Они потолковали о погоде, о дожде, — надо же, не сезон дождям-то, а вот поди ж ты, льет как из ведра! — о проблемах и заботах мотеля, о старинном рецепте ромштекса под маринадом, — фирменное блюдо Пегги, отведать его даже из соседних городов приезжают! Для таких предваряющих интервью бесед Джиллиан никогда не жалела аудиопленки. Зачастую оказывалось, что запись вышла неплохая и вполне сгодится для «голоса за кадром», ежели само интервью получалось неудачным.
Убедившись, что сестры успокоились, расслабились, почувствовали себя «как дома», Джиллиан тайком подала знак Труди: дескать, начинай! А Юфимия с Пегги, увлеченные беседой, даже не заметили, что их снимают на видеокамеру. Постепенно и незаметно документалистка вышла из общего разговора и укрылась за «стеклянной ширмой», отгораживающей ее от рассказчиков. Сидя с краешку, словно за невидимой стеной, молодая женщина молча слушала, а сестрицы О'Брайен соловьями разливались, выдавая историю за историей, — причудливую смесь из местных сплетен, собственных побасенок и весьма сомнительных исторических фактов. Торжественно кивая, барабаня пальцами по столу, Юфимия и Пегги рассказывали о своих предках. О городке Санто-Беньо, в котором родились и выросли. О Плакальщице каньона Санто-Беньо.
Улучив удобный момент, Джиллиан на мгновение вновь перевоплотилась в ведущего.
— А вы, случайно, не помните, когда вы впервые услышали эту легенду?
Юфимия сосредоточенно нахмурилась.
— Сдается мне, я про Плакальщицу знаю, сколько себя помню, — эта история у всех на слуху.
— Сколько себя помните? То есть с самого детства?
— Ох, подумать надо…
Тут в разговор бесцеремонно вмешалась Пегги.
— Вы меня спросите, меня! Я даже день отлично помню, когда услышала про Плакальщицу в первый раз! Тридцать шесть лет назад дело было!
— Да полно, быть того не может! — оборвала ее сестра. — Память-то у тебя, точно решето, дырявая! Кто вечно забывает собаку на улицу выпустить?
— Так то сейчас. А то — тогда.
И, оправдавшись при помощи этого несколько невнятного, зато решительного заявления, младшая сестрица О'Брайен вдохновенно принялась рассказывать:
— Про Плакальщицу мне рассказал Юджин, — заехал сюда однажды вечером пропустить кружечку пива, а с тех пор, как от него жена сбежала, не прошло, дай Боже памяти, и шести месяцев. Помню, глянула — а глаза-то у него красные, от недосыпания, видать, — шутка ли, сам и хозяйство веди, сам и сынка расти, а для мужчины это не шутка! Ну, потолковали мы, — про цены на скот, да про урожай бобов, да про ветер, что в каньоне дует, да с таким гулом! Ну, а я и скажи, что уж больно похоже на женский плач. У Юджина сей же миг лицо вытянулось, — недоволен, значит, остался, — да как прикрикнет на меня, злобно так: «Полно чушь молоть!» Ну, а пивка хлебнул, так сразу подобрел, снова подозвал меня, да и рассказал легенду про эту пленницу из племени зуни; а сам он, значит, эту историю от деда слышал.
Джиллиан взволнованно подалась вперед. Сердце ее неистово заколотилось в груди. Неужто и впрямь первоисточник легенды — это семейные хроники семейства Донованов? Ох, кажется, все на свете отдала бы за интервью с Юджином!
— И, уж можете мне поверить, больше я к развалинам ни ногой, — после того, как Юджин рассказал мне, как бедняжка бросилась с высокой каменной башни прямо на дно ущелья! Бр-р-р! — Пегги даже передернулась. — А потом построили плотину, каньон затопили, а история Плакальщицы стала местной легендой.
Даже Юфимия вынуждена была поневоле согласиться с сестрой.
— Знаешь, а ведь ты, похоже, права.
— Я сама знаю, что права. Я всегда права.
— Ха! — Старшая мисс О'Брайен решительно сокрушила «невидимую преграду», воззвав напрямую к Джиллиан. — Вы спросите, кто был прав насчет того подержанного «Бьюика»? Мы все решали, купить его или нет, а Пегги как заартачится: вот вынь да положь ей машину! И что же: года не прошло, как эта колымага упокоилась на кладбище старых автомобилей!
— Вот выучилась бы водить толком, так и «Бьюик» бы прослужил на десять лет дольше! — отпарировала любящая сестрица.
Джиллиан разумно воздержалась от комментариев и спустя минуту-другую закончила интервью. Сестры так ничего и не заметили. Съемочная группа по-быстрому запаковала оборудование и разошлась по номерам, а почтенные дамы все еще продолжали бурно выяснять, кто именно «убил» злосчастный «Бьюик».
Чувствуя приятную усталость после успешного рабочего дня, Джиллиан вышла из холла вслед за Труди подышать свежим воздухом. Джереми Багряное Облако удобно расположился под навесом кафе: придвинув стул к самой стене, старик любовался темнеющим небом.
— Спасибо, что поехал сегодня с нами, — поблагодарила его Джиллиан, признательно улыбаясь. — Без тебя я бы ни за что не отыскала ранчо Доусона.
— Непременно отыскала бы, Соколенок. — Индеец пружинисто поднялся на ноги. — Сердце у тебя чуткое: ты всегда находишь, что ищешь. И вот он такой же, — добавил Джереми, оглядываясь через плечо.
Джиллиан стремительно обернулась. У одиннадцатого номера притормозил знакомый джип… вот открылась передняя дверца, и из машины выбрался Катберт. Волосы его и брови припорошила мелкая белая пыль. И сей же миг сердце, о котором столь лестно отозвался индеец минуту назад, неистово заколотилось в груди.
Катберт не заметил в тени навеса ни ее, ни Джереми. Размашистой, стремительной походкой он направился к номеру.
Поспешно распрощавшись с Багряным Облаком, Джиллиан сделала то же.
13
Закрывая за собою дверь, Катберт был на все сто уверен: он исполнит обещание, данное Джиллиан, и не станет торопить события.
Последние пятнадцать часов он провел в отчаянной борьбе с самим собою: пытаясь затушить жаркий огонь, что разливался по жилам, стоило ему подумать о молодой документалистке. Но в оглушительном грохоте и хаосе, — а чего еще ждать, когда на воздух взлетают три тысячи кубических ярдов бетона! — ему почти удалось удерживать манящее видение где-то в глубинах сознания.
Насквозь пропыленный, по уши в песке и бетонной крошке, изнемогая от усталости после стольких часов, проведенных под палящим солнцем, Катберт плюхнулся на водительское сиденье джипа и покатил назад, в город. Но едва величественная дуга плотины перестала отражаться в зеркальце заднего вида, как образ Джиллиан вновь заслонил все его дневные заботы.
Час назад звонил помощник шерифа Магнус Джералдсон, — сообщить, что его люди доставили образчик песчаника в металлургическую лабораторию центра геологических изысканий в городе Фресно. Катберт лично связался с Клайвом Бэроном, а тот клятвенно пообещал, что в течение ближайших двадцати четырех часов камушек окажется под электронным микроскопом.
А тем временем…
Катберт мрачно сощурился;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68
Убедившись, что сестры успокоились, расслабились, почувствовали себя «как дома», Джиллиан тайком подала знак Труди: дескать, начинай! А Юфимия с Пегги, увлеченные беседой, даже не заметили, что их снимают на видеокамеру. Постепенно и незаметно документалистка вышла из общего разговора и укрылась за «стеклянной ширмой», отгораживающей ее от рассказчиков. Сидя с краешку, словно за невидимой стеной, молодая женщина молча слушала, а сестрицы О'Брайен соловьями разливались, выдавая историю за историей, — причудливую смесь из местных сплетен, собственных побасенок и весьма сомнительных исторических фактов. Торжественно кивая, барабаня пальцами по столу, Юфимия и Пегги рассказывали о своих предках. О городке Санто-Беньо, в котором родились и выросли. О Плакальщице каньона Санто-Беньо.
Улучив удобный момент, Джиллиан на мгновение вновь перевоплотилась в ведущего.
— А вы, случайно, не помните, когда вы впервые услышали эту легенду?
Юфимия сосредоточенно нахмурилась.
— Сдается мне, я про Плакальщицу знаю, сколько себя помню, — эта история у всех на слуху.
— Сколько себя помните? То есть с самого детства?
— Ох, подумать надо…
Тут в разговор бесцеремонно вмешалась Пегги.
— Вы меня спросите, меня! Я даже день отлично помню, когда услышала про Плакальщицу в первый раз! Тридцать шесть лет назад дело было!
— Да полно, быть того не может! — оборвала ее сестра. — Память-то у тебя, точно решето, дырявая! Кто вечно забывает собаку на улицу выпустить?
— Так то сейчас. А то — тогда.
И, оправдавшись при помощи этого несколько невнятного, зато решительного заявления, младшая сестрица О'Брайен вдохновенно принялась рассказывать:
— Про Плакальщицу мне рассказал Юджин, — заехал сюда однажды вечером пропустить кружечку пива, а с тех пор, как от него жена сбежала, не прошло, дай Боже памяти, и шести месяцев. Помню, глянула — а глаза-то у него красные, от недосыпания, видать, — шутка ли, сам и хозяйство веди, сам и сынка расти, а для мужчины это не шутка! Ну, потолковали мы, — про цены на скот, да про урожай бобов, да про ветер, что в каньоне дует, да с таким гулом! Ну, а я и скажи, что уж больно похоже на женский плач. У Юджина сей же миг лицо вытянулось, — недоволен, значит, остался, — да как прикрикнет на меня, злобно так: «Полно чушь молоть!» Ну, а пивка хлебнул, так сразу подобрел, снова подозвал меня, да и рассказал легенду про эту пленницу из племени зуни; а сам он, значит, эту историю от деда слышал.
Джиллиан взволнованно подалась вперед. Сердце ее неистово заколотилось в груди. Неужто и впрямь первоисточник легенды — это семейные хроники семейства Донованов? Ох, кажется, все на свете отдала бы за интервью с Юджином!
— И, уж можете мне поверить, больше я к развалинам ни ногой, — после того, как Юджин рассказал мне, как бедняжка бросилась с высокой каменной башни прямо на дно ущелья! Бр-р-р! — Пегги даже передернулась. — А потом построили плотину, каньон затопили, а история Плакальщицы стала местной легендой.
Даже Юфимия вынуждена была поневоле согласиться с сестрой.
— Знаешь, а ведь ты, похоже, права.
— Я сама знаю, что права. Я всегда права.
— Ха! — Старшая мисс О'Брайен решительно сокрушила «невидимую преграду», воззвав напрямую к Джиллиан. — Вы спросите, кто был прав насчет того подержанного «Бьюика»? Мы все решали, купить его или нет, а Пегги как заартачится: вот вынь да положь ей машину! И что же: года не прошло, как эта колымага упокоилась на кладбище старых автомобилей!
— Вот выучилась бы водить толком, так и «Бьюик» бы прослужил на десять лет дольше! — отпарировала любящая сестрица.
Джиллиан разумно воздержалась от комментариев и спустя минуту-другую закончила интервью. Сестры так ничего и не заметили. Съемочная группа по-быстрому запаковала оборудование и разошлась по номерам, а почтенные дамы все еще продолжали бурно выяснять, кто именно «убил» злосчастный «Бьюик».
Чувствуя приятную усталость после успешного рабочего дня, Джиллиан вышла из холла вслед за Труди подышать свежим воздухом. Джереми Багряное Облако удобно расположился под навесом кафе: придвинув стул к самой стене, старик любовался темнеющим небом.
— Спасибо, что поехал сегодня с нами, — поблагодарила его Джиллиан, признательно улыбаясь. — Без тебя я бы ни за что не отыскала ранчо Доусона.
— Непременно отыскала бы, Соколенок. — Индеец пружинисто поднялся на ноги. — Сердце у тебя чуткое: ты всегда находишь, что ищешь. И вот он такой же, — добавил Джереми, оглядываясь через плечо.
Джиллиан стремительно обернулась. У одиннадцатого номера притормозил знакомый джип… вот открылась передняя дверца, и из машины выбрался Катберт. Волосы его и брови припорошила мелкая белая пыль. И сей же миг сердце, о котором столь лестно отозвался индеец минуту назад, неистово заколотилось в груди.
Катберт не заметил в тени навеса ни ее, ни Джереми. Размашистой, стремительной походкой он направился к номеру.
Поспешно распрощавшись с Багряным Облаком, Джиллиан сделала то же.
13
Закрывая за собою дверь, Катберт был на все сто уверен: он исполнит обещание, данное Джиллиан, и не станет торопить события.
Последние пятнадцать часов он провел в отчаянной борьбе с самим собою: пытаясь затушить жаркий огонь, что разливался по жилам, стоило ему подумать о молодой документалистке. Но в оглушительном грохоте и хаосе, — а чего еще ждать, когда на воздух взлетают три тысячи кубических ярдов бетона! — ему почти удалось удерживать манящее видение где-то в глубинах сознания.
Насквозь пропыленный, по уши в песке и бетонной крошке, изнемогая от усталости после стольких часов, проведенных под палящим солнцем, Катберт плюхнулся на водительское сиденье джипа и покатил назад, в город. Но едва величественная дуга плотины перестала отражаться в зеркальце заднего вида, как образ Джиллиан вновь заслонил все его дневные заботы.
Час назад звонил помощник шерифа Магнус Джералдсон, — сообщить, что его люди доставили образчик песчаника в металлургическую лабораторию центра геологических изысканий в городе Фресно. Катберт лично связался с Клайвом Бэроном, а тот клятвенно пообещал, что в течение ближайших двадцати четырех часов камушек окажется под электронным микроскопом.
А тем временем…
Катберт мрачно сощурился;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68