— Алек посмотрел в окно на залив. — Я вижу ее лицо, помню, как она просила меня… — Он тряхнул головой и перевел взгляд на Оливию. — Понимаешь, о чем я говорю? Для меня еще слишком рано, Оливия.
Алек встал, взял свою рубашку с комода. Пока он стоял к ней спиной, Оливия вытерла слезы.
— Прости, — снова заговорил Алек, поправляя воротник. — Я не собирался использовать тебя. — Он снова присел на край кровати, чтобы надеть теннисные тапочки. — Я собираюсь завтра же позвонить Полу, чтобы все выяснить. Мы с ним оба слишком глубоко завязли в этом проекте по спасению маяка, чтобы просто все бросить на полпути. И я хочу, чтобы ты сообщила ему о ребенке. Прошу тебя, Оливия. Ради меня, ладно? — Алек завязал шнурки и снова посмотрел на нее. — Как только Пол об этом узнает, он сразу придет в себя. Он захочет, чтобы ты вернулась. Мы оба это понимаем. И как только ты к нему вернешься, я постараюсь жить дальше и не думать о тебе каждую минуту. Ты скажешь Полу?
Как только он успокоится настолько, что сможет выслушать меня, — напряженно ответила Оливия. Но она знала, что и тогда не захочет ничего говорить Полу, потому что Алек прав. Как только Пол обо всем узнает, он захочет ее вернуть. Только вот Оливия не была уверена в том, что она стремится к этому.
— Не откладывай разговор надолго, — попросил Алек. Он встал, подошел к двери, остановился и повернулся к ней. Лунный свет не падал на него, и Оливии он казался темным силуэтом на пороге.
— Последнее время я все чаще думаю о том, что во многом Анни ошибалась, — негромко сказал Алек. — Она была очень сильной личностью, по-настоящему харизматичной, и я всегда подчинялся ей, неважно, соглашался с ней или нет. Так мне было легче. Мне все в ней казалось милым — ее чудачества, ее неорганизованность, царивший вокруг нее беспорядок. Ты полная ее противоположность, Оливия. Ты никогда не сможешь стать похожей на нее, как ты этого не видишь? Но я ценю все то, в чем ты отличаешься от Анни. Секс с тобой был совсем другим. Тебе это действительно нравится. — Оливия не видела его лица, но по голосу догадалась, что он улыбнулся. — Я чувствую себя виноватым, потому что мне тоже понравилось, потому что я должен признать, что с Анни никогда не было так хорошо, хотя я пытался себя убедить в этом.
Алек замолчал. Оливия услышала, как включился кондиционер, и поток холодного воздуха коснулся ее шеи.
— Я говорю несвязно, — продолжал Алек, — но пытаюсь объяснить, что обязан хранить верность памяти Анни хотя бы в течение года, как я ей обещал. А ты обязана сказать Полу, что он скоро станет отцом. — Он снова замолчал, Оливия подтянула колени к животу. — Почему ты молчишь?
— Я люблю тебя, — ответила она.
Алек вернулся к кровати и снова обрел реальность в лунном свете. Он нагнулся, поцеловал ее и ушел.
48
Когда Алек вернулся домой, Лэйси уже спала. Она возвращалась домой в указанное им время. В пятницу вечером она вообще осталась дома. Оливия оказалась права. Хотя Лэйси бурно возражала против «комендантского часа», на самом деле она была даже рада новому распорядку. Алек слышал, как она жаловалась по телефону подружкам: «Папа не разрешает мне возвращаться так поздно», и в ее голосе слышалась странная гордость.
Было уже около часа ночи. Слишком поздно звонить Полу, но Алек знал, что не заснет, пока не сделает этого. Он прошел в кабинет, нашел записную книжку и набрал номер Пола.
— Алло? — Пол, казалось, еще и не ложился. Алек услышал музыку в трубке, что-то классическое.
— Это Алек. Я знаю, что уже поздно, поэтому прости, что я тебя разбудил.
— Я не спал, — ответил Пол. — Что-то случилось?
— Это мягко сказано, — заметил Алек. — Послушай, я хотел сказать тебе, что утром был в мастерской и все слышал.
Пол молчал, поэтому Алек продолжал:
— Мне бы хотелось поговорить с тобой. Ты был влюблен в Анни, и я тебя понимаю. В нее легко было влюбиться.
— Оливия рассказала тебе об этом? — сухо спросил Пол.
— Нет. Она сказала мне, что ты ушел, потому что полюбил женщину, с которой не мог быть вместе. Оливия никогда не называла мне имени.
— Что она тебе говорила? То есть… Оливия объяснила тебе, что это было всего лишь…
— Расслабься. — Алеку вдруг стало его жалко. — Оливия мне сказала, что ваши отношения были платоническими, если тебя это беспокоит.
— Тебе повезло, ты был ее мужем, — после недолгого молчания ответил Пол. — Я завидовал тебе.
— Нечему завидовать. Оливия замечательная женщина. Она помогла мне вернуть дочь. — Алек вспомнил, как Пол допытывался у Оливии, спала ли она с мужем Анни. Оставалось только надеяться, что Пол не спросит об этом сейчас.
— Не понимаю, какой бес вселился в Оливию, » — пожаловался Пол. — Это увлечение витражами и все остальное…
Если тебе кажется, что твоя жена странно себя ведет, то, возможно, тебе следует посмотреть на себя самого. Ты ушел от нее, потому что не мог разлюбить умершую женщину. — Алек посмотрел на фотографию Анни на стене над письменным столом. Она сидела на чугунной ограде, улыбалась и подмигивала ему. — Имей хоть капельку сострадания, — продолжал Алек. — Оливия была так расстроена, когда ты ушел, что испробовала все, чтобы только вернуть тебя.
— Я не мог выбросить Анни из головы, — вздохнул Пол.
— Анни мертва, Пол. Я вдовец. А у тебя есть красавица жена, она жива и все еще любит тебя. Ты бросаешься тем, что есть, ради того, чего никогда не будет.
— Я знаю, — тихо сказал Пол.
Перелистывая страницы записной книжки, Алек дошел до буквы «С». Он провел пальцем по фамилии Оливии.
— Твоя жена должна тебе кое-что сказать, — добавил Алек.
— Что?
— Поговори с ней. И не откладывай, сделай это завтра. — Алек зевнул, на него неожиданно навалилась усталость. — И кстати, не забудь, что во вторник утром Мэри Пур проведет для тебя, Нолы и меня экскурсию по дому смотрителя.
— Ты хочешь, чтобы я оставался членом комитета? — удивился Пол.
— Разумеется. Пол замялся.
— Кто-нибудь другой мог бы написать главу, посвященную дому смотрителя.
— Никто из нас не сумеет написать лучше тебя, — возразил Алек. — Увидимся в девять утра во вторник, договорились?
— Хорошо.
Закончив разговор с Полом, Алек почувствовал себя опустошенным. Он рухнул в постель, но уснуть не смог. Запах Оливии остался на его коже. Закрывая глаза, он снова и снова видел ее в своих объятиях.
Не следовало ему ходить к ней. Он заранее знал, что произойдет. Но он хотел, чтобы это произошло. Алек надеялся, что в откровенном разговоре с мужем Оливия опустит эту подробность. Одно дело желать жену другого, и совсем другое спать с ней.
Утром Алек проснулся с трудом. Ему снились кошмары о маяке и эротические сны с участием Оливии. Алек встал, прошел в ванную комнату и хмуро уставился на свое отражение в зеркале.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109