Мысли о нем становились все навязчивее, Хлоя ощущала, что чувства переполняют ее. Выезжая за город, она ломала голову, как бы завести о нем разговор, чтобы это не вышло слишком нарочито. Но никак не могла ничего придумать, тем более, что видела неодобрение Элен и ее нежелание вмешиваться в эту историю.
В общем, она ничего не сказала и сосредоточила все внимание на дороге.
Вскоре они проехали между каменных столбов, на которых сидели такие же каменные орлы. За воротами была недлинная, вся в рытвинах, дорога, обсаженная дубами. Они подъехали по ней к невысокому, уютному серому зданию. Заглубленные окна выходили на лужайку, стены были увиты сухими стеблями вьюнков. Возле открытой двери лежал перевернутый детский велосипед, трехколесный, красного цвета. Машины были припаркованы в ряд, возле забрызганного грязью «пежо» Стефана девушки увидели пикап Тома, а в конце ряда – сверкающий нос «ягуара», принадлежащего Оливеру. Элен сразу его заметила и, идя вместе с Хлоей к дому, старалась дышать как можно спокойней и размеренней.
Хлоя постучала по стеклу входной двери, после чего девушки заглянули в холл, пол которого был выложен черно-белой керамической плиткой. Стефан стоял у подножья лестницы, облокотившись о стойку перил из красного дерева. Он разговаривал с девушками, которые должны были играть Селию и Одри. Беатрис стояла рядом, белокурый, толстый ребенок тянул ее за руку.
Супруги сразу же подошли к гостям. Стефан поцеловал обеих девушек в щеку. Он никогда так тепло не приветствовал Элен, и она тайком усмехнулась.
Беатрис держала в руках большой стеклянный кувшин.
– Хотите легкий коктейль? – спросила она.
Хотя в ее темных волосах блестела седина, а вокруг глаз был веер тонких морщинок, она выглядела моложе своего мужа. Она была стройной, почти как юная девушка, и движения ее, когда она наливала Хлое и Элен коктейль, отличались быстротой и непринужденностью.
– Пойдемте посмотрим дом. И на детишек, если захотите.
Стефан ушел вместе с Хлоей, Беатрис, похоже, не обратила на это особого внимания. Элен гадала, как много ей известно о жизни ее мужа и думает ли она о стройной девушке, которая ушла вместе с ним.
На спокойном лице Беатрис ничего не отражалось; рука, покоившаяся на голове у ребенка, была расслаблена.
– Сколько лет Себастьяну? – спросила Элен, чтобы нарушить молчание.
– Пять. Он уже становится вполне цивилизованным. А, вот и Том!
Том шел по холлу. На нем был ярко-голубой свитер, бледно-серая фланелевая рубашка и брюки, не имевшие ничего общего с линялыми штанами, которые он носил обычно. Элен он показался очень элегантным и уверенным. Том улыбнулся Беатрис и протянул руки к кувшину с коктейлем.
– Давайте я вам помогу.
«Они относятся друг к другу с симпатией, – тут же поняла Элен. – Как странно! Ведь у Стефана с Томом явно нет ничего общего».
Когда Беатрис ушла, Том налил Элен еще немножко коктейля и улыбнулся:
– Я рад, что вы снова здесь. Ну как, дома все нормально?
Элен кивнула, ей не хотелось распространяться на эту тему. И так ей предстоял нелегкий разговор с Оливером.
– А где все остальные? – спросила она просто для того, чтобы хоть о чем-то спросить, и оглядела пустынный холл.
– Смотря кого вы имеете в виду, – скрытая ирония, с которой обычно разговаривал Том, вдруг проявилась откровенно, и он расхохотался. – Пэнси и Оливер играют на улице в футбол с детьми Стефана и их друзьями. Хотите пойти туда?
– Нет. Пожалуй, нет.
«Пока нет, – подумала Элен. – Надо подождать ланча, после ланча я соберусь с духом. А если будет надо, и как следует выпью для храбрости».
– Я пойду посмотрю, не надо ли помочь Беатрис, – добавила она.
Жена Стефана в фартуке в красную и белую полоску хлопотала на светлой, солнечной кухне. Вкусно пахло жареным чесноком и мясом. Беатрис, благодарно улыбнувшись, протянула Элен свой нож, и Элен уселась за тщательно вымытый и выскобленный сосновый стол. Она принялась готовить салат. Беатрис подошла к раскаленной докрасна плите и, слегка раскрасневшись от жары, начала помешивать варево, готовившееся в тяжелом чугунке.
Из динамиков, установленных по углам кухни, доносились звуки органной фуги, солнечные лучи падали на каменный пол там, где он не был покрыт старыми ковриками.
«До чего мирная картина!» – подумала Элен.
Даже рыжий кот дремал в кресле-качалке, рядом с плитой, а на стене громко тикали часы. У черного хода стояли резиновые сапоги, на стареньком диване лежала кипа мятых воскресных газет, шитье и детские рисунки, а на дубовом шкафчике – каталоги семян.
«Какая прелестная, мирная картинка! – снова подумала Элен. – Как прекрасно жить со своим мужем и детьми в старом каменном доме, готовить еду, ухаживать за садом и приглашать друзей на воскресный ланч!»
Снаружи до нее доносились крики и время от времени взрывы хохота – это смеялись и кричали игроки в футбол.
«Я тоже хочу так жить», – пронеслось в голове у Элен.
Беатрис принесла из чулана кувшин и остановилась возле окна. На ее лицо упала тень.
Все хорошо, только со Стефаном у нее нелады. За всем этим домашним уютом скрывается страшная пустота. Какой может быть покой, когда живешь с мужчиной, который ведет себя подобно Стефану?
Элен вспомнила, что рассказывала ей Хлоя, но отогнала эти мысли. Ей показалось, что нечестно думать об этом, сидя на кухне у Беатрис. Элен положила нож, подошла к Беатрис и встала возле окошка.
Оно выходило на большую лужайку, где довольно хаотично росли фруктовые деревья. По траве бегали люди, гоняя перед собой черно-белый футбольный мяч. Охотничья собака яростно лаяла. Оливер вырвался вперед и побежал к двум яблоням, которые служили игрокам воротами. Он был на голову выше остальных и казался этаким маяком. Укутанная шарфами, Пэнси скакала и плясала в воротах, дразня его. Оливер ударил по мячу, Пэнси поймала его и покатилась вместе с ним по мокрой траве. Стоявший напротив них Джо Спарринг подпрыгнул и ободряюще закричал.
Элен искоса поглядела на Беатрис и проследила за ее взглядом.
Стефан и Хлоя стояли под голыми деревьями на краю лужайки. Они стояли на приличном расстоянии друг от друга, и именно это их и выдавало. Они слишком заботились о том, что на них смотрят, и слишком внимательно наблюдали за игрой.
Беатрис внезапно перестала выглядеть моложе своих лет. Уголки ее рта опустились вниз, морщинки возле глаз углубились. Элен захотелось увести ее от окна, или задвинуть жалюзи, или загородить окно, чтобы Беатрис не видела своего мужа рядом с Хлоей.
Но затем Беатрис чуть заметно встряхнулась. Она повернулась к Элен, и в ее лице опять заиграла молодость. Оливер снова побежал вперед по траве, и Беатрис помахала ему рукой.
– Какой красавец, правда?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124
В общем, она ничего не сказала и сосредоточила все внимание на дороге.
Вскоре они проехали между каменных столбов, на которых сидели такие же каменные орлы. За воротами была недлинная, вся в рытвинах, дорога, обсаженная дубами. Они подъехали по ней к невысокому, уютному серому зданию. Заглубленные окна выходили на лужайку, стены были увиты сухими стеблями вьюнков. Возле открытой двери лежал перевернутый детский велосипед, трехколесный, красного цвета. Машины были припаркованы в ряд, возле забрызганного грязью «пежо» Стефана девушки увидели пикап Тома, а в конце ряда – сверкающий нос «ягуара», принадлежащего Оливеру. Элен сразу его заметила и, идя вместе с Хлоей к дому, старалась дышать как можно спокойней и размеренней.
Хлоя постучала по стеклу входной двери, после чего девушки заглянули в холл, пол которого был выложен черно-белой керамической плиткой. Стефан стоял у подножья лестницы, облокотившись о стойку перил из красного дерева. Он разговаривал с девушками, которые должны были играть Селию и Одри. Беатрис стояла рядом, белокурый, толстый ребенок тянул ее за руку.
Супруги сразу же подошли к гостям. Стефан поцеловал обеих девушек в щеку. Он никогда так тепло не приветствовал Элен, и она тайком усмехнулась.
Беатрис держала в руках большой стеклянный кувшин.
– Хотите легкий коктейль? – спросила она.
Хотя в ее темных волосах блестела седина, а вокруг глаз был веер тонких морщинок, она выглядела моложе своего мужа. Она была стройной, почти как юная девушка, и движения ее, когда она наливала Хлое и Элен коктейль, отличались быстротой и непринужденностью.
– Пойдемте посмотрим дом. И на детишек, если захотите.
Стефан ушел вместе с Хлоей, Беатрис, похоже, не обратила на это особого внимания. Элен гадала, как много ей известно о жизни ее мужа и думает ли она о стройной девушке, которая ушла вместе с ним.
На спокойном лице Беатрис ничего не отражалось; рука, покоившаяся на голове у ребенка, была расслаблена.
– Сколько лет Себастьяну? – спросила Элен, чтобы нарушить молчание.
– Пять. Он уже становится вполне цивилизованным. А, вот и Том!
Том шел по холлу. На нем был ярко-голубой свитер, бледно-серая фланелевая рубашка и брюки, не имевшие ничего общего с линялыми штанами, которые он носил обычно. Элен он показался очень элегантным и уверенным. Том улыбнулся Беатрис и протянул руки к кувшину с коктейлем.
– Давайте я вам помогу.
«Они относятся друг к другу с симпатией, – тут же поняла Элен. – Как странно! Ведь у Стефана с Томом явно нет ничего общего».
Когда Беатрис ушла, Том налил Элен еще немножко коктейля и улыбнулся:
– Я рад, что вы снова здесь. Ну как, дома все нормально?
Элен кивнула, ей не хотелось распространяться на эту тему. И так ей предстоял нелегкий разговор с Оливером.
– А где все остальные? – спросила она просто для того, чтобы хоть о чем-то спросить, и оглядела пустынный холл.
– Смотря кого вы имеете в виду, – скрытая ирония, с которой обычно разговаривал Том, вдруг проявилась откровенно, и он расхохотался. – Пэнси и Оливер играют на улице в футбол с детьми Стефана и их друзьями. Хотите пойти туда?
– Нет. Пожалуй, нет.
«Пока нет, – подумала Элен. – Надо подождать ланча, после ланча я соберусь с духом. А если будет надо, и как следует выпью для храбрости».
– Я пойду посмотрю, не надо ли помочь Беатрис, – добавила она.
Жена Стефана в фартуке в красную и белую полоску хлопотала на светлой, солнечной кухне. Вкусно пахло жареным чесноком и мясом. Беатрис, благодарно улыбнувшись, протянула Элен свой нож, и Элен уселась за тщательно вымытый и выскобленный сосновый стол. Она принялась готовить салат. Беатрис подошла к раскаленной докрасна плите и, слегка раскрасневшись от жары, начала помешивать варево, готовившееся в тяжелом чугунке.
Из динамиков, установленных по углам кухни, доносились звуки органной фуги, солнечные лучи падали на каменный пол там, где он не был покрыт старыми ковриками.
«До чего мирная картина!» – подумала Элен.
Даже рыжий кот дремал в кресле-качалке, рядом с плитой, а на стене громко тикали часы. У черного хода стояли резиновые сапоги, на стареньком диване лежала кипа мятых воскресных газет, шитье и детские рисунки, а на дубовом шкафчике – каталоги семян.
«Какая прелестная, мирная картинка! – снова подумала Элен. – Как прекрасно жить со своим мужем и детьми в старом каменном доме, готовить еду, ухаживать за садом и приглашать друзей на воскресный ланч!»
Снаружи до нее доносились крики и время от времени взрывы хохота – это смеялись и кричали игроки в футбол.
«Я тоже хочу так жить», – пронеслось в голове у Элен.
Беатрис принесла из чулана кувшин и остановилась возле окна. На ее лицо упала тень.
Все хорошо, только со Стефаном у нее нелады. За всем этим домашним уютом скрывается страшная пустота. Какой может быть покой, когда живешь с мужчиной, который ведет себя подобно Стефану?
Элен вспомнила, что рассказывала ей Хлоя, но отогнала эти мысли. Ей показалось, что нечестно думать об этом, сидя на кухне у Беатрис. Элен положила нож, подошла к Беатрис и встала возле окошка.
Оно выходило на большую лужайку, где довольно хаотично росли фруктовые деревья. По траве бегали люди, гоняя перед собой черно-белый футбольный мяч. Охотничья собака яростно лаяла. Оливер вырвался вперед и побежал к двум яблоням, которые служили игрокам воротами. Он был на голову выше остальных и казался этаким маяком. Укутанная шарфами, Пэнси скакала и плясала в воротах, дразня его. Оливер ударил по мячу, Пэнси поймала его и покатилась вместе с ним по мокрой траве. Стоявший напротив них Джо Спарринг подпрыгнул и ободряюще закричал.
Элен искоса поглядела на Беатрис и проследила за ее взглядом.
Стефан и Хлоя стояли под голыми деревьями на краю лужайки. Они стояли на приличном расстоянии друг от друга, и именно это их и выдавало. Они слишком заботились о том, что на них смотрят, и слишком внимательно наблюдали за игрой.
Беатрис внезапно перестала выглядеть моложе своих лет. Уголки ее рта опустились вниз, морщинки возле глаз углубились. Элен захотелось увести ее от окна, или задвинуть жалюзи, или загородить окно, чтобы Беатрис не видела своего мужа рядом с Хлоей.
Но затем Беатрис чуть заметно встряхнулась. Она повернулась к Элен, и в ее лице опять заиграла молодость. Оливер снова побежал вперед по траве, и Беатрис помахала ему рукой.
– Какой красавец, правда?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124