— Во блин! — Джереми сплюнул. — Совсем из головы вылетело. Завтра ведь этот чертов конкурс.
— Если не хочешь, можем отказаться от участия, — предложила я. — Ну дисквалифицируют нас. Что из этого?
— Нет, ни за что! — Джереми решительно замотал головой и принялся рыскать по ящикам в поисках бумаги и ручки. — Давай лучше я попробую, все про тебя выучить. На карту, между прочим, десять тысяч фунтов поставлено.
— Это так, — кивнула я, — но, по-моему, шансов на победу у нас нет. Куда нам тягаться с тремя парами, которые знакомы едва ли не вечно. Шелли знает даже, сколько волос у Люка на голове. Нет, Джереми, нам ничего не светит.
— Эли, давай не будем тратить времени попусту, — серьезно потребовал Джереми. — Какой твой любимый цвет?
— Голубой, наверное.
— Прекрасно, — расцвел Джереми. — Мой тоже. Этого я уже не забуду. Любимое животное?
— Кошка.
— А я собак больше люблю.
— Надо же, — удивилась я. — Вот не подумала бы, что ты у нас собачник.
— Собака — животное благородное, — высокопарно заявил в ответ Джереми. — Не то что эти блохастые кошки. Ладно, Бог с ними. Какой твой любимый сериал?
— Нет, постой! — возмутилась я, плюхаясь на кровать рядом с ним. — Мне нужно еще прийти в себя после твоего оскорбительного высказывания насчет кошек. Может, — вкрадчиво предложила я, — отложим пока тренировку? — И я нежно погладила его по плечу.
— Нет, нет, Эли! — возразил Джереми. — Не сейчас. Ведь если мы захотим, то можем без особого труда заработать десять тысяч. А мне как раз нужны деньги, чтобы… Впрочем, это не важно.
Я разочарованно вздохнула:
— Ну ладно, будь по-твоему. Но, по правде говоря, мне не верится, что жюри интересно будет слушать ерунду. По-моему, вопросы будут позаковыристей. Давай придумаем какие-нибудь аппетитные истории. Как мы познакомились. Как полюбили друг друга. С какой страстью выясняли отношения.
— Это еще зачем? — удивился Джереми. — Разве мы не самая романтичная пара?
— Конечно, — кивнула я. — Но, по-моему, в выяснении отношений тоже есть своя романтика. Не все же время лизаться… Скажем, что-нибудь такое: ты долго мучился и страдал, пытаясь оценить истинную глубину своих чувств ко мне. Поначалу представлял, что наша любовь всегда будет бурной, страстной и безоблачной, как небо над Антигуа, но в один прекрасный день вдруг почувствовал, что возвышенные чувства вдребезги разбиваются об острые рифы одиночества и недопонимания. И тогда мы расстались на целую неделю. Все это время ты размышлял и анализировал случившееся, пока наконец не пришел к окончательному выводу, что жить без меня не можешь и любишь настолько беззаветно, что готов не только пострадать, но даже расстаться ради меня с жизнью. И что нет для тебя во всем мире ничего важнее и возвышеннее нашей любви.
Закончив, я почувствовала, как на мои глаза навернулись слезы.
— Здорово, — закивал Джереми, фиксируя на бумаге основные мысли. — Может, еще такую ссору придумаем: допустим, ты взяла мой новый автомобиль и, пытаясь припарковаться, врезалась в бампер другой машины.
— Нет уж, благодарю покорно! — возмутилась я. — По-твоему, я парковаться не умею?
— Женщины вечно в кого-нибудь врезаются, когда ставят машины на стоянку, — заметил Джереми. — Тем более что звучит это куда реалистичнее, чем твоя выдумка.
— Может, тогда поссоримся из-за того, что мужчины нас, женщин, за людей не считают? — угрожающе предложила я.
— Нет, это повредит моей репутации, — отказался Джереми.
Я в отчаянии махнула рукой:
— Ерунда какая-то получается. Может, скажем лучше, что вообще ни разу не ссорились?
— Что ж, ведь почти так и есть, — подтвердил Джереми.
— Что значит — почти? — насупилась я.
— Утром, когда я вернулся после погружения, ты была похожа на буку, — несмело заметил Джереми.
— Только потому, что, едва появившись, ты тут же снова отправился нырять с аквалангом. И вообще ты торчишь в воде так долго, что скоро будешь походить на саламандру. А еще проводишь столько времени в обществе Кандиды, что мне уже советуют глаз с тебя не спускать. Так что, сам понимаешь, у меня есть право дуться.
— Брось, Эли! — Джереми с чувством обнял меня и прижал к себе. — Я вовсе не хотел тебя расстраивать. Просто голова слегка закружилась от общения с такой знаменитой особой. Остаток времени мы с тобой ни на минуту не расстанемся.
— Неужели все двадцать четыре часа в сутки? — фыркнула я. — Так я тебе и поверила!
— Завтра Кандида погружаться не будет, — объяснил Джереми. — Сюда Вадим, ее режиссер, прилетает.
— Вот и прекрасно, — сказала я. — Значит, тебе не придется переживать из-за того, что она страдает от одиночества.
Джереми покачал головой. (Будь я повнимательнее, заметила бы, что он слегка раздосадован.)
— Да, — ответил он. — Это верно.
Глава 32
Вот и пришел знаменательный день. До финального конкурса международного журнала «Совершенная женщина» на звание самой романтической пары в мире осталось каких-то восемь часов.
В знак особого уважения к участникам состязания из Флориды прилетел знаменитый парикмахер, который долго колдовал над нашими прическами перед фотосъемкой. Говоря «над нашими», я имею в виду только женскую половину; Джереми был безмерно разочарован из-за того, что мужчинам делать укладку не полагалось.
Мы с Шелли сидели бок о бок под фенами, которые, по-моему, не использовали нигде в мире годов этак с шестидесятых. Шелли не скрывала своего возбуждения. Ничто в ее поведении не позволяло заподозрить, что между ней и ее возлюбленным кошка пробежала. Должно быть, решила я, Люк внял моим советам.
— До чего я рада, Эли, что познакомилась со всеми вами! — щебетала Шелли с таким видом, будто уже победила в суперфинале. — Я знаю массу семейных пар, которые не воспринимают своих отношений с должной серьезностью. Между ними нет и намека на взаимное уважение, которое присуще нам с Люком. А знакомство с вами окончательно укрепило мою веру в безграничную любовь.
— Спасибо, — пробормотала я. Меня не тянуло разговаривать, но, по счастью, Шелли можно было хлебом не кормить, лишь бы дать поразглагольствовать всласть. И вдруг я не удержалась: — А в чем ваша тайна, Шелли?
— Видите ли, Эли, — оживленно начала она, извлекая голову из-под металлического колпака, чтобы обращаться ко мне глядя в глаза, подобно миссионеру, — вы что-нибудь слышали о воплощающем воображении?
Я лишь с недоумением передернула плечами.
— Тогда я вам сейчас объясню, — обрадовалась Шелли. — Смысл в том, что вы можете получить все, о чем мечтаете. Все, что душе угодно. Если вы очень сильно чего-то захотите, предмет ваших вожделений как бы окажется у вас перед глазами. Вы даже мысленно сможете его потрогать. Я впервые об этом по телевизору услышала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89