Мало времени проходит,
Лишь полмесяца минуло,
Как в один из дней прекрасных
Только сумерки настали,
Вышли девы веселиться,
В пляс красавицы пустились
На краю лесной лужайки,
На поляночке прекрасной.
Кюлликки ведёт плясуний,
Цвет прославленный на Саари.
Удалец, цветущий жизнью,
К ним подъехал Лемминкяйнен.
На жеребчике он въехал,
На отборнейшей лошадке,
В середину самой пляски,
В хоровод девиц прекрасных.
Кюлликки хватает быстро
И бросает деву в сани,
Положил её на шкуру
И ко дну саней прижал он.
Он коня кнутом ударил,
Хлопнул он ремнем сильнее,
Поскакал оттуда быстро.
На скаку девицам крикнул:
"Никогда, нигде, девицы,
Вы меня не выдавайте,
Что сюда я к вам подъехал
И увез с собою деву!
Коль не будете послушны,
Будет вам, девицы, плохо:
Я войну нашлю заклятьем
На мужей, на парней ваших,
И ни днем, ни ясной ночью
Не услышите их больше,
Не пойдут они деревней,
По поляне не поедут!"
Кюлликки печально молвит,
Просит с горечью цветочек:
"Отпусти меня на волю,
Ты из рук пусти ребенка;
К матери домой пойду я,
Обо мне она ведь плачет!
Если ж ты меня не пустишь,
Чтобы я домой вернулась,
У меня пять братьев дома,
Семь сынов родного дяди,
По следам найдут зайчонка,
Отобьют назад девицу".
Но её он не пускает,
Не даёт уйти из санок.
Кюлликки тут стала плакать:
"Ах, напрасно я родилась,
Зря я выросла, бедняжка,
Для того ли подрастала;
Мужу скверному попалась,
Я бездельнику досталась,
Что всегда готов на битву,
Может вечно злобно драться!"
Отвечает Лемминкяйнен,
Молодец тот, Каукомъели:
"Кюлликки, цветочек сердца,
Мёд мой, ягодка, красотка!
Ты оставь свои заботы!
Обижать тебя не буду:
Будешь кушать — обниму я,
А пойдешь со мной под ручку,
За руку со мной ты станешь,-
Ляжешь ты со мною рядом!
Ну к чему ты так горюешь
И вздыхаешь от печали?
Оттого ль ты так горюешь
И вздыхаешь от печали,
Что без пищи, без коровы
Я терплю нужду в запасах?
Так оставь свои заботы!
У меня коров довольно,
Молока дают мне много;
На болоте Куманичка,
На пригорке Земляничка,
В-третьих, Клюква на полянке.
Хороши они без корму
И красивы без надзора;
Их не связывают на ночь,
Не развязывают утром.
Не кладут пред ними корму,
Им не сыплют утром соли.
Оттого ль ты так горюешь
И вздыхаешь от печали,
Что незнатного я рода,
Не рожден в семье высокой?
Пусть незнатного я рода,
Не рожден в семье высокой,
Но мой меч огнем пылает,
Пышет пламенем клинок мой.
Он, конечно, знатен родом
И родился в славном доме:
Злобным Хийси отшлифован,
У богов очищен ярко;
Им достану знатность роду
И моей семье величье,-
Тем мечом моим горящим
И клинком, дающим пламя",
И вздохнула тут девица,
Испугалась и сказала:
"Ахти! Лемпи ты сыночек!
Если хочешь взять красотку
Постоянною супругой,
Точно курочку в объятьях,
Поклянись мне вечной клятвой,
Что войны ты не затеешь,
Как бы золота ни жаждал,
К серебру бы ни стремился!"
Тут веселый Лемминкяйнен
Говорит слова такие:
"Я клянуся вечной клятвой,
Что войны я не затею,
Как бы золота ни жаждал,
К серебру бы ни стремился,
Но и ты клянися также
Не ходить гулять в деревне,
Как бы плясок ни желала
Иль играть ни захотела б!"
Так они клянутся клятвой
И залог дают навеки
Перед богом, что все видит,
Всемогущим властелином:
Ахти — позабыть про войны,
Кюлликки — забыть про игры"
Тут веселый Лемминкяйнен
Жеребца кнутом ударил.
От стегнул его вожжами
И сказал слова такие:
"Ну, прощайте, луг на Саари,
Елей пни и корни сосен,
Где ходил я этим летом,
Где ступал я той зимою,
Где бродил дождливой ночью,
Вязнул в злую непогоду,
Эту курочку искавши,
Все за уточкой гоняясь!"
Поскакал конёк веселый;
Скоро дом родной открылся.
И промолвила девица,
Речи молвила такие:
"Смотрит хижина дырявой
И голодною норою,
И, конечно, ей владеет
Человек, незнатный родом?"
Но веселый Лемминкяйнен,
Отвечая, так сказал ей:
"Не тужи об этом доме,
Не вздыхай об этом месте!
Я тебе других наставлю,
Краше комнаты построю
Из гораздо лучших бревен,
Из стропил на диво крепких".
Так приехал Лемминкяйнен,
В милый дом к себе вернулся,
Прямо к матери родимой,
Подошел к своей старушке.
Мать слова такие молвит,
Говорит такие речи:
"Что ты долго оставался,
Мой сыночек, на чужбине?"
Но веселый Лемминкяйнен
Ей сказал слова такие:
"Пусть теперь смеются жены,
И невинные девицы
Пусть теперь позубоскалят,
Похохочут надо мною,-
Взял я лучшую из всех их,
Посадил на коврик в сани,
Бросил я ее под полость,
Под меха швырнул поспешно.
Отплатил я за насмешки,
За хихиканье девичье.
Мать, ведь ты меня носила
И питала, дорогая!
Приобрёл, чего желал я,
И достиг, к чему стремился.
Дай получше изголовье,
Дай помягче мне подушки,
Чтоб на родине уснул я
Рядом с юною девицей!"
Мать на это так сказала,
Речи молвила такие:
"Богу вышнему хваленье,
И хвала тебе, создатель!
Ты мне дал теперь невестку,
Мне огонь она раздует,
Будет ткать она прекрасно,
Скрутит нитки веретенцем
И отлично постирает
И холсты побелит славно!
Ты хвали судьбу, сыночек.
Ты устроился прекрасно.
Хорошо создатель сделал,
Он, отец, любовью полный:
Чист по снегу подорожник -
Зубки у невесты чище;
Хоть бела на море пена -
Нет пятна в роду девицы;
Хоть стройна на море утка -
Уточка твоя стройнее;
Ясны звезды в синем небе
А красавица яснее.
Сделай, сын, полы пошире,
Окна выруби побольше,
Стены новые сложи ты,
Выстрой новые покои,
Перед горницей порожки,
Над порогом двери сделай,
Ведь цветок заполучил ты,
Захватил себе красотку,
Что тебя повыше родом
И знатней происхожденьем!"

Руна двенадцатая
1. Кюлликки забывает свою клятву и отправляется в деревню, что приводит в гнев Лемминкяйнена, решающего немедленно бросить ее и отправиться свататься к девице Похъёлы
2. Мать пытается всячески удержать сына и предсказывает ему погибель; Лемминкяйнен, расчесывавший волосы, злобно бросает щетку и говорит, что когда из него потечет кровь, то кровь потечет и из этой щетки.
3. Он снаряжается, отправляется в путь, прибывает в Похъёлу и пением вызывает всех мужчин Похъёлы из жилищ; только одного злого пастуха он оставил без песни.
Ахти, юный Лемминкяйнен,
Молодец тот, Кауколайнен,
Все живёт да поживает
Вместе с юною девицей.
На войну не ходит Ахти,
Кюлликки нейдет в селенье.
Вот случилося однажды,
Рано в утреннее время
Вышел Ахти Лемминкяйнен
В те места, где рыбы мечут,
И под вечер не вернулся.
Тут, когда уж смерклось, ночью
Кюлликки пошла в селенье,
Где все девушки плясали.
Кто расскажет это дело,
Принесёт о том известье?
Айникки, его сестрица,
Рассказала это дело,
Принесла о том известье:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92