Но Чарли здесь был ни при чем. Дело было в Николь. Она стояла в окружении многочисленных отпрысков семейства Райли, и один из них заламывал ей руку за спину. На секунду Мэгги почему-то вдруг посмотрела на дочь глазами мужчины. Та выглядела сейчас раскрасневшейся, дикой и чертовски красивой.
— Отпусти мою дочь! — потребовала Мэгги таким тоном, что было ясно: она не шутит.
— Она сумасшедшая! — заявил мальчишка, отпуская руку Николь. — Она хотела откусить мне нос!
Мэгги выступила вперед. Хотя самый маленький из семейства Райли был выше ее, вид у нее был такой, что все попятились. Никто, если только он в здравом уме, не станет связываться с матерью, защищающей своего ребенка.
— Что происходит? — Мэгги адресовала этот вопрос всем, но глаза ее были устремлены на дочь.
— Она набросилась на него! — заявила одна из девочек. — Она сумасшедшая!
— Николь! — Мэгги заставила дочь встретиться с ней взглядом. — Она говорит правду? Ты действительно набросилась на него?
— Да, — пожала плечами Николь. Мэгги окинула всех взглядом:
— Кто-нибудь расскажет мне, что произошло?
— Она начала первая! — заговорила девочка с темными, как у Конора, волосами. — Мы говорили о дяде Коноре, а она открыла свой грязный рот и… — Девочка покраснела и отвернулась.
Все вдруг почувствовали себя неуютно и стали расходиться. Мэгги обернулась. Рядом с ней стоял Конор.
«Я не хочу знать, — думала Мэгги. — Что бы она ни сказала, я не хочу этого знать».
— Все в порядке, — сказала она Конору. — Но я думаю, нам лучше попрощаться со всеми и уехать.
Дорога домой была тяжелым испытанием для всех. Николь была мрачнее тучи. Чарли сначала пытался ее расшевелить, но потом, по-видимому, настроение сестры передалось и ему. Он сжался в комочек и тихо плакал весь оставшийся путь. Не было смысла и пытаться выяснить у Николь, что же все-таки произошло, — это лишь привело бы к новой истерике.
К тому же Мэгги в глубине души не была уверена, что Действительно хочет знать, что произошло. Она пыталась списать инцидент лишь на задиристость подростков, но не могла не понимать, что на самом деле здесь нечто большее.
Конор пытался заговорить с Мэгги, но разговор не клеился, и он вскоре оставил эти попытки и вел машину в молчании.
«Добро пожаловать в семейную жизнь, разрушитель всех романтических иллюзий!» — думала Мэгги, когда машина въезжала в ее ворота. Возможно, мать была права, когда говорила, что никто не будет любить ее детей так, как она. Однако в тот момент, когда Николь пулей выскочила из джипа и пустилась в дом, а за ней последовал Чарли, Мэгги сама не была уверена, что так уж без ума от них.
— Беги, — обреченно сказала она Конору, стоявшему, прислонившись к джипу. — Возвращайся в свою жизнь.
Конор никуда не убежал. Вместо этого он подошел к ней и заключил ее в объятия. Мэгги не было дела, что эту сцену могут увидеть соседи.
— Прости, что все так вышло. — Она склонила голову к нему на грудь. — Ты, должно быть, жалеешь, что взял меня с собой.
Он поцеловал ее в макушку. Мэгги закрыла глаза, еще сильнее прижимаясь к нему. Если бы все было так просто!..
— Ты, должно быть, сама жалеешь, что поехала со мной.
— Нет, что ты, все было очень здорово! — похвалила она, но ее слова звучали неубедительно. Она посмотрела на Конора: — Извини, я, конечно, не умею лгать. Все вышло довольно паршиво.
— Я сказал матери пару ласковых, пока ты разговаривала с Николь во дворе.
— Не надо было.
— Надо.
— Почему, ну почему все получается так сложно? — в отчаянии проговорила Мэгги.
Конор посмотрел на нее:
— Потому что нам уже не восемнадцать. У нас обоих за спиной целая жизнь, состоявшая не из одних лишь радостей.
— Твоя мать, похоже, считает, что я слишком стара для тебя.
— Мало ли что считает моя мать!
— Я думаю, ей нужна невестка, которая нарожала бы ей кучу детей.
Конор лукаво подмигнул ей:
— Не вижу проблем!
— Целый букет внуков, с кровью Райли на пятьдесят процентов.
— Я перестал слушать маму лет двадцать назад.
— Я рада, — улыбнулась Мэгги, хотя отлично представляла себе ситуацию. Пока они с Чарлзом жили отдельно от родителей, все было хорошо, но стоило им приехать в гости к ее или его матери, как сразу же разгорался сыр-бор. — Единственное, о чем я жалею, — что Николь показала себя такой невоспитанной.
— Что поделать, дети есть дети.
— О матерях судят по их детям, — сказала Мэгги. — Я же, похоже, с треском провалила этот экзамен.
— Забудь об этом.
— Послушать тебя, так все очень просто.
— Это все образуется. — Конор притянул ее к себе. — Главное, у нас с тобой серьезные намерения.
— Тогда, в Кейп-Мей, все было действительно просто. Мы даже не знали фамилий друг друга…
— Мы можем вернуться туда снова, — улыбнулся он.
— Непременно! — поддержала она его.
Вернуться они, конечно, могли бы. Только вот будет ли все как прежде? Теперь они знали друг о друге слишком много. И что еще хуже, хотели знать еще больше.
Глава 17
Николь никак не удавалось заснуть. Она вертелась с боку на бок и даже пыталась засунуть голову под подушку, чтобы не видеть света, проникавшего из-под двери, и не слышать шума на кухне, но ничего не помогало. Наконец, отчаявшись заснуть, она зажгла лампу и стала листать журнал, но была слишком возбуждена, чтобы сосредоточиться. Строчки танцевали перед глазами. Она со злостью отбросила журнал и стала смотреть в потолок.
Мать и тетя Клер спорили на кухне вот уже два часа, и Николь готова была взвыть. Она хотела было присоединиться к ним — в конце концов, разговор шел о ней, — но мать строго приказала ей идти спать. Николь повернулась было к Клер, ища у нее поддержки, но та сказала: «Ты слышала, что говорит твоя мать?» — и отвернулась. От матери Николь еще могла такое стерпеть, но от тети Клер уж никак не ожидала.
Наверное, никому из них нельзя верить. Наобещают с три короба, а потом на попятную. Только и слышишь: «Это для твоего же блага, дорогая… Когда-нибудь сама поблагодаришь… Будешь в моем возрасте — поймешь…»
Сколько можно считать ее маленькой?! Она и сейчас все отлично видит. Видит, что мать думает только о себе. Это мать виновата в том, что они с папой больше не одна семья. Ей, видите ли, надоело мотаться за ним с места на место! А что думают дети — до этого ей никогда не было дела.
Можно подумать, ей не нужны деньги! Ведь лишней тряпки не может себе позволить, и машина такая, что давно уже пора в утиль. Почему бы не разрешить дочери самой зарабатывать себе на жизнь? Если тетя Клер права и Николь действительно станет супермоделью, то она сможет чаще быть с папой, как бы далеко он ни был. Она сможет летать к нему сколько хочет, даже первым классом, как рок-звезды и киноартисты.
Отец, возможно, даже не догадывается, как она скучает по нему, ибо всякий раз, когда он звонит, столько всего надо сказать, что не хватает времени даже на самое важное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61