Нам это и в голову не пришло. Не вырыть ли нам небольшой пруд и наполнить его водой из нашей речки?
– Это можно сделать. Устроим комсомольско-пионерский субботник, – согласился учитель.
– Ох, как хорошо будет! – обрадовался Грикор. – Мы туда и рыб напустим… И рыб разведем! – шепнул он на ухо Асмик.
Учитель улыбнулся:
– Развести разведете, а выловить и съесть не успеете. Ведь пока рыбки ваши подрастут, вода в речке высохнет и пруд обмелеет.
– Да, пруд наш недолго будет жить, – сказал Камо, – в жаркие дни высохнет… Но все же мы его выроем!
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ
Вечером Камо зашел в правление колхоза.
Председатель Баграт и Арам Михайлович, сидя за столом, о чем-то вполголоса беседовали.
Камо в нерешительности остановился на пороге.
Увидев мальчика, Баграт и Арам Михайлович обменялись многозначительными взглядами.
– Ты уже пришел, Камо? Это хорошо. Выкладывай свои мысли председателю. Я свое слово уже сказал. – И, пожав председателю руку, учитель вышел.
Баграт был плотно сложенный, мускулистый человек, всегда серьезный и сдержанный. Широкая колодка орденских ленточек, украшавшая его грудь, говорила о том, что Баграт неплохо сражался за Родину. Из-под густых черных бровей на Камо глянули черные суровые глаза.
Выслушав спокойное и серьезное объяснение мальчика, председатель в раздумье долго барабанил пальцами по столу.
– Хм… – сказал он наконец. – А если твои птицы улетят, расходы ты оплатишь?
– Не улетят. Мы им подрежем крылья… Это большое дело, товарищ Баграт. Арам Михайлович говорит, что мы решаем вопрос принципиального значения, что мы наносим сокрушительный удар по «теориям» буржуазных ученых…
Председатель улыбнулся в усы.
Если бы Камо больше знал людей, он мог бы сразу догадаться, что его предложение пришлось председателю по вкусу.
– Ладно, – сказал Баграт, – вы свое дело делайте. – Он улыбнулся, как показалось Камо, немного насмешливо, но уже серьезно спросил: – Так чего же вы теперь хотите?
– У вас есть инкубаторы – дайте нам хотя бы два маленьких. Арам Михайлович советовал нам два просить.
– Ладно. Раз Арам Михайлович ручается за вас, можете взять. Но только обо всем, что будете делать, говорите нам. Спрашивайте у нас. Здесь есть власть. Село не без хозяина.
Камо повернулся и хотел уйти, но председатель остановил его:
– А в школьной комсомольской организации ты ставил на обсуждение вопрос о ферме?
– Когда же я мог это сделать, дядя Баграт?.. – попытался оправдаться Камо.
– Ну хотя бы информировал, – прервал его председатель.
– Хорошо, сегодня же соберу ребят. Спасибо, дядя Баграт, за инкубаторы!..
В тот же вечер Камо рассказал комсомольцам о создании птицеводческой фермы. Затем выступил Армен.
– Так же как Мичурин, который получал гибриды от плодовых деревьев и создавал новые сорта плодов, можем и мы посредством гибридизации и воспитания птенцов получить новые породы птиц, – с увлечением говорил он.
Комсомольцы горячо поддержали предложение юных натуралистов. Лишь Артуш, одноклассник Камо, остался недоволен. Он не решился выступить на собрании, но выразил свое негодование потом, когда оно кончилось.
– Разве среди нас нет никого с головой? Почему нас вздумал учить какой-то мальчишка из Еревана? – возмущался он.
Камо, действительно, приехал из Еревана. Мать его, дочь Асатура, вышла замуж за ереванца и жила в городе. Когда началась война и отец Камо ушел на фронт, мать, взяв сына, вернулась в родное село Личк. Здесь ее встретили как свою, и она работала в табаководческой колхозной бригаде, а Камо продолжал учение в сельской школе. В 1946 году демобилизовался из армии и приехал в село и отец Камо, Самсон.
Самсону в селе понравилось. Баграт уговорил его, хорошего мастера-механика, остаться в селе хотя бы на время, пока Камо окончит школу, – привести в порядок кузницу и отремонтировать сельскохозяйственные машины и инвентарь. Самсон согласился.
– Ну что ж, – сказал он, – останусь и буду работать с вами. А кончит Камо школу – повезу его в Ереван, в университет.
Камо учился хорошо, нравился товарищам, его выбрали секретарем комсомольской организации, Но успехи Камо в школе и популярность среди товарищей раздражали Артуша. Он был уверен, что, не учись у них Камо, секретарем выбрали бы его, Артуша. И его грызла нехорошая зависть.
Попытки Камо образумить Артуша и установить с ним добрые отношения пока не удавались.
ПОХОД ЗА КЛУШКАМИ
– Ох, уж эта Асмик! Что нам делать с нею, дедушка Асатур? – добродушно ворчала тетя Анаид. – В прошлом году одна курица всего девять уточек вывела, а сколько же это теперь наседок понадобится?.. Что-то много ты задумала птенцов выводить.
– Не беспокойся, мама, наседок мы найдем. Вот и дедушка Асатур одну даст, он пообещал. Правда, дедушка?
– Правда, правда, как на такое дело не откликнуться!.. Обязательно у моей старухи наседку отнимем. И к другим в курятники заберемся: сейчас в каждом доме куры клохчут. А где же твой прошлогодний выводок, внучка? Цел? Покажи-ка, что там за диковинка!
– Но, дедушка Асатур, как же я тебе их покажу? Они целый день на речке плавают. Если увидишь мраморных – значит, наши, таких ни у кого нет… Дедушка, помоги наседок достать! Тебя любят в селе, тебе не откажут… Все поверят, – упрашивала деда Асмик.
– Ну, пойдем, внучка, пойдем, – согласился дед. – Пойдем сначала к моей старухе.
Асмик, сияя, пошла за дедом.
– Старуха, у тебя, я знаю, одна из кур клохчет. Одолжи-ка ее этой девочке, – сказал дед жене, входя к себе во двор.
Старуха Наргиз опешила. «Зачем?» – говорил ее взгляд.
Асмик показала ей крупное яйцо и сказала:
– Это яйцо дикой гусыни, бабушка. Мы подложим яйца под наседку – выйдут птенцы, пушистые, желтенькие…
– О-о-ох, ослепнуть мне! Кто же видел, чтобы яйца диких птиц под курицу клали? Новости какие! – И старуха перекрестилась.
Дед Асатур покачал головой:
– Ну, открестилась? Теперь бояться нечего – тащи наседку.
– Да что же это? – заворчала было старуха. – Я сама хотела наседку на яйца сажать. Что же нам теперь, без цыплят оставаться?
– Ну-ну, не ворчи, – говорил дед, – кур у тебя, слава богу, много – не одна, так другая наседка найдется.
– Бабушка, если у вас еще курица заклохчет, я вам яиц водяной черной курочки принесу, – сказала Асмик.
Старуха смягчилась и пошла за курицей. Асмик помогла ей поймать клушку и стояла, прижимая ее к груди, довольная и гордая.
– Старушка моя милая, молодежь наша мир чудесами наполняет. На то они комсомолом и зовутся, век им жить!.. И эти, пионеры, тоже все, что захотят, сделают. Поверь, сделают… Если живых наседок не достанут, под железную яйца положат, – говорил в это время дед Асатур.
Первая добытая наседка помогла делу. Согласилась дать школьникам наседку жена Арама Михайловича.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
– Это можно сделать. Устроим комсомольско-пионерский субботник, – согласился учитель.
– Ох, как хорошо будет! – обрадовался Грикор. – Мы туда и рыб напустим… И рыб разведем! – шепнул он на ухо Асмик.
Учитель улыбнулся:
– Развести разведете, а выловить и съесть не успеете. Ведь пока рыбки ваши подрастут, вода в речке высохнет и пруд обмелеет.
– Да, пруд наш недолго будет жить, – сказал Камо, – в жаркие дни высохнет… Но все же мы его выроем!
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ
Вечером Камо зашел в правление колхоза.
Председатель Баграт и Арам Михайлович, сидя за столом, о чем-то вполголоса беседовали.
Камо в нерешительности остановился на пороге.
Увидев мальчика, Баграт и Арам Михайлович обменялись многозначительными взглядами.
– Ты уже пришел, Камо? Это хорошо. Выкладывай свои мысли председателю. Я свое слово уже сказал. – И, пожав председателю руку, учитель вышел.
Баграт был плотно сложенный, мускулистый человек, всегда серьезный и сдержанный. Широкая колодка орденских ленточек, украшавшая его грудь, говорила о том, что Баграт неплохо сражался за Родину. Из-под густых черных бровей на Камо глянули черные суровые глаза.
Выслушав спокойное и серьезное объяснение мальчика, председатель в раздумье долго барабанил пальцами по столу.
– Хм… – сказал он наконец. – А если твои птицы улетят, расходы ты оплатишь?
– Не улетят. Мы им подрежем крылья… Это большое дело, товарищ Баграт. Арам Михайлович говорит, что мы решаем вопрос принципиального значения, что мы наносим сокрушительный удар по «теориям» буржуазных ученых…
Председатель улыбнулся в усы.
Если бы Камо больше знал людей, он мог бы сразу догадаться, что его предложение пришлось председателю по вкусу.
– Ладно, – сказал Баграт, – вы свое дело делайте. – Он улыбнулся, как показалось Камо, немного насмешливо, но уже серьезно спросил: – Так чего же вы теперь хотите?
– У вас есть инкубаторы – дайте нам хотя бы два маленьких. Арам Михайлович советовал нам два просить.
– Ладно. Раз Арам Михайлович ручается за вас, можете взять. Но только обо всем, что будете делать, говорите нам. Спрашивайте у нас. Здесь есть власть. Село не без хозяина.
Камо повернулся и хотел уйти, но председатель остановил его:
– А в школьной комсомольской организации ты ставил на обсуждение вопрос о ферме?
– Когда же я мог это сделать, дядя Баграт?.. – попытался оправдаться Камо.
– Ну хотя бы информировал, – прервал его председатель.
– Хорошо, сегодня же соберу ребят. Спасибо, дядя Баграт, за инкубаторы!..
В тот же вечер Камо рассказал комсомольцам о создании птицеводческой фермы. Затем выступил Армен.
– Так же как Мичурин, который получал гибриды от плодовых деревьев и создавал новые сорта плодов, можем и мы посредством гибридизации и воспитания птенцов получить новые породы птиц, – с увлечением говорил он.
Комсомольцы горячо поддержали предложение юных натуралистов. Лишь Артуш, одноклассник Камо, остался недоволен. Он не решился выступить на собрании, но выразил свое негодование потом, когда оно кончилось.
– Разве среди нас нет никого с головой? Почему нас вздумал учить какой-то мальчишка из Еревана? – возмущался он.
Камо, действительно, приехал из Еревана. Мать его, дочь Асатура, вышла замуж за ереванца и жила в городе. Когда началась война и отец Камо ушел на фронт, мать, взяв сына, вернулась в родное село Личк. Здесь ее встретили как свою, и она работала в табаководческой колхозной бригаде, а Камо продолжал учение в сельской школе. В 1946 году демобилизовался из армии и приехал в село и отец Камо, Самсон.
Самсону в селе понравилось. Баграт уговорил его, хорошего мастера-механика, остаться в селе хотя бы на время, пока Камо окончит школу, – привести в порядок кузницу и отремонтировать сельскохозяйственные машины и инвентарь. Самсон согласился.
– Ну что ж, – сказал он, – останусь и буду работать с вами. А кончит Камо школу – повезу его в Ереван, в университет.
Камо учился хорошо, нравился товарищам, его выбрали секретарем комсомольской организации, Но успехи Камо в школе и популярность среди товарищей раздражали Артуша. Он был уверен, что, не учись у них Камо, секретарем выбрали бы его, Артуша. И его грызла нехорошая зависть.
Попытки Камо образумить Артуша и установить с ним добрые отношения пока не удавались.
ПОХОД ЗА КЛУШКАМИ
– Ох, уж эта Асмик! Что нам делать с нею, дедушка Асатур? – добродушно ворчала тетя Анаид. – В прошлом году одна курица всего девять уточек вывела, а сколько же это теперь наседок понадобится?.. Что-то много ты задумала птенцов выводить.
– Не беспокойся, мама, наседок мы найдем. Вот и дедушка Асатур одну даст, он пообещал. Правда, дедушка?
– Правда, правда, как на такое дело не откликнуться!.. Обязательно у моей старухи наседку отнимем. И к другим в курятники заберемся: сейчас в каждом доме куры клохчут. А где же твой прошлогодний выводок, внучка? Цел? Покажи-ка, что там за диковинка!
– Но, дедушка Асатур, как же я тебе их покажу? Они целый день на речке плавают. Если увидишь мраморных – значит, наши, таких ни у кого нет… Дедушка, помоги наседок достать! Тебя любят в селе, тебе не откажут… Все поверят, – упрашивала деда Асмик.
– Ну, пойдем, внучка, пойдем, – согласился дед. – Пойдем сначала к моей старухе.
Асмик, сияя, пошла за дедом.
– Старуха, у тебя, я знаю, одна из кур клохчет. Одолжи-ка ее этой девочке, – сказал дед жене, входя к себе во двор.
Старуха Наргиз опешила. «Зачем?» – говорил ее взгляд.
Асмик показала ей крупное яйцо и сказала:
– Это яйцо дикой гусыни, бабушка. Мы подложим яйца под наседку – выйдут птенцы, пушистые, желтенькие…
– О-о-ох, ослепнуть мне! Кто же видел, чтобы яйца диких птиц под курицу клали? Новости какие! – И старуха перекрестилась.
Дед Асатур покачал головой:
– Ну, открестилась? Теперь бояться нечего – тащи наседку.
– Да что же это? – заворчала было старуха. – Я сама хотела наседку на яйца сажать. Что же нам теперь, без цыплят оставаться?
– Ну-ну, не ворчи, – говорил дед, – кур у тебя, слава богу, много – не одна, так другая наседка найдется.
– Бабушка, если у вас еще курица заклохчет, я вам яиц водяной черной курочки принесу, – сказала Асмик.
Старуха смягчилась и пошла за курицей. Асмик помогла ей поймать клушку и стояла, прижимая ее к груди, довольная и гордая.
– Старушка моя милая, молодежь наша мир чудесами наполняет. На то они комсомолом и зовутся, век им жить!.. И эти, пионеры, тоже все, что захотят, сделают. Поверь, сделают… Если живых наседок не достанут, под железную яйца положат, – говорил в это время дед Асатур.
Первая добытая наседка помогла делу. Согласилась дать школьникам наседку жена Арама Михайловича.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85