Прокручивая потом все это в голове, Тори почти что взлетела по ступеням, посмеиваясь про себя, потому что разговор прошел как нельзя лучше. Сегодня ее ожидает обед с доктором Джефри Воллештейном, другом Кит и Джорджа, а на следующей неделе у нее назначено свидание с Ричардом Беннеттоном – красивым повесой и игроком в поло, – который, как она выяснила из разговора, би-континентальный, би-побережный, би-язычный, но, слава Богу, не би-сексуальный. Все это выглядело, как великолепная месть Тревису. Эффект был настолько силен, что она направилась прямо в свою комнату, чтобы уничтожить его фотографию, за которую все еще цеплялась, как выздоравливающий алкоголик, припрятывающий бутылку, – просто на всякий случай. Больше не скрываясь, она открыла бумажник, считая, что пришел момент порвать его портрет на мелкие кусочки. Последняя фотография Тревиса была спрятана в чемодане под кроватью, в отделении, застегивающемся на молнию, и она полагала, что совершенно выздоровеет, когда будет в состоянии избавиться и от нее.
«Уничтожьте все фотографии», – говорила книга, и Тори была на полпути к этому.
«Найдите нового любовника» – она пыталась это сделать.
По телефону Ричард воспринимался гораздо приятнее, чем при личном общении, казался более близким и менее самовлюбленным. Она действительно предвкушала встречу с ним.
– Ну, как? – спросила Сьюзен, заглядывая в дверь, уже одетая.
Она выглядела потрясающе. Пепельного цвета волосы были красиво уложены. Элегантный костюм, одолженный у Пейдж, подчеркивал стройность ее фигуры. После двух неудачных попыток выбрать что-нибудь из собственного гардероба, Сьюзен так и не решила, что надеть. Платье Пейдж забраковала как «слишком официальное», а брюки, по ее мнению, выглядели «слишком по-стоктонски» (хотя они были куплены у Мейси в Сан-франциско). Новый костюм от Мелроуза был в чистке, и она забыла его забрать. По поводу всех остальных ее лос-анджелесских приобретений Пейдж сказала, что они годятся скорее для работы, чем для вечера.
Как их постоянный консультант по нарядам, Пейдж настояла на том, чтобы Сьюзен одолжила у нее только что купленный костюм от Карусаи. Хотя Пейдж зарабатывала меньше каждой из них, у нее определенно было больше всех одежды, которую она с радостью кидала в своего рода общий котел.
– Ну! Ты выглядишь просто шикарно! – сказала Тори Сьюзен, которая неуверенно крутилась, уже в который раз осматривая себя.
«Если только она выпрямится и оттянет плечи назад, то можно не сомневаться, что все будут оборачиваться ей вслед», – подумала Тори, а затем решила, что будут оборачиваться в любом случае.
Брюки и объемный жакет из тончайшего шелка, с разнообразными узорами, состоящими из волнистых линий, завораживали, когда она кружилась. Под жакетом была надета простая черная блузка с глубоким декольте.
– Ты не думаешь, что это «слишком-как-Пейдж»? – беспокоилась Сьюзен.
– Я думаю, что на тебе это выглядит великолепно, – с преувеличенным восторгом заявила Тори.
В этот момент ей было так хорошо, что она посчитала бы прекрасным все что угодно. Еще раз подтвердив свое мнение, она решила, что на Сьюзен костюм выглядит достаточно хорошо, а ее высокий рост придавал ей дополнительную элегантность.
– Ну-ка расскажи мне, что случилось… – Сьюзен вошла в спальню Тори и плюхнулась на кровать, наблюдая, как Тори беспорядочно носится кругами по комнате, одеваясь с легкомысленной небрежностью.
В мусорной корзине Сьюзен заметила порванную фотографию Тревиса и удивилась, но ни о чем не стала спрашивать.
– Мы встречаемся на следующей неделе… – Очаровательный румянец залил бледные щеки Тори. – Он нас видел.
Сьюзен волновалась за Тори. Она никогда не видела, чтобы та так сияла. Не то чтобы Сьюзен думала, что дело именно в Ричарде, скорее, он просто поддержал ее. И только теперь эта крыса сказалась в мусорной корзине. Черт побери, неужели она до сих пор нуждалась в нем?
– Когда? Где? – спросила Сьюзен, завидуя хрупкому, изящному телосложению Тори, когда та проскользнула в шелковое набивное платье без рукавов с круглым вырезом в стиле Матисса, а затем наклонилась, чтобы отыскать в стенном шкафу пару туфель.
Пара, которую, как подозревала Сьюзен, искала Тори, стояла на полу, как раз рядом с ней. Сьюзен подняла их и помахала ими в воздухе, чтобы привлечь внимание Тори.
– В четверг вечером. На большом торжественном дне рождения в частном клубе «Неон». О, спасибо, – выдохнула она благодарно, влезая в туфли на высоких каблуках.
Продолжая разговор, она дополнила свой туалет комплектом из слоновой кости: парой гладких, в форме пера африканских сережек, двумя широкими браслетами и перстнем, отделанным золотом.
– Ну и что, ты собираешься у него работать? – игриво спросила Сьюзен, поправляя подушку под локтем и располагаясь поудобнее.
В ближайшие пятнадцать минут ее биржевой маклер не появится.
– Кто знает… – беззаботно ответила Тори, заканчивая свой туалет и пару раз брызнув духами «Версай». – Хочешь тоже?.. – спросила она, оборачиваясь к Сьюзен.
– …на всякий случай, если они приедут одновременно. Хотелось бы гармонировать друг с другом, – согласилась Сьюзен, вставая и забирая флакон.
Закрыв глаза, она немножко брызнула на шею и запястье, а затем вернула его Тори, стоявшей рядом так, что обе они отражались в зеркале, украшенном рамой из морских ракушек.
– Великолепная команда, правда? – сказала Сьюзен. – Тори взяла ее за руку и крепко пожала.
Сьюзен, улыбаясь, показала на останки воспоминаний о Тревисе, выброшенные в мусорную корзину. Тори рассмеялась.
– Как сказала бы Пейдж: «Ну его в задницу!»
Когда раздался звонок в дверь, они обе одновременно глянули на часы.
– Я спокойна, а ты? – шутливо спросила Сьюзен, переводя дыхание.
Этот парень, биржевой маклер, скорее всего, вызовет содрогание – на свидания вслепую чаще всего именно такие и ходят – но тем не менее она почувствовала, как у нее замерло сердце. Это беспокойство вызывалось тем, что она была слишком «наряжена» и поэтому чувствовала себя товаром, выставленным на продажу.
Сьюзен спустилась вниз, чтобы открыть дверь, и была потрясена, обнаружив за ней давешнего художника-профессора, которого с трудом было видно за его огромным творением. Он стоял, ожидая, когда она пригласит его войти.
– Привет, – сказала она, чувствуя нервную дрожь. – Что случилось? Почему вы здесь? – Она не могла сдержать своего возбуждения.
«Никаких художников» – Наказ Пейдж звучал у нее в голове.
«Извини, Пейдж, может быть, это любовь», – подумала Сьюзен, глядя поверх его кудрявой светлой головы.
Марк вошел в дом и, покрутившись немного, поставил свой шедевр у стены. Тори появилась на лестнице и наблюдала за ними.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130