Она заставит их платить, платить и платить. Она пока не знает как, не знает она и когда наступит час расплаты. Но ей известно имя сержанта, а это уже кое-что.
– Пожалуйста! – умоляла Катрин. – Оставьте ребенка в покое!
Жесткая улыбка словно примерзла к бескровным губам.
– Ну? – спросил бош. – Теперь ты наконец признаешь, что эти дети – твои брат и сестра?
Элен затаила дыхание. Катрин же ни на мгновение не задумалась.
– Сколько раз можно говорить, что я их не знаю? Не они это, не они!
Бош со всего размаха ударил кулаком по столу. Лампа опрокинулась, Мари закричала еще громче. Яркий свет бил немцу прямо в глаза. Он отвернулся и взмахом руки приказал сержанту прекратить пытку, затем бросил охране по-французски:
– Отпустите их. – И кивнул в сторону Эдмонда и Элен.
Элен посмотрела на сестру: на мгновение глаза Катрин торжествующе вспыхнули, но затем вновь потухли.
– Какие идиоты притащили их сюда! – орал бош. – Немедленно привести ко мне! И отправить на Восточный фронт!
Откашлявшись, Шмидт вопросительно взглянул на Катрин.
– С девчонкой и ребенком обращение прежнее. – Бош раздраженно махнул рукой. – Готовьте к отправке в Польшу.
Катрин ничем себя не выдала, только чуть распрямила плечи. Мама наверняка гордилась бы старшей дочерью.
Не желая больше терять ни секунды своего драгоценного времени, бош-альбинос быстро вышел из комнаты.
Шмидт последовал за ним, молча схватив Катрин за руку.
Элен была единственной, кто заметил, как сестра сняла с пальца мамино кольцо. Склонившись над Мари, чтобы запеленать ее, она быстро сунула кольцо под абажур упавшей лампы.
На какое-то мгновение глаза сестер встретились, и Элен незаметно кивнула.
И снова Эдмонд и Элен отправились в путь. Они не знали, где сейчас находятся. Холмистые окрестности, густо поросшие лесом, никакой Луары… День клонился к вечеру, просветы между деревьями потемнели. Надо бы побыстрее присмотреть место для ночлега.
«Шмидт», – звучало в голове Элен. Ей нельзя забывать это имя. Жирный, красномордый сержант Шмидт. Вот с него-то она и начнет в свое время, а когда с ним будет покончено, доберется и до зловещего альбиноса.
Сладкие мысли о мести согрели ее. Только так ей удастся противостоять бошам, только так удастся не расплескать ненависть и гнев раньше времени.
Какое-то время назад Элен передала брату мамино кольцо и рассказала ему, что сделала Катрин. Брат, поддавшись порыву, поднес кольцо к губам и благоговейно поцеловал его. Однако уже через мгновение его лицо омрачилось. Дрожащей рукой он метнул кусочек золота подальше от себя. И вдруг медленно опустился на колени, прижался щекой к мерзлой земле и безутешно зарыдал. Элен беспомощно стояла рядом, не зная, как ему помочь. По ее щекам катились слезы.
День уже угасал, когда они вышли на какую-то просеку в сосновом лесу, вдоль которой бежали железнодорожные рельсы. Следуя по железнодорожному полотну, дети наткнулись на сарай для инструментов, где и провели ночь.
Сон Элен был беспокойным, ее постоянно мучили кошмары, а после того как среди ночи мимо пронесся поезд, девочка с облегчением поняла, почему ей приснилось землетрясение. Закрыв глаза, она снова провалилась в страшный сон: к ней со всех сторон приближались зажженные сигареты того боша с мертвенно-бледным лицом.
И вдруг они стремительно обрушились на нее, прожгли ей кожу, опалили плоть.
Она жутко вскрикнула и кричала до тех пор, пока в ее сознание не проник голос Эдмонда:
– Элен! Проснись! – Он изо всех сил тряс сестру. – Проснись! Тебе снится кошмарный сон!
Она открыла глаза и, все еще дрожа от страха, тесно прижалась к брату. Было уже утро.
Они поели шампиньонов, затем снова двинулись вдоль железнодорожного полотна на запад. К вечеру рельсы привели их на товарную станцию, расположенную на окраине большого города. По крайней мере теперь они точно знали, где находятся: в городе Анже.
Когда они дошли до конца станции, где сплетение многочисленных рельсов снова выливалось в две одноколейки, Эдмонд дотронулся до плеча Элен.
– А что, если нам сесть на поезд? – спросил он и указал на длинный товарный состав, стоявший у светофора и окутанный облаком пара. Надо просто выбрать нужное направление и улучить такой вот момент.
– И поезд довезет нас до самого Сен-Назера? – отозвалась Элен, в глубине души надеясь, что так оно и будет.
– Не уверен, но хотя бы половину пути мы проедем.
Меньше чем через полчаса они уже сидели в большом товарном вагоне, наполовину заполненном какими-то ящиками. Вечером поезд остановился на запасном пути, началась разгрузка боеприпасов. Пора было уходить.
Эдмонд и Элен спрыгнули с поезда и, поднявшись по откосу, выбрались на возвышенность. Дальше идти было некуда: дорогу им преграждала отвесная пропасть, на дне которой было высохшее русло, заваленное галькой и валунами. Надо было искать окольный путь. Слева, на расстоянии четверти километра, над пропастью высилось какое-то странное сооружение.
– Что там такое? – Элен махнула в ту сторону рукой.
– Акведук, – ответил Эдмонд. – Римляне построили, чтобы орошать долину.
– Ведет на запад, – заметила сестра.
Они направились к акведуку, но, подойдя к нему, Элен в оцепенении застыла: сооружение оказалось очень ветхим, кладка разрушилась, никаких перил… Канал, по которому когда-то текла вода, порос деревьями и кустарниками.
Эдмонд бесстрашно двинулся вперед, Элен в нерешительности остановилась. Ей казалось, что акведук висит прямо в воздухе; она посмотрела вниз, и у нее закружилась голова.
Перед ней лежала глубокая пропасть.
– Ну? – обернулся Эдмонд. – Чего ты ждешь?
– Мне… мне кажется, это очень опасно, – заикаясь от смущения, ответила сестра.
Брат призадумался.
– Ничего страшного, – сказал он наконец. – Акведук простоял здесь тысячи лет и простоит еще. Не может же он обрушиться в одно мгновение!
Элен сделала несколько робких шагов. Боже, действительность превзошла все ее ожидания! Им приходилось пробираться сквозь корни деревьев и колючие кусты, иногда даже балансировать на самом краю парапета… К тому же усилился ветер. Завывая, он бил в лицо и был таким сильным, что дети решили дальше передвигаться на четвереньках.
Когда они были на середине акведука, вдали послышался гудок паровоза. Щурясь от ветра, Элен посмотрела в сторону железнодорожного моста. Отсюда он выглядел совсем крошечным, сильно смахивал на перья ржавой зубочистки. Показались огни локомотива. Это, должно быть, тот самый поезд, с которого они спрыгнули.
Элен с тоской глядела вдаль, желая одного – быть сейчас в одном из вагонов и в безопасности пересекать пропасть.
Через минуту она уже благодарила Бога, что это не так, ибо в небе раздался жуткий гул и, разорвав облака, в направлении моста спикировал военный самолет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68
– Пожалуйста! – умоляла Катрин. – Оставьте ребенка в покое!
Жесткая улыбка словно примерзла к бескровным губам.
– Ну? – спросил бош. – Теперь ты наконец признаешь, что эти дети – твои брат и сестра?
Элен затаила дыхание. Катрин же ни на мгновение не задумалась.
– Сколько раз можно говорить, что я их не знаю? Не они это, не они!
Бош со всего размаха ударил кулаком по столу. Лампа опрокинулась, Мари закричала еще громче. Яркий свет бил немцу прямо в глаза. Он отвернулся и взмахом руки приказал сержанту прекратить пытку, затем бросил охране по-французски:
– Отпустите их. – И кивнул в сторону Эдмонда и Элен.
Элен посмотрела на сестру: на мгновение глаза Катрин торжествующе вспыхнули, но затем вновь потухли.
– Какие идиоты притащили их сюда! – орал бош. – Немедленно привести ко мне! И отправить на Восточный фронт!
Откашлявшись, Шмидт вопросительно взглянул на Катрин.
– С девчонкой и ребенком обращение прежнее. – Бош раздраженно махнул рукой. – Готовьте к отправке в Польшу.
Катрин ничем себя не выдала, только чуть распрямила плечи. Мама наверняка гордилась бы старшей дочерью.
Не желая больше терять ни секунды своего драгоценного времени, бош-альбинос быстро вышел из комнаты.
Шмидт последовал за ним, молча схватив Катрин за руку.
Элен была единственной, кто заметил, как сестра сняла с пальца мамино кольцо. Склонившись над Мари, чтобы запеленать ее, она быстро сунула кольцо под абажур упавшей лампы.
На какое-то мгновение глаза сестер встретились, и Элен незаметно кивнула.
И снова Эдмонд и Элен отправились в путь. Они не знали, где сейчас находятся. Холмистые окрестности, густо поросшие лесом, никакой Луары… День клонился к вечеру, просветы между деревьями потемнели. Надо бы побыстрее присмотреть место для ночлега.
«Шмидт», – звучало в голове Элен. Ей нельзя забывать это имя. Жирный, красномордый сержант Шмидт. Вот с него-то она и начнет в свое время, а когда с ним будет покончено, доберется и до зловещего альбиноса.
Сладкие мысли о мести согрели ее. Только так ей удастся противостоять бошам, только так удастся не расплескать ненависть и гнев раньше времени.
Какое-то время назад Элен передала брату мамино кольцо и рассказала ему, что сделала Катрин. Брат, поддавшись порыву, поднес кольцо к губам и благоговейно поцеловал его. Однако уже через мгновение его лицо омрачилось. Дрожащей рукой он метнул кусочек золота подальше от себя. И вдруг медленно опустился на колени, прижался щекой к мерзлой земле и безутешно зарыдал. Элен беспомощно стояла рядом, не зная, как ему помочь. По ее щекам катились слезы.
День уже угасал, когда они вышли на какую-то просеку в сосновом лесу, вдоль которой бежали железнодорожные рельсы. Следуя по железнодорожному полотну, дети наткнулись на сарай для инструментов, где и провели ночь.
Сон Элен был беспокойным, ее постоянно мучили кошмары, а после того как среди ночи мимо пронесся поезд, девочка с облегчением поняла, почему ей приснилось землетрясение. Закрыв глаза, она снова провалилась в страшный сон: к ней со всех сторон приближались зажженные сигареты того боша с мертвенно-бледным лицом.
И вдруг они стремительно обрушились на нее, прожгли ей кожу, опалили плоть.
Она жутко вскрикнула и кричала до тех пор, пока в ее сознание не проник голос Эдмонда:
– Элен! Проснись! – Он изо всех сил тряс сестру. – Проснись! Тебе снится кошмарный сон!
Она открыла глаза и, все еще дрожа от страха, тесно прижалась к брату. Было уже утро.
Они поели шампиньонов, затем снова двинулись вдоль железнодорожного полотна на запад. К вечеру рельсы привели их на товарную станцию, расположенную на окраине большого города. По крайней мере теперь они точно знали, где находятся: в городе Анже.
Когда они дошли до конца станции, где сплетение многочисленных рельсов снова выливалось в две одноколейки, Эдмонд дотронулся до плеча Элен.
– А что, если нам сесть на поезд? – спросил он и указал на длинный товарный состав, стоявший у светофора и окутанный облаком пара. Надо просто выбрать нужное направление и улучить такой вот момент.
– И поезд довезет нас до самого Сен-Назера? – отозвалась Элен, в глубине души надеясь, что так оно и будет.
– Не уверен, но хотя бы половину пути мы проедем.
Меньше чем через полчаса они уже сидели в большом товарном вагоне, наполовину заполненном какими-то ящиками. Вечером поезд остановился на запасном пути, началась разгрузка боеприпасов. Пора было уходить.
Эдмонд и Элен спрыгнули с поезда и, поднявшись по откосу, выбрались на возвышенность. Дальше идти было некуда: дорогу им преграждала отвесная пропасть, на дне которой было высохшее русло, заваленное галькой и валунами. Надо было искать окольный путь. Слева, на расстоянии четверти километра, над пропастью высилось какое-то странное сооружение.
– Что там такое? – Элен махнула в ту сторону рукой.
– Акведук, – ответил Эдмонд. – Римляне построили, чтобы орошать долину.
– Ведет на запад, – заметила сестра.
Они направились к акведуку, но, подойдя к нему, Элен в оцепенении застыла: сооружение оказалось очень ветхим, кладка разрушилась, никаких перил… Канал, по которому когда-то текла вода, порос деревьями и кустарниками.
Эдмонд бесстрашно двинулся вперед, Элен в нерешительности остановилась. Ей казалось, что акведук висит прямо в воздухе; она посмотрела вниз, и у нее закружилась голова.
Перед ней лежала глубокая пропасть.
– Ну? – обернулся Эдмонд. – Чего ты ждешь?
– Мне… мне кажется, это очень опасно, – заикаясь от смущения, ответила сестра.
Брат призадумался.
– Ничего страшного, – сказал он наконец. – Акведук простоял здесь тысячи лет и простоит еще. Не может же он обрушиться в одно мгновение!
Элен сделала несколько робких шагов. Боже, действительность превзошла все ее ожидания! Им приходилось пробираться сквозь корни деревьев и колючие кусты, иногда даже балансировать на самом краю парапета… К тому же усилился ветер. Завывая, он бил в лицо и был таким сильным, что дети решили дальше передвигаться на четвереньках.
Когда они были на середине акведука, вдали послышался гудок паровоза. Щурясь от ветра, Элен посмотрела в сторону железнодорожного моста. Отсюда он выглядел совсем крошечным, сильно смахивал на перья ржавой зубочистки. Показались огни локомотива. Это, должно быть, тот самый поезд, с которого они спрыгнули.
Элен с тоской глядела вдаль, желая одного – быть сейчас в одном из вагонов и в безопасности пересекать пропасть.
Через минуту она уже благодарила Бога, что это не так, ибо в небе раздался жуткий гул и, разорвав облака, в направлении моста спикировал военный самолет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68