"
Девы острова сказали,
Так ответили девицы:
"Нет на острове местечка,
Нет земли в полянах этих
Даже в кадку шириною,
В ширину спины не будет,
Где бы лес подсечь ты смог бы,
Приготовить землю к пашне:
Остров весь уж поделили,
Все размерены поляны,
Лес по жребию раздали,
Все луга уж у хозяев".
Так спросил их Лемминкяйнен,
Молодец тот, Каукомъели:
"Есть на острове местечко,
Есть пространство на полянах,
Где бы мог пропеть я песни,
Мог начать надолго пенье?
На устах слова уж тают,
Уж из десен вырастают".
Девы острова сказали,
Так ответили девицы:
"Есть на острове местечко,
Есть земля в полянах этих,
Где пропеть ты можешь песни
И начать искусно пенье,
Где играть ты можешь в роще
И плясать ты можешь в поле".
И веселый Лемминкяйнен
Тотчас песнь свою заводит:
На дворе рябин наделал,
На поляночке дубочков,
На дубах большие ветви,
Желудей на ветках сделал,
Золотые с веток кольца,
А на кольцах по кукушке:
Как начнет кукушка кликать,
Выйдет золото из клюва,
А с боков все медь стекает,
Серебро сбегает книзу
На холмочки золотые,
На серебряные горки.
Пели дальше Лемминкяйнен,
Пел и делал заклинанья:
Обращал песок он в жемчуг,
Камни делал с чудным блеском,
А деревья — с красным цветом
И цветочки золотые.
Пел все дальше Лемминкяйнен:
На дворе колодец сделал
С золотой прекрасной крышкой,
А на крышке сделал ковшик,
Чтобы юноши здесь пили,
Чтоб глаза девицы мыли.
Сделал он пруды в полянах,
На прудах же — синих уток,
Златощеких, среброглавых,
Пальцы медные у уток.
Девы острова дивились,
Те девицы изумлялись
Лемминкяйнена напевам,
Чарованьям этих песен.
И сказал им Лемминкяйнен,
Молодец тот, Каукомъели:
"Я прекрасно спел бы песню,
Прозвенел бы я чудесно,
Если б был я где под крышей,
На углу стола сидел бы.
Коль избы здесь не найдется,
Если на пол я не стану,
Все мои заклятья в рощу,
Песни в лес я побросаю".
Девы острова сказали,
Так надумали девицы:
"Для жилья найдутся избы
И дворы, где жить удобно,
Чтобы взять со стужи песню,
Чтоб укрыть слова в жилище".
Начал пенье Лемминкяйнен:
Как вошел в избу, тотчас же
Сделал кружки чародейством,
По краям стола расставил,
Эти кружки с пивом были,
Кувшины с питьем медовым,
Блюда полные до верху,
Чашки в уровень с краями:
Много было в кружках пива,
В кувшинах довольно меду.
Был большой запас там масла,
Много было там свинины,
Чтоб наелся Лемминкяйнен,
Сытым стал бы Каукомъели.
Важный вид тут принял Кауко:
Он иначе есть не может,
Как чтоб в золоте был ножик
И с серебряною ручкой.
Взял серебряную ручку,
Золотой клинок напел ей;
Ел он сколько захотелось;
Попивал в охотку пиво.
И прошел тут Лемминкяйнен
Все деревни по порядку
Девам острова на радость,
Длиннокосым — на отраду.
Головой лишь повернется,
Поцелуй ему навстречу,
Лишь куда протянет руку,
А ее уж и хватают.
Он приходит на ночевку
В час, когда совсем стемнело.
Деревень там было много
И дворов с десяток в каждой,
На дворах же этих в каждом
Дочерей с десяток было,
И хотя б одна осталась
Из девиц прекрасных этих,
Чтоб он с ней не поразвлекся,
Руки ей не утомил бы.
Сотни вдов ему достались,
Целой тысячей невесты.
Двух в десятке не осталось,
Не осталось трех из сотни
Там девиц не обольщенных
И тех вдов не увлеченных.
Веселится Лемминкяйнен,
Жизнь проводит он в веселье,
Жил на острове три лета,
В деревнях больших скрывался;
Девам острова на радость,
Многим вдовам на отраду.
Не порадовал одну лишь
Только старую девицу.
Та жила в селе десятом,
На конце большого мыса.
Он уж думал о дороге,
Чтоб на родину вернуться,
Вдруг пришла старуха-дева,
Говорит слова такие:
"Кауко, миленький красавчик!
Если ты меня забудешь,
Пожелаю, чтоб в дороге
Твой челнок на риф наехал".
Не вставал он темной ночью,
До петушьей переклички,
Не ходил на радость с девой,
На забаву с той девицей.
Наконец, однажды поздно,
Как-то вечером решил он
Встать до месяца восхода,
До петушьей переклички.
Даже раньше он поднялся,
До назначенного часа.
Он решил пройти немедля
Все деревни по порядку,
Заглянуть на радость даже
К старой деве, посмеяться.
Он один проходит ночью
Все деревни по порядку
На конец большого мыса,
В ту десятую деревню.
Проходя деревню, видит -
На дворах везде три дома,
А в домах он там увидел
В каждом доме три героя.
Из героев этих каждый
Меч оттачивает острый
И топор свой навостряет
Лемминкяйнену на гибель.
Тут веселый Лемминкяйнен
Говорит слова такие:
"День, ты светлый лик поднимешь,
Солнце, ты взойдешь сияя,
Для несчастнейшего мужа,
Злополучному на шею!
Разве Лемпо спрячет мужа,
Защитит своей рубашкой,
Иль своим плащом покроет,
Иль в свою запрячет шапку
Против ста мужей враждебных,
Против тысячи напавших!"
Так он девушек не обнял,
С ними он не попрощался.
Повернул скорее к лодке,
К челноку пошел несчастный:
А челнок его спалили,
Весь в золу он превратился!
Видит он: несчастье близко,
Время бедствий наступает.
Хочет он челнок наладить,
Лодку новую построить.
Но деревьев нет для стройки,
Нет досок, чтоб сделать лодку.
Видит дерева кусочки,
Вовсе малые дощечки:
Пять кусочков от катушки,
Шесть осколков веретенца.
Он из них челнок устроил,
Лодку новую сготовил.
Все своим искусством сделал,
Мудростью своей устроил;
Раз ударил — и пол-лодки,
Два ударил — всю достроил,
В третий раз тогда ударил -
Лодка новая готова.
Он толкнул ее на волны,
Свой челнок спускает в воду.
Говорит слова такие
И такие речи молвит:
"Как пузырь, плыви по волнам,
Как цветочек, по теченью!
Дай три перышка, орел, мне,
Три — орел и два — ворона,
Пусть на лодку будут крышей,
На плохой челнок брусками!"
Он на дно садится в лодку,
В задней части поместился,
Головой поник печально,
Шапка на сторону сбилась,
Уж не смел теперь он ночью,
Днем не смел он оставаться
Девам острова на радость,
Где кудрявые плясали.
И промолвил Лемминкяйнен,
Молодец тот, Каукомъели:
"Должен молодец проститься,
Бросить здешние жилища,
Бросить девичьи забавы,
Пляски девушек прекрасных.
При моем прощанье с ними,
При моем отъезде скором
Здесь не радуются девы,
Не играют молодые,
Здесь полны печали избы
И дворы полны несчастья".
Девы острова горюют,
На мыске девицы плачут:
"Что ты едешь, Лемминкяйнен,
Отчего, жених, уходишь?
Иль здесь много дев стыдливых,
Или женщин тебе мало?"
Отвечает Лемминкяйнен,
Молодец тот, Каукомъели:
"Нет, здесь девы не стыдливы,
Женщин вовсе мне не мало:
Сотню женщин мог бы брать я,
Дев хоть тысячу имел бы.
Оттого я, Кауко, еду,
Оттого, жених, скрываюсь,
Что меня желанье мучит
Снова родину увидеть,
У себя рвать землянику,
На своей горе малину,
Дев на собственном мысочке,
Кур иметь в своем жилище".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
Девы острова сказали,
Так ответили девицы:
"Нет на острове местечка,
Нет земли в полянах этих
Даже в кадку шириною,
В ширину спины не будет,
Где бы лес подсечь ты смог бы,
Приготовить землю к пашне:
Остров весь уж поделили,
Все размерены поляны,
Лес по жребию раздали,
Все луга уж у хозяев".
Так спросил их Лемминкяйнен,
Молодец тот, Каукомъели:
"Есть на острове местечко,
Есть пространство на полянах,
Где бы мог пропеть я песни,
Мог начать надолго пенье?
На устах слова уж тают,
Уж из десен вырастают".
Девы острова сказали,
Так ответили девицы:
"Есть на острове местечко,
Есть земля в полянах этих,
Где пропеть ты можешь песни
И начать искусно пенье,
Где играть ты можешь в роще
И плясать ты можешь в поле".
И веселый Лемминкяйнен
Тотчас песнь свою заводит:
На дворе рябин наделал,
На поляночке дубочков,
На дубах большие ветви,
Желудей на ветках сделал,
Золотые с веток кольца,
А на кольцах по кукушке:
Как начнет кукушка кликать,
Выйдет золото из клюва,
А с боков все медь стекает,
Серебро сбегает книзу
На холмочки золотые,
На серебряные горки.
Пели дальше Лемминкяйнен,
Пел и делал заклинанья:
Обращал песок он в жемчуг,
Камни делал с чудным блеском,
А деревья — с красным цветом
И цветочки золотые.
Пел все дальше Лемминкяйнен:
На дворе колодец сделал
С золотой прекрасной крышкой,
А на крышке сделал ковшик,
Чтобы юноши здесь пили,
Чтоб глаза девицы мыли.
Сделал он пруды в полянах,
На прудах же — синих уток,
Златощеких, среброглавых,
Пальцы медные у уток.
Девы острова дивились,
Те девицы изумлялись
Лемминкяйнена напевам,
Чарованьям этих песен.
И сказал им Лемминкяйнен,
Молодец тот, Каукомъели:
"Я прекрасно спел бы песню,
Прозвенел бы я чудесно,
Если б был я где под крышей,
На углу стола сидел бы.
Коль избы здесь не найдется,
Если на пол я не стану,
Все мои заклятья в рощу,
Песни в лес я побросаю".
Девы острова сказали,
Так надумали девицы:
"Для жилья найдутся избы
И дворы, где жить удобно,
Чтобы взять со стужи песню,
Чтоб укрыть слова в жилище".
Начал пенье Лемминкяйнен:
Как вошел в избу, тотчас же
Сделал кружки чародейством,
По краям стола расставил,
Эти кружки с пивом были,
Кувшины с питьем медовым,
Блюда полные до верху,
Чашки в уровень с краями:
Много было в кружках пива,
В кувшинах довольно меду.
Был большой запас там масла,
Много было там свинины,
Чтоб наелся Лемминкяйнен,
Сытым стал бы Каукомъели.
Важный вид тут принял Кауко:
Он иначе есть не может,
Как чтоб в золоте был ножик
И с серебряною ручкой.
Взял серебряную ручку,
Золотой клинок напел ей;
Ел он сколько захотелось;
Попивал в охотку пиво.
И прошел тут Лемминкяйнен
Все деревни по порядку
Девам острова на радость,
Длиннокосым — на отраду.
Головой лишь повернется,
Поцелуй ему навстречу,
Лишь куда протянет руку,
А ее уж и хватают.
Он приходит на ночевку
В час, когда совсем стемнело.
Деревень там было много
И дворов с десяток в каждой,
На дворах же этих в каждом
Дочерей с десяток было,
И хотя б одна осталась
Из девиц прекрасных этих,
Чтоб он с ней не поразвлекся,
Руки ей не утомил бы.
Сотни вдов ему достались,
Целой тысячей невесты.
Двух в десятке не осталось,
Не осталось трех из сотни
Там девиц не обольщенных
И тех вдов не увлеченных.
Веселится Лемминкяйнен,
Жизнь проводит он в веселье,
Жил на острове три лета,
В деревнях больших скрывался;
Девам острова на радость,
Многим вдовам на отраду.
Не порадовал одну лишь
Только старую девицу.
Та жила в селе десятом,
На конце большого мыса.
Он уж думал о дороге,
Чтоб на родину вернуться,
Вдруг пришла старуха-дева,
Говорит слова такие:
"Кауко, миленький красавчик!
Если ты меня забудешь,
Пожелаю, чтоб в дороге
Твой челнок на риф наехал".
Не вставал он темной ночью,
До петушьей переклички,
Не ходил на радость с девой,
На забаву с той девицей.
Наконец, однажды поздно,
Как-то вечером решил он
Встать до месяца восхода,
До петушьей переклички.
Даже раньше он поднялся,
До назначенного часа.
Он решил пройти немедля
Все деревни по порядку,
Заглянуть на радость даже
К старой деве, посмеяться.
Он один проходит ночью
Все деревни по порядку
На конец большого мыса,
В ту десятую деревню.
Проходя деревню, видит -
На дворах везде три дома,
А в домах он там увидел
В каждом доме три героя.
Из героев этих каждый
Меч оттачивает острый
И топор свой навостряет
Лемминкяйнену на гибель.
Тут веселый Лемминкяйнен
Говорит слова такие:
"День, ты светлый лик поднимешь,
Солнце, ты взойдешь сияя,
Для несчастнейшего мужа,
Злополучному на шею!
Разве Лемпо спрячет мужа,
Защитит своей рубашкой,
Иль своим плащом покроет,
Иль в свою запрячет шапку
Против ста мужей враждебных,
Против тысячи напавших!"
Так он девушек не обнял,
С ними он не попрощался.
Повернул скорее к лодке,
К челноку пошел несчастный:
А челнок его спалили,
Весь в золу он превратился!
Видит он: несчастье близко,
Время бедствий наступает.
Хочет он челнок наладить,
Лодку новую построить.
Но деревьев нет для стройки,
Нет досок, чтоб сделать лодку.
Видит дерева кусочки,
Вовсе малые дощечки:
Пять кусочков от катушки,
Шесть осколков веретенца.
Он из них челнок устроил,
Лодку новую сготовил.
Все своим искусством сделал,
Мудростью своей устроил;
Раз ударил — и пол-лодки,
Два ударил — всю достроил,
В третий раз тогда ударил -
Лодка новая готова.
Он толкнул ее на волны,
Свой челнок спускает в воду.
Говорит слова такие
И такие речи молвит:
"Как пузырь, плыви по волнам,
Как цветочек, по теченью!
Дай три перышка, орел, мне,
Три — орел и два — ворона,
Пусть на лодку будут крышей,
На плохой челнок брусками!"
Он на дно садится в лодку,
В задней части поместился,
Головой поник печально,
Шапка на сторону сбилась,
Уж не смел теперь он ночью,
Днем не смел он оставаться
Девам острова на радость,
Где кудрявые плясали.
И промолвил Лемминкяйнен,
Молодец тот, Каукомъели:
"Должен молодец проститься,
Бросить здешние жилища,
Бросить девичьи забавы,
Пляски девушек прекрасных.
При моем прощанье с ними,
При моем отъезде скором
Здесь не радуются девы,
Не играют молодые,
Здесь полны печали избы
И дворы полны несчастья".
Девы острова горюют,
На мыске девицы плачут:
"Что ты едешь, Лемминкяйнен,
Отчего, жених, уходишь?
Иль здесь много дев стыдливых,
Или женщин тебе мало?"
Отвечает Лемминкяйнен,
Молодец тот, Каукомъели:
"Нет, здесь девы не стыдливы,
Женщин вовсе мне не мало:
Сотню женщин мог бы брать я,
Дев хоть тысячу имел бы.
Оттого я, Кауко, еду,
Оттого, жених, скрываюсь,
Что меня желанье мучит
Снова родину увидеть,
У себя рвать землянику,
На своей горе малину,
Дев на собственном мысочке,
Кур иметь в своем жилище".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92