Единственными украшениями были золотые серьги, изящные золотые часики и «Солнце Сомерсетов».
– Мы уже почти дома, – прервал ее тревожные мысли Найджел.
Элен попыталась улыбнуться.
– Волнуешься?
Она кивнула.
– Не стоит. Тебя никто не съест.
Но Элен даже не отреагировала. Дурные предчувствия черными тучами роились в ее голове. А вдруг по той или иной причине Сомерсеты отвергнут ее? Она просто не переживет этого!
Нечто подобное она испытывала много лет назад в Отек-локе, после того как Юбер сделал ей предложение. Тогда она впервые почувствовала огромную социальную пропасть между ними, и вот это чувство пришло снова.
Самолет произвел мягкую посадку на частной посадочной полосе, и к нему тотчас подрулил старомодный, похожий на катафалк «роллс-ройс».
– Добрый день, мистер Найджел, – приложил руку к козырьку столь же древний шофер.
Он погрузил их багаж в машину, и они двинулись по извилистому загородному шоссе в Фоллсворт, родовое поместье Сомерсетов. За окном все слилось в одно расплывчатое пятно: очаровательные деревушки, аккуратные поля, небольшие островки леса.
– Как красиво! – выдавила из себя улыбку Элен, но, судя по всему, она заметно волновалась.
– Расслабься. – Найджел взял ее руку. Она только молча кивнула.
Через полчаса они подъехали к воротам Фоллсворта. Здесь машина остановилась, и им пришлось долго ждать, пока привратник откроет ворота.
Оказалось, что он проработал в семье Сомерсетов свыше шестидесяти лет и им приходится мириться с его медлительностью.
Узнав об этом, Элен немного успокоилась: по крайней мере герцогу и герцогине не чуждо нечто человеческое.
Но вот «ролле» въехал в имение и по узкой, обсаженной деревьями дороге помчался к особняку.
За поворотом с вершины холма ей открылся Фоллсворт. Мужество вмиг покинуло Элен. Особняк смотрелся так величественно, что по сравнению с ним ее собственный замок казался лишь домиком фермера. Впрочем, он не подавлял своей роскошью, как Отеклок. Вычурное солидное здание из светлого песчаника с позеленевшей от времени медной крышей и высокими узкими окнами, оно, подобно колоссу, вздымалось над английским парком с его подстриженными тисовыми кустами. На фронтоне красовался герб герцогов Сомерсет.
– Ну, как, нравится? – поинтересовался Найджел.
– Впечатляет, – ответила Элен дрогнувшим голосом.
– Дом как дом, – хмыкнул Найджел и, словно прочитав ее мысли, добавил: – Мне больше нравится твой замок.
Глава 7
– Еще чашку чая, дорогая?
Элен взглянула на изящную женщину. Герцогиня Фаркуарширская подавляла своей величественной статью и королевской осанкой. Она была женщиной того самого типа, который британская аристократия пестовала веками, и тип этот, как ни странно, не менялся со временем.
Фоллсворт – вполне подходящая резиденция для герцогини. Огромные комнаты и высокие позолоченные потолки особняка явно контрастировали с мягкой мебелью, небольшими столиками и старинными коврами, которые придавали всей здешней роскоши какой-то домашний уют.
– Спасибо, – вежливо ответила Элен. – Чай просто великолепен! – Она протянула герцогине свою чашку.
Герцогиня взяла в свои маленькие белые ручки заварочный чайник эпохи короля Георга V и налила чай.
– Я выписываю «Ле Мод», – с улыбкой сообщила она Элен. – Он гораздо интереснее, чем «Вог».
– Вы очень добры ко мне, – ответила Элен и посмотрела на Найджела. Тот ободряюще улыбнулся.
Элен едва удержалась от смеха: рядом с Найджелом в большом глубоком кресле сидел хрупкий на вид старый герцог и тихо похрапывал.
– Думаю, тебе пора выпускать английский вариант журнала, – перехватил ее взгляд Найджел. – Здесь для тебя уже готовый рынок.
– Хорошая идея, – одобрительно кивнула герцогиня. Через четверть часа Найджел поднялся.
– Я покажу Элен поместье, пока еще светло.
– Не забудь про птичник, – предупредила герцогиня.
– Я ему напомню. – Элен встала. – Спасибо за чай. Все было чудесно.
Они вышли из Зеленого зала и по тихим с мраморными полами коридорам направились к парадному входу. Найджел с улыбкой посмотрел на Элен. – Ну? Ты жива?
– Твои родители очень добры.
– Но слишком официальны. – Он добродушно усмехнулся. – Это у британцев в крови. Идем.
Влюбленные отправились в парк. Широкая, посыпанная гравием дорожка привела их к большому овальному фонтану, где под арками струящейся воды блестели позолоченные скульптуры. Найджел показал ей сад с подстриженными на разный манер деревьями и кустарником, затем они направились к птичнику. Длинное, со стеклянной крышей здание объединяло ряд павильонов. Здесь их встретил щебет экзотических птиц с радужным оперением.
– Фоллсворт – это целая страна! – с восхищением заключила Элен по окончании прогулки.
Найджел рассмеялся:
– Ну, может, не страна, а город. Ты не увидела и малой толики нашего хозяйства. У нас тридцать девять слуг только в одном доме, а за его пределами – пятнадцать садовников и двадцать рабочих. Сейчас напрягу свою память… – Найджел озабоченно нахмурился. – В доме почти восемь тысяч окон, двадцать две ванные комнаты, три акра медной кровли, семьдесят девять часов, которые надо заводить…
– Шутишь!
– Я серьезен как никогда, – ответил он и рассказал Элен длинную историю Фоллсворта.
История эта включала в себя целую цепь постоянных и упорных усовершенствований. Начало ее лежало на заре шестнадцатого века, когда сэр Артур Сомерсет вступил во владение поместьем. Он построил небольшой дом в стиле эпохи королевы Елизаветы, и этот дом был впоследствии-встроен в дальнее крыло. В тысяча пятьсот семьдесят третьем году его первенец-сын получил титул графа Фаркуарширского, в тысяча шестьсот девяносто третьем пятый по счету граф затеял грандиозную перестройку, изменив при этом и внешний вид здания. Сын графа стал первым герцогом. Каждый последующий герцог что-нибудь да прибавлял к первоначальной постройке. Вместо прежних садов посадили новые: из дальних стран привозились целые леса. Изменилось даже русло реки: вода теперь бежала по каналам, проходящим рядом с домом. Девятый герцог объединил все постройки в единое солидное строение. Впрочем, все следующие владельцы, тем не менее, привносили свои изменения, пристраивая к дому новые крылья.
Но, уделяя столько внимания его внешнему виду, они не забывали и об интерьерах, причем делали это с большой любовью. Постоянно пополнялась величайшая коллекция произведений искусства: Гейнсборо, Буше, Фрагонар, Рейнолдс – их картины здесь были представлены довольно широко; абиссинские ковры, мейсенский и севрский фарфор; лиможские эмали, бовейские гобелены, французские горки. За всей этой роскошью тщательно следили. Жалюзи закрывали окна от попадания прямых солнечных лучей, чехлы и обивка мебели регулярно чистились и реставрировались;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
– Мы уже почти дома, – прервал ее тревожные мысли Найджел.
Элен попыталась улыбнуться.
– Волнуешься?
Она кивнула.
– Не стоит. Тебя никто не съест.
Но Элен даже не отреагировала. Дурные предчувствия черными тучами роились в ее голове. А вдруг по той или иной причине Сомерсеты отвергнут ее? Она просто не переживет этого!
Нечто подобное она испытывала много лет назад в Отек-локе, после того как Юбер сделал ей предложение. Тогда она впервые почувствовала огромную социальную пропасть между ними, и вот это чувство пришло снова.
Самолет произвел мягкую посадку на частной посадочной полосе, и к нему тотчас подрулил старомодный, похожий на катафалк «роллс-ройс».
– Добрый день, мистер Найджел, – приложил руку к козырьку столь же древний шофер.
Он погрузил их багаж в машину, и они двинулись по извилистому загородному шоссе в Фоллсворт, родовое поместье Сомерсетов. За окном все слилось в одно расплывчатое пятно: очаровательные деревушки, аккуратные поля, небольшие островки леса.
– Как красиво! – выдавила из себя улыбку Элен, но, судя по всему, она заметно волновалась.
– Расслабься. – Найджел взял ее руку. Она только молча кивнула.
Через полчаса они подъехали к воротам Фоллсворта. Здесь машина остановилась, и им пришлось долго ждать, пока привратник откроет ворота.
Оказалось, что он проработал в семье Сомерсетов свыше шестидесяти лет и им приходится мириться с его медлительностью.
Узнав об этом, Элен немного успокоилась: по крайней мере герцогу и герцогине не чуждо нечто человеческое.
Но вот «ролле» въехал в имение и по узкой, обсаженной деревьями дороге помчался к особняку.
За поворотом с вершины холма ей открылся Фоллсворт. Мужество вмиг покинуло Элен. Особняк смотрелся так величественно, что по сравнению с ним ее собственный замок казался лишь домиком фермера. Впрочем, он не подавлял своей роскошью, как Отеклок. Вычурное солидное здание из светлого песчаника с позеленевшей от времени медной крышей и высокими узкими окнами, оно, подобно колоссу, вздымалось над английским парком с его подстриженными тисовыми кустами. На фронтоне красовался герб герцогов Сомерсет.
– Ну, как, нравится? – поинтересовался Найджел.
– Впечатляет, – ответила Элен дрогнувшим голосом.
– Дом как дом, – хмыкнул Найджел и, словно прочитав ее мысли, добавил: – Мне больше нравится твой замок.
Глава 7
– Еще чашку чая, дорогая?
Элен взглянула на изящную женщину. Герцогиня Фаркуарширская подавляла своей величественной статью и королевской осанкой. Она была женщиной того самого типа, который британская аристократия пестовала веками, и тип этот, как ни странно, не менялся со временем.
Фоллсворт – вполне подходящая резиденция для герцогини. Огромные комнаты и высокие позолоченные потолки особняка явно контрастировали с мягкой мебелью, небольшими столиками и старинными коврами, которые придавали всей здешней роскоши какой-то домашний уют.
– Спасибо, – вежливо ответила Элен. – Чай просто великолепен! – Она протянула герцогине свою чашку.
Герцогиня взяла в свои маленькие белые ручки заварочный чайник эпохи короля Георга V и налила чай.
– Я выписываю «Ле Мод», – с улыбкой сообщила она Элен. – Он гораздо интереснее, чем «Вог».
– Вы очень добры ко мне, – ответила Элен и посмотрела на Найджела. Тот ободряюще улыбнулся.
Элен едва удержалась от смеха: рядом с Найджелом в большом глубоком кресле сидел хрупкий на вид старый герцог и тихо похрапывал.
– Думаю, тебе пора выпускать английский вариант журнала, – перехватил ее взгляд Найджел. – Здесь для тебя уже готовый рынок.
– Хорошая идея, – одобрительно кивнула герцогиня. Через четверть часа Найджел поднялся.
– Я покажу Элен поместье, пока еще светло.
– Не забудь про птичник, – предупредила герцогиня.
– Я ему напомню. – Элен встала. – Спасибо за чай. Все было чудесно.
Они вышли из Зеленого зала и по тихим с мраморными полами коридорам направились к парадному входу. Найджел с улыбкой посмотрел на Элен. – Ну? Ты жива?
– Твои родители очень добры.
– Но слишком официальны. – Он добродушно усмехнулся. – Это у британцев в крови. Идем.
Влюбленные отправились в парк. Широкая, посыпанная гравием дорожка привела их к большому овальному фонтану, где под арками струящейся воды блестели позолоченные скульптуры. Найджел показал ей сад с подстриженными на разный манер деревьями и кустарником, затем они направились к птичнику. Длинное, со стеклянной крышей здание объединяло ряд павильонов. Здесь их встретил щебет экзотических птиц с радужным оперением.
– Фоллсворт – это целая страна! – с восхищением заключила Элен по окончании прогулки.
Найджел рассмеялся:
– Ну, может, не страна, а город. Ты не увидела и малой толики нашего хозяйства. У нас тридцать девять слуг только в одном доме, а за его пределами – пятнадцать садовников и двадцать рабочих. Сейчас напрягу свою память… – Найджел озабоченно нахмурился. – В доме почти восемь тысяч окон, двадцать две ванные комнаты, три акра медной кровли, семьдесят девять часов, которые надо заводить…
– Шутишь!
– Я серьезен как никогда, – ответил он и рассказал Элен длинную историю Фоллсворта.
История эта включала в себя целую цепь постоянных и упорных усовершенствований. Начало ее лежало на заре шестнадцатого века, когда сэр Артур Сомерсет вступил во владение поместьем. Он построил небольшой дом в стиле эпохи королевы Елизаветы, и этот дом был впоследствии-встроен в дальнее крыло. В тысяча пятьсот семьдесят третьем году его первенец-сын получил титул графа Фаркуарширского, в тысяча шестьсот девяносто третьем пятый по счету граф затеял грандиозную перестройку, изменив при этом и внешний вид здания. Сын графа стал первым герцогом. Каждый последующий герцог что-нибудь да прибавлял к первоначальной постройке. Вместо прежних садов посадили новые: из дальних стран привозились целые леса. Изменилось даже русло реки: вода теперь бежала по каналам, проходящим рядом с домом. Девятый герцог объединил все постройки в единое солидное строение. Впрочем, все следующие владельцы, тем не менее, привносили свои изменения, пристраивая к дому новые крылья.
Но, уделяя столько внимания его внешнему виду, они не забывали и об интерьерах, причем делали это с большой любовью. Постоянно пополнялась величайшая коллекция произведений искусства: Гейнсборо, Буше, Фрагонар, Рейнолдс – их картины здесь были представлены довольно широко; абиссинские ковры, мейсенский и севрский фарфор; лиможские эмали, бовейские гобелены, французские горки. За всей этой роскошью тщательно следили. Жалюзи закрывали окна от попадания прямых солнечных лучей, чехлы и обивка мебели регулярно чистились и реставрировались;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85