– Иоланта только что сообщила новость.
– Да, – ответил он. – Мы были потрясены.
– Что собираетесь делать? – поинтересовалась я, хотя понимала, что меня это не касается.
– Рожать, конечно.
– Господи. Но как же... возраст.
– Слушай, в жизни всякое бывает, – возразил он. – Она не первая, с кем это случилось. Уверен, мы как-нибудь справимся, хотя придется переехать в дом побольше. Но это не проблема.
– Хорошо. В любом случае, это не мое дело. Можно мне взять отпуск?
– Что?
– Мне срочно нужно уйти в отпуск.
– Когда?
– На следующей неделе.
– Минти, могла бы и заранее предупредить.
– Знаю. Поэтому и звоню тебе домой. Извини, что все так спешно, но мне необходимо уехать в Лос-Анджелес.
– Вопрос жизни и смерти?
– Да. Именно так.
– Можно спросить, зачем ты едешь?
– Хм-м, это личное. – Мне не хотелось никому рассказывать. Лучше все держать при себе. – Прошу тебя, Джек, можно мне взять отпуск?
– О'кей, – произнес он через несколько секунд. – Но жду тебя обратно не позднее седьмого, в мае у нас будет куча работы.
– Понятно.
– Боюсь, я могу отпустить тебя всего на пять дней.
– Пять дней? – ахнула я. Так мало.
– Извини, Минти, или пять дней, или вообще ничего. Выбирай.
Пять дней? Боже мой.
– Хорошо, – произнесла я. – Я согласна.
– Понимаешь, мам, тебе надо будет приходить два раза в день и смотреть за животными, – упрашивала я маму следующим вечером. – Это всего лишь длинный уикенд. Пять дней. Больше мне не дают.
– Пять дней? Минти, стоит ли лететь так далеко всего на пять дней? – усомнилась она.
– Это мало, я знаю, но больше мне не дадут. Надо было предупреждать заранее.
– Минти, зачем ты летишь в Лос-Анджелес?
– Чтобы встретиться с одним человеком. С мужчиной.
– Но в Лондоне полно замечательных мужчин.
– Это мой старый знакомый, Джо. Он уехал.
– И этот туда же, – вздохнула мама.
– Он так и так должен был уехать, но мы поссорились, и я ужасно его обидела. Вот он и не сказал мне, когда уезжает, и где будет жить. Но он очень хороший, и Лори...
– Что еще за Лори?
– О, Лори – ветеринар и по совместительству «сладкий мальчик» из эскорт-службы. Ему нравится Эмбер.
– Ну, дорогая, мне не уследить за всеми перипетиями твоей жизни.
– Да, мам, но ты же никогда не интересуешься моими делами. Так вот, Джо уехал в Штаты, возможно, на несколько месяцев, и я только хотела... – Чего? Что я хотела сделать? – ...я только хотела попытаться все исправить. – При этих словах у меня перехватило дыхание, и глаза защипало от слез. – Мамочка, это самый милый человек, которого я только встречала.
– Дорогая, то же самое ты говорила о Доминике.
– Да-да, знаю. Но я врала. Обманывала саму себя. Мам, я так рада, что не вышла за Доминика.
– Я тоже, дорогая. Всегда знала, что он мерзавец. Он стал бы никчемным мужем.
– А Джо... просто прелесть, – продолжала я. – С ним все по-настоящему. А я взяла и все испортила. Вот почему мне нужно поехать в Штаты. Так ты присмотришь за животными? Дома есть куча кошачьей еды. Кстати, Пердита беременна.
– Святые небеса!
– Но котята должны появиться только в середине мая, так что не переживай. У нее есть свой туалет, а для Педро мы оставили кучу компакт-дисков.
– Минти, чем ходить туда-сюда два раза в день, я уж лучше поживу у тебя. Если не возражаешь. Так будет намного проще, чем все время бегать из конца в конец, – продолжала она. – И честно говоря, кошачий туалет – это так отвратительно. Не думаю, что я справлюсь. Лучше буду жить в твоей квартире, и выпускать ее погулять.
– Конечно, мам, живи сколько хочешь. Если только папа не против.
– Думаю, он даже не заметит, – ответила мама. – Мы в последнее время совсем не видимся.
– И кто в этом виноват?
– Но, дорогая, на мне лежит такая ответственность. Ты знаешь, что вчера вечером мы собрали четырнадцать тысяч фунтов для Синего Креста?
– Я рада, мам, но перед папой у тебя тоже есть обязательства.
– Без меня никто не станет работать.
– Ты уверена, мам? – устало спросила я.
– Да, – отрезала она. – К тому же твой папа в последнее время занят какими-то своими делами.
– Правда?
– Мы даже не разговариваем.
– Но вы же недавно ходили вместе на балет, – возразила я. – Тебе понравилось?
Она замолчала. И ничего не говорила три или четыре секунды. Потом произнесла:
– Ты сказала, балет?
– Да, балет. Я видела, как он ждал тебя у входа в «Садлерз-Уэллз».
– Минти, – медленно проговорила мама. – Я в «Садлерз-Уэллз» уже сто лет не была.
Май
– Это возмутительно! – кричала Эмбер девушке у стойки регистрации «Вирджин атлантик» два дня спустя. – Когда вернусь, лично пожалуюсь Ричарду Брэнсону. В письменной форме.
– Мадам, мне очень жаль, – расшаркивалась служащая авиакомпании, – но, боюсь, мы не переводим пассажиров в первый класс по их желанию.
– Но я гарантирую, что упомяну «Вирджин атлантик» в своем следующем романе. На первой странице ив самых лестных выражениях, – наседала Эмбер. Девушка улыбнулась, прикрепляя ярлычки на багаж, но ничего не сказала. – Как хотите, – в голосе Эмбер послышались угрожающие нотки. – Вы не оставляете мне выбора. Придется упомянуть какую-нибудь другую авиакомпанию. «Панамерикан», например. Дело ваше, – она пожала плечами.
– Спасибо, мадам. Но боюсь, авиакомпании «Панамерикан» больше не существует. Приятного полета! – вежливо добавила она. – Вот ваш посадочный талон.
– Эй, послушайте...
– Прошу тебя, Эмбер, – взмолилась я, оттаскивая ее прочь. – Подумаешь, экономический класс. Лететь одиннадцать часов, можешь фильм посмотреть. Хоть три фильма. Или книжку почитай. В конце концов, подумай над сюжетом нового романа.
– Да, – согласилась Эмбер. – Так я и сделаю. Возьмусь писать синопсис. – Кстати, это была одна из причин, почему сестрица увязалась за мной в Лос-Анджелес – собрать материал для десятой по счету книги. – Нечто совершенно новое, – с энтузиазмом провозгласила она, когда мы коротали время до вылета в магазинчике дьюти-фри. Она попрыскала духами запястье. – Совершенно непохожее на то, что я писала до этого.
– Мне кажется, каждая твоя книга не похожа на предыдущие.
– Нет, это будет нечто особенное. Детективный роман!
– Тебе не кажется, что писание детективов немного... попахивает коммерцией, Эмбер?– отважилась спросить я, пока мы брели по нескончаемому стеклянному коридору к выходу.
– Нет, это будет серьезный детективный роман, Минти. Жесткий. Напряженный. Ироничный. Реалистичный. В стиле Рэймонда Чандлера. Или Дэшила Хэммета. Или Филипа К. Дика.
– Значит, крутой детектив.
– Да, – оживленно кивнула она. – Крутой. И наверняка похабный.
– Настоящий noir, – добавила она, когда мы отыскали в самолете наши места. – В нем будет описана изнанка Лос-Анджелеса, мрачная подноготная города, терзаемого забастовками и землетрясениями, лесными пожарами и засухами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115
– Да, – ответил он. – Мы были потрясены.
– Что собираетесь делать? – поинтересовалась я, хотя понимала, что меня это не касается.
– Рожать, конечно.
– Господи. Но как же... возраст.
– Слушай, в жизни всякое бывает, – возразил он. – Она не первая, с кем это случилось. Уверен, мы как-нибудь справимся, хотя придется переехать в дом побольше. Но это не проблема.
– Хорошо. В любом случае, это не мое дело. Можно мне взять отпуск?
– Что?
– Мне срочно нужно уйти в отпуск.
– Когда?
– На следующей неделе.
– Минти, могла бы и заранее предупредить.
– Знаю. Поэтому и звоню тебе домой. Извини, что все так спешно, но мне необходимо уехать в Лос-Анджелес.
– Вопрос жизни и смерти?
– Да. Именно так.
– Можно спросить, зачем ты едешь?
– Хм-м, это личное. – Мне не хотелось никому рассказывать. Лучше все держать при себе. – Прошу тебя, Джек, можно мне взять отпуск?
– О'кей, – произнес он через несколько секунд. – Но жду тебя обратно не позднее седьмого, в мае у нас будет куча работы.
– Понятно.
– Боюсь, я могу отпустить тебя всего на пять дней.
– Пять дней? – ахнула я. Так мало.
– Извини, Минти, или пять дней, или вообще ничего. Выбирай.
Пять дней? Боже мой.
– Хорошо, – произнесла я. – Я согласна.
– Понимаешь, мам, тебе надо будет приходить два раза в день и смотреть за животными, – упрашивала я маму следующим вечером. – Это всего лишь длинный уикенд. Пять дней. Больше мне не дают.
– Пять дней? Минти, стоит ли лететь так далеко всего на пять дней? – усомнилась она.
– Это мало, я знаю, но больше мне не дадут. Надо было предупреждать заранее.
– Минти, зачем ты летишь в Лос-Анджелес?
– Чтобы встретиться с одним человеком. С мужчиной.
– Но в Лондоне полно замечательных мужчин.
– Это мой старый знакомый, Джо. Он уехал.
– И этот туда же, – вздохнула мама.
– Он так и так должен был уехать, но мы поссорились, и я ужасно его обидела. Вот он и не сказал мне, когда уезжает, и где будет жить. Но он очень хороший, и Лори...
– Что еще за Лори?
– О, Лори – ветеринар и по совместительству «сладкий мальчик» из эскорт-службы. Ему нравится Эмбер.
– Ну, дорогая, мне не уследить за всеми перипетиями твоей жизни.
– Да, мам, но ты же никогда не интересуешься моими делами. Так вот, Джо уехал в Штаты, возможно, на несколько месяцев, и я только хотела... – Чего? Что я хотела сделать? – ...я только хотела попытаться все исправить. – При этих словах у меня перехватило дыхание, и глаза защипало от слез. – Мамочка, это самый милый человек, которого я только встречала.
– Дорогая, то же самое ты говорила о Доминике.
– Да-да, знаю. Но я врала. Обманывала саму себя. Мам, я так рада, что не вышла за Доминика.
– Я тоже, дорогая. Всегда знала, что он мерзавец. Он стал бы никчемным мужем.
– А Джо... просто прелесть, – продолжала я. – С ним все по-настоящему. А я взяла и все испортила. Вот почему мне нужно поехать в Штаты. Так ты присмотришь за животными? Дома есть куча кошачьей еды. Кстати, Пердита беременна.
– Святые небеса!
– Но котята должны появиться только в середине мая, так что не переживай. У нее есть свой туалет, а для Педро мы оставили кучу компакт-дисков.
– Минти, чем ходить туда-сюда два раза в день, я уж лучше поживу у тебя. Если не возражаешь. Так будет намного проще, чем все время бегать из конца в конец, – продолжала она. – И честно говоря, кошачий туалет – это так отвратительно. Не думаю, что я справлюсь. Лучше буду жить в твоей квартире, и выпускать ее погулять.
– Конечно, мам, живи сколько хочешь. Если только папа не против.
– Думаю, он даже не заметит, – ответила мама. – Мы в последнее время совсем не видимся.
– И кто в этом виноват?
– Но, дорогая, на мне лежит такая ответственность. Ты знаешь, что вчера вечером мы собрали четырнадцать тысяч фунтов для Синего Креста?
– Я рада, мам, но перед папой у тебя тоже есть обязательства.
– Без меня никто не станет работать.
– Ты уверена, мам? – устало спросила я.
– Да, – отрезала она. – К тому же твой папа в последнее время занят какими-то своими делами.
– Правда?
– Мы даже не разговариваем.
– Но вы же недавно ходили вместе на балет, – возразила я. – Тебе понравилось?
Она замолчала. И ничего не говорила три или четыре секунды. Потом произнесла:
– Ты сказала, балет?
– Да, балет. Я видела, как он ждал тебя у входа в «Садлерз-Уэллз».
– Минти, – медленно проговорила мама. – Я в «Садлерз-Уэллз» уже сто лет не была.
Май
– Это возмутительно! – кричала Эмбер девушке у стойки регистрации «Вирджин атлантик» два дня спустя. – Когда вернусь, лично пожалуюсь Ричарду Брэнсону. В письменной форме.
– Мадам, мне очень жаль, – расшаркивалась служащая авиакомпании, – но, боюсь, мы не переводим пассажиров в первый класс по их желанию.
– Но я гарантирую, что упомяну «Вирджин атлантик» в своем следующем романе. На первой странице ив самых лестных выражениях, – наседала Эмбер. Девушка улыбнулась, прикрепляя ярлычки на багаж, но ничего не сказала. – Как хотите, – в голосе Эмбер послышались угрожающие нотки. – Вы не оставляете мне выбора. Придется упомянуть какую-нибудь другую авиакомпанию. «Панамерикан», например. Дело ваше, – она пожала плечами.
– Спасибо, мадам. Но боюсь, авиакомпании «Панамерикан» больше не существует. Приятного полета! – вежливо добавила она. – Вот ваш посадочный талон.
– Эй, послушайте...
– Прошу тебя, Эмбер, – взмолилась я, оттаскивая ее прочь. – Подумаешь, экономический класс. Лететь одиннадцать часов, можешь фильм посмотреть. Хоть три фильма. Или книжку почитай. В конце концов, подумай над сюжетом нового романа.
– Да, – согласилась Эмбер. – Так я и сделаю. Возьмусь писать синопсис. – Кстати, это была одна из причин, почему сестрица увязалась за мной в Лос-Анджелес – собрать материал для десятой по счету книги. – Нечто совершенно новое, – с энтузиазмом провозгласила она, когда мы коротали время до вылета в магазинчике дьюти-фри. Она попрыскала духами запястье. – Совершенно непохожее на то, что я писала до этого.
– Мне кажется, каждая твоя книга не похожа на предыдущие.
– Нет, это будет нечто особенное. Детективный роман!
– Тебе не кажется, что писание детективов немного... попахивает коммерцией, Эмбер?– отважилась спросить я, пока мы брели по нескончаемому стеклянному коридору к выходу.
– Нет, это будет серьезный детективный роман, Минти. Жесткий. Напряженный. Ироничный. Реалистичный. В стиле Рэймонда Чандлера. Или Дэшила Хэммета. Или Филипа К. Дика.
– Значит, крутой детектив.
– Да, – оживленно кивнула она. – Крутой. И наверняка похабный.
– Настоящий noir, – добавила она, когда мы отыскали в самолете наши места. – В нем будет описана изнанка Лос-Анджелеса, мрачная подноготная города, терзаемого забастовками и землетрясениями, лесными пожарами и засухами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115