— И Холли поделилась с Пэтси парочкой пикантных подробностей о кратковременной помолвке Джастина с женщиной по имени Дарлин.
— Гм, — с отсутствующим видом кивнула Пэтси, разглаживая лежащее на столе заявление. В этот момент ее собственное будущее волновало ее гораздо сильнее, чем личная жизнь Джастина.
Обсуждение имеющейся вакансии затянулось почти на час. Холли перечислила многочисленные обязанности секретарши и расписала все прелести работы на собственного брата. Некоторые моменты Пэтси не устраивали, например, участие в ежегодном сборе средств, но в конце концов она позволила себя уговорить. Помимо прочего Холли предложила, чтобы Пэтси учила детей танцевать.
— С твоим талантом и великолепной подготовкой ты сможешь проводить потрясающие уроки танцев, Пэтси! — убеждала ее Холли. — Помнишь, как в детстве мы играли в балерин?
Пэтси улыбнулась. Она помнила. Это были ее самые дорогие воспоминания. Она мечтала стать великой балериной, но с возрастом начала понимать, что ее планам не дано осуществиться. Да, способности у нее были. Но не настоящий дар. К тому же ей явно не хватало упорства. Пэтси тяжело вздохнула. Уроки танцев для бездомных детей и должность секретарши на полставки — не совсем то, чего она хотела от жизни, но это поможет выкарабкаться из нужды.
— Ладно, — сказала она с таким мрачным выражением, словно соглашалась не на новую работу в «Доме чудес», а на казнь через повешенье. — Я в игре.
— Ой, как здорово! — воскликнула Холли, блестя глазами. — Можешь приступать прямо с завтрашнего утра. Я скажу Гэйл, чтобы она освободила для тебя рабочее место.
Полузабытые слова старой песни всплыли в памяти Пэтси. «Я буду жить», — подумала она с неожиданным душевным подъемом, вскакивая с кресла и скрепляя договор рукопожатием. Да. Не случайно в школе ее называли «самой многообещающей выпускницей».
Папочка не единственный, кому удалось выбиться «из грязи в князи», — размышляла Пэтси, простившись с Холли и направляясь решительным шагом к своему новоприобретенному, жутко дешевому, огромному, грязному фургону. Усевшись на продавленное сиденье, она повернула ключ зажигания и решительно нажала на газ. Теперь бы ванну принять да вздремнуть как следует, и с утра можно начинать новую жизнь.
Если еще машина заведется.
Вторая глава
Два месяца спустя Пэтси Брубейкер прилипла к оконному стеклу над своим расшатанным, исцарапанным письменным столом в приемной главного офиса «Дома чудес».
— Господи, — простонала она.
Уткнувшись носом и щекой в пыльное стекло, она любовалась полуобнаженным греческим богом по имени Джастин Лэсситер. Со своими длинными ногами, рельефной мускулатурой, лоснящейся от пота кожей и сверкающими белыми зубами, он представлял собой невообразимое зрелище.
Тоже мне, супергерой нашелся, — сердито подумала Пэтси, глядя, как он взмывает в воздух и ловко ловит футбольный мяч своими крепкими руками. За исключением девочек-подростков, одетых в купальники, на остальных игроках были только джинсовые шорты. Тряхнув темными, взлохмаченными, взмокшими от пота волосами, Джастин выслушал одну из старших, и уже оформившихся девочек, откинул голову и разразился хохотом, к еще большему раздражению Пэтси.
И что такого особенного в этом Джастине Лэсситере? Вздохнув, Пэтси отбросила с шеи влажные кудряшки и принялась лениво обмахиваться рукой. В конце концов, — размышляла она, пытаясь найти причину своего дурного настроения, — никто не виноват, что он уродился таким красавцем. Или что у него такое потрясающее чувство юмора. Или что все поголовно женщины от него без ума. Возможно, причина ее неприязни к Джастину заключается в том, что он в упор ее не замечает.
Он обращается с ней, как с младшей сестрой. Как с надоедливой девчонкой.
Именно с ней. С Пэтси Брубейкер. Видной. Образованной. Ухоженной. Сестрой начальника. Привлекательной, несмотря на пять лишних килограммов. Даже на четыре с половиной с тех пор, как обеды стали ей не по карману. Облизнув пересохшие губы кончиком языка, Пэтси присвистнула. Она не привыкла быть отвергнутой. С самого раннего детства мужчины всех возрастов увивались вокруг нее толпами.
Все, кроме Джастина Лэсситера. Честно говоря, складывается впечатление, что Джастин ее не переваривает. Но почему? Что она ему сделала? Впрочем, это не важно. Ей не стоило бы обращать на него внимание. Но это так тяжело. Куда ни глянешь на этом ранчо — всюду он. То на собрании выступает, то требует, чтобы она отыскала для него какие-то документы. То письма ему печатай, то кофе подавай. И хоть бы раз взглянул, как на женщину. Его надменность доводила Пэтси до белого каления. Можно подумать, он… ну… хоть что-то из себя представляет.
Нет, — подумала Пэтси, с замиранием сердца глядя на его плавные, танцующие движения, — Джастин вылеплен из другого теста. Он зрелый, независимый, совершенно самостоятельный… мужчина.
Джастин стремительно промчался по площадке, поймал мяч и перебросил его в другой конец двора Баку, старшему брату Пэтси. Прислонившись к окну, Пэтси с изумлением глядела, как парни и, естественно, малыши мечутся между клумб, скачут и прыгают, гоняются за мячом, орут и хохочут с такой бешеной энергией, словно вместо знойной духоты «бабьего лета» на дворе стоял прохладный весенний вечер. Господи, ведь до Дня Благодарения рукой подать. Конечно, жара скоро кончится. Но без кондиционера в послеполуденные часы маленький трейлер, в котором располагался офис, превращался в раскаленную топку.
Хихикающие девчонки не столько играли, сколько кокетничали. Пэтси не могла винить их за это. Двое мужчин, с таким восторгом топчущие цветочные клумбы Холли, просто великолепны. И, если бы не жара, Пэтси тоже не удержалась бы от искушения присоединиться к игрокам.
К несчастью, от жары от нее портилось настроение. Пэтси сдула челку со лба и сердито взглянула на переполненный лоток с входящими документами. Разве можно успеть разобраться с этим? Тем более, что Адонис за окном постоянно отвлекает ее от работы.
Как раз в это мгновение Джастин отбросил падающие на глаза волосы и посмотрел на нее, словно почувствовав ее взгляд, но тут же отвернулся. Ему там, видите ли, интереснее, — с обидой подумала Пэтси.
Разозлившись, она уставилась на царящий на столе беспорядок и потерла виски.
Этот шум. Эта жара. Эта надоевшая работа.
Она должна была знать, во что ввязывается. Ежедневная каторга с девяти до пяти мало соответствует ее творческой натуре. Что ж, — вздохнула Пэтси, — все, что ни делается, к лучшему. Надо только улыбнуться и потерпеть еще немножко. Из творческой натуры шубу не сошьешь. Не возвращаться же теперь к Папочке.
Лучше браться за работу.
Пэтси упрямо принялась разгребать гору входящих документов, отвечала на одни письма, раскладывала по папкам другие, оплачивала счета и делала звонки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
— Гм, — с отсутствующим видом кивнула Пэтси, разглаживая лежащее на столе заявление. В этот момент ее собственное будущее волновало ее гораздо сильнее, чем личная жизнь Джастина.
Обсуждение имеющейся вакансии затянулось почти на час. Холли перечислила многочисленные обязанности секретарши и расписала все прелести работы на собственного брата. Некоторые моменты Пэтси не устраивали, например, участие в ежегодном сборе средств, но в конце концов она позволила себя уговорить. Помимо прочего Холли предложила, чтобы Пэтси учила детей танцевать.
— С твоим талантом и великолепной подготовкой ты сможешь проводить потрясающие уроки танцев, Пэтси! — убеждала ее Холли. — Помнишь, как в детстве мы играли в балерин?
Пэтси улыбнулась. Она помнила. Это были ее самые дорогие воспоминания. Она мечтала стать великой балериной, но с возрастом начала понимать, что ее планам не дано осуществиться. Да, способности у нее были. Но не настоящий дар. К тому же ей явно не хватало упорства. Пэтси тяжело вздохнула. Уроки танцев для бездомных детей и должность секретарши на полставки — не совсем то, чего она хотела от жизни, но это поможет выкарабкаться из нужды.
— Ладно, — сказала она с таким мрачным выражением, словно соглашалась не на новую работу в «Доме чудес», а на казнь через повешенье. — Я в игре.
— Ой, как здорово! — воскликнула Холли, блестя глазами. — Можешь приступать прямо с завтрашнего утра. Я скажу Гэйл, чтобы она освободила для тебя рабочее место.
Полузабытые слова старой песни всплыли в памяти Пэтси. «Я буду жить», — подумала она с неожиданным душевным подъемом, вскакивая с кресла и скрепляя договор рукопожатием. Да. Не случайно в школе ее называли «самой многообещающей выпускницей».
Папочка не единственный, кому удалось выбиться «из грязи в князи», — размышляла Пэтси, простившись с Холли и направляясь решительным шагом к своему новоприобретенному, жутко дешевому, огромному, грязному фургону. Усевшись на продавленное сиденье, она повернула ключ зажигания и решительно нажала на газ. Теперь бы ванну принять да вздремнуть как следует, и с утра можно начинать новую жизнь.
Если еще машина заведется.
Вторая глава
Два месяца спустя Пэтси Брубейкер прилипла к оконному стеклу над своим расшатанным, исцарапанным письменным столом в приемной главного офиса «Дома чудес».
— Господи, — простонала она.
Уткнувшись носом и щекой в пыльное стекло, она любовалась полуобнаженным греческим богом по имени Джастин Лэсситер. Со своими длинными ногами, рельефной мускулатурой, лоснящейся от пота кожей и сверкающими белыми зубами, он представлял собой невообразимое зрелище.
Тоже мне, супергерой нашелся, — сердито подумала Пэтси, глядя, как он взмывает в воздух и ловко ловит футбольный мяч своими крепкими руками. За исключением девочек-подростков, одетых в купальники, на остальных игроках были только джинсовые шорты. Тряхнув темными, взлохмаченными, взмокшими от пота волосами, Джастин выслушал одну из старших, и уже оформившихся девочек, откинул голову и разразился хохотом, к еще большему раздражению Пэтси.
И что такого особенного в этом Джастине Лэсситере? Вздохнув, Пэтси отбросила с шеи влажные кудряшки и принялась лениво обмахиваться рукой. В конце концов, — размышляла она, пытаясь найти причину своего дурного настроения, — никто не виноват, что он уродился таким красавцем. Или что у него такое потрясающее чувство юмора. Или что все поголовно женщины от него без ума. Возможно, причина ее неприязни к Джастину заключается в том, что он в упор ее не замечает.
Он обращается с ней, как с младшей сестрой. Как с надоедливой девчонкой.
Именно с ней. С Пэтси Брубейкер. Видной. Образованной. Ухоженной. Сестрой начальника. Привлекательной, несмотря на пять лишних килограммов. Даже на четыре с половиной с тех пор, как обеды стали ей не по карману. Облизнув пересохшие губы кончиком языка, Пэтси присвистнула. Она не привыкла быть отвергнутой. С самого раннего детства мужчины всех возрастов увивались вокруг нее толпами.
Все, кроме Джастина Лэсситера. Честно говоря, складывается впечатление, что Джастин ее не переваривает. Но почему? Что она ему сделала? Впрочем, это не важно. Ей не стоило бы обращать на него внимание. Но это так тяжело. Куда ни глянешь на этом ранчо — всюду он. То на собрании выступает, то требует, чтобы она отыскала для него какие-то документы. То письма ему печатай, то кофе подавай. И хоть бы раз взглянул, как на женщину. Его надменность доводила Пэтси до белого каления. Можно подумать, он… ну… хоть что-то из себя представляет.
Нет, — подумала Пэтси, с замиранием сердца глядя на его плавные, танцующие движения, — Джастин вылеплен из другого теста. Он зрелый, независимый, совершенно самостоятельный… мужчина.
Джастин стремительно промчался по площадке, поймал мяч и перебросил его в другой конец двора Баку, старшему брату Пэтси. Прислонившись к окну, Пэтси с изумлением глядела, как парни и, естественно, малыши мечутся между клумб, скачут и прыгают, гоняются за мячом, орут и хохочут с такой бешеной энергией, словно вместо знойной духоты «бабьего лета» на дворе стоял прохладный весенний вечер. Господи, ведь до Дня Благодарения рукой подать. Конечно, жара скоро кончится. Но без кондиционера в послеполуденные часы маленький трейлер, в котором располагался офис, превращался в раскаленную топку.
Хихикающие девчонки не столько играли, сколько кокетничали. Пэтси не могла винить их за это. Двое мужчин, с таким восторгом топчущие цветочные клумбы Холли, просто великолепны. И, если бы не жара, Пэтси тоже не удержалась бы от искушения присоединиться к игрокам.
К несчастью, от жары от нее портилось настроение. Пэтси сдула челку со лба и сердито взглянула на переполненный лоток с входящими документами. Разве можно успеть разобраться с этим? Тем более, что Адонис за окном постоянно отвлекает ее от работы.
Как раз в это мгновение Джастин отбросил падающие на глаза волосы и посмотрел на нее, словно почувствовав ее взгляд, но тут же отвернулся. Ему там, видите ли, интереснее, — с обидой подумала Пэтси.
Разозлившись, она уставилась на царящий на столе беспорядок и потерла виски.
Этот шум. Эта жара. Эта надоевшая работа.
Она должна была знать, во что ввязывается. Ежедневная каторга с девяти до пяти мало соответствует ее творческой натуре. Что ж, — вздохнула Пэтси, — все, что ни делается, к лучшему. Надо только улыбнуться и потерпеть еще немножко. Из творческой натуры шубу не сошьешь. Не возвращаться же теперь к Папочке.
Лучше браться за работу.
Пэтси упрямо принялась разгребать гору входящих документов, отвечала на одни письма, раскладывала по папкам другие, оплачивала счета и делала звонки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37