— Повторяю: в твоей работе нет никакой необходимости. — Лукас начал раздражаться и даже повысил голос.
— Извини, мне так не кажется, — проговорила она так холодно, что сама удивилась.
Сюзанна хотела пройти мимо него, но он остановил ее.
— Черт возьми! Почему ты не хочешь меня послушаться? У нас же с тобой догово... — Он снова осекся на полуслове, бросив быстрый взгляд на Фрэнки. — Слушай, пойдем ко мне в кабинет, там поговорим.
— У меня нет времени на разговоры, я опаздываю на работу.
— Ты моя жена, — закричал Лукас, — и должна поступать так, как я сказал!
Да, не стоило ей смотреть на замужество сквозь розовые очки. От хорошего настроения у Сюзанны не осталось и следа.
— Я буду поступать так, как считаю нужным, Лукас Бойд, и вам не удастся меня сломить! А сейчас пропустите меня!
— В субботу ты обещала, что будешь меня слушаться!
— Нет! Еще до венчания пастор спросил меня, как я отношусь к подобному обещанию, и, выслушав мой ответ, выбросил эти слова из свадебного обряда.
Она решительно направилась к двери. Времени оставалось в обрез. Сюзанна села в машину и уехала.
Лукас словно остолбенел. Его возмущению не было границ.
Он мог бы, конечно, силой удержать ее, но что потом? Еще позавчера ему казалось: решение жениться было блестящей идеей, но сейчас он уже так не думал.
— Хозяин, не надо было говорить с ней таким тоном. В женских журналах пишут...
— Фрэнки, я не виноват, что ты начитался каких-то дурацких журналов. Наших с Сюзанной отношений они не касаются.
— А почему бы и нет? Брак — это надолго, — пробормотал Фрэнки, пятясь к черному ходу, чтобы ненароком не попасть под горячую руку.
Когда Лукас вечером вернулся в конюшню после целого дня, который провел на пастбищах, где рассуждал сам с собой о том, что случилось утром, оказалось, его работники уже в курсе дела.
— С женщинами надо обращаться ласково, — наперебой советовали они.
— Надо дарить им цветы.
— Что плохого в том, что жена работает?
— Хозяин, вы должны извиниться перед женой.
Наконец Лукас не выдержал:
— Хватит болтать! Лучше бы делом занялись! Я сам знаю, что нужно Сюзанне! Она моя жена, а не ваша!
Пастухи, пожав плечами, выскользнули из конюшни. Но Лукас и сам знал: ничего не поделаешь, придется вечером помириться со своенравной женой.
* * *
Больше вопрос о работе они не обсуждали. И хотя Сюзанна чувствовала недовольство Лукаса, ее новая жизнь ей нравилась. День она проводила в библиотеке, а вечером возвращалась к мужу.
Каждую ночь он стучался в дверь ее спальни за руку и вел к себе. Стоило им коснуться друг друга, они самозабвенно погружались в стихию страсти. Потом Сюзанна, несмотря на настоятельные просьбы Лукаса, уходила в свою комнату. Это был единственный способ для нее не раствориться целиком во властном обаянии этого мужчины. Но у себя в комнате она тосковала по его объятиям. Ей хотелось прижаться к его груди, слушать биение его сердца, чувствовать, его ласки. От его страстных прикосновений по всему ее телу разбегались мурашки.
Усилием воли она заставляла себя отказываться от этих удовольствий.
Сюзанна со страхом ждала критических дней. Их отсутствие должно было положить конец их близости, без которой она уже не представляла себе жизни. Она была уверена, что все происходящее в такие дни между настоящими супругами — нежный шепот в темноте, пожатие рук — Лукасу покажется пустой тратой времени.
Но эти дни так и не наступили.
Через неделю, в субботу, она поехала в Колорадо-Спрингс, где ее никто не знал, и купила в аптеке набор для определения беременности экспресс-методом.
Лукас не хотел ее отпускать, так как не подозревал, зачем она едет. Он как раз собирался показать ей ранчо и его окрестности. Ей нравилось, что Лукас внимателен к ней, но и не терпелось узнать, беременна она или нет.
Выждав еще неделю, она воспользовалась купленным набором, и ответ получился положительный.
Теперь нужно было решать, как поступить. Если она скажет Лукасу, что беременна, он будет на седьмом небе от радости, но тогда настанет конец их медовому месяцу.
Как ни счастлива была Сюзанна оттого, что скоро станет матерью, ей было тяжело лишиться интимных отношений с Лукасом. Когда он снова предложил ей осмотреть его владения, ее настроение оставляло желать лучшего.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил Лукас, понаблюдав за ней часа два.
— Хорошо! А что?
— Да ты какая-то рассеянная, — сказал он и язвительно добавил: — Может, это работа так тебя выматывает?
Он не говорил о ее работе с той памятной ссоры.
— Нет, что ты! Мне очень нравится работать в библиотеке! — с жаром возразила Сюзанна.
Лукас что-то пробурчал и пришпорил лошадь, так что южное пастбище скоро осталось позади.
— Хочешь посмотреть на моего быка-призера?
— Мы зовем его Рокки, но по документам у него мудреное, научное имя.
— А он большой?
— Огромный! Но характер у него кроткий, как у ребенка. — Лукас перевел взгляд на ее живот, и Сюзанна затрепетала от страха: неужели он догадался, что она беременна?
Впервые после свадьбы они так долго оставались вдвоем. И Сюзанне нравились предупредительность, мягкие манеры, остроумные шутки Лукаса. Может, он ее и не любит, но ей с ним хорошо и спокойно.
Он остановил машину. Сюзанна сняла салфетку с корзинки, которую Фрэнки приготовил им для пикника. Лукас все уговаривал се поесть, а ее мутило от одного вида еды.
К счастью, изменение погоды отвлекло Лукаса, и он не обратил внимания на то, что Сюзанна почти ни к чему не притронулась. Внезапно поднялся сильный ветер, небо заволокло тучами.
— Надо возвращаться, — мрачно проговорил Лукас.
— Почему?! — спросила Сюзанна, испугавшись, что ему надоело ее общество.
— Похоже, сейчас начнется первая за эту зиму метель. Надо немедленно ехать домой, а то застрянем.
И Лукас не ошибся. Метель настигла их во дворе, когда они подъезжали к конюшне. Он отослал ее в дом, где Фрэнки уже разжигал огонь в камине. Скоро в комнату вошел и Лукас. Дрова еще не разгорелись, в помещении было довольно темно и холодно, и Сюзанна прижалась к мужу.
— Что, испугалась метели? — спросил Лукас, обнимая ее. И она почувствовала, как тепло его рук возвращает ей покой и умиротворение.
— Нет, я люблю такую погоду. — Неужели она кажется жалкой и перепуганной? Если честно, Сюзанна никогда не чувствовала себя счастливее.
Когда он, как обычно, привел ее в свою спальню, она порадовалась, что ничего не сказала ему о своей беременности. Ей хотелось, чтобы все оставалось по-прежнему. Где-то в глубине души у нее теплилась надежда, что их брак еще станет настоящим, и это ощущение делало ее более открытой и доверчивой.
Наступил декабрь. Лукас по привычке просыпался спозаранку, хотя зимой работы обычно было немного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32