Нана сидела в своем кресле на фоне вида, открывавшегося из окна. Приглушенный свет одел ее теплым сиянием, и Рейчел отметила, что Нана сделала все, чтобы выглядеть как можно более привлекательной. Фарфоровая белизна кожи была усилена пудрой, а высокие скулы подчеркнуты румянами. На свежеподкрашенных голубых волосах лежала кокетливая черная кружевная наколка, удерживаемая испанским гребнем. В ушах висели сережки Франциски.
– Нана, – мягко сказала Рейчел. – Это профессор Кингстон. Он пришел, чтобы изучить дневник Франциски. Зак, это моя бабушка, Бьюла Витакер.
– Профессор, – сказала Нана, с лукавой улыбкой протягивая руку. – Как приятно познакомиться с человеком, который докажет наконец существование Франциски.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
– Пожалуйста, называйте меня Зак, миссис Витакер. – Он шагнул вперед и взял ее руку. На щеках Наны выступил румянец.
– Зак. А вы называйте меня Бьюла. Присаживайтесь, – она похлопала рукой по стулу с высокой спинкой.
Он сел и скорчил Рейчел сердитую гримасу. Нане же сказал:
– Боюсь, вы неправильно поняли причину моего приезда на Ранчо. Цель моей работы не в том, чтобы доказать существование Франциски.
Нана мило улыбнулась, вовсе не обескураженная прямотой заявления.
– Но если вы приехали не для того, чтобы доказать существование Франциски, то, наверное, для того, чтобы доказать обратное.
– Боюсь, так.
– Как странно. – Она вгляделась повнимательнее. – Вы не производите впечатления глупого человека.
Его губы дрогнули.
– Спасибо.
– И однако вы не верите в нашего примечательного предка. – Она поджала губы. – Вы много на себя берете, молодой человек.
– Нет, я верю во Франциску, – дружелюбно возразил он. – Это в ее призрака я не верю.
Нана моргнула.
– Как это необычно.
– Я вообще необычный тип, – согласился он.
Рейчел оставалась на заднем плане, наблюдая за беседой. Ей понравилась бережность, с которой он пожал Нанину руку. Интересно, обратил ли он внимание на хрупкость согнутых артритом пальцев. Ей понравилось сочувствие, которое он старался скрыть, но она-то сумела его прочитать в потемневших глазах. Ей понравилась мягкость голоса. Не важно, каким жестким он себя считает, бабушку он не обидит. Не сможет.
– А что именно вы хотели бы узнать? – спросила Нана с хитринкой в глазах.
Он подобрался.
– Я хотел бы выяснить все, что возможно, о Франциске.
– Думаю, что могу помочь вам в этом. – На пергаментной гладкости лба пролегла легкая морщинка сосредоточенности. – Прочитав дневники, вы составите точное представление о ее характере. Но я могу передать вам эту историю в интерпретации моей двоюродной бабушки.
– Это было бы бесценно. – Зак достал из кармана маленькую записную книжку и карандаш. – Если вы не против, я буду делать пометки.
– Пожалуйста. – Нана устроилась поудобнее в кресле. – Как у вас с историей, молодой человек? Что вы знаете о калифорнийских ранчо?
– Я знаю, что так назывались усадьбы знатных мексиканцев и испанцев в 1830-1850-х годах. – Он пожал плечами. – Боюсь, это практически все.
– Вам бы следовало сходить со мной на экскурсию по Ранчо, пока была возможность, – заговорила Рейчел. Получив в ответ уничтожающий взгляд, она – решив на этот раз, что осторожность мать доблести, – позволила заткнуть себе рот.
– Вы совершенно правы, – согласилась Нана. – Ранчеро пасли бычков, овец и лошадей на огромных пространствах земли и состояния свои наживали на торговле и обмене шкур и сала. Франциска Ариста была дочерью ранчеро.
– Она умерла молодой?
Нана кивнула.
– Совсем молодой. Ей было всего двадцать два. Но, судя по дневникам, за эти годы она успела прожить бурную жизнь. – Она подалась к Заку и прошептала: – Франциска была настоящей кокеткой.
Он ухмыльнулся.
– Потрясающе. Могу я это записать?
Она цокнула языком.
– Почему бы нет. Это правда. У девочки было больше воздыхателей, чем перьев у цыпленка. Но ее истинной любовью был Хуан Ортега.
Рейчел потянулась за висевшим на шее медальоном, но, заметив предостерегающее движение Наны, остановилась. Почему бабушка не хочет, чтобы Зак увидел медальон? – подумала она.
– Как она умерла? – спросил Зак. Он делал очередную пометку и потому ничего не заметил.
– Согласно имеющимся у нас сведениям, жених обнаружил ее в объятиях Хуана, – ответила Нана. – Между джентльменами произошла дуэль за ее честь. К несчастью, смертельную рану на этой дуэли получила Франциска. Она умерла, сжимая в руках медальон, который с тех пор хранится в нашей семье.
– Не похоже на то, чтобы ее честь стоило защищать, – заметил Зак.
– История согласна с вашим мнением, – сообщила Нана. – Мы – нет.
Он поднял бровь.
– Нет?
Нана покачала головой, и кружевная наколка заплясала в волосах.
– Не будь она верной по натуре, ее возлюбленный не сделал бы на медальоне надпись «Верная навек».
– Возможно, это была интимная шутка.
Нана недовольно нахмурилась, и Рейчел сказала:
– Ее дневник также упоминает о подаренном Хуаном кольце, кольце с двумя желтыми бриллиантами в одной оправе, символизирующими их любовь. Мы думаем, что ее семья отказала Хуану и заставила Франциску обручиться с другим. К сожалению, дневник, описывающий этот период, был утерян.
– Очень жаль. А что с кольцом? Что случилось с ним?
– Неизвестно, – ответила Нана. – Вероятно, Хуан Ортега хранил его до смерти. Нет, нет. Не записывайте. Это чистое предположение.
– И с самой своей смерти она являлась на Ранчо?
– Да. Говорят, она несет наказание за свою… – глаза Наны озорно блеснули, – скажем, недостаточно добродетельную жизнь.
Уголки его губ поползли вверх.
– Но вы не согласны.
– Конечно, нет! Это для того, чтобы предостеречь других девушек от ее несчастной судьбы – выйти замуж за нелюбимого.
– По существующей здесь традиции, обрученные пары пробираются на Ранчо в надежде увидеть ее или услышать колокола, – продолжила Рейчел. – Если им это удастся, брак будет необычайно счастливым.
– Как мой, – подтвердила Нана. – Мы с женихом посетили ее могилу в ночь перед свадьбой. Мы видели огни и слышали колокола и прожили вместе сорок пять прекрасных лет.
– Я не знал, что Франциска похоронена на Ранчо, – сказал Зак.
– Это так. В те времена семейные усыпальницы делались в усадьбах.
– Я хотел бы увидеть это кладбище, – обратился он к Рейчел.
Она кивнула.
– Нет проблем. Оно открыто для публики.
– Отлично. – Он добавил еще несколько строчек в записной книжке. – Эти явления, где они происходят? Это связано с определенным местом?
Она задумалась.
– С Ранчо, да. Но я бы сказала, что они скорее связаны с определенными событиями.
– Вроде праздников или больших собраний, – вставила Нана. – Но больше всего она любит свадьбы. Очень сентиментально, не правда ли?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41