– Слушаю, – рассеянно отозвался Макс.
– Спасибо за цветы, дорогой. Я совсем забыла тебя поблагодарить. Их Ула утром принесла. Сегодня я буду спать на них, и мне приснишься ты. А шипы напомнят мне о том, как ты со мной обошелся.
– Дай мне Улу, родная.
Галина протянула телефон Уле и повернулась к зеркалу, всем своим видом стараясь показать, что дальнейший разговор ей не интересен.
– Привет, Макс, – сказала Ула. – Значит, ты смотрел?
– Конечно. Что она сделала после того, как ты пообещала мне не говорить?
– Ничего, – искренне ответила Ула.
Макс рассмеялся и быстро ввел в компьютер несколько команд. Он понял, что Галина сознательно ловит его на крючок.
– Она хорошо держалась, – произнес он наконец. – Лучше, чем я ожидал.
– Пегги ею страшно гордится, – откликнулась Ула, зная, что это замечание вызовет у Макса смешок. Так и вышло.
– Ты еще не открыла в себе новую Галину?
– Пока нет, но не теряю надежды. У Реммиков сегодня праздничный ужин.
– Кто будет?
– Дион с Морисом, Эллис, миссис Клей, Марина, Алекс и я.
– Ты помирилась с Эллисом?
– Не твое дело.
– Вы оба – мое дело. Одному из вас давно пора попросить прощения.
– Вот и скажи ему. Что ты делаешь сегодня вечером?
– Буду работать, чтобы наверстать упущенное. Галина с тобой обсуждала свое желание бросить работу? – Ула стрельнула глазами в сторону Галины.
– Нет. Да с чего бы?! А тебе она что, говорила?
– Да.
– Святый Боже! Ты серьезно?
– Надеюсь, что нет.
– Что, по-твоему, ей делать?
– Ула, я посмотрю.
– Да-да, – торопливо сказала Ула. – Я просто не знала, как ты… – Она вовремя прикусила язык, вспомнив, что не может обсуждать кое-какие вопросы в присутствии Галины, и добавила: – Она очень переживает, что тебя нет.
Поймав взгляд секретарши в зеркале, Галина улыбнулась.
– Передай ему, что я его люблю, – сказала она.
– Она велела тебе передать…
– Не надо, я слышал. Скажи ей, что я ее тоже люблю. Тебе нужно поговорить со мной без свидетелей?
– Да.
– Хорошо. Минут через десять я буду в гостинице. И уже никуда не уйду. Позвони, когда сможешь.
– С Галиной еще будешь говорить?
– Нет. Передай ей то, что я просил. И еще – пусть обязательно позвонит мне, пока не легла.
– Будет сделано.
Ула положила телефон на стеклянный туалетный столик, перед которым сидела Галина, встала у нее за спиной и принялась массировать ей плечи. Галина уже успела снять платье и ожерелье, но косметику пока не трогала.
– Как ты себя чувствуешь? – спросила Ула, наблюдая за отражением Галины в зеркале.
Та пожала плечами.
– Вымотанной, – призналась она. – И все кажется, что это было не со мной. А Пегги – прелесть. Надеюсь, она простила меня.
– Конечно. Она же понимает, что ты не хотела ее обидеть.
Галина наклонила голову и слегка застонала, когда Ула усилила нажим.
– Макс просил передать, что любит тебя.
– Правда? – томно отозвалась Галина. – Будь любезна, позови Мими. Пусть она смоет макияж.
– Да-да. Иду. – Ула ласково поцеловала Галину в макушку и направилась к двери, но задержалась и спросила: – Ты сегодня на своей машине приехала или за тобой прислали шофера?
– На своей.
– Отлично. Значит, тебе есть на чем ехать к Морису. Я уеду раньше, так что встретимся уже там. Или тебя подождать? Сейчас на дорогах, наверное, уже полно машин…
– Нет-нет, не жди меня. Езжай.
Когда дверь за Улой закрылась, Галина подбежала к ней на цыпочках, прислушалась и рывком распахнула, чтобы убедиться, что возле гримерной никого нет. Маленький холл, разделявший две спальни, был пуст. Из соседней комнаты доносились приглушенные голоса. Галина поняла, что если та дверь откроется, она услышит.
Быстро вернувшись к столику, она схватила телефон и набрала номер. После четвертого звонка на другом конце ответили.
– Привет, это я, Галина.
– Не ожидал.
– Мы можем встретиться сегодня вечером?
– Конечно. Правда, я считал, что ты помолвлена с Максом.
– Правильно, но он сейчас в Нью-Йорке. Он не узнает. Все можно сделать быстро.
– Ладно. Но ты ведь теперь знаменитость. Ты уверена, что по-прежнему этого хочешь?
– Уверена, – сказала она шепотом, так как дверь соседней комнаты открылась. – Спасибо, мне тоже было приятно с тобой поболтать. – Она повернулась и дружески улыбнулась Мими. – Увидимся.
И Галина отключила связь.
На следующее утро, в шесть тридцать Романов уже сидел у себя в кабинете на 54-й улице. В офисе пока не было никого, кроме охранника, так что Макс мог без помех пролистать газеты, прихлебывая кофе без сахара, сваренный для него охранником Гансом. Пара газет поместила фотографии Галины на первых страницах, однако и “Нью-Йорк таймс”, и “Нью-йоркер” отвели ей место на внутренних полосах, причем в заметках просто сообщалось, что Галина заключила контракт с “Праймэр”. Разумеется, Макс пока не мог узнать, как на вчерашнюю перепалку во время пресс-конференции отреагировала пресса Лос-Анджелеса, но он был рад и тому, что хотя бы на восточном побережье газеты вообще не сочли нужным упоминать о ней.
Затем Макс просмотрел страницы, посвященные финансовым делам, ознакомился с ситуацией на бирже, посмотрел курс акций, отложил газеты, снял телефонную трубку, связался с Лондоном, с Бонном, сверился с данными, заложенными в компьютер, и отправил по электронной почте послание президенту собственной корпорации Эду Шервину. В семь часов он вышел из кабинета и поспешил на 58-ю улицу в спортзал. После часа интенсивных тренировок вернулся в кабинет, где его уже ждал свежий кофе с круассанами. Об этом позаботилась его секретарша Лорен. Начинался обычный рабочий день. Встреча с Тео Строссеном должна была состояться через полчаса, и у Макса еще оставалось время ознакомиться с последними донесениями из Южной Африки.
По сравнению с другими делами, которыми приходилось заниматься Максу Романову, путешествия, привычки, воззрения Рианон Эдвардс были сущими пустяками, но, просмотрев последние присланные ему фотографии и факсы, он неожиданно почувствовал острый интерес к мелким деталям частной жизни другого человека, причем человека, который находился очень далеко от него. И весьма вероятно, будет далеко и впредь, так как в силу своего рода занятий Рианон не могла стать желанной гостьей в доме Романова. Но Галина в последнее время носилась с мыслью восстановить связи со старой подругой, так что Макс, прежде чем впрямую запретить общение, решил проверить, что представляет собой эта женщина. Он, конечно, предполагал, что в любом случае не позволит Галине видеться с ней, так как презирал журналистов вообще, а журналист, у которого имеется зуб на Галину, – вдвойне опасное существо.
Прихлебывая кофе, Макс задумчиво рассматривал увеличенную фотографию веснушчатого лица Рианон – небольшие яркие карие глаза, рот необычной формы, пышная рыжая шевелюра… Но думал он уже не о Рианон, а о Галине, о том, в частности, что накануне вечером она так и не позвонила ему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140