Уж мне ли не знать, что такое бумажная волокита!
Жена Сореля горько зарыдала:
– Как ты мог? Мы же французы! Ведь доктор наш друг! Он нам доверился! Мы перед ним в долгу!
– Это ты у него в долгу. А как еще мы можем получить полтора миллиона франков? Уж не у доктора ли? Его наши дела не касаются. Перестань рыдать! Ненавижу, когда ты вся красная и опухшая!
Элен с надеждой прислушалась к их удалявшимся шагам: ей казалось, что женщина сумеет стащить у мужа ключ и выпустить их.
Эдмонд тем временем решительно встал с постели.
– Нам надо выбираться отсюда.
Катрин кивнула.
– Но как? – Она посмотрела на Элен: – Окно открывается?
– Да, но оно очень маленькое. Сюда даже Мари не пролезет.
Брат взял лампу и обошел комнату, освещая темные углы, прощупывая стены, в задумчивости глядя на потолок и пол, но никакой потайной двери, никакого входа на чердак или дыры за выцветшими обоями он так и не обнаружил. Единственным спасением была входная дверь.
– Ну что? – Катрин неотступно следила за Эдмондом своими огромными карими глазами.
– У нас нет другого выхода, кроме как устроить пожар, – покачал головой брат. – Только так мы сможем выбраться отсюда.
Брови Катрин изогнулись от удивления. Эдмонд посмотрел на нее и тяжело вздохнул:
– Придется поджечь эту комнату.
Катрин все еще непонимающе смотрела на него.
– Не стоит раздумывать, – произнес Эдмонд. Он щелкнул пальцами и добавил: – Помогите-ка мне лучше подтащить к окну эти матрасы.
Набитые конским волосом матрасы, жесткие и тяжелые, были наконец свалены в кучу, и Эдмонд проверил, чтобы они не упали, когда начнут гореть. Затем решительно вытер о брюки грязные руки. Катрин взяла на руки Мари и, поцеловав ее в лобик, заботливо укрыла одеялом.
– А сейчас отойдите к двери и не двигайтесь, – приказал брат и накинул одеяло на сестер. – Так вы будете защищены от жара.
Подняв лампу над головой, Эдмонд бросил ее в противоположную стену. Стекло разбилось, керосин вытек на сложенные у окна матрасы. И в тот же момент к потолку взвилось яркое пламя.
Дети инстинктивно затопали ногами и стали колотить в дверь кулаками.
– Пожар! – что есть силы закричала Элен. В ее голосе был неподдельный испуг. – Пожар!
Глаза Катрин расширились от ужаса.
– Помогите! – закричала она, охваченная животным страхом. – Пожар!
В мгновение ока вся комната наполнилась дымом. Зловоние от горевших матрасов и перьев было невыносимым, к горлу подступила тошнота. Дети стали задыхаться. Глаза их ело, они еще сильнее забарабанили в дверь и закричали еще громче:
– Горим! Помогите! Помогите!
В коридоре послышались быстрые шаги. Фермер бежал, изрыгая проклятия.
– Дым! – закричала женщина. – Клод, сделай что-нибудь! Наш дом сгорит!
Дети услышали, как повернулся в замке ключ, дверь распахнулась, и в комнату ворвался свежий воздух.
Задыхаясь и кашляя, дети выскочили в коридор. Оттолкнув их, Клод Сорель ворвался в горящий ад. Сорвав с себя пиджак, он стал сбивать пламя. Но обои на всех стенах были охвачены пламенем, языки его уже подбирались к двери. Шум и треск стоял невообразимый.
Дети, едва не падая, бросились к лестнице. Сзади что-то с ужасающим треском рухнуло вниз. Оглянувшись, Элен увидела, что с потолка обвалилась горящая балка. Хозяйка закричала и отпрянула. Еще несколько мгновений – и коридор тоже будет охвачен пламенем, а за ним и лестница.
Через минуту ребятишки выскочили на улицу. Еще никогда прежде холодный воздух не казался им таким свежим и вкусным. Элен вдохнула полной грудью и отерла испарину.
Какое-то время они как завороженные глядели на дом. Крошечное слуховое окошко на фронтоне вспыхнуло, и внезапно огромный язык пламени взметнулся высоко к черному небу, лизнул бледную луну и осветил ночь дождем искр. Все вокруг затрепетало и ожило: и дом, и амбар, и снег.
– Бежим! – крикнул вдруг Эдмонд, прыгая через сугроб.
– Подожди! – Элен указала на сани.
Дети бросились к саням, но в этот момент с треском обрушилась крыша. Лошади, испуганно заржав, встали на дыбы и унеслись в ночь. Эдмонд только махнул рукой.
И снова дети побрели по полю. При этом на снегу оставались четкие следы.
Эдмонд несколько раз в надежде смотрел на небо, но снегопада ничто не предвещало. Элен, не удержавшись, оглянулась. Огонь уже полностью охватил дом, и две маленькие фигурки, озаренные пламенем, беспомощно метались рядом. Но времени для жалости не было: на дороге внезапно засверкали желтые огни мотоциклов.
Боши быстро приближались.
На этот раз с ними были собаки. Дети постоянно слышали их лай.
Легкие Элен разрывались от бега, но она и не думала останавливаться. Стоило ей только оглянуться, как взгляд ее натыкался на зловещий свет прожекторов.
Они бежали наугад, прорываясь сквозь замерзшие кусты, спотыкаясь на мерзлой почве, минуя голые сады и огороды. К тому же темень и снег предательски подсовывали им уйму препятствий в виде кочек, пней, поваленных деревьев.
Только у какой-то замерзшей речушки с двумя длинными бревнами в качестве моста Эдмонд разрешил им остановиться и перевести дыхание. Заплакала Мари, но им нечем было успокоить ее: бутылка коньяку с корзиной провизии осталась в горящем доме. Дети как зачарованные смотрели на пожар. Внезапно зарево стало еще ярче.
– Должно быть, загорелся амбар, – произнес Эдмонд. – Занялся от дома.
Катрин сплюнула в снег.
– Так им и надо.
– Слушайте, – вдруг встрепенулся брат, – у меня идея! Нам надо разделиться.
– Разделиться? – удивилась Катрин. – Но…
– Никаких «но»! – оборвал он резко. – Придется, тем более что с ними собаки. И кроме того, двое не вызовут подозрений – они ведь разыскивают четверых детей.
Элен охватила дрожь.
– Мне не нравится эта затея, – возразила она. – Нам надо держаться вместе.
– Нет! – отрезал Эдмонд и тяжело вздохнул. – Катрин, ты возьмешь с собой Мари. Перейдешь речку, а мы с Элен разберем настил. И тогда собаки потеряют твой след. Мы же двинемся вдоль речки на юг и отвлечем их от тебя.
– Нет! – словно что-то предчувствуя, закричала Элен. – Я не хочу разделяться!
– Замолчи! – прикрикнул брат и вопросительно посмотрел на Катрин.
Та побледнела и печально кивнула:
– Я позабочусь о Мари.
– И о себе тоже, – отозвался мальчик. »– Встретимся у тети Жанин.
Прощаясь, они поцеловали друг друга. Катрин прижалась к Эдмонду, и взгляды их встретились.
Внезапно брат, вытащив руку из кармана, передал что-то старшей сестре.
– Мамино кольцо, – прошептал он. – Тебе оно нужнее, чем нам.
Катрин кивнула. Со слезами на глазах и крепко прижимая к себе сестренку, она осторожно перебралась через речку. И уже стоя на другом берегу, проследила, как Эдмонд с Элен растащили настил и брат сломанной веткой разровнял снег.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68
Жена Сореля горько зарыдала:
– Как ты мог? Мы же французы! Ведь доктор наш друг! Он нам доверился! Мы перед ним в долгу!
– Это ты у него в долгу. А как еще мы можем получить полтора миллиона франков? Уж не у доктора ли? Его наши дела не касаются. Перестань рыдать! Ненавижу, когда ты вся красная и опухшая!
Элен с надеждой прислушалась к их удалявшимся шагам: ей казалось, что женщина сумеет стащить у мужа ключ и выпустить их.
Эдмонд тем временем решительно встал с постели.
– Нам надо выбираться отсюда.
Катрин кивнула.
– Но как? – Она посмотрела на Элен: – Окно открывается?
– Да, но оно очень маленькое. Сюда даже Мари не пролезет.
Брат взял лампу и обошел комнату, освещая темные углы, прощупывая стены, в задумчивости глядя на потолок и пол, но никакой потайной двери, никакого входа на чердак или дыры за выцветшими обоями он так и не обнаружил. Единственным спасением была входная дверь.
– Ну что? – Катрин неотступно следила за Эдмондом своими огромными карими глазами.
– У нас нет другого выхода, кроме как устроить пожар, – покачал головой брат. – Только так мы сможем выбраться отсюда.
Брови Катрин изогнулись от удивления. Эдмонд посмотрел на нее и тяжело вздохнул:
– Придется поджечь эту комнату.
Катрин все еще непонимающе смотрела на него.
– Не стоит раздумывать, – произнес Эдмонд. Он щелкнул пальцами и добавил: – Помогите-ка мне лучше подтащить к окну эти матрасы.
Набитые конским волосом матрасы, жесткие и тяжелые, были наконец свалены в кучу, и Эдмонд проверил, чтобы они не упали, когда начнут гореть. Затем решительно вытер о брюки грязные руки. Катрин взяла на руки Мари и, поцеловав ее в лобик, заботливо укрыла одеялом.
– А сейчас отойдите к двери и не двигайтесь, – приказал брат и накинул одеяло на сестер. – Так вы будете защищены от жара.
Подняв лампу над головой, Эдмонд бросил ее в противоположную стену. Стекло разбилось, керосин вытек на сложенные у окна матрасы. И в тот же момент к потолку взвилось яркое пламя.
Дети инстинктивно затопали ногами и стали колотить в дверь кулаками.
– Пожар! – что есть силы закричала Элен. В ее голосе был неподдельный испуг. – Пожар!
Глаза Катрин расширились от ужаса.
– Помогите! – закричала она, охваченная животным страхом. – Пожар!
В мгновение ока вся комната наполнилась дымом. Зловоние от горевших матрасов и перьев было невыносимым, к горлу подступила тошнота. Дети стали задыхаться. Глаза их ело, они еще сильнее забарабанили в дверь и закричали еще громче:
– Горим! Помогите! Помогите!
В коридоре послышались быстрые шаги. Фермер бежал, изрыгая проклятия.
– Дым! – закричала женщина. – Клод, сделай что-нибудь! Наш дом сгорит!
Дети услышали, как повернулся в замке ключ, дверь распахнулась, и в комнату ворвался свежий воздух.
Задыхаясь и кашляя, дети выскочили в коридор. Оттолкнув их, Клод Сорель ворвался в горящий ад. Сорвав с себя пиджак, он стал сбивать пламя. Но обои на всех стенах были охвачены пламенем, языки его уже подбирались к двери. Шум и треск стоял невообразимый.
Дети, едва не падая, бросились к лестнице. Сзади что-то с ужасающим треском рухнуло вниз. Оглянувшись, Элен увидела, что с потолка обвалилась горящая балка. Хозяйка закричала и отпрянула. Еще несколько мгновений – и коридор тоже будет охвачен пламенем, а за ним и лестница.
Через минуту ребятишки выскочили на улицу. Еще никогда прежде холодный воздух не казался им таким свежим и вкусным. Элен вдохнула полной грудью и отерла испарину.
Какое-то время они как завороженные глядели на дом. Крошечное слуховое окошко на фронтоне вспыхнуло, и внезапно огромный язык пламени взметнулся высоко к черному небу, лизнул бледную луну и осветил ночь дождем искр. Все вокруг затрепетало и ожило: и дом, и амбар, и снег.
– Бежим! – крикнул вдруг Эдмонд, прыгая через сугроб.
– Подожди! – Элен указала на сани.
Дети бросились к саням, но в этот момент с треском обрушилась крыша. Лошади, испуганно заржав, встали на дыбы и унеслись в ночь. Эдмонд только махнул рукой.
И снова дети побрели по полю. При этом на снегу оставались четкие следы.
Эдмонд несколько раз в надежде смотрел на небо, но снегопада ничто не предвещало. Элен, не удержавшись, оглянулась. Огонь уже полностью охватил дом, и две маленькие фигурки, озаренные пламенем, беспомощно метались рядом. Но времени для жалости не было: на дороге внезапно засверкали желтые огни мотоциклов.
Боши быстро приближались.
На этот раз с ними были собаки. Дети постоянно слышали их лай.
Легкие Элен разрывались от бега, но она и не думала останавливаться. Стоило ей только оглянуться, как взгляд ее натыкался на зловещий свет прожекторов.
Они бежали наугад, прорываясь сквозь замерзшие кусты, спотыкаясь на мерзлой почве, минуя голые сады и огороды. К тому же темень и снег предательски подсовывали им уйму препятствий в виде кочек, пней, поваленных деревьев.
Только у какой-то замерзшей речушки с двумя длинными бревнами в качестве моста Эдмонд разрешил им остановиться и перевести дыхание. Заплакала Мари, но им нечем было успокоить ее: бутылка коньяку с корзиной провизии осталась в горящем доме. Дети как зачарованные смотрели на пожар. Внезапно зарево стало еще ярче.
– Должно быть, загорелся амбар, – произнес Эдмонд. – Занялся от дома.
Катрин сплюнула в снег.
– Так им и надо.
– Слушайте, – вдруг встрепенулся брат, – у меня идея! Нам надо разделиться.
– Разделиться? – удивилась Катрин. – Но…
– Никаких «но»! – оборвал он резко. – Придется, тем более что с ними собаки. И кроме того, двое не вызовут подозрений – они ведь разыскивают четверых детей.
Элен охватила дрожь.
– Мне не нравится эта затея, – возразила она. – Нам надо держаться вместе.
– Нет! – отрезал Эдмонд и тяжело вздохнул. – Катрин, ты возьмешь с собой Мари. Перейдешь речку, а мы с Элен разберем настил. И тогда собаки потеряют твой след. Мы же двинемся вдоль речки на юг и отвлечем их от тебя.
– Нет! – словно что-то предчувствуя, закричала Элен. – Я не хочу разделяться!
– Замолчи! – прикрикнул брат и вопросительно посмотрел на Катрин.
Та побледнела и печально кивнула:
– Я позабочусь о Мари.
– И о себе тоже, – отозвался мальчик. »– Встретимся у тети Жанин.
Прощаясь, они поцеловали друг друга. Катрин прижалась к Эдмонду, и взгляды их встретились.
Внезапно брат, вытащив руку из кармана, передал что-то старшей сестре.
– Мамино кольцо, – прошептал он. – Тебе оно нужнее, чем нам.
Катрин кивнула. Со слезами на глазах и крепко прижимая к себе сестренку, она осторожно перебралась через речку. И уже стоя на другом берегу, проследила, как Эдмонд с Элен растащили настил и брат сломанной веткой разровнял снег.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68