткнул рот Анисье, когда та упомянула о другом месте, где они обычно встречаются! И Ниночка замкнулась, когда он коснулся этого. Боится Косого? Нет, она боится его, Виталия. Она тоже враг.
Виталий усмехнулся. Враг! Он вспомнил ее худенькую, мальчишечью фигурку, узенькие плечики с выступающими ключицами, хитрый, откровенно зовущий взгляд... Откуда такая, как стала такой? Работает или учится? Где? Кто родители?
Тысячи вопросов роились в голове. А ответов пока нет. Их надо добыть.
Но Виталий чувствовал, что не может сосредоточиться. Его било, словно в лихорадке. Встреча со Светланой, такая неожиданная, не выходила из головы. Мысли летели в Москву, к их новой встрече. И он невольно замедлял шаг, ругал себя, заставлял думать о главном сейчас, ради чего приехал сюда, ради чего велась вся эта трудная и опасная игра...
Стемнело. Виталий посмотрел на часы. Всего лишь пятый час. Еще совсем не поздно.
И тут он заметил, что солнца нет. Небо обложили тяжелые, чугунные, словно накаленные, тучи с красноватыми подпалинами на краях. Вдали погромыхивали раскаты. Небесные домны громоздили чугун на чугун. Тяжело становилось дышать. Рубаха на спине стала влажной от пота.
В фиолетовом меркнущем свете изменилась улица. Домики будто в ожидании удара прижались к земле, прячась за голыми ветвями деревьев. Прохожих стало мало, они торопились.
Виталий остановился, вытер со лба пот и огляделся. Не заблудился ли он? Что-то не помнит он такой улицы.
И тут вдруг откуда-то из-за угла появился Косой, гибкий, жилистый, под расстегнутым воротом ковбойки видна была смуглая кадыкастая шея, цыганские глаза, левый с сильным прищуром, смотрели на Виталия как будто дружески. Он шел навстречу быстро и уверенно, словно знал, что именно тут и встретит Виталия.
- Нинка где? - спросил он.
- Ушла. Я тут одну встретил. Из Москвы. Потемнил малость.
- Кто такая?
- Из нашего дома. Знакомая.
- Не брешешь? Гляди у меня!
У Виталия накипала злость. От этой безбоязненной, самоуверенной наглости, от этой исходящей от Косого злой, напористой силы, от черт его знает чего еще враждебного, темного в его душе.
- Барахло где? - снова спросил Косой.
- На вокзале, где же еще!
- Пошли.
- Не, - отрицательно мотнул головой Виталий. - Сначала гони, что обещал.
- У Анисьи получишь.
- Не, - упрямо повторил Виталий. - Сейчас.
- Нету у меня сейчас. Понял?
- Не мое дело.
- Ты мужик, видать, деловой, - прищурился Косой. - Ладно. Доставим барахло в одно место, там получишь.
Последние слова прозвучали угрозой.
- Со мной не шути, - посоветовал Виталий. - Гони все сполна, потом барахло получишь.
- А ты не такой, как Васька тебя обрисовывал.
- Васька - прыщ. Много он понимает.
Косой, видно, ожидал другого и сейчас раздумывал, на что решиться.
- Ладно, - тряхнул он черной вихрастой головой. - Киляй со мной.
Они зашагали молча и быстро.
Косой уверенно вел Виталия по путанице каких-то переулков и закоулков, мимо покосившихся заборов, перепрыгивая через канавы. Потом спустились в глубокий овраг и, цепляясь за кустарник, по крутой тропе выбрались на другую его сторону. "Тот самый овраг", - отметил про себя Виталий.
Наконец задами подошли к одинокому домишке, спрятавшемуся за деревьями. Вокруг по неровностям поля угадывались прошлогодние огороды.
Косой уверенно подошел к дому и постучал в окно. За стеклом дрогнула, но не открылась занавеска.
- Дядя Осип, я это, - прижавшись к окну, глухо сказал Косой.
Не дожидаясь ответа, он обогнул дом, бросив на ходу Виталию:
- Здесь обожди.
И скрылся за углом дома.
"Вот она, воровская хаза, - радостно подумал Виталий. - Правильный я с этим гадом тон взял. Но как запомнить сюда дорогу?"
Он огляделся. В стороне темнел ряд домишек. За ними, видимо, была улица. По другую сторону дома огороды полого спускались в лощину и уходили неоглядно, к черной гряде далекого леса. В поле за лощиной одиноко и деловито урчал трактор. Вглядевшись, Виталий увидел его. Черным жучком трактор полз по склону. Потом далеко в стороне Виталий различил невысокую головастую башенку, она еле выглядывала из-за косогора. "Водокачка", догадался он. По дороге к ней прошла машина.
Появился из-за угла дома Косой. А в окне снова дрогнула занавеска. Виталия кто-то рассматривал. А Косой, словно невзначай, подвел его к окну и протянул мятую пачку денег.
- Держи.
Виталий пересчитал и бережно спрятал деньги во внутренний карман пиджака.
- Теперь пошли, - объявил он.
По дороге Косой разболтался - видно, безбоязненным упрямством своим Виталий внушил доверие.
- А Васька - прыщ, это точно, - говорил он. - Мы с ним в колонии встретились. Меня туда сунули спервоначала. Ошибочка вышла, - усмехнулся Косой. - Ночами он мне все про свою жизнь трепал. У него отец какой-то враг народа был. Доктор. Замели в пятьдесят втором.
- Сейчас небось реабилитировали, - не удержавшись, сказал Виталий.
Его душила ненависть: этот гад еще говорит о врагах народа! Виталий никогда не думал, что он способен на такую лютую, туманящую мозг ненависть. "Перевоспитывать надо их", - заученно сказал он себе, чтобы хоть чуть-чуть остыть, и тут же со злобой подумал: "Кого чем перевоспитывать. Этого, например, только пулей". Он знал, что перебарщивает, но ничего не мог поделать с собой в этот момент.
- Может, и реабилитировали, - насмешливо согласился Косой. - На том свете из адской зоны в райскую кинули. Он, между прочим, Васькиной матери говорил, что, если придут за ним, застрелится. С фронта еще машинку приволок. А пришли, так разом скис. Тоже мне враг народа! Таких воры в лагерях делали знаешь как? Подошвы лизать заставляли, парашу жрать...
- Врешь! - не помня себя, воскликнул Виталий. - Врешь, гад!
На его счастье. Косой не придал значения этой вспышке и беспечно сказал:
- Ну, вру. А и такие были. Вон и Васька. Ну, я этому трухляку мозги вправил. Воровской закон преподал. Как бобик за мной бегал. Кусать вокруг стал.
Виталий, с трудом овладев собой, осторожно заметил:
- Он и сейчас покусывает, кажись!
- Тю! Полусвет, - презрительно сплюнул Косой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65