Немного поднявшись по горе, подруги наткнулись на отдельно стоящее здание. И заперлись там.
...С тех пор прошло четыре с лишним часа. Измотанные предельным напряжением, все это время они просидели рядом друг с другом.
Юмико отвернулась от Юкико и тоже уставилась на дощатый пол.
Потрясенная не меньше Юкико, Юмико продолжала усиленно думать. Что им теперь было делать? Объявление Сакамоти подругам было слышно даже внутри этого здания. Кроме Ёситоки Кунинобу и Фумиё Фудзиёси еще девять одноклассников уже были мертвы. Если не считать Сакуры Огавы и Кадзухико Ямамото... остальные никак не могли покончить с собой. Значит, кто-то кого-то убивал. Прямо сейчас кто-то вполне мог умирать. Собственно говоря, Юмико даже показалось, что вскоре после шестичасового объявления она слышала выстрелы.
Как можно было убивать своих одноклассников? Конечно, у этой игры свои правила, но Юмико не могла поверить, что кто-то действительно станет им следовать. Но если...
Если кто-то попытается ее убить... если такое просто предположить... тогда она, пожалуй, станет защищаться. Да, наверняка.
Но в таком случае...
Юмико взглянула на мегафон, лежащий в углу комнаты. Могла она им воспользоваться? Если да...
Разве она не может что-то предпринять? Хотя Юмико очень этого боялась. Да и не только этого. Она просто боялась. Не в силах поверить, что кто-то действительно включился в игру, Юмико не могла тем не менее избавиться от жуткого страха. Именно этот страх вынудил ее вместе с Юкико искать убежища. Что, если... что, если кто-то и впрямь стал играть...
И все же...
Тут Юмико вспомнила один случай из начальной школы. Ей ясно представилось лицо ее тогдашней лучшей подруги. Не Юкико. Подруга плакала. Никакой одежды, кроме розовых тапочек, Юмико почему-то на ней припомнить не могла.
— Юми, — прервала ее мысли Юкико. Юмико повернулась к подруге.
— Давай съедим по булочке. Если мы не позавтракаем, ничего хорошего нам не придумать. — Юкико сумела по-доброму ей улыбнуться. Пусть даже улыбка получилась немного натянутой.
— Хорошо? — спросила Юкико.
Юмико ответила ей улыбкой.
— Хорошо, — сказала она.
Они достали из рюкзаков воду и булочки. Юмико посмотрела на две зеленовато-серебристые банки у себя в рюкзаке. Сверху на каждой банке торчала палочка размером с сигару, прикрепленная к ручке и металлическому кольцу сантиметров трех в диаметре. Юмико предположила, что это «ручные гранаты». («Оружием» Юкико был набор дротиков. Должно быть, его подсунули просто шутки ради. К набору даже прилагалась круглая деревянная мишень).
Проглотив полбулочки и отхлебнув воды, Юмико спросила:
— Ну как, получше?
Пока Юкико прожевывала булочку, подруга продолжила:
— Ты все это время тряслась.
— Да. — Юкико улыбнулась. — Думаю, теперь мне хорошо. Я хочу сказать, когда ты рядом.
Юмико улыбнулась и кивнула. Затем она задумалась, стоит ли ей во время еды поднимать вопрос о том, что делать дальше, и решила, что не стоит. Кроме того, она хотела еще раз тщательно обдумать свою идею. Это было предельно опасно. Кроме того, осуществление идеи Юмико могло поставить под угрозу жизнь не только ее самой, но и Юкико. С другой стороны, именно опасность заставляла всех так жутко паниковать. Юмико по-прежнему сомневалась, какое поведение стало бы в данной ситуации правильным.
Некоторое время подруги сидели молча. Затем Юкико внезапно обратилась к Юмико.
— Послушай, Юмико...
— Что?
— Знаю, это может показаться глупо, но... — Юкико слегка прикусила свои небольшие, но полные губки.
— Да что такое?
Юкико еще немного поколебалась, но в конце концов спросила:
— Ты ни в кого из нашего класса не влюбилась?
«Вот те на!» — подумала Юмико. Обычно такие темы обсуждались по ночам, во время учебных экскурсий. После игры в карты, поединка на подушках и осмотра гостиницы поздно вечером можно было позубоскалить насчет учителей или поболтать о будущем, но подобные разговоры не идут в сравнение с этой темой. Эта тема была священна. Хотя Юмико, конечно, ожидала такого разговора во время учебной экскурсии, если бы они только не заснули тогда в автобусе.
— Ты хочешь сказать, в парня?
— Да.
Опущенные долу глаза Юкико смущенно поднялись на Юмико.
— Гм. — Юмико немного поколебалась, затем вполне откровенно ответила: — Вообще-то, влюбилась.
— Хорошо. — Юкико оторвала взгляд от плиссированной юбки у себя на коленях и призналась: — Прости, что никогда тебе не говорила, но мне... мне Сюя нравится.
Юмико молча кивнула. Она уже об этом догадывалась.
Тогда Юмико мысленно достала свое досье на Сюю Нанахару. Рост — 171 сантиметр, вес — 58 килограммов, зрение — 1,2 на правый глаз и 1,5 на левый. Худ, но мускулист. В начальной школе был главным забивалой, но теперь оттуда ушел и предпочитает заниматься музыкой. Превосходный певец и гитарист. Статус лучшего игрока команды и тот факт, что первый иероглиф его фамилии обозначал цифру 7, принесли ему бейсбольное прозвище Дикая Семерка, созвучное с известной маркой сигарет. Группа крови — вторая, резус-фактор — положительный. Как указывал первый иероглиф его имени, родился осенью. Родителей потерял в раннем детстве, после чего проживал в католическом приюте под названием «Дом милосердия». Его лучшим другом был Ёситоки Кунинобу (Господи, ведь он уже мертв!), который также проживал в «Доме милосердия»... Лучше всего успевал по гуманитарным предметам, литературе и английскому, а в целом был хорошистом. Лицо необыкновенное, губы слегка изогнуты, брови резко очерчены, глаза добрые, некрасивым никак не назвать. Волосы — слегка волнистые и длинные, до плеч.
Все верно. Досье Юмико на Сюю Нанахару было весьма полным (вообще-то она нисколько не сомневалась, что ее досье гораздо полнее досье Юкико). Одним из наиболее важных пунктов в этом досье был рост. Юмико считала, что, если Сюя еще немного не подрастет, в туфлях на высоком каблуке она ходить с ним не сможет, ибо тогда будет над ним возвышаться.
Но теперь, после признания Юкико, поделиться с ней такими мыслями она никак не могла.
— Угу. — Юмико старалась сохранять спокойствие. — Правда?
— Правда.
— Гм.
Юкико опустила глаза. А затем выдала фразу, которую все это время хотела сказать:
— Я очень хочу его увидеть. Интересно, как он там.
Тут Юкико положила руки на колени, опустила голову и залилась слезами.
Юмико нежно тронула подругу за плечо.
— Не волнуйся. Уж я-то его знаю. Чтобы ни случилось... — Сообразив, что это могло прозвучать странно, она поспешила добавить: — В смысле, ты сама знаешь, какой он спортивный. К тому же он кажется по-настоящему храбрым. То есть, на самом-то деле я, конечно, не знаю, но...
Юкико вытерла слезы и тяжко вздохнула. Затем, явно чувствуя себя лучше, спросила:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150
...С тех пор прошло четыре с лишним часа. Измотанные предельным напряжением, все это время они просидели рядом друг с другом.
Юмико отвернулась от Юкико и тоже уставилась на дощатый пол.
Потрясенная не меньше Юкико, Юмико продолжала усиленно думать. Что им теперь было делать? Объявление Сакамоти подругам было слышно даже внутри этого здания. Кроме Ёситоки Кунинобу и Фумиё Фудзиёси еще девять одноклассников уже были мертвы. Если не считать Сакуры Огавы и Кадзухико Ямамото... остальные никак не могли покончить с собой. Значит, кто-то кого-то убивал. Прямо сейчас кто-то вполне мог умирать. Собственно говоря, Юмико даже показалось, что вскоре после шестичасового объявления она слышала выстрелы.
Как можно было убивать своих одноклассников? Конечно, у этой игры свои правила, но Юмико не могла поверить, что кто-то действительно станет им следовать. Но если...
Если кто-то попытается ее убить... если такое просто предположить... тогда она, пожалуй, станет защищаться. Да, наверняка.
Но в таком случае...
Юмико взглянула на мегафон, лежащий в углу комнаты. Могла она им воспользоваться? Если да...
Разве она не может что-то предпринять? Хотя Юмико очень этого боялась. Да и не только этого. Она просто боялась. Не в силах поверить, что кто-то действительно включился в игру, Юмико не могла тем не менее избавиться от жуткого страха. Именно этот страх вынудил ее вместе с Юкико искать убежища. Что, если... что, если кто-то и впрямь стал играть...
И все же...
Тут Юмико вспомнила один случай из начальной школы. Ей ясно представилось лицо ее тогдашней лучшей подруги. Не Юкико. Подруга плакала. Никакой одежды, кроме розовых тапочек, Юмико почему-то на ней припомнить не могла.
— Юми, — прервала ее мысли Юкико. Юмико повернулась к подруге.
— Давай съедим по булочке. Если мы не позавтракаем, ничего хорошего нам не придумать. — Юкико сумела по-доброму ей улыбнуться. Пусть даже улыбка получилась немного натянутой.
— Хорошо? — спросила Юкико.
Юмико ответила ей улыбкой.
— Хорошо, — сказала она.
Они достали из рюкзаков воду и булочки. Юмико посмотрела на две зеленовато-серебристые банки у себя в рюкзаке. Сверху на каждой банке торчала палочка размером с сигару, прикрепленная к ручке и металлическому кольцу сантиметров трех в диаметре. Юмико предположила, что это «ручные гранаты». («Оружием» Юкико был набор дротиков. Должно быть, его подсунули просто шутки ради. К набору даже прилагалась круглая деревянная мишень).
Проглотив полбулочки и отхлебнув воды, Юмико спросила:
— Ну как, получше?
Пока Юкико прожевывала булочку, подруга продолжила:
— Ты все это время тряслась.
— Да. — Юкико улыбнулась. — Думаю, теперь мне хорошо. Я хочу сказать, когда ты рядом.
Юмико улыбнулась и кивнула. Затем она задумалась, стоит ли ей во время еды поднимать вопрос о том, что делать дальше, и решила, что не стоит. Кроме того, она хотела еще раз тщательно обдумать свою идею. Это было предельно опасно. Кроме того, осуществление идеи Юмико могло поставить под угрозу жизнь не только ее самой, но и Юкико. С другой стороны, именно опасность заставляла всех так жутко паниковать. Юмико по-прежнему сомневалась, какое поведение стало бы в данной ситуации правильным.
Некоторое время подруги сидели молча. Затем Юкико внезапно обратилась к Юмико.
— Послушай, Юмико...
— Что?
— Знаю, это может показаться глупо, но... — Юкико слегка прикусила свои небольшие, но полные губки.
— Да что такое?
Юкико еще немного поколебалась, но в конце концов спросила:
— Ты ни в кого из нашего класса не влюбилась?
«Вот те на!» — подумала Юмико. Обычно такие темы обсуждались по ночам, во время учебных экскурсий. После игры в карты, поединка на подушках и осмотра гостиницы поздно вечером можно было позубоскалить насчет учителей или поболтать о будущем, но подобные разговоры не идут в сравнение с этой темой. Эта тема была священна. Хотя Юмико, конечно, ожидала такого разговора во время учебной экскурсии, если бы они только не заснули тогда в автобусе.
— Ты хочешь сказать, в парня?
— Да.
Опущенные долу глаза Юкико смущенно поднялись на Юмико.
— Гм. — Юмико немного поколебалась, затем вполне откровенно ответила: — Вообще-то, влюбилась.
— Хорошо. — Юкико оторвала взгляд от плиссированной юбки у себя на коленях и призналась: — Прости, что никогда тебе не говорила, но мне... мне Сюя нравится.
Юмико молча кивнула. Она уже об этом догадывалась.
Тогда Юмико мысленно достала свое досье на Сюю Нанахару. Рост — 171 сантиметр, вес — 58 килограммов, зрение — 1,2 на правый глаз и 1,5 на левый. Худ, но мускулист. В начальной школе был главным забивалой, но теперь оттуда ушел и предпочитает заниматься музыкой. Превосходный певец и гитарист. Статус лучшего игрока команды и тот факт, что первый иероглиф его фамилии обозначал цифру 7, принесли ему бейсбольное прозвище Дикая Семерка, созвучное с известной маркой сигарет. Группа крови — вторая, резус-фактор — положительный. Как указывал первый иероглиф его имени, родился осенью. Родителей потерял в раннем детстве, после чего проживал в католическом приюте под названием «Дом милосердия». Его лучшим другом был Ёситоки Кунинобу (Господи, ведь он уже мертв!), который также проживал в «Доме милосердия»... Лучше всего успевал по гуманитарным предметам, литературе и английскому, а в целом был хорошистом. Лицо необыкновенное, губы слегка изогнуты, брови резко очерчены, глаза добрые, некрасивым никак не назвать. Волосы — слегка волнистые и длинные, до плеч.
Все верно. Досье Юмико на Сюю Нанахару было весьма полным (вообще-то она нисколько не сомневалась, что ее досье гораздо полнее досье Юкико). Одним из наиболее важных пунктов в этом досье был рост. Юмико считала, что, если Сюя еще немного не подрастет, в туфлях на высоком каблуке она ходить с ним не сможет, ибо тогда будет над ним возвышаться.
Но теперь, после признания Юкико, поделиться с ней такими мыслями она никак не могла.
— Угу. — Юмико старалась сохранять спокойствие. — Правда?
— Правда.
— Гм.
Юкико опустила глаза. А затем выдала фразу, которую все это время хотела сказать:
— Я очень хочу его увидеть. Интересно, как он там.
Тут Юкико положила руки на колени, опустила голову и залилась слезами.
Юмико нежно тронула подругу за плечо.
— Не волнуйся. Уж я-то его знаю. Чтобы ни случилось... — Сообразив, что это могло прозвучать странно, она поспешила добавить: — В смысле, ты сама знаешь, какой он спортивный. К тому же он кажется по-настоящему храбрым. То есть, на самом-то деле я, конечно, не знаю, но...
Юкико вытерла слезы и тяжко вздохнула. Затем, явно чувствуя себя лучше, спросила:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150