Капитан Ливингстон нахмурился и отошел от него.
– О, Джон, попытайся не изувечить никого на этот раз. Я бы не хотел, чтобы ты случайно начал войну, убив кого-нибудь.
– Не волнуйтесь, – сержант Хичкок дружески хлопнул Джона по спине. – Мы же тренировались, да, Джон? У него все получится.
Джон резко кивнул.
– Нет проблем, сэр.
Три бутылки, которые он должен был сбить, были аккуратно выставлены в ряд на невысокой каменной изгороди в дальнем конце выгона. Это составляло примерно семьдесят пять ярдов – почти предел для прицельной стрельбы из мушкета. Справа от Джона были каменные конюшни, слева – лес. Джон обернулся, замечая, кто где стоит. Ему тоже не хотелось подстрелить кого-нибудь случайно. Люди стояли двумя группами: одна маленькая, аккуратная, одетая в красные мундиры – группа его соотечественников, и другая – побольше – веселая разношерстная толпа колонистов, женщин и детей, вперемежку с ополченцами.
Бесс, конечно, еще была здесь в своем зеленом платье. Он чуть не проглотил язык, когда впервые увидел ее в нем. Она выглядела настолько красивой, что просто удивительно, почему вокруг нее не толпились все неженатые мужчины. Когда она заметила, что он смотрит на нее, она так улыбнулась – сама гордость, и ободрение. Такая улыбка могла заставить мужчину свернуть горы. Он был готов ради нее на все; а вместо этого она снова увидит идиота, как тогда в грязи с этой свиньей. Интересно, смеялась ли она над ним, вместе со всеми? Почему-то он был уверен, что нет. Если он все еще Джонотан Шайлер Лейтон, он мог бы попытаться произвести на нее впечатление. Он умеет находить слова, в которых больше одного слога и он мог ходить, не цепляясь за все, что попадется на пути. Но сейчас он был лейтенантом Джоном, а значит – идиотом. Он сжал зубы, и его челюсть заболела от усилия, с которым он удерживал на лице свою идиотскую улыбку. Он быстро отвернулся, не в силах больше смотреть на Бэнни.
– Сержант? Что мне делать?
– Просто попробуй попасть в бутылки. Точно так, как мы тренировались, Джон, – ободряюще сказал Хичкок. – Начни с левой.
Джон через силу изобразил на лице тупое замешательство:
– Какая из них?
– Та, коричневая, сынок. Вон там, видишь?
– Да.
Он поднял мушкет и прицелился в коричневую бутылку. И внезапно почувствовал злость. Злость за то, что ему так редко приходилось демонстрировать свое мастерство в чем-нибудь, кроме игры в идиота. Злость за то, что не мог подойти к женщине и заговорить с ней, не боясь, что это его выдаст. Злость за то, что не может позволить себе разнести эту чертову бутылку вдребезги.
Он выстрелил. Правая бутылка разбилась.
– Лейтенант! – сержант хлопнул его по спине от избытка чувств. – Ты попал. Но только я говорил тебе целиться в левую.
Джон перезарядил мушкет.
– Я так и сделал.
– Ох! Ну, все равно, это было неплохо. Правильная высота и все такое. А теперь просто прицелься футов на шесть левее.
Джон медленно поднял ружье, делая вид, что тщательно целится. В последнее мгновение он дернул правым плечом. Железный флюгер на крыше конюшни бешено завертелся.
Солдаты, стоявшие позади Джона, удивленно зашумели.
– Кто мог бы попасть в него, даже если бы попытался?
Джона, как будто дьявол обуял. Он страшно рисковал. Если бы кому-то нужно было сопоставлять все эти факты, Джона могли бы заподозрить… Но он уже не мог остановиться.
Он перезарядил свой мушкет еще раз. Эта сосна стояла на добрых пятнадцать шагов позади изгороди. Он выстрелил. Верхушка сосны, как будто срезанная острым ножом, весело кувыркаясь, упала на землю. А Джон молился Богу, чтобы никто не понял, каким отличным стрелком он был на самом деле.
Глава 6
– Спасибо, лейтенант, – с улыбкой сказал ему продавец, пряча деньги в карман.
«Почему бы ему не улыбаться, – подумал Джон. – Он взял с меня вдвое больше, чем нужно. Но лейтенант Джон и не мог торговаться, он ведь дурачок».
Дурачок, да, действительно, он – идиот. Джон провел пальцами по простеньким стеклянным бусам, предназначенным для тех, кто не в состоянии позволить себе носить жемчуга. И зачем только он их купил? Простая безделушка. А ему хотелось, чтобы это было жемчужное ожерелье.
Джон засунул бусы в маленький кожаный мешочек, висевший у него на поясе, одежда его уже высохла, а ботинки нет – они хлюпали при ходьбе. Время от времени слышны были выстрелы – состязание по стрельбе продолжалось. Они привлекли внимание многих, и площадь была почти пустой. На улицах тоже не было видно людей. Воспользовавшись этим, Джон медленно прогуливался по поселку. Ему не хотелось возвращаться к своим.
Интересно, Бесс все еще там? Когда он выстрелил тогда в последний раз, то заметил, что она все еще смотрит на него, но не весело, а как будто с жалостью.
Жалость – черт возьми! «Ну, вот видишь, – говорили ее глаза. – Это было неплохо. Ты почти что попал. А в следующий раз ты уж точно попадешь». Наверное, также она смотрела на своего щенка, который нагадил на ее туфли. «Все нормально. В следующий раз ты точно не перепутаешь».
Джон стиснул кулаки со всей силой; так что ногти впились в ладони. Нет, нужно было выбросить эту девушку из головы. У него есть задание – собирать необходимые сведения. Ему нужно постоянно обдумывать тактику поведения. Нужно вычислить предателей. А вместо этого он совсем потерял голову, как подросток, который впервые влюбился.
Джон замедлил шаг, проходя мимо навозной ямы. Поросята, довольно похрюкивая, поглощали гору кукурузы, которую им кто-то принес, видимо, чтобы предотвратить возможные неприятности. Хвосты у них были загнуты колечком, и, вообще, вид был довольный.
«Ну, ладно, хоть кому-то хорошо», – пробормотал себе под нос Джон. Вдруг он услышал детские крики. Он приостановился, а затем осторожно заглянул за угол школы. Конечно, это было не его дело – помогать кому-то. Но кто, как ни он, лучше знал, что это такое – быть одному против всех.
Он увидел тоненькую девчушку в окружении прыгающих и улюлюкающих мальчишек. Девочка была довольно высокого роста, но слегка неуклюжая, с копной рыжих волос, из которых выглядывали две голубые ленты. Носик у нее сильно покраснел, она была готова вот-вот расплакаться, пытаясь выхватить что-то у одного из мальчишек, который был к ней ближе всех.
– Отдай!
– Ты хочешь, чтобы я отдал ее тебе? Ну, тогда пошевели своими граблями и возьми, – сказал мальчишка со светлыми, почти белесыми волосами, бросил серый комочек другому мальчишке на противоположную сторону круга.
Резко обернувшись, девочка чуть не упала, пытаясь поймать серый комочек на лету, но не успела.
– Я считаю, что кошки всегда падают на лапы, – этот второй мальчишка подкинул что-то пушистое в воздух.
– Интересно, как же высоко можно ее кидать?
– Ну, пожалуйста, отдайте мне ее, – задыхаясь взмолилась девочка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62
– О, Джон, попытайся не изувечить никого на этот раз. Я бы не хотел, чтобы ты случайно начал войну, убив кого-нибудь.
– Не волнуйтесь, – сержант Хичкок дружески хлопнул Джона по спине. – Мы же тренировались, да, Джон? У него все получится.
Джон резко кивнул.
– Нет проблем, сэр.
Три бутылки, которые он должен был сбить, были аккуратно выставлены в ряд на невысокой каменной изгороди в дальнем конце выгона. Это составляло примерно семьдесят пять ярдов – почти предел для прицельной стрельбы из мушкета. Справа от Джона были каменные конюшни, слева – лес. Джон обернулся, замечая, кто где стоит. Ему тоже не хотелось подстрелить кого-нибудь случайно. Люди стояли двумя группами: одна маленькая, аккуратная, одетая в красные мундиры – группа его соотечественников, и другая – побольше – веселая разношерстная толпа колонистов, женщин и детей, вперемежку с ополченцами.
Бесс, конечно, еще была здесь в своем зеленом платье. Он чуть не проглотил язык, когда впервые увидел ее в нем. Она выглядела настолько красивой, что просто удивительно, почему вокруг нее не толпились все неженатые мужчины. Когда она заметила, что он смотрит на нее, она так улыбнулась – сама гордость, и ободрение. Такая улыбка могла заставить мужчину свернуть горы. Он был готов ради нее на все; а вместо этого она снова увидит идиота, как тогда в грязи с этой свиньей. Интересно, смеялась ли она над ним, вместе со всеми? Почему-то он был уверен, что нет. Если он все еще Джонотан Шайлер Лейтон, он мог бы попытаться произвести на нее впечатление. Он умеет находить слова, в которых больше одного слога и он мог ходить, не цепляясь за все, что попадется на пути. Но сейчас он был лейтенантом Джоном, а значит – идиотом. Он сжал зубы, и его челюсть заболела от усилия, с которым он удерживал на лице свою идиотскую улыбку. Он быстро отвернулся, не в силах больше смотреть на Бэнни.
– Сержант? Что мне делать?
– Просто попробуй попасть в бутылки. Точно так, как мы тренировались, Джон, – ободряюще сказал Хичкок. – Начни с левой.
Джон через силу изобразил на лице тупое замешательство:
– Какая из них?
– Та, коричневая, сынок. Вон там, видишь?
– Да.
Он поднял мушкет и прицелился в коричневую бутылку. И внезапно почувствовал злость. Злость за то, что ему так редко приходилось демонстрировать свое мастерство в чем-нибудь, кроме игры в идиота. Злость за то, что не мог подойти к женщине и заговорить с ней, не боясь, что это его выдаст. Злость за то, что не может позволить себе разнести эту чертову бутылку вдребезги.
Он выстрелил. Правая бутылка разбилась.
– Лейтенант! – сержант хлопнул его по спине от избытка чувств. – Ты попал. Но только я говорил тебе целиться в левую.
Джон перезарядил мушкет.
– Я так и сделал.
– Ох! Ну, все равно, это было неплохо. Правильная высота и все такое. А теперь просто прицелься футов на шесть левее.
Джон медленно поднял ружье, делая вид, что тщательно целится. В последнее мгновение он дернул правым плечом. Железный флюгер на крыше конюшни бешено завертелся.
Солдаты, стоявшие позади Джона, удивленно зашумели.
– Кто мог бы попасть в него, даже если бы попытался?
Джона, как будто дьявол обуял. Он страшно рисковал. Если бы кому-то нужно было сопоставлять все эти факты, Джона могли бы заподозрить… Но он уже не мог остановиться.
Он перезарядил свой мушкет еще раз. Эта сосна стояла на добрых пятнадцать шагов позади изгороди. Он выстрелил. Верхушка сосны, как будто срезанная острым ножом, весело кувыркаясь, упала на землю. А Джон молился Богу, чтобы никто не понял, каким отличным стрелком он был на самом деле.
Глава 6
– Спасибо, лейтенант, – с улыбкой сказал ему продавец, пряча деньги в карман.
«Почему бы ему не улыбаться, – подумал Джон. – Он взял с меня вдвое больше, чем нужно. Но лейтенант Джон и не мог торговаться, он ведь дурачок».
Дурачок, да, действительно, он – идиот. Джон провел пальцами по простеньким стеклянным бусам, предназначенным для тех, кто не в состоянии позволить себе носить жемчуга. И зачем только он их купил? Простая безделушка. А ему хотелось, чтобы это было жемчужное ожерелье.
Джон засунул бусы в маленький кожаный мешочек, висевший у него на поясе, одежда его уже высохла, а ботинки нет – они хлюпали при ходьбе. Время от времени слышны были выстрелы – состязание по стрельбе продолжалось. Они привлекли внимание многих, и площадь была почти пустой. На улицах тоже не было видно людей. Воспользовавшись этим, Джон медленно прогуливался по поселку. Ему не хотелось возвращаться к своим.
Интересно, Бесс все еще там? Когда он выстрелил тогда в последний раз, то заметил, что она все еще смотрит на него, но не весело, а как будто с жалостью.
Жалость – черт возьми! «Ну, вот видишь, – говорили ее глаза. – Это было неплохо. Ты почти что попал. А в следующий раз ты уж точно попадешь». Наверное, также она смотрела на своего щенка, который нагадил на ее туфли. «Все нормально. В следующий раз ты точно не перепутаешь».
Джон стиснул кулаки со всей силой; так что ногти впились в ладони. Нет, нужно было выбросить эту девушку из головы. У него есть задание – собирать необходимые сведения. Ему нужно постоянно обдумывать тактику поведения. Нужно вычислить предателей. А вместо этого он совсем потерял голову, как подросток, который впервые влюбился.
Джон замедлил шаг, проходя мимо навозной ямы. Поросята, довольно похрюкивая, поглощали гору кукурузы, которую им кто-то принес, видимо, чтобы предотвратить возможные неприятности. Хвосты у них были загнуты колечком, и, вообще, вид был довольный.
«Ну, ладно, хоть кому-то хорошо», – пробормотал себе под нос Джон. Вдруг он услышал детские крики. Он приостановился, а затем осторожно заглянул за угол школы. Конечно, это было не его дело – помогать кому-то. Но кто, как ни он, лучше знал, что это такое – быть одному против всех.
Он увидел тоненькую девчушку в окружении прыгающих и улюлюкающих мальчишек. Девочка была довольно высокого роста, но слегка неуклюжая, с копной рыжих волос, из которых выглядывали две голубые ленты. Носик у нее сильно покраснел, она была готова вот-вот расплакаться, пытаясь выхватить что-то у одного из мальчишек, который был к ней ближе всех.
– Отдай!
– Ты хочешь, чтобы я отдал ее тебе? Ну, тогда пошевели своими граблями и возьми, – сказал мальчишка со светлыми, почти белесыми волосами, бросил серый комочек другому мальчишке на противоположную сторону круга.
Резко обернувшись, девочка чуть не упала, пытаясь поймать серый комочек на лету, но не успела.
– Я считаю, что кошки всегда падают на лапы, – этот второй мальчишка подкинул что-то пушистое в воздух.
– Интересно, как же высоко можно ее кидать?
– Ну, пожалуйста, отдайте мне ее, – задыхаясь взмолилась девочка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62