— Тетя Рита и… дедушка.
Лили схватила Джареда за руку.
— А у тебя сколько предков, Джаред?
— Сотни, наверное.
— Я тоже хочу сотни.
— Ну, — он ласково улыбнулся, — я могу отдать тебе своих. Звездочка.
— Правда? — Лили так и подпрыгнула.
— Правда. — Джаред многозначительно посмотрел на Аву.
С чрезвычайно довольным видом Лили вскочила и побежала с холма вниз к кромке воды.
Несколько минут Ава и Джаред сидели молча и смотрели, как Лили ищет свою лягушку. Может быть, они тоже искали — слова, чтобы понять друг друга.
— Мы должны ей сказать, — решительно произнес Джаред, нарушив молчание. — Она должна знать, откуда она родом.
— Я знаю.
Ава замолчала, чувствуя стеснение в груди.
Она наконец стала понимать, зачем вернулась сюда. Чтобы посмотреть в глаза правде. Правде всех и каждого. Ей стало казаться, что все, кто был вовлечен в эту прошлую катастрофу, ищут ответы на свои вопросы.
Джаред прав. Время пришло. Она взглянула на него. Джаред тоже заслуживает того, чтобы услышать всю историю, узнать о сделке, которую она заключила с отцом, и о том, почему она в действительности уехала из Парадиза.
Страх сжал ее внутренности. Он ни за что не углядит в ее действиях акта любви, не поймет всей принесенной ради него жертвы.
— Я подожду еще, но очень недолго, Ава.
— Я знаю, — повторила она, потом снова отвернулась и стала смотреть на играющую Лили.
— Завтра я уезжаю на выставку в Сан-Антонио, где будут представлены мои корзинки.
— Так это же замечательно, Муна, — сказала Ава, любуясь прекрасными произведениями искусства, которые Муна расставила на обеденном столе.
— Мне приятно думать об этой выставке. У меня здесь много вещей, которые я хотела бы отдать в хорошие руки.
— Они все просто потрясающие. — Ава взяла красно-желтую корзинку замысловатой формы. Я уверена, у тебя все раскупят.
— Я не о продаже. — Муна села у стола и перекинула за плечи свои косы.
Джаред с усмешкой посмотрел на Аву.
— Она имеет в виду устройство судьбы своих вещей. Хочет сделать так, чтобы они нашли свой дом.
— Дом? — Ава приподняла бровь.
— Еще до окончания изготовления у каждой корзинки уже есть владелец.
— Правда?
Муна с ласковым почтением взяла в руки корзинку двойного плетения, выполненную в трех оттенках синего цвета, и прижала ее к сердцу.
— Когда эта корзинка была просто веточками и стеблями, она находилась в своем первозданном, истинном состоянии. Только тогда она и может найти человека, которому будет принадлежать по праву.
Первозданное, истинное состояние, повторила про себя Ава. Так Муна могла бы сказать и о них с Джаред ом.
— Но как же находит свою корзинку ее владелец? Как они узнают друг друга?
— Они чувствуют потребность друг в друге. Потребность, которую могут заполнить только они двое. — Муна улыбнулась сначала Аве, потом Джареду и грациозно поднялась со стула. — Спокойной ночи, дети мои, — сказала она, поставила корзинку на ее место на столе и вышла из комнаты.
Муна пошла к Лили: малышка хотела перед сном послушать несколько историй. Ава уединилась в своей комнате, а Джаред ушел в кабинет, где ровно два часа сосредоточенно работал. А потом ему на глаза попалось семейное дело: отец, мать и дочь, которые хотели выгодно вложить деньги для обеспечения своего финансового положения в будущем. Джаред подумал о своем собственном странном положении. Ему стало душно в кабинете, и он решил очистить душу и тело.
Но перед тем, как покинуть дом, он несколько минут постоял перед дверью Авиной комнаты, но все-таки постучать не решился.
Дождь усилился, и Джаред бросился бежать к хижине. Он неимоверно устал бороться со своим влечением к Аве, со своей потребностью в ней.
Почему бы ему просто не признать, что он страстно желает ее, хочет видеться с ней и заниматься с ней любовью всякий раз, когда она этого захочет?
Брезентовое полотно оказалось закинутым на крышу, и Джаред помедлил, прежде чем войти.
Может быть, это Ава так оставила дверь, когда он ушел в ночь?
Джаред шагнул внутрь слабо освещенного пространства хижины. Ответом на его вопрос явилось то, что предстало перед глазами.
Ава. Она стояла совершенно обнаженная и улыбалась ему, светлые волосы разметались по плечам и груди. Она была прекрасна. Среди холодных камней у ее ног трепетным пламенем горело несколько свечей.
От увиденного у Джареда перехватило дыхание. Когда-то очень давно он говорил о своей мечте заняться с ней любовью в потогонной хижине.
Тогда они лежали в объятиях друг друга в том маленьком сарайчике на ранчо ее отца, где все вокруг пропиталось запахами сена, земли и страсти.
Бесполезно бороться, глупо что-то говорить.
Джаред сбросил одежду и остановился перед ней.
— Я сейчас в своем первозданном, истинном виде, — сказал он, чуть заметно улыбаясь.
Ава улыбнулась ему в ответ, ее зеленые глаза мерцали.
— Я тоже.
Джаред протянул руки, легонько коснулся ее безупречных грудей, потом принял их тяжесть на ладони и застонал от желания.
— Ты такая красивая.
Ее улыбка стала нежной, и она со всей искренностью сказала:
— Спасибо. — Ава нежно улыбалась.
— Я рад, что ты вернулась сюда.
— Мне кажется, у нас с тобой осталось незаконченное дело.
— Да. — Он коснулся ее лица, провел пальцем по губам — губам, о которых он грезил, которые представлял в своем воображении все четыре долгих года. — Это место для меня — особое. Здесь я обращаюсь к богам, здесь я танцую.
— А где ты занимаешься любовью? — осторожно спросила Ава.
Джаред наклонился и, почти касаясь ее губами, прошептал:
— Я никогда еще не занимался здесь любовью.
Ава запустила пальцы в его волосы. Господи, как давно она об этом мечтала. Черные волосы струились словно шелк.
Джаред заглянул в ее зеленые, затуманенные страстью глаза. Они стояли совершенно нагие, и ухо Авы почти улавливало замысловатую мелодию, звуки которой вибрировали в ее теле.
— Мой дух танцует с твоим духом, — сказал Джаред. Его глаза лихорадочно блеснули в темноте.
Со всей страстью, переполнявшей ее, Ава начала целовать любимого мужчину. Ее язык остановился в ямке на шее, где мощно бился его пульс, и она лизнула это место.
Джаред с шумом выдохнул. Упиваясь эффектом своего воздействия, Ава взяла в рот его сосок и легонько прикусила. Джаред зарычал, сжал ее грудь и крепко прижался к ней бедрами.
Ава чувствовала, будто тает изнутри; она ощущала себя жрицей, совершающей вместе с Джаредом священный ритуал. Рука коснулась его возбужденной плоти. Мужчина последовал ее примеру. Так они и стояли, прижимаясь телами и глядя друг другу в глаза. Возбуждение, похоть, животный инстинкт, страсть — все это отражалось в их взглядах. Их ласки становились все изощреннее.
— Я не могу больше ждать, — хрипло прошептала она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
Лили схватила Джареда за руку.
— А у тебя сколько предков, Джаред?
— Сотни, наверное.
— Я тоже хочу сотни.
— Ну, — он ласково улыбнулся, — я могу отдать тебе своих. Звездочка.
— Правда? — Лили так и подпрыгнула.
— Правда. — Джаред многозначительно посмотрел на Аву.
С чрезвычайно довольным видом Лили вскочила и побежала с холма вниз к кромке воды.
Несколько минут Ава и Джаред сидели молча и смотрели, как Лили ищет свою лягушку. Может быть, они тоже искали — слова, чтобы понять друг друга.
— Мы должны ей сказать, — решительно произнес Джаред, нарушив молчание. — Она должна знать, откуда она родом.
— Я знаю.
Ава замолчала, чувствуя стеснение в груди.
Она наконец стала понимать, зачем вернулась сюда. Чтобы посмотреть в глаза правде. Правде всех и каждого. Ей стало казаться, что все, кто был вовлечен в эту прошлую катастрофу, ищут ответы на свои вопросы.
Джаред прав. Время пришло. Она взглянула на него. Джаред тоже заслуживает того, чтобы услышать всю историю, узнать о сделке, которую она заключила с отцом, и о том, почему она в действительности уехала из Парадиза.
Страх сжал ее внутренности. Он ни за что не углядит в ее действиях акта любви, не поймет всей принесенной ради него жертвы.
— Я подожду еще, но очень недолго, Ава.
— Я знаю, — повторила она, потом снова отвернулась и стала смотреть на играющую Лили.
— Завтра я уезжаю на выставку в Сан-Антонио, где будут представлены мои корзинки.
— Так это же замечательно, Муна, — сказала Ава, любуясь прекрасными произведениями искусства, которые Муна расставила на обеденном столе.
— Мне приятно думать об этой выставке. У меня здесь много вещей, которые я хотела бы отдать в хорошие руки.
— Они все просто потрясающие. — Ава взяла красно-желтую корзинку замысловатой формы. Я уверена, у тебя все раскупят.
— Я не о продаже. — Муна села у стола и перекинула за плечи свои косы.
Джаред с усмешкой посмотрел на Аву.
— Она имеет в виду устройство судьбы своих вещей. Хочет сделать так, чтобы они нашли свой дом.
— Дом? — Ава приподняла бровь.
— Еще до окончания изготовления у каждой корзинки уже есть владелец.
— Правда?
Муна с ласковым почтением взяла в руки корзинку двойного плетения, выполненную в трех оттенках синего цвета, и прижала ее к сердцу.
— Когда эта корзинка была просто веточками и стеблями, она находилась в своем первозданном, истинном состоянии. Только тогда она и может найти человека, которому будет принадлежать по праву.
Первозданное, истинное состояние, повторила про себя Ава. Так Муна могла бы сказать и о них с Джаред ом.
— Но как же находит свою корзинку ее владелец? Как они узнают друг друга?
— Они чувствуют потребность друг в друге. Потребность, которую могут заполнить только они двое. — Муна улыбнулась сначала Аве, потом Джареду и грациозно поднялась со стула. — Спокойной ночи, дети мои, — сказала она, поставила корзинку на ее место на столе и вышла из комнаты.
Муна пошла к Лили: малышка хотела перед сном послушать несколько историй. Ава уединилась в своей комнате, а Джаред ушел в кабинет, где ровно два часа сосредоточенно работал. А потом ему на глаза попалось семейное дело: отец, мать и дочь, которые хотели выгодно вложить деньги для обеспечения своего финансового положения в будущем. Джаред подумал о своем собственном странном положении. Ему стало душно в кабинете, и он решил очистить душу и тело.
Но перед тем, как покинуть дом, он несколько минут постоял перед дверью Авиной комнаты, но все-таки постучать не решился.
Дождь усилился, и Джаред бросился бежать к хижине. Он неимоверно устал бороться со своим влечением к Аве, со своей потребностью в ней.
Почему бы ему просто не признать, что он страстно желает ее, хочет видеться с ней и заниматься с ней любовью всякий раз, когда она этого захочет?
Брезентовое полотно оказалось закинутым на крышу, и Джаред помедлил, прежде чем войти.
Может быть, это Ава так оставила дверь, когда он ушел в ночь?
Джаред шагнул внутрь слабо освещенного пространства хижины. Ответом на его вопрос явилось то, что предстало перед глазами.
Ава. Она стояла совершенно обнаженная и улыбалась ему, светлые волосы разметались по плечам и груди. Она была прекрасна. Среди холодных камней у ее ног трепетным пламенем горело несколько свечей.
От увиденного у Джареда перехватило дыхание. Когда-то очень давно он говорил о своей мечте заняться с ней любовью в потогонной хижине.
Тогда они лежали в объятиях друг друга в том маленьком сарайчике на ранчо ее отца, где все вокруг пропиталось запахами сена, земли и страсти.
Бесполезно бороться, глупо что-то говорить.
Джаред сбросил одежду и остановился перед ней.
— Я сейчас в своем первозданном, истинном виде, — сказал он, чуть заметно улыбаясь.
Ава улыбнулась ему в ответ, ее зеленые глаза мерцали.
— Я тоже.
Джаред протянул руки, легонько коснулся ее безупречных грудей, потом принял их тяжесть на ладони и застонал от желания.
— Ты такая красивая.
Ее улыбка стала нежной, и она со всей искренностью сказала:
— Спасибо. — Ава нежно улыбалась.
— Я рад, что ты вернулась сюда.
— Мне кажется, у нас с тобой осталось незаконченное дело.
— Да. — Он коснулся ее лица, провел пальцем по губам — губам, о которых он грезил, которые представлял в своем воображении все четыре долгих года. — Это место для меня — особое. Здесь я обращаюсь к богам, здесь я танцую.
— А где ты занимаешься любовью? — осторожно спросила Ава.
Джаред наклонился и, почти касаясь ее губами, прошептал:
— Я никогда еще не занимался здесь любовью.
Ава запустила пальцы в его волосы. Господи, как давно она об этом мечтала. Черные волосы струились словно шелк.
Джаред заглянул в ее зеленые, затуманенные страстью глаза. Они стояли совершенно нагие, и ухо Авы почти улавливало замысловатую мелодию, звуки которой вибрировали в ее теле.
— Мой дух танцует с твоим духом, — сказал Джаред. Его глаза лихорадочно блеснули в темноте.
Со всей страстью, переполнявшей ее, Ава начала целовать любимого мужчину. Ее язык остановился в ямке на шее, где мощно бился его пульс, и она лизнула это место.
Джаред с шумом выдохнул. Упиваясь эффектом своего воздействия, Ава взяла в рот его сосок и легонько прикусила. Джаред зарычал, сжал ее грудь и крепко прижался к ней бедрами.
Ава чувствовала, будто тает изнутри; она ощущала себя жрицей, совершающей вместе с Джаредом священный ритуал. Рука коснулась его возбужденной плоти. Мужчина последовал ее примеру. Так они и стояли, прижимаясь телами и глядя друг другу в глаза. Возбуждение, похоть, животный инстинкт, страсть — все это отражалось в их взглядах. Их ласки становились все изощреннее.
— Я не могу больше ждать, — хрипло прошептала она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30