— Я слышу по его тону, что он улыбается — Я рад, что ты позвонила. Думал, мы не увидимся до самой субботней вечеринки.
— Я собираюсь пообедать. У тебя нет желания присоединиться? Я угощаю, — быстро добавляю я. Не могу же я вечно есть за его счет. — Можешь сам выбрать место, — говорю, понимая, что иду на риск. Остается надеяться, что у меня хватит денег и что Чарлз не предложит пойти в ресторан, где одни закуски стоят по двадцать фунтов за порцию.
— За твой счет? Дорогая, я никогда на это не пойду, — возражает Чарлз. — Я никогда не ходил в ресторан с женщиной, которая платит.
— Я настаиваю.
— Нет, плачу я! — твердо говорит он. — И я счастлив, что ты предложила вместе пообедать. Я снова закажу стол в «Савое», хорошо? Это недалеко от тебя.
Я с сомнением оглядываю свой наряд, джинсы, водолазку и линялую ветровку.
— Тогда мне нужно заскочить домой, чтобы переодеться.
— Хорошо. Я заеду за тобой в час, договорились?
О, он так предупредителен и великодушен! Уж не знаю почему, но на глаза наворачиваются слезы. Мне становится так обидно, что я некрасива и бедна. Я выгляжу хуже, чем официанты в «Савое»! Если бы у меня было много денег, я хотя бы могла позволить себе быть великодушной, как Чарлз.
— Мне это подходит, до встречи, — растроганно говорю я.
Я беру такси, чтобы скорее оказаться дома и снять влажную одежду. Сообщаю водителю свой адрес, и огромная желто-черная машина доставляет меня домой. Я могу позволить себе такси, ведь за обед заплатит Чарлз.
Дома я быстро принимаю душ и высушиваю волосы, натягиваю синее платье с неизменными бусами из искусственного жемчуга. Если бы Джанет меня видела, она бы завопила от ужаса и отвращения, но у меня просто нет выбора.
Выйдя в прихожу, я смотрю на себя в зеркало. Да, унылое зрелище! Я стыдливо снимаю бусы, сообразив, что в «Савое» любая подделка будет казаться вульгарной. Неплохо бы нанести макияж, раз у меня такой невзрачный вид, но Джанет нет дома, а сама я умею разве что тональный крем наложить да ресницы подкрасить. Вздохнув, я слегка оттеняю скулы румянами и остаюсь почти довольна результатом. Понимаю, что все равно буду выглядеть убого рядом с Чарлзом. Что уж тут говорить о Суоне, к которому предстоит отправиться позже.
Закрутив волосы в узел, хватаю сумку и выхожу на улицу.
В «Савое» мне все никак не удается расслабиться. Здесь до того пахнет деньгами, что я остро ощущаю свою чужеродность. За столами ведутся вежливые беседы, из кухни доносятся упоительные запахи, ни один человек из обслуги не позволяет себе лишнего разглядывания посетителей. Последнее, правда, немного умиротворяет.
Кстати, именно здесь я делаю интересное наблюдение: богатые люди в дорогих ресторанах даже не разговаривают, а тихо бормочат. Представьте себе шестерых мужчин за одним столом, ведущих негромкую беседу. А теперь представьте себе шестерых мужчин в какой-нибудь недорогой пиццерии. Разумеется, они будут гомонить, весело смеяться и подмигивать официантке, раз уж их шестеро, а женщин среди них нет.
Мы садимся за свой столик.
— Я взял на себя смелость заранее заказать шампанское. Надеюсь, ты не против?
Я замечаю ведерко с бутылкой и два узорчатых бокала на тяжелых ножках.
— Совсем нет. — Я принимаю протянутый бокал и делаю огромный глоток. Опомнившись (я же в «Савое»), делаю второй, крохотный, и отставляю шампанское в сторону.
— Не смущайся, пей, как тебе нравится, — смеется Чарлз. — Ты выглядишь вымотанной.
Боже! А я-то думала, что удачно привела себя в порядок.
— Утро выдалось непростое.
— Правда? — В голосе Чарлза сочувствие. — На тебе что, воду возили?
— Ну, воду не возили, конечно, просто… — Я умолкаю, осознав, что побаиваюсь разговора с Суоном. Вдруг он скажет мне, что я не подхожу ему для работы? — Давай лучше поговорим о тебе, — предлагаю я, улыбаясь.
Весь обед мы мило беседуем о всякой чепухе, а перед уходом я, извинившись, выхожу в туалет. Здесь я тщательно изучаю себя в зеркале. Неужели у меня действительно вымотанный вид? А мне-то казалось, я неплохо выгляжу.
Бедная глупая Анна! На что ты надеешься? Ты же знаешь, что не можешь выглядеть неплохо. В лучшем случае незаметно, да и это спорно.
За мной ухаживает приятный, богатый, обходительный мужчина, который приглашает меня на свидания и водит в дорогие рестораны — разве этого мало? Зачем ждать комплиментов о своей внешности? Ведь это глупо и бессмысленно. Еще несколько недель назад я и не мечтала о такой удаче, как встреча с Чарлзом, а теперь получаю больше внимания и заботы, чем за всю жизнь. Более того, я работаю в одной команде с известным режиссером, получаю неплохое жалованье и ожидаю повышения. Чего мне не хватает?
Или женщина, получив что-то, начинает хотеть большего?
Три месяца назад я дрожала перед Китти Симпсон, считая ее безусловным авторитетом. Теперь она для меня всего лишь стареющая начальница, пытающаяся удержаться на плаву. Я на многое взглянула другими глазами, увидела перспективу, но почему-то недовольна, как и прежде.
Я выхожу в вестибюль, чтобы взять плащ.
Какая-то толстая женщина, облаченная в накидку от Шанель, окидывает мое платье презрительным взглядом, но мне наплевать. Чарлз терпеливо ждет меня у входа. У него в руках коробочка с великолепными пирожными. Судя по всему, он купил их, пока я была в туалете.
Я делаю глубокий вдох и улыбаюсь ему. Я не должна позволять себе бесплодные мечты. К черту Суона. У меня есть добрый, заботливый Чарлз Доусон. И он мне нравится, серьезно.
Я беру его под руку и чмокаю в щеку.
Марк Суон живет в самом центре Ноттинг-Хилл, в старинном доме в стиле королевы Анны. Дом окружен таким уютным садом, что садик Ванны не идет с ним ни в какое сравнение.
Я была здесь всего однажды, во время очередного обсуждения сценария. Тогда мы с Триш, Гретой и Суоном позавтракали в местном ресторанчике и к дому режиссера шли пешком. Помню, как оборачивались ему вслед женщины.
Марк Суон всегда привлекает к себе внимание. Поначалу я думала, что люди тянутся к нему, потому что он известен и популярен, и только во время этой пешей прогулки поняла, как ошибалась. Женщины, смотревшие Марку вслед, едва ли знали, на кого смотрят. Он мало появляется на публике, и почти никто не знает его в лицо. При этом он даже не слишком следит за собой. Волосы зачастую всклокочены, руки в карманах, брови сведены. Однако женщины все равно чувствуют в нем ту особую мужскую силу, которая заставляет их закусывать нижнюю губу или смотреть ему вслед из-под ресниц.
Довольно забавно наблюдать за бесполезными попытками окружающих девиц зацепить Суона. Сама я ни за что не стала бы закусывать губу или покачивать ножкой, сидя на стуле, потому что не умею этого. Порой мне начинает казаться, что Марк прекрасно видит все эти женские авансы в свою сторону, просто предпочитает не замечать их.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120
— Я собираюсь пообедать. У тебя нет желания присоединиться? Я угощаю, — быстро добавляю я. Не могу же я вечно есть за его счет. — Можешь сам выбрать место, — говорю, понимая, что иду на риск. Остается надеяться, что у меня хватит денег и что Чарлз не предложит пойти в ресторан, где одни закуски стоят по двадцать фунтов за порцию.
— За твой счет? Дорогая, я никогда на это не пойду, — возражает Чарлз. — Я никогда не ходил в ресторан с женщиной, которая платит.
— Я настаиваю.
— Нет, плачу я! — твердо говорит он. — И я счастлив, что ты предложила вместе пообедать. Я снова закажу стол в «Савое», хорошо? Это недалеко от тебя.
Я с сомнением оглядываю свой наряд, джинсы, водолазку и линялую ветровку.
— Тогда мне нужно заскочить домой, чтобы переодеться.
— Хорошо. Я заеду за тобой в час, договорились?
О, он так предупредителен и великодушен! Уж не знаю почему, но на глаза наворачиваются слезы. Мне становится так обидно, что я некрасива и бедна. Я выгляжу хуже, чем официанты в «Савое»! Если бы у меня было много денег, я хотя бы могла позволить себе быть великодушной, как Чарлз.
— Мне это подходит, до встречи, — растроганно говорю я.
Я беру такси, чтобы скорее оказаться дома и снять влажную одежду. Сообщаю водителю свой адрес, и огромная желто-черная машина доставляет меня домой. Я могу позволить себе такси, ведь за обед заплатит Чарлз.
Дома я быстро принимаю душ и высушиваю волосы, натягиваю синее платье с неизменными бусами из искусственного жемчуга. Если бы Джанет меня видела, она бы завопила от ужаса и отвращения, но у меня просто нет выбора.
Выйдя в прихожу, я смотрю на себя в зеркало. Да, унылое зрелище! Я стыдливо снимаю бусы, сообразив, что в «Савое» любая подделка будет казаться вульгарной. Неплохо бы нанести макияж, раз у меня такой невзрачный вид, но Джанет нет дома, а сама я умею разве что тональный крем наложить да ресницы подкрасить. Вздохнув, я слегка оттеняю скулы румянами и остаюсь почти довольна результатом. Понимаю, что все равно буду выглядеть убого рядом с Чарлзом. Что уж тут говорить о Суоне, к которому предстоит отправиться позже.
Закрутив волосы в узел, хватаю сумку и выхожу на улицу.
В «Савое» мне все никак не удается расслабиться. Здесь до того пахнет деньгами, что я остро ощущаю свою чужеродность. За столами ведутся вежливые беседы, из кухни доносятся упоительные запахи, ни один человек из обслуги не позволяет себе лишнего разглядывания посетителей. Последнее, правда, немного умиротворяет.
Кстати, именно здесь я делаю интересное наблюдение: богатые люди в дорогих ресторанах даже не разговаривают, а тихо бормочат. Представьте себе шестерых мужчин за одним столом, ведущих негромкую беседу. А теперь представьте себе шестерых мужчин в какой-нибудь недорогой пиццерии. Разумеется, они будут гомонить, весело смеяться и подмигивать официантке, раз уж их шестеро, а женщин среди них нет.
Мы садимся за свой столик.
— Я взял на себя смелость заранее заказать шампанское. Надеюсь, ты не против?
Я замечаю ведерко с бутылкой и два узорчатых бокала на тяжелых ножках.
— Совсем нет. — Я принимаю протянутый бокал и делаю огромный глоток. Опомнившись (я же в «Савое»), делаю второй, крохотный, и отставляю шампанское в сторону.
— Не смущайся, пей, как тебе нравится, — смеется Чарлз. — Ты выглядишь вымотанной.
Боже! А я-то думала, что удачно привела себя в порядок.
— Утро выдалось непростое.
— Правда? — В голосе Чарлза сочувствие. — На тебе что, воду возили?
— Ну, воду не возили, конечно, просто… — Я умолкаю, осознав, что побаиваюсь разговора с Суоном. Вдруг он скажет мне, что я не подхожу ему для работы? — Давай лучше поговорим о тебе, — предлагаю я, улыбаясь.
Весь обед мы мило беседуем о всякой чепухе, а перед уходом я, извинившись, выхожу в туалет. Здесь я тщательно изучаю себя в зеркале. Неужели у меня действительно вымотанный вид? А мне-то казалось, я неплохо выгляжу.
Бедная глупая Анна! На что ты надеешься? Ты же знаешь, что не можешь выглядеть неплохо. В лучшем случае незаметно, да и это спорно.
За мной ухаживает приятный, богатый, обходительный мужчина, который приглашает меня на свидания и водит в дорогие рестораны — разве этого мало? Зачем ждать комплиментов о своей внешности? Ведь это глупо и бессмысленно. Еще несколько недель назад я и не мечтала о такой удаче, как встреча с Чарлзом, а теперь получаю больше внимания и заботы, чем за всю жизнь. Более того, я работаю в одной команде с известным режиссером, получаю неплохое жалованье и ожидаю повышения. Чего мне не хватает?
Или женщина, получив что-то, начинает хотеть большего?
Три месяца назад я дрожала перед Китти Симпсон, считая ее безусловным авторитетом. Теперь она для меня всего лишь стареющая начальница, пытающаяся удержаться на плаву. Я на многое взглянула другими глазами, увидела перспективу, но почему-то недовольна, как и прежде.
Я выхожу в вестибюль, чтобы взять плащ.
Какая-то толстая женщина, облаченная в накидку от Шанель, окидывает мое платье презрительным взглядом, но мне наплевать. Чарлз терпеливо ждет меня у входа. У него в руках коробочка с великолепными пирожными. Судя по всему, он купил их, пока я была в туалете.
Я делаю глубокий вдох и улыбаюсь ему. Я не должна позволять себе бесплодные мечты. К черту Суона. У меня есть добрый, заботливый Чарлз Доусон. И он мне нравится, серьезно.
Я беру его под руку и чмокаю в щеку.
Марк Суон живет в самом центре Ноттинг-Хилл, в старинном доме в стиле королевы Анны. Дом окружен таким уютным садом, что садик Ванны не идет с ним ни в какое сравнение.
Я была здесь всего однажды, во время очередного обсуждения сценария. Тогда мы с Триш, Гретой и Суоном позавтракали в местном ресторанчике и к дому режиссера шли пешком. Помню, как оборачивались ему вслед женщины.
Марк Суон всегда привлекает к себе внимание. Поначалу я думала, что люди тянутся к нему, потому что он известен и популярен, и только во время этой пешей прогулки поняла, как ошибалась. Женщины, смотревшие Марку вслед, едва ли знали, на кого смотрят. Он мало появляется на публике, и почти никто не знает его в лицо. При этом он даже не слишком следит за собой. Волосы зачастую всклокочены, руки в карманах, брови сведены. Однако женщины все равно чувствуют в нем ту особую мужскую силу, которая заставляет их закусывать нижнюю губу или смотреть ему вслед из-под ресниц.
Довольно забавно наблюдать за бесполезными попытками окружающих девиц зацепить Суона. Сама я ни за что не стала бы закусывать губу или покачивать ножкой, сидя на стуле, потому что не умею этого. Порой мне начинает казаться, что Марк прекрасно видит все эти женские авансы в свою сторону, просто предпочитает не замечать их.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120