По пути они раскланивались с многочисленными знакомыми.
Для тех, кто видел ее в эти минуты, она никогда не выглядела более обольстительной и беспечной. Зато Эдмонд прекрасно знал, что у сестры поджилки дрожат от напряжения. Весь прошлый год она работала так, что Другая бы на ее месте просто не выдержала. И каждый раз, когда казалось, что победа уже близка, на ее плечи сваливалось новое несчастье и надо было начинать все сначала.
– Что будешь пить? – поинтересовался Эдмонд.
Элен покачала головой.
– Думаю, сегодня мне следует ограничиться содовой. День выдался паршивым, и я решила воспользоваться лучшим для женщины лекарством – сделать прическу. Сусуму примет меня после ленча.
Эдмонд кивнул и заказал содовую для сестры и мартини для себя. Когда метрдотель отошел достаточно далеко, он закурил и, склонившись над столиком, тихо произнес:
– Я знаю, что ты против, но как твой адвокат и брат я обязан напомнить тебе об этом.
– Пытаешься убедить меня обратиться к общественности? – перебила его Элен.
– Да, – ответил он, понизив голос. – Ибо только так ты сможешь сохранить контроль над корпорацией. Сегодня утром, когда банк отклонил мою просьбу о продлении, я взял на себя смелость поинтересоваться, примут ли они во внимание этот факт. Да, примут, поскольку тогда у тебя гарантированно появятся деньги. Этот толстяк Гор буквально вышел из себя, когда я заговорил об этом. По какой-то причине его совсем не беспокоит происходящее. – Эдмонд нахмурился: – Не нравится он мне – и никогда не нравился. Есть в нем что-то такое… подловатое.
– Я ему тоже не доверяю. – Элен задумалась. – Возможно, его навещал Юбер или еще кто-то.
– По всей видимости, – согласился Эдмонд.
Официант принес напитки. Элен отпила немного содовой.
– Я разговаривала с фон Айдерфельдом и Юбером, – сказала она. – Сегодня вечером я намерена повидаться с ними. Возможно, мне удастся заставить их отказаться от своих планов.
– Да, но это все равно не принесет тебе денег, – заметил Эдмонд. – А в таком случае они спокойно перешагнут через тебя и завладеют «ЭЖИИ». Послушай моего совета Элен, иначе дело всей твоей жизни пойдет коту под хвост.
Элен уныло кивнула.
– Сколько у меня времени?
– Самое большее до завтрашнего дня.
– Совсем немного, – сказала Элен, глядя в стакан. Внезапно она встрепенулась. – Хорошо. Я дам тебе ответ завтра в полдень. Я все хорошенько обдумаю.
– Да уж, пожалуйста. – С мольбой в глазах он сжал руку сестры. – Насколько мне представляется, на продаже собственных акций ты заработаешь хорошие деньги. Целых сорок миллионов долларов. А может, и больше. И к тому же, Элен, ты и впрямь ничего не теряешь. Ты по-прежнему останешься председателем Совета директоров и будешь владелицей пятидесяти одного процента акций корпорации.
– Да, Эдмонд, – вздохнула Элен. – Это мы уже проходили. Помнишь?
Тогда он предлагал ей то же самое, но она решительно отказалась. Одно ему было непонятно: если она всеми силами стремилась сделать корпорацию своей собственностью, то зачем же пустила туда этих хищников?
– Не стоит забывать, – отозвался он, – что времена сейчас совсем другие. Многое изменилось за прошедший год. У тебя единственный шанс…
– Нет, не единственный. – Элен задумчиво покачала головой. – Есть и другой вариант, о котором не знаешь даже ты.
Эдмонд недоуменно посмотрел на сестру.
– Найджел предложил мне взаймы, – ответила она с нежностью в голосе. Найджел Сомерсет, герцог Фаркуаршир, третий по счету среди самых богатых людей Англии.
– Почему ты не сказала мне об этом раньше? – спросил Эдмонд.
Элен повертела в руках стакан.
– Потому что я пока не знаю, принимать ли от него помощь.
– Почему? Потому что он тебя любит?
– Нет, – тихо ответила она, – потому что я люблю его. – Она немного помолчала и посмотрела Эдмонду в глаза. – Он снова предложил мне выйти за него замуж.
– Ну и…
– Я пока не дала ответ. Сказала, что мне надо подумать.
– Но почему? Ты же сама сказала, что любишь его.
– Потому что не хочу выходить за него, пока не решатся все проблемы, связанные с корпорацией.
Эдмонд закатил глаза.
– О Господи! О чем ты говоришь? Ты не хочешь, чтобы он думал, что ты выходишь замуж из-за денег? Я правильно понял?
– Нет… потому что я сама хочу убедиться, что это не так.
Глава 2
В отдельном кабинете на восьмом этаже одного из самых лучших в мире институтов красоты, салона Сусуму, что на Пятой авеню, Элен, глядя в зеркало, наблюдала, как изящный японский парикмахер со знанием дела сооружает на ее голове тюрбан из мягкого пушистого полотенца. Маникюрша рядом обрабатывала ее ногти.
– Прошу прощения, – приподнялась вдруг Элен, – мне надо на минуточку отлучиться в дамскую комнату.
– Конечно, мадам, – ответил Сусуму. – Полагаю, вы знаете, где она находится.
Элен кивнула. Парикмахер помог ей выбраться из кресла и улыбнулся. Маникюрша тоже. Эти улыбки дорого оплачивались: сделать прическу у Сусуму стоило целое состояние, особенно когда он лично занимался этим.
Элен направилась к двери и на выходе посторонилась, уступая дорогу какой-то женщине.
Взглянув на нее, та остановилась.
– Боже, мисс Жано! – воскликнула она. – Мы не виделись уже целую вечность!
Элен смутилась: она никак не могла вспомнить, кто эта тощая блондинка с темным загаром.
– Мы встречались в прошлом году, помните? Я Джеральдина Гор. Мой муж ведет ваши счета в «Манхэттен-банке».
– Ах да, конечно. Здравствуйте, – улыбнулась Элен.
Джеральдина Гор протянула ей свою костлявую руку, и Элен не могла не обратить внимания на два абсолютно одинаковых браслета. Правда, на одном были ярко-желтые бриллианты, а на другом – кроваво-красные рубины. Ясно было, что обе «безделушки» от Булгари и обе очень дорогие.
– Какие чудесные браслеты! – восхищенно заметила Элен.
Джеральдина довольно улыбнулась, но тут же состроила недовольную мину.
– Могу представить себе физиономию моего мужа. Он покончит с собой, когда увидит второй браслет. Я купила его несколько минут назад. – Она взглянула на свою сопровождающую. – Пожалуй, мне пора, а то я не уложусь в срок. Вирджиния Симонсен дает костюмированный бал! Я так люблю костюмированные балы! А вы?
– Я тоже, – вежливо ответила Элен, которая в жизни не бывала на таком празднике.
– Рада была встрече с вами! – Джеральдина двинулась за своей сопровождающей.
Элен посмотрела ей вслед. Какая отвратительная, жеманная бабенка! Однако надо отдать ей должное: у нее исключительный, если не сказать – дорогостоящий, вкус.
Удивительно, как Гор может позволить себе жить с таким размахом?
Карл фон Айдерфельд, приняв из рук графа пальто и шляпу и повесив их в шкаф, провел его в гостиную. В комнате горели только две настольные лампы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68
Для тех, кто видел ее в эти минуты, она никогда не выглядела более обольстительной и беспечной. Зато Эдмонд прекрасно знал, что у сестры поджилки дрожат от напряжения. Весь прошлый год она работала так, что Другая бы на ее месте просто не выдержала. И каждый раз, когда казалось, что победа уже близка, на ее плечи сваливалось новое несчастье и надо было начинать все сначала.
– Что будешь пить? – поинтересовался Эдмонд.
Элен покачала головой.
– Думаю, сегодня мне следует ограничиться содовой. День выдался паршивым, и я решила воспользоваться лучшим для женщины лекарством – сделать прическу. Сусуму примет меня после ленча.
Эдмонд кивнул и заказал содовую для сестры и мартини для себя. Когда метрдотель отошел достаточно далеко, он закурил и, склонившись над столиком, тихо произнес:
– Я знаю, что ты против, но как твой адвокат и брат я обязан напомнить тебе об этом.
– Пытаешься убедить меня обратиться к общественности? – перебила его Элен.
– Да, – ответил он, понизив голос. – Ибо только так ты сможешь сохранить контроль над корпорацией. Сегодня утром, когда банк отклонил мою просьбу о продлении, я взял на себя смелость поинтересоваться, примут ли они во внимание этот факт. Да, примут, поскольку тогда у тебя гарантированно появятся деньги. Этот толстяк Гор буквально вышел из себя, когда я заговорил об этом. По какой-то причине его совсем не беспокоит происходящее. – Эдмонд нахмурился: – Не нравится он мне – и никогда не нравился. Есть в нем что-то такое… подловатое.
– Я ему тоже не доверяю. – Элен задумалась. – Возможно, его навещал Юбер или еще кто-то.
– По всей видимости, – согласился Эдмонд.
Официант принес напитки. Элен отпила немного содовой.
– Я разговаривала с фон Айдерфельдом и Юбером, – сказала она. – Сегодня вечером я намерена повидаться с ними. Возможно, мне удастся заставить их отказаться от своих планов.
– Да, но это все равно не принесет тебе денег, – заметил Эдмонд. – А в таком случае они спокойно перешагнут через тебя и завладеют «ЭЖИИ». Послушай моего совета Элен, иначе дело всей твоей жизни пойдет коту под хвост.
Элен уныло кивнула.
– Сколько у меня времени?
– Самое большее до завтрашнего дня.
– Совсем немного, – сказала Элен, глядя в стакан. Внезапно она встрепенулась. – Хорошо. Я дам тебе ответ завтра в полдень. Я все хорошенько обдумаю.
– Да уж, пожалуйста. – С мольбой в глазах он сжал руку сестры. – Насколько мне представляется, на продаже собственных акций ты заработаешь хорошие деньги. Целых сорок миллионов долларов. А может, и больше. И к тому же, Элен, ты и впрямь ничего не теряешь. Ты по-прежнему останешься председателем Совета директоров и будешь владелицей пятидесяти одного процента акций корпорации.
– Да, Эдмонд, – вздохнула Элен. – Это мы уже проходили. Помнишь?
Тогда он предлагал ей то же самое, но она решительно отказалась. Одно ему было непонятно: если она всеми силами стремилась сделать корпорацию своей собственностью, то зачем же пустила туда этих хищников?
– Не стоит забывать, – отозвался он, – что времена сейчас совсем другие. Многое изменилось за прошедший год. У тебя единственный шанс…
– Нет, не единственный. – Элен задумчиво покачала головой. – Есть и другой вариант, о котором не знаешь даже ты.
Эдмонд недоуменно посмотрел на сестру.
– Найджел предложил мне взаймы, – ответила она с нежностью в голосе. Найджел Сомерсет, герцог Фаркуаршир, третий по счету среди самых богатых людей Англии.
– Почему ты не сказала мне об этом раньше? – спросил Эдмонд.
Элен повертела в руках стакан.
– Потому что я пока не знаю, принимать ли от него помощь.
– Почему? Потому что он тебя любит?
– Нет, – тихо ответила она, – потому что я люблю его. – Она немного помолчала и посмотрела Эдмонду в глаза. – Он снова предложил мне выйти за него замуж.
– Ну и…
– Я пока не дала ответ. Сказала, что мне надо подумать.
– Но почему? Ты же сама сказала, что любишь его.
– Потому что не хочу выходить за него, пока не решатся все проблемы, связанные с корпорацией.
Эдмонд закатил глаза.
– О Господи! О чем ты говоришь? Ты не хочешь, чтобы он думал, что ты выходишь замуж из-за денег? Я правильно понял?
– Нет… потому что я сама хочу убедиться, что это не так.
Глава 2
В отдельном кабинете на восьмом этаже одного из самых лучших в мире институтов красоты, салона Сусуму, что на Пятой авеню, Элен, глядя в зеркало, наблюдала, как изящный японский парикмахер со знанием дела сооружает на ее голове тюрбан из мягкого пушистого полотенца. Маникюрша рядом обрабатывала ее ногти.
– Прошу прощения, – приподнялась вдруг Элен, – мне надо на минуточку отлучиться в дамскую комнату.
– Конечно, мадам, – ответил Сусуму. – Полагаю, вы знаете, где она находится.
Элен кивнула. Парикмахер помог ей выбраться из кресла и улыбнулся. Маникюрша тоже. Эти улыбки дорого оплачивались: сделать прическу у Сусуму стоило целое состояние, особенно когда он лично занимался этим.
Элен направилась к двери и на выходе посторонилась, уступая дорогу какой-то женщине.
Взглянув на нее, та остановилась.
– Боже, мисс Жано! – воскликнула она. – Мы не виделись уже целую вечность!
Элен смутилась: она никак не могла вспомнить, кто эта тощая блондинка с темным загаром.
– Мы встречались в прошлом году, помните? Я Джеральдина Гор. Мой муж ведет ваши счета в «Манхэттен-банке».
– Ах да, конечно. Здравствуйте, – улыбнулась Элен.
Джеральдина Гор протянула ей свою костлявую руку, и Элен не могла не обратить внимания на два абсолютно одинаковых браслета. Правда, на одном были ярко-желтые бриллианты, а на другом – кроваво-красные рубины. Ясно было, что обе «безделушки» от Булгари и обе очень дорогие.
– Какие чудесные браслеты! – восхищенно заметила Элен.
Джеральдина довольно улыбнулась, но тут же состроила недовольную мину.
– Могу представить себе физиономию моего мужа. Он покончит с собой, когда увидит второй браслет. Я купила его несколько минут назад. – Она взглянула на свою сопровождающую. – Пожалуй, мне пора, а то я не уложусь в срок. Вирджиния Симонсен дает костюмированный бал! Я так люблю костюмированные балы! А вы?
– Я тоже, – вежливо ответила Элен, которая в жизни не бывала на таком празднике.
– Рада была встрече с вами! – Джеральдина двинулась за своей сопровождающей.
Элен посмотрела ей вслед. Какая отвратительная, жеманная бабенка! Однако надо отдать ей должное: у нее исключительный, если не сказать – дорогостоящий, вкус.
Удивительно, как Гор может позволить себе жить с таким размахом?
Карл фон Айдерфельд, приняв из рук графа пальто и шляпу и повесив их в шкаф, провел его в гостиную. В комнате горели только две настольные лампы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68