Мне приятно, что он вам понравился.
– Очень понравился, и лошади, и собаки, и у вас так славно на кухне… – Она остановилась, боясь, что уже надоела ему, и быстро закончила: – Еще и еще раз спасибо вам!
Они стояли на площадке перед дверью, и, хотя было довольно холодно, она чувствовала приятное тепло, растекающееся по всему телу. Она подняла к нему счастливое, улыбающееся лицо, он наклонился и поцеловал ее.
Чарити, которая подошла к окну, увидев свет фар подъехавшей машины, сказала:
– Тико, он целует Крессиду…
Ее муж оторвался от газеты, которую просматривал.
– Это совершенно нормально, любовь моя.
– Да… нет, это не нормально, он же собирается жениться на Николе…
– Мне кажется, Алдрика едва ли можно вынудить что-то сделать против его воли. Я его знаю много лет, он обычно поступает только так, как хочет.
Чарити отошла от окна.
– И ты полагаешь?..
Тико отложил газету в сторону.
– Дорогая моя, давай ничего не будем полагать, просто поживем и увидим.
– Вы, мужчины, так отличаетесь от нас, – проговорила Чарити.
– И в этом-то вся прелесть, любовь моя. – Он притянул жену к себе и крепко поцеловал.
За обедом все чувствовали себя непринужденно. Тейле и Летиции разрешили остаться, и общий разговор представлял собой смесь детской болтовни и легкой беседы взрослых. Ни о Николе, ни о неудачном пребывании Крессиды в Нордвике-ан-Зее никто не вспоминал. После кофе, когда Крессида сказала Чарити, что ей давно пора вернуться к тер Беемстра, доктор тоже встал.
– Мне с вами по пути, я вас подвезу.
Если бы Крессида лучше знала эта места, она поняла бы, что доктор слегка лукавил, говоря, что им по пути. Тепло попрощавшись со всеми, девушка пообещала Чарити, что поедет с нею за покупками на следующей неделе, и снова села в «бентли» доктора. Время в дороге до дома семейства тер Беемстра пролетело незаметно, в основном они молчали. Крессиде очень хотелось, чтобы доктор еще раз поцеловал ее на прощанье, но он не сделал этого, лишь зашел вместе с нею в дом и обменялся дружескими приветствиями с хозяевами, затем пожал Крессиде руку и уехал, не сказав, что хотел бы снова ее увидеть.
Ну и что, думала она, укладываясь спать, почему он, собственно, должен делать это?.. Достаточно того, что он был добр, внимателен, столько показал интересного…
И все-таки, ведь он бы мог и вообще не целовать ее, и, уж конечно, без такого, она поискала подходящее слово, удовольствия… Ей понравился его поцелуй… Впрочем, напомнила она себе, тебя так редко целовали, что этот поцелуй мог взволновать тебя больше, чем любую другую девушку… Николу, например. Ужасная особа, подумала Крессида и закрыла глаза. Интересно, что он сейчас делает? Скорее всего, звонит ей, рассказывает, как ему было скучно. С этой мыслью девушка заснула.
Доктор сидел в своем кабинете с Цезарем и Мейбл. Он готовился к лекции, которую ему предстояло прочесть в Лейдене через несколько дней. Ему и в голову не пришло позвонить Николе, и, когда раздался телефонный звонок, он нетерпеливо поморщился.
– Дорогой, – ворковала в трубку Никола, – тебе одиноко? Ты ведь приедешь завтра? Ты не забыл о вечере у ван Дау? Я сейчас ужинаю с приятелями, мне так скучно и одиноко без тебя. – (Он молчал.) – Алдрик?
– Да ты развлекайся, – наконец произнес он. – Я заеду за тобой завтра около семи. Мне совсем не одиноко, у меня много работы.
– Опять работа… – протянула Никола, – а что же ты делал целый день?
Он вкратце рассказал ей.
– Я так рада, что бедная девушка наконец-то устроилась, – сочувственно проговорила Никола. – Мне очень неприятно, что у нее не сложились отношения с тетей Клотильдой. Это я виновата, я почему-то подумала, что эта девушка из рабочей семьи и она привыкла выполнять всякую работу по дому. Право же, у меня отлегло от сердца, когда ты мне сейчас сказал, что она нашла подходящее место. Теперь я ей искренне желаю найти жениха, какого-нибудь фермера или там клерка…
У доктора было, что ей на это ответить, но он промолчал, только снова повторил:
– Счастливо тебе развлекаться, Никола. Завтра увидимся.
Какое-то время он работал, потом поднялся и пошел в гостиную. Комната выглядела очень уютной при свете настольных ламп, приветливо потрескивал огонь в камине. Он взглянул на кресло, в котором сидела Крессида, и ему захотелось, чтобы она снова сидела в нем.
Он прошел и сел возле камина, обнял Мейбл, Цезарь разлегся у его ног. Зашел Вестер, и доктор велел ему запереть двери и идти спать. В старом доме было тихо, он слышал свист ветра, дующего с залива Вадензее, и он любил эти звуки. Крессиде они бы тоже понравились, подумалось ему; он привезет ее сюда снова и поведет на берег посмотреть, как морские волны обрушиваются на дамбу. Он подумал, что должно пройти время, пока она станет доверять ему, и необходимо, чтобы она перестала считать, что он собирается жениться на Николе. Он никогда не говорил о браке с Николой, хотя и допускал, что она могла бы стать его женой. Никола красива, с ней не скучно, она умеет одеваться со вкусом и, вероятно, неплохо вела бы их дом, но он знал, что никто из его коллег не любил ее. Впрочем, вот уже несколько дней, а может, и недель, поправил он себя, ему бы хотелось, чтобы его женой стала Крессида. То, что началось с простого сочувствия, простого проявления человеческой доброты, стало самым главным в его жизни. Ему потребуются время и терпение, но он был терпелив. Доктор чувствовал, что нравится Крессиде, но она относится к нему с явным недоверием, и это не удивительно, после ее-то пребывания у Клотильды ван Гермерт!
Он поговорит с Николой, он знает, что она хочет выйти за него замуж. Ей нравится его общество, он богат и может дать ей все, что она захочет, но доктор был совершенно уверен, что она точно так же будет относиться к любому другому мужчине, способному обеспечить ей надежное будущее. Конечно, Никола была бы подходящей женой, но теперь ему странно думать, что он считал, будто может на ней жениться. Задним числом он понимал, что Никола достаточно умна, чтобы подстроиться к его образу жизни, его идеалам в надежде на то, что он, погруженный в свою работу, чистосердечно убедится в необходимости жениться на ней.
– Нет, с этим надо кончать, – сказал он, обращаясь к собакам, которые с готовностью поддержали его помахиванием хвостов.
До Рождества оставалось всего две недели, и в доме семейства тер Беемстра царило необычайное оживление.
– У нас ожидается много гостей, – сказала мефрау тер Беемстра Крессиде, – тети и дяди, бабушка с дедушкой, братья и сестры – все к нам приедут. И еще четверо детей, – она произнесла это извиняющимся тоном. – Вы справитесь? Конечно, няня Малышки поможет, ну и мы все тоже не оставим вас.
Крессида заверила ее, что справится, стараясь говорить бодро, чтобы скрыть неуверенность и беспокойство, которые ее охватили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
– Очень понравился, и лошади, и собаки, и у вас так славно на кухне… – Она остановилась, боясь, что уже надоела ему, и быстро закончила: – Еще и еще раз спасибо вам!
Они стояли на площадке перед дверью, и, хотя было довольно холодно, она чувствовала приятное тепло, растекающееся по всему телу. Она подняла к нему счастливое, улыбающееся лицо, он наклонился и поцеловал ее.
Чарити, которая подошла к окну, увидев свет фар подъехавшей машины, сказала:
– Тико, он целует Крессиду…
Ее муж оторвался от газеты, которую просматривал.
– Это совершенно нормально, любовь моя.
– Да… нет, это не нормально, он же собирается жениться на Николе…
– Мне кажется, Алдрика едва ли можно вынудить что-то сделать против его воли. Я его знаю много лет, он обычно поступает только так, как хочет.
Чарити отошла от окна.
– И ты полагаешь?..
Тико отложил газету в сторону.
– Дорогая моя, давай ничего не будем полагать, просто поживем и увидим.
– Вы, мужчины, так отличаетесь от нас, – проговорила Чарити.
– И в этом-то вся прелесть, любовь моя. – Он притянул жену к себе и крепко поцеловал.
За обедом все чувствовали себя непринужденно. Тейле и Летиции разрешили остаться, и общий разговор представлял собой смесь детской болтовни и легкой беседы взрослых. Ни о Николе, ни о неудачном пребывании Крессиды в Нордвике-ан-Зее никто не вспоминал. После кофе, когда Крессида сказала Чарити, что ей давно пора вернуться к тер Беемстра, доктор тоже встал.
– Мне с вами по пути, я вас подвезу.
Если бы Крессида лучше знала эта места, она поняла бы, что доктор слегка лукавил, говоря, что им по пути. Тепло попрощавшись со всеми, девушка пообещала Чарити, что поедет с нею за покупками на следующей неделе, и снова села в «бентли» доктора. Время в дороге до дома семейства тер Беемстра пролетело незаметно, в основном они молчали. Крессиде очень хотелось, чтобы доктор еще раз поцеловал ее на прощанье, но он не сделал этого, лишь зашел вместе с нею в дом и обменялся дружескими приветствиями с хозяевами, затем пожал Крессиде руку и уехал, не сказав, что хотел бы снова ее увидеть.
Ну и что, думала она, укладываясь спать, почему он, собственно, должен делать это?.. Достаточно того, что он был добр, внимателен, столько показал интересного…
И все-таки, ведь он бы мог и вообще не целовать ее, и, уж конечно, без такого, она поискала подходящее слово, удовольствия… Ей понравился его поцелуй… Впрочем, напомнила она себе, тебя так редко целовали, что этот поцелуй мог взволновать тебя больше, чем любую другую девушку… Николу, например. Ужасная особа, подумала Крессида и закрыла глаза. Интересно, что он сейчас делает? Скорее всего, звонит ей, рассказывает, как ему было скучно. С этой мыслью девушка заснула.
Доктор сидел в своем кабинете с Цезарем и Мейбл. Он готовился к лекции, которую ему предстояло прочесть в Лейдене через несколько дней. Ему и в голову не пришло позвонить Николе, и, когда раздался телефонный звонок, он нетерпеливо поморщился.
– Дорогой, – ворковала в трубку Никола, – тебе одиноко? Ты ведь приедешь завтра? Ты не забыл о вечере у ван Дау? Я сейчас ужинаю с приятелями, мне так скучно и одиноко без тебя. – (Он молчал.) – Алдрик?
– Да ты развлекайся, – наконец произнес он. – Я заеду за тобой завтра около семи. Мне совсем не одиноко, у меня много работы.
– Опять работа… – протянула Никола, – а что же ты делал целый день?
Он вкратце рассказал ей.
– Я так рада, что бедная девушка наконец-то устроилась, – сочувственно проговорила Никола. – Мне очень неприятно, что у нее не сложились отношения с тетей Клотильдой. Это я виновата, я почему-то подумала, что эта девушка из рабочей семьи и она привыкла выполнять всякую работу по дому. Право же, у меня отлегло от сердца, когда ты мне сейчас сказал, что она нашла подходящее место. Теперь я ей искренне желаю найти жениха, какого-нибудь фермера или там клерка…
У доктора было, что ей на это ответить, но он промолчал, только снова повторил:
– Счастливо тебе развлекаться, Никола. Завтра увидимся.
Какое-то время он работал, потом поднялся и пошел в гостиную. Комната выглядела очень уютной при свете настольных ламп, приветливо потрескивал огонь в камине. Он взглянул на кресло, в котором сидела Крессида, и ему захотелось, чтобы она снова сидела в нем.
Он прошел и сел возле камина, обнял Мейбл, Цезарь разлегся у его ног. Зашел Вестер, и доктор велел ему запереть двери и идти спать. В старом доме было тихо, он слышал свист ветра, дующего с залива Вадензее, и он любил эти звуки. Крессиде они бы тоже понравились, подумалось ему; он привезет ее сюда снова и поведет на берег посмотреть, как морские волны обрушиваются на дамбу. Он подумал, что должно пройти время, пока она станет доверять ему, и необходимо, чтобы она перестала считать, что он собирается жениться на Николе. Он никогда не говорил о браке с Николой, хотя и допускал, что она могла бы стать его женой. Никола красива, с ней не скучно, она умеет одеваться со вкусом и, вероятно, неплохо вела бы их дом, но он знал, что никто из его коллег не любил ее. Впрочем, вот уже несколько дней, а может, и недель, поправил он себя, ему бы хотелось, чтобы его женой стала Крессида. То, что началось с простого сочувствия, простого проявления человеческой доброты, стало самым главным в его жизни. Ему потребуются время и терпение, но он был терпелив. Доктор чувствовал, что нравится Крессиде, но она относится к нему с явным недоверием, и это не удивительно, после ее-то пребывания у Клотильды ван Гермерт!
Он поговорит с Николой, он знает, что она хочет выйти за него замуж. Ей нравится его общество, он богат и может дать ей все, что она захочет, но доктор был совершенно уверен, что она точно так же будет относиться к любому другому мужчине, способному обеспечить ей надежное будущее. Конечно, Никола была бы подходящей женой, но теперь ему странно думать, что он считал, будто может на ней жениться. Задним числом он понимал, что Никола достаточно умна, чтобы подстроиться к его образу жизни, его идеалам в надежде на то, что он, погруженный в свою работу, чистосердечно убедится в необходимости жениться на ней.
– Нет, с этим надо кончать, – сказал он, обращаясь к собакам, которые с готовностью поддержали его помахиванием хвостов.
До Рождества оставалось всего две недели, и в доме семейства тер Беемстра царило необычайное оживление.
– У нас ожидается много гостей, – сказала мефрау тер Беемстра Крессиде, – тети и дяди, бабушка с дедушкой, братья и сестры – все к нам приедут. И еще четверо детей, – она произнесла это извиняющимся тоном. – Вы справитесь? Конечно, няня Малышки поможет, ну и мы все тоже не оставим вас.
Крессида заверила ее, что справится, стараясь говорить бодро, чтобы скрыть неуверенность и беспокойство, которые ее охватили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45