Я выскочил из-за камня и, пригнувшись, побежал к лежащему Закирову. На бегу я взглянул вверх на гору, духа с автоматом там видно не было. Подбежав к Закирову, я первым делом проверил его пульс, сердце билось, значит, он жив. Лицо Закирова было залито кровью, каска съехала, закрыв ему верхнюю часть лица. Я снял с него каску и отбросил ее в сторону, потом, став на колени, я положил его голову себе на ноги и стал разглядывать лицо, пытаясь определить, куда он ранен. Проведя по его лицу рукой, я с ужасом заметил, что чуть выше левой брови у него со лба содрана кожа и проломлена лобовая кость. Плюс ко всему, все лицо его было побито осколками, и кровь лилась отовсюду, я натянул панаму Закирову на брови, чтоб хоть немного остановить кровь, которая лилась из пробитого лба ручьем, хотя толку от этого было мало. За ту минуту, пока я с ним возился, меня всего залило кровью.
Подняв глаза, я встретился взглядом со взводным, они с Мосейко сидели под откосом, метрах в пятидесяти от меня.
— Это на твоей совести, лейтенант! Ты понял — да?! — крикнул я со злостью на взводного.
Я еще много чего хотел высказать в адрес взводного, но времени не было изливать свою злость, раненый терял много крови, я продел ремень от РПК под мышки Закирову, и приготовился его тащить, но тут подбежали Хасан с Сапогом, мы втроем схватили раненого за руки и ноги, побежали в укрытие.
— Он живой? — спросил Хасан.
— Пульс есть, но у него проломлен лоб, — ответил я, и тут же спросил: — А где все наши, что-то выстрелы далеко слишком?
— Спустились чуть ниже, духи вроде отошли немного, и тот душара, который на горе был, тоже вроде съеб-лся.
— Летеха — козел, чижей заслал под обстрел, а сам остался под горой. Если б ротный это видел, он бы убил этого салабона.
— Я ротному скажу, что этот козел чижей подставил, — сказал Хасан.
— Не надо Хасан, это будет выглядеть как подляна. Ты же ведь не козел.
И тут я увидел на ногах Хасана кроссовки синего цвета, я поначалу не понял, у Хасана не было раньше таких кроссовок.
— Хасан, откуда красы?
— С духа снял.
— Когда ты успел?
— Возле горящей вертушки, когда ты того духа жарил, я со второго «колеса» стянул. Размер точно как у меня, сороковой. Ну, как они тебе?
— Мне они никак, это тебе они как раз. Как это я не заметил их раньше тебя, — произнес я с досадой.
Мы затащили раненого Закирова за камень.
— Сапог, быстро перевяжи Закирова, только осторожней — у него лоб проломлен, и оставайся тут с ранеными, а мы пошли за своими. Только сиди здесь и не куда не уходи. Понял?
— Да, понял, — ответил Сапог, осторожно снимая с Закирчика панаму.
— Бача, ты как?
— Х-ево! Не видишь что ли?! — кривясь от боли, выкрикнул Бача.
— Ну, ты хоть осознаешь это. А вот Закирчику действительно х-ево, — сказал я Баче, и обратился к Уралу: — Может, тоже останешься, Сапогу поможешь, да и мало ли чего?
— Не, я пойду, чего здесь толпой делать. А гранатомет может там пригодится.
К нам подбежали взводный и Мосейко:
— Ну, как он? — спросил виновато взводный, присев возле раненого Закирова.
— Ну, ты че, лейтенант? Нахрена так делать?! — закричал на взводного Хасан.
Взводный молчал, опустив голову. Он понимал, что это случилось по его вине, и он очень не хотел, чтоб об этом узнал ротный, или еще кто-нибудь из командования.
— Мужики, мне очень жаль, я виноват, не буду спорить. Вы только не говорите никому об этом, я же не специально.
— Хули толку с твоих извинений! Пацана — вон, покалечило из-за тебя, и еще неизвестно, чем это для него закончится, — высказал я взводному, срываясь на крик.
— Да ладно, что толку орать теперь. Пошли быстрей к нашим, — перебил меня Хасан.
— Моська, останешься здесь вместе с Сапогом. АГС найди обязательно, главное ствол найди, остальное ху-ня. Понял? — обратился я к Мосейко.
— Да, да, конечно, — ответил Мосейко, испуганно глядя на то, как Сапог перевязывает раненого Закирова.
— Сапог, поглядывай на гору, этот душара может появиться в любой момент, — сказал я Сапогу.
— Хорошо, Юра, я понял. Ну, давайте, мужики, ни пуха вам, — высказал напутствие Сапог.
И мы один за другим двинулись в сторону выстрелов, которые раздавались за горой. Я и Хасан бежали первыми, за нами пристроился взводный и Урал.
Спускаясь вниз по склону, мы заметили наших бойцов, они залегли у подножия горы и отстреливались от духов. Ротный и Грек сидели под обрывом, рядом с ними валялась рация, но радиста рядом видно не было. Я, Хасан и Урал направились к ним, взводный побежал к Пупсику, который находился немного в стороне за небольшим бугорком, там же находились братья близнецы и Пряник с Самоваром.
— Ну, что здесь? — спросил Хасан ротного.
— За горой открытая местность, духи залегли с той стороны, и не дают нам высунуться отсюда, вот так и сидим, — ответил ротный, набивая «магазин» патронами.
— Что будем делать? — спросил я.
— Я уже почти не командир, спроси вон у Каши! — воскликнул ротный, криво улыбаясь.
— Не понял. Как это не командир? — удивленно спросил я.
— Я отказался нахрапом брать эту банду, передал по рации замполиту, что если дальше полезем, то зря людей положим. Попросил в поддержку вертушки. Замполит ответил, что вертушек нет, шинданские на перевале зашиваются, всю авиацию задействовали там. Так что придется своими силами разьеб-ваться. А если я откажусь выполнить приказ, то он отстранит меня от командования группой и назначит на мое место лейтенанта Кашкина. Понятно?! — ответил ротный.
— Ну, ни х-я себе дела. А летеха об этом знает? — спросил Хасан.
— А ты хочешь, чтоб он узнал об этом? Тогда иди и передай ему. Он тут же поднимет всех в атаку, — прокомментировал ротный, и пристегнув рожок, передернул затвор автомата.
— Значит, будем выполнять приказ замполита? — спросил я ротного, и сел на землю, бросив рядом автомат.
Хасан тоже приземлился рядом со мной и, положив автомат на колени, уперся в него лбом.
— Мои приказы будете выполнять! Ясно?
— Яснее не бывает, — ответил я.
— Бережной, ты че, ранен? — взглянув на меня, спросил ротный.
— Нет, это не моя кровь, Закирова дух подорвал.
— Насмерть?
— Вроде живой, но безнадежный. АГС разнесло нахер, — ответил я.
— Спасибо, обрадовал. Еще какие новости?
— Бача ранен, нога простреляна и левая кисть. С ранеными остались Сапог и Мосейко.
— Ну, бля, дела, — произнес с досадой ротный.
— А тут как, радист-то где? — спросил я.
— Радиста слегка осколком задело, ловушку зацепил, хорошо, что хоть успел за камень запрыгнуть. Рацию повредило, то ли взрывом, то ли радист ее долбанул, когда падал, короче, без связи остались, — ответил Грек.
— А как с ранеными-то быть? Закиров долго не протянет. —Обратился я к ротному.
— Говорят же тебе, связи нет, придется самим выносить. Всем уходить нельзя, духи нам выйти все равно не дадут.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92