И поехал Лемминкяйнен
На кораблике по морю.
Вьется ветер, поддувает,
Волны лодку погоняют
По спине по синей моря,
По открытому теченью.
А по бережку, бедняжки,
На камнях стояли девы,
Плачут острова девицы
И горюют золотые.
До тех пор горюют девы,
До тех пор девицы плачут,
Там пока виднелась мачта
И железные колечки.
Не о мачте плачут девы,
Не о кольцах из железа,
А о муже, что у мачты,
Женишке под парусами.
Плакал также Лемминкяйнен,
Он печалился от горя,
Там пока был виден остров
И еще виднелись горы.
Не об острове он плакал,
Не оплакивал он горы:
Дев на острове жалел он,
Он жалел гусынь нагорных.
Проезжает Лемминкяйнен
По волнам на синем море.
Едет день, другой день едет.
Но на третий день внезапно
Загудел вдруг сильный ветер,
Зашумел прибрежный воздух,
Буря с острова несется,
Ветры резкие с востока:
Разорвали борт у лодки,
Челнока изгиб расшибли.
И свалился Лемминкяйнен,
Он упал руками в воду,
Быстро пальцами гребет он,
И ногой в волнах он правит.
И плывет и день и ночь он,
Изо всей гребет он силы.
Вдруг на западе увидел,
Словно облачко нависло.
Облачко землею стало
И мысочком обратилось.
Стал на землю, в дом он входит,
Там печет хозяйка хлебы,
Дочки дружно тесто месят.
"Ох ты, добрая хозяйка!
Если б знала ты мой голод,
Про беду мою узнала,
Ты б в амбар пошла скорее,
Ты б сошла в подвал за пивом;
Принесла бы кружку пива,
Принесла б кусок свинины,
Ты изжарила б свинину,
Масла щедро положила,
Чтоб насытился усталый,
Чтоб герой здесь пива выпил.
Плавал я и дни и ночи
По волнам широким моря,
Охраняли меня ветры,
А ласкали волны моря".
Вышла добрая хозяйка
В тот амбар, что на пригорке,
Забрала в амбаре масла,
Принесла кусок свинины;
И изжарила свинину,
Чтоб насытился голодный,
Принесла кувшинчик пива,
Чтоб испил герой усталый.
Лодку новую подводит,
Челночок вполне готовый,
Чтоб он мог оттуда ехать
На места свои родные.
Вот приехал Лемминкяйнен
На места свои родные,
Узнает он землю, берег,
Острова, проливы видит,
Видит пристань, как и прежде,
Видит все места жилые,
Видит сосны на пригорке,
По холмам все те же ели,
Но избы своей не видит,
Не стоят уж больше стены:
Где изба была когда-то,
Там черемуха ветвится,
Где был двор, там встали ели,
У колодца — можжевельник!
И промолвил Лемминкяйнен,
Молодец тот, Каукомьели:
"Я играл вот в этой роще,
По каменьям этим прыгал,
По траве я здесь катался,
Здесь валялся я на пашне.
Кто ж унес избу отсюда,
Кто сломал здесь нашу кровлю?
Сожжено мое жилище,
Разнесли весь пепел ветры".
И заплакал он от горя,
Плачет день, другой день плачет.
Не оплакивает дом свой,
Плачет он не о жилище,
Но о милых в том жилище,
Дорогих, в том доме живших.
Видит он: орел слетает,
Птица в воздухе несется.
Повернулся и спросил он:
"Ты, орел, большая птица!
Ты не можешь ли поведать,
Где же мать моя осталась,
Что меня в себе носила
И любя меня вскормила?"
Ничего орел не помнил,
Птица глупая не знала:
Знала только, что скончались,
Знает только, что погибли,
Меч отточенный сразил их
И секира зарубила.
И промолвил Лемминкяйнен
Молодец тот, Каукомъели:
"Мать, ведь ты меня носила,
Дорогая, ты вскормила!
Умерла моя родная,
Нет тебя, моя голубка,
Прахом тело твое стало,
На главе растут уж ели,
Можжевельник там, где пятки,
Ветлы выросли меж пальцев!
Вот мне, глупому, награда,
Вот несчастному возмездье,
Все за то, что меч я мерил,
Что понес мое оружье
К избам Похъёлы суровой,
За черту земли туманной.
Род мой весь погиб за это,
Мать моя лежит убита!"
Он кругом повсюду смотрит:
Видит след едва заметный,-
Вот трава прижата следом,
Злаки сильно попримяты.
Он пошел, дорогу ищет,
Смотрит в этом направленье.
В лес следы идут тропинкой,
Направляются дорожкой.
Он версту идет, другую
И еще прошел немного
Посреди тенистой чащи,
Посреди густого леса.
Видит: хижинка ютится,
Чуть заметная избушка
Меж двух скал стоит в ущелье,
В середине меж трех елей,
А в избушке мать он видит,
Седовласую старушку.
Очень рад был Лемминкяйнен,
Радовался всем он сердцем.
Говорит слова такие
И такие речи молвит:
"Мать любимая, родная,
Ты меня ведь воспитала!
Ты жива еще, родная,
Не уснула ты, старушка!
Я уж думал, ты скончалась,
Думал я, что ты убита,
Что мечом тебя сразили,
Что копьем тебя пронзили!
Я уж выплакал все очи,
Все слезами залил щеки".
Лемминкяйнену мать молвит:
"Я жива еще, как видишь,
Я должна была спасаться,
В тайном месте укрываться
Здесь во мраке этой чащи,
В темноте густого леса.
Люди Похъёлы собрались
И пришли ко мне с войною,
Всё тебя они, бедняжку,
Злополучного искали:
Превратили дом наш в пепел,
Весь наш двор опустошили".
И сказал ей Лемминкяйнен:
"Мать родная, дорогая!
Ты забудь теперь про горе,
Прогони свои печали!
Я избу тебе поставлю,
Вновь построю я получше,
Снова в Похъёлу отправлюсь,
Уничтожу племя Лемпо".
Лемминкяйнену мать молвит,
Говорит слова такие:
"Долго, сын, ты оставался,
Долго, Кауко, там ты пожил,
В отдаленных этих странах,
У чужих дверей скитался,
На мысочке безыменном,
Там, на острове далеком".
Отвечает Лемминкяйнен,
Молодец тот, Каукомъели:
"Хорошо мне жить там было
И играть весьма приятно.
Там краснеются деревья,
Там поляны голубые,
Там серебряные ели,
Золотистые цветочки,
Там из меду были горы,
Из яиц куриных скалы;
Мед стекал по веткам елей,
Молоко текло из сосен,
Из плетней лилося масло,
По жердям стекало пиво.
Хорошо мне жить там было,
Оставаться там приятно.
Только плохо мне пришлося,
Проживать там неудобно:
Стали там за дев бояться,
Будто женщины все эти,
Эти жалкие бедняги,
Весь дрянной народец этот,
От меня терпели горе,
Будто ночью я ходил к ним.
От девиц я только бегал,
Дочерей я лишь боялся,
Вот как волк свиней боится
Иль как кур боится ястреб"

Руна тридцатая
1. Лемминкяйнен отправляется со своим прежним боевым товарищем Тиарой воевать против Похъёлы.
2. Хозяйка Похъёлы посылает против них сильный мороз, который замораживает их судно на море и чуть было не заморозил героев, находившихся на судне; однако Лемминкяйнен своими заклинаниями и проклятиями изгоняет мороз.
3. Лемминкяйнен со своим товарищем добирается по льду до берега, опечаленный бродит по глухим лесам, пока, наконец, не возвращается домой.
Раз веселый Лемминкяйнен,
Молодец тот, Каукомъели,
Вышел самым ранним утром,
Только зорька занималась,
Стал на лодочную пристань,
Корабельную стоянку.
Лодка с крючьями стонала,
Так челнок дощатый плакал:
"Должен я лежать, несчастный,
Должен, жалкий, только сохнуть:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92