Пока Мередит, очаровательно улыбаясь и принимая красивые позы, давала интервью Джуди, а Род фотографировал ее, Патрик с мрачным видом сидел в кресле и молча наблюдал за женой. Он не любил всю эту газетно-журнальную шумиху и назойливую рекламу, но Мередит обожала ее. Патрик не осуждал за это жену. Она стала звездой театра, добилась огромного и заслуженного успеха, и, конечно, ей очень приятно постоянно быть в центре внимания. Вот только если бы в один прекрасный день Мередит отпустила его… Навсегда. Без истерик, сцен и слез.
– Патрик, ты слышишь меня?
Он поднял голову и посмотрел на жену. Журналистка и фотограф ушли, а Мередит уже переоделась для выхода на сцену.
– Извини, дорогая, я задумался, – смутился Патрик.
– Я спросила: ты чем-то расстроен? У тебя потерянный вид, и причем не только сегодня.
Он заставил себя улыбнуться:
– Со мной все в порядке. А ты готовься к выходу на сцену!
Мередит с сомнением посмотрела на мужа:
– Патрик, я боюсь.
– Господи, чего ты боишься?
– Ну… вдруг я забуду слова или голос пропадет.
– Перестань! Ты в отличной форме! – уверенно заявил Патрик и, поднявшись, подошел к жене. Обнял, поцеловал в щеку и добавил: – Ты потрясающе выглядишь, дорогая. Зрители, как всегда, будут в восторге. Ну, удачи тебе!
– Удачи, мамочка! – Лисса подбежала к Мередит и поцеловала ее.
Когда раздался первый звонок, Патрик и Лисса попрощались с Мередит и, еще раз пожелав ей удачи, ушли из театра.
– Куда пойдем? – спросил Патрик дочь. – Наверное, чем-нибудь лакомиться?
– Да, мороженым! – обрадовалась Лисса. – Я хочу сливочное с орехами, фруктами и сиропом, какое подают у Рампельмейера!
Они зашли в кафе, сели за столик и сделали заказ. Патрик наблюдал, как Лисса ест мороженое, и улыбался.
– Знаешь, моя подруга Джилли каждое воскресенье приходит сюда со своим папой, – сообщила Лисса.
– Вдвоем?
– Да, без мамы. Родители Джилли разведены, и она видится с отцом по воскресеньям. Забавно, правда?
– Да, очень забавно, – вздохнул Патрик.
– А вы с мамой тоже собираетесь разводиться? – вдруг спросила Лисса.
– С чего ты взяла? – Патрик вздрогнул и удивленно посмотрел на дочь.
– Слышала, как вы с мамой говорили про Дженни. А на прошлой неделе наша учительница спрашивала, сколько детей живет с обоими родителями. Оказалось, что только четверо из двенадцати. Я вот что подумала: если вы с мамой разведетесь, то ты тоже, как отец Джилли, забирай меня по воскресеньям, и мы будем с тобой ходить сюда есть мороженое!
После окончания спектакля восторженные зрители много раз вызывали Мередит на поклон. Она выходила на сцену и счастливо улыбалась, слыша бурные аплодисменты. Потом Мередит отправилась в свою гримерную, где ее ждали артисты, знакомые и Патрик с Лиссой. Все шумели и громко смеялись. Патрику хотелось сорваться с места, сказать кому-нибудь резкость и хлопнуть дверью. Настроение у него было отвратительное, и на вечеринку, организованную участниками спектакля, он категорически отказался идти.
– Патрик, что с тобой? – удивленно спросила Мередит. – Сегодня ты весь день не в духе. Что случилось?
– Ничего, все в порядке, просто я устал и хочу пораньше лечь спать. А на вечеринку иди без меня.
Мередит пожала плечами:
– Поступай как знаешь!
Вернувшись домой, Патрик выпил бутылку пива и лег в постель, но крепко заснуть ему не удалось. Очень скоро сквозь легкую дрему он услышал, как вернулась Мередит, тихо подошла к кровати, наклонилась и спросила:
– Ты не спишь?
– Нет.
– Как ты себя чувствуешь?
– Нормально.
– А почему весь день был такой хмурый и неприветливый?
Патрик открыл глаза и сел в постели. Голова болела и немного кружилась от пива.
– Ты чем-то расстроен?
– Я устал каждый день бывать в театре, а по средам и субботам появляться там даже дважды! Мне надоело, и ты должна это понимать! Не верю, что ты ежедневно нуждаешься в моей моральной поддержке!
– Что ж, в таком случае больше не приходи, – холодно промолвила Мередит. – Уж как-нибудь обойдусь без тебя. А если провалю спектакль… значит, так тому и быть!
– Только не изображай мученицу! – резко бросил Патрик. – Я же не говорю, что вообще больше никогда не буду приходить к тебе. Но от каждодневных визитов в твою гримерную уволь меня! И даже если вдруг что-то случится, ты всегда можешь позвонить мне домой или в студию, я схвачу такси и приеду. Кстати, подумай и о Лиссе, Мередит! Из-за ежедневных посещений театра она забросила занятия балетом.
– Лисса сказала мне, что ей надоело заниматься балетом!
– Нет, ей надоело целыми днями одной сидеть дома, она хочет проводить время с нами!
– Вот как? Ну конечно, между тобой и Лиссой всегда были такие доверительные отношения, а я для вас – как бы между прочим.
– Мередит, не передергивай!
– Я знаю, почему ты не хочешь приводить Лиссу в театр: потому что там я – в центре внимания, меня уважают, мною восхищаются! И тебе страшно, что Лисса тоже начнет мною восхищаться, а ты отойдешь на второй план.
– Мередит, не говори ерунду! Лисса одинаково сильно любит нас, но ходить в театр каждый вечер ей трудно и не нужно.
Помолчав, Мередит проговорила:
– Я не хочу, чтобы Лисса бросила занятия балетом. Убеди ее не делать этого, Патрик. Она должна тебя послушаться!
– Ладно, постараюсь убедить ее не бросать балет.
Когда речь заходила о дочери, Патрик и Мередит всегда приходили к взаимному согласию.
– Что ж, дорогой, а я попытаюсь сама справиться со своими страхами и тревогами перед выходом на сцену, – примирительным тоном сказала Мередит. – Только обещай мне, что, если когда-нибудь я позвоню тебе и попрошу приехать в театр, ты сразу же это сделаешь.
– Конечно, примчусь по первому твоему требованию. – Патрик закрыл глаза.
Мередит присела на край постели и долго задумчиво смотрела на мужа.
«Что-то с ним происходит, – напряженно думала она. – Что-то такое, о чем он не рассказывает даже мне. И я должна непременно это выяснить».
Продюсер Шерон Макьюэлл организовала ленч в ресторане «21», чтобы обсудить вопросы, связанные с предстоящей постановкой мюзикла «Елена! Елена!» в одном из лондонских театров. На ленче присутствовали два англичанина: Брайан Уитт, продюсер, и Шон Блейн, режиссер. Дженнифер сидела рядом с Шерон, внимательно слушала ее и краем глаза посматривала на Патрика, расположившегося на противоположном конце стола. Лишь один раз их взгляды встретились, но они тотчас же опустили головы.
Уже два с половиной месяца они не встречались, а Дженнифер так и не удалось вытеснить из сердца любовь к нему.
Она поселилась в квартире на Западной Семидесятой улице и впервые за многие годы жила одна. Но одиночество не пугало ее: Дженнифер часто встречалась с друзьями и даже наслаждалась недавно обретенной независимостью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95
– Патрик, ты слышишь меня?
Он поднял голову и посмотрел на жену. Журналистка и фотограф ушли, а Мередит уже переоделась для выхода на сцену.
– Извини, дорогая, я задумался, – смутился Патрик.
– Я спросила: ты чем-то расстроен? У тебя потерянный вид, и причем не только сегодня.
Он заставил себя улыбнуться:
– Со мной все в порядке. А ты готовься к выходу на сцену!
Мередит с сомнением посмотрела на мужа:
– Патрик, я боюсь.
– Господи, чего ты боишься?
– Ну… вдруг я забуду слова или голос пропадет.
– Перестань! Ты в отличной форме! – уверенно заявил Патрик и, поднявшись, подошел к жене. Обнял, поцеловал в щеку и добавил: – Ты потрясающе выглядишь, дорогая. Зрители, как всегда, будут в восторге. Ну, удачи тебе!
– Удачи, мамочка! – Лисса подбежала к Мередит и поцеловала ее.
Когда раздался первый звонок, Патрик и Лисса попрощались с Мередит и, еще раз пожелав ей удачи, ушли из театра.
– Куда пойдем? – спросил Патрик дочь. – Наверное, чем-нибудь лакомиться?
– Да, мороженым! – обрадовалась Лисса. – Я хочу сливочное с орехами, фруктами и сиропом, какое подают у Рампельмейера!
Они зашли в кафе, сели за столик и сделали заказ. Патрик наблюдал, как Лисса ест мороженое, и улыбался.
– Знаешь, моя подруга Джилли каждое воскресенье приходит сюда со своим папой, – сообщила Лисса.
– Вдвоем?
– Да, без мамы. Родители Джилли разведены, и она видится с отцом по воскресеньям. Забавно, правда?
– Да, очень забавно, – вздохнул Патрик.
– А вы с мамой тоже собираетесь разводиться? – вдруг спросила Лисса.
– С чего ты взяла? – Патрик вздрогнул и удивленно посмотрел на дочь.
– Слышала, как вы с мамой говорили про Дженни. А на прошлой неделе наша учительница спрашивала, сколько детей живет с обоими родителями. Оказалось, что только четверо из двенадцати. Я вот что подумала: если вы с мамой разведетесь, то ты тоже, как отец Джилли, забирай меня по воскресеньям, и мы будем с тобой ходить сюда есть мороженое!
После окончания спектакля восторженные зрители много раз вызывали Мередит на поклон. Она выходила на сцену и счастливо улыбалась, слыша бурные аплодисменты. Потом Мередит отправилась в свою гримерную, где ее ждали артисты, знакомые и Патрик с Лиссой. Все шумели и громко смеялись. Патрику хотелось сорваться с места, сказать кому-нибудь резкость и хлопнуть дверью. Настроение у него было отвратительное, и на вечеринку, организованную участниками спектакля, он категорически отказался идти.
– Патрик, что с тобой? – удивленно спросила Мередит. – Сегодня ты весь день не в духе. Что случилось?
– Ничего, все в порядке, просто я устал и хочу пораньше лечь спать. А на вечеринку иди без меня.
Мередит пожала плечами:
– Поступай как знаешь!
Вернувшись домой, Патрик выпил бутылку пива и лег в постель, но крепко заснуть ему не удалось. Очень скоро сквозь легкую дрему он услышал, как вернулась Мередит, тихо подошла к кровати, наклонилась и спросила:
– Ты не спишь?
– Нет.
– Как ты себя чувствуешь?
– Нормально.
– А почему весь день был такой хмурый и неприветливый?
Патрик открыл глаза и сел в постели. Голова болела и немного кружилась от пива.
– Ты чем-то расстроен?
– Я устал каждый день бывать в театре, а по средам и субботам появляться там даже дважды! Мне надоело, и ты должна это понимать! Не верю, что ты ежедневно нуждаешься в моей моральной поддержке!
– Что ж, в таком случае больше не приходи, – холодно промолвила Мередит. – Уж как-нибудь обойдусь без тебя. А если провалю спектакль… значит, так тому и быть!
– Только не изображай мученицу! – резко бросил Патрик. – Я же не говорю, что вообще больше никогда не буду приходить к тебе. Но от каждодневных визитов в твою гримерную уволь меня! И даже если вдруг что-то случится, ты всегда можешь позвонить мне домой или в студию, я схвачу такси и приеду. Кстати, подумай и о Лиссе, Мередит! Из-за ежедневных посещений театра она забросила занятия балетом.
– Лисса сказала мне, что ей надоело заниматься балетом!
– Нет, ей надоело целыми днями одной сидеть дома, она хочет проводить время с нами!
– Вот как? Ну конечно, между тобой и Лиссой всегда были такие доверительные отношения, а я для вас – как бы между прочим.
– Мередит, не передергивай!
– Я знаю, почему ты не хочешь приводить Лиссу в театр: потому что там я – в центре внимания, меня уважают, мною восхищаются! И тебе страшно, что Лисса тоже начнет мною восхищаться, а ты отойдешь на второй план.
– Мередит, не говори ерунду! Лисса одинаково сильно любит нас, но ходить в театр каждый вечер ей трудно и не нужно.
Помолчав, Мередит проговорила:
– Я не хочу, чтобы Лисса бросила занятия балетом. Убеди ее не делать этого, Патрик. Она должна тебя послушаться!
– Ладно, постараюсь убедить ее не бросать балет.
Когда речь заходила о дочери, Патрик и Мередит всегда приходили к взаимному согласию.
– Что ж, дорогой, а я попытаюсь сама справиться со своими страхами и тревогами перед выходом на сцену, – примирительным тоном сказала Мередит. – Только обещай мне, что, если когда-нибудь я позвоню тебе и попрошу приехать в театр, ты сразу же это сделаешь.
– Конечно, примчусь по первому твоему требованию. – Патрик закрыл глаза.
Мередит присела на край постели и долго задумчиво смотрела на мужа.
«Что-то с ним происходит, – напряженно думала она. – Что-то такое, о чем он не рассказывает даже мне. И я должна непременно это выяснить».
Продюсер Шерон Макьюэлл организовала ленч в ресторане «21», чтобы обсудить вопросы, связанные с предстоящей постановкой мюзикла «Елена! Елена!» в одном из лондонских театров. На ленче присутствовали два англичанина: Брайан Уитт, продюсер, и Шон Блейн, режиссер. Дженнифер сидела рядом с Шерон, внимательно слушала ее и краем глаза посматривала на Патрика, расположившегося на противоположном конце стола. Лишь один раз их взгляды встретились, но они тотчас же опустили головы.
Уже два с половиной месяца они не встречались, а Дженнифер так и не удалось вытеснить из сердца любовь к нему.
Она поселилась в квартире на Западной Семидесятой улице и впервые за многие годы жила одна. Но одиночество не пугало ее: Дженнифер часто встречалась с друзьями и даже наслаждалась недавно обретенной независимостью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95