ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


32
Настоящее шествие. Должно быть, им сказали, что я уже долго не протяну. Ренего и мадемуазель Кальен заходят дважды в неделю. Люк — дважды в день. Папаша Роко больше времени проводит у нас, чем у себя дома, и часами просиживает у моего изголовья, сварливый, зябкий, верный, как старый пес. Клод ползает на коврике перед кроватью. Матильда совсем не выходит из дому и поручает большую часть покупок консьержке.
Сегодня ко мне ненадолго явились Серж и Катрин в сопровождении Миландра, моего приказчика, перешедшего в услуженье к ним.
* * *
На Катрин очаровательный костюм бирюзового цвета и одна из тех соблазнительных блузок, секрет которых ей хорошо известен. Но грудь, которая в ней размещается, набухла. Большие веки приняли блеклую окраску анемонов, когда они, отцветая, из розовых становятся сиреневыми. Она сразу усаживается на стул, который ей пододвигает Серж. Когда она кладет руки на колени, я вижу, что на пальце блестит кольцо — очень чистый бриллиант в два карата. И я думаю о ней еще более неприязненно, чем вчера о Паскале: непорочность восстановима, все зависит от возможностей.
— Мы пришли тебе сказать, старушка, что Кати и я решили отколоть номер… Понимаешь?
— Мы собираемся пожениться, — торопится сказать Катрин, явно предпочитающая серьезный тон.
Люк ничего не говорит. Он стоит у окна и внимательно смотрит на улицу. Едва приметная улыбка приводит в движение его веснушки.
— В самом тесном семейном кругу, — уточняет Серж. — Большой орган и маленькие пирожные, цилиндры и шлейфы нас не устраивают.
А жаль! Из Катрин вышел бы превосходный манекен для показа модели подвенечного платья самого шикарного ателье мод. Я знаю, белое полнит. Может быть, мне следует выразить удовольствие, сказать какую-нибудь любезность. Несмотря на все усилия, я выдавливаю из себя лишь одно слово — то, что нацарапывают почти незнакомые люди на своей визитной карточке в ответ на извещение:
— Поздравляю.
Да и оно предназначено Катрин, которой я очень сухо его бросаю. Сержа мы оделим молчанием и улыбкой. Он великолепен, этот малый. Его плечи занимают половину комнаты. Одет он куда менее безупречно, чем прежде, на отворотах его брюк даже видны красноватые подтеки — наверное, следы жидкой глины. Видимо, директор бывших предприятий Данена слишком близко подошел к чану. Серж перехватывает мой взгляд.
— Хорош я, правда? Я только что из цеха. Мы к тебе мимоходом. Внизу меня ждут два парня. Сегодня я на грузовике. Мы едем…
— Мы едем в Сен-Мор за токарным станком, — говорит Катрин, принимая эстафету.
— И еще новость, — продолжает Серж. — У нас с Люком есть идея. Плитки из фаянса…
— Кстати, о Люке… Мы можем его оставить тут и заехать за ним на обратном пути. Как ты считаешь, Серж?
Никто не обижается на меня за то, что я молчу: мое дыхание, все более и более затрудненное, служит мне прекрасным предлогом. Но беда в том, что мне не удается обрадоваться. Я должна бы — и не могу. Похоже, что Катрин основательно вошла в жизнь Сержа. Она уже приобрела привычку жены, которая подает мужу реплики, как подает ему на стол обед. Она уже может предлагать и располагать. За все те месяцы, что я занимаюсь Сержем, я не сумела завоевать себе и десятой доли таких нрав. Вот что значит любовь! Как это удобно! Я повинуюсь тебе ночью, чтобы помыкать тобой днем. Простыня, даже грязная, могущественнее флага.
— До скорого, Констанция!
* * *
Они ушли. Я злюсь на себя, я спрашиваю себя, что со мной происходит. Вместо того чтобы подсчитывать выгоды такого брака, я веду счет своим претензиям, какими бы жалкими они ни были. Я упрекаю Сержа и Кати даже за те понимающие взгляды, которыми они время от времени обмениваются. Внезапно передо мной встало воспоминание из далекого детства. Я снова увидела рождественского индюка, распускающего хвост веером на птичьем дворе. Мы с Марселем наносили ему визиты вежливости. Потом, под сочельник, служанка зарезала его и принесла ощипанного, с окровавленным клювом, а ветер разносил выброшенные на помойку перья. Сегодня роль индюка отведена мне.
— Ну и пара! — говорит Люк, по-своему истолковывая мой надменный вид. — Серж мог сделать гораздо лучшую партию. Впрочем, она тоже.
К чему вскрывать несоответствия? Если он не сделал лучшую, то не сделал и худшую. И она тоже. Хотя оба имели такую возможность. Однако в это утро Люк беспощаден. Он продолжает:
— А со свадьбой надо поспешить. Должно быть, Катрин позавидовала лаврам Берты Аланек.
Я уже догадывалась: круги под глазами, набухшая грудь, два желтых пятна, высмотренных мною на ее лбу, вызвали и у меня такое подозрение. Но я предпочла бы не знать наверняка, как предпочитаю, чтобы он молчал, бедняга Люк, которому этот брак ненавистен, потому что он возможен.
— И разве ты не понимаешь, что она провела Сержа… что речь идет о маленьком Перламутре!
Ну, знаешь, спасибо за информацию. Ты тоже был бы благодушным, будь ты счастливым, будь у тебя то, свидетелем чего сделали тебя Серж и Катрин. Не надо озлобляться. Я охотно буду несправедливой, но про себя, в глубине души, не выдавая этого тебе. Матильда, которая кормит Клода в “первозданном хаосе” и следит за всей сценой, подбрасывает нам щепотку соли от себя:
— Я думаю, этот брак разрешает много проблем.
— Я тоже.
Эту фразу я прошептала. Матильда бросает на меня долгий взгляд. Направляя свою злобу по другому руслу, Люк добавляет:
— Сказала бы ты Сержу, чтобы он меня поменьше эксплуатировал. К твоему сведению, он сделал широкий жест: назначил мне пятнадцать тысяч монет в месяц. А знаешь ли ты, что грабастает он сам?
Что он грабастает?.. В данный момент руку Катрин.
33
Что должны думать в течение этой недели Серж и Катрин? Какое мнение создалось у них обо мне, о моем настроении, о моем нелогичном поведении? Особенно должен быть поражен Серж; он, конечно, ждал, что я захлопаю в ладоши. Ведь как-никак он остепеняется! Но то, что я знаю про “невесту”, отравляет мне мысль об этом браке. Может быть, я боюсь измены Катрин, у которой счет любовников перевалил уже на вторую руку? Нет, дело не в этом… Сержу следовало выбрать менее красивую девушку, такую, какую пожелала бы ему я: хорошую стряпуху, не очень изящную (у Катрин только это и есть), немного расплывшуюся, без подбородка, со стеклянными глазами и завивкой, как у барана; и жениться ближе к сорока годам, чтобы дать мне отсрочку, чтобы я ничего не знала (потому что к тому времени меня уже десять лет будут есть черви). И раз уж мужчине непременно надо иметь жену, такая жена Сержа меня раздражала бы меньше. И все-таки она меня немножко раздражала бы. Я начинаю слишком ревниво относиться к своему влиянию.
* * *
Звонок. Телефон надрывается над моей головой.
— Иду-у! — кричит Матильда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60