Голову моют шампунем (а не «шампунью»), крышу кроют толем (а не «толью»), но лицо было покрыто вуалью (не «вуалем» – победила форма женского рода). Обычно в этих случаях проявляется историческая изменчивость нормы: была одна норма, стала другая.
А теперь снова понадобятся имеющиеся у вас сведения о стилях языка. Как вы, по-видимому, помните, языковые стили – это разновидности языка, связанные с различными сферами деятельности людей, различными условиями человеческого общения. Они характеризуются наличием особых лексических и фразеологических средств, особых грамматических форм и конструкций, используемых преимущественно в каждом из них.
Вспомните, как вы пользуетесь языком, с одной стороны, у себя дома, среди родных и знакомых, а с другой – при выступлении с докладом на уроке или на заседании какого-либо кружка. В первом случае ваша речь характеризуется отсутствием предварительного обдумывания мыслей и заранее сделанного отбора языкового материала, непринужденностью беседы, широким использованием обиходно-бытовой лексики, употреблением грамматических форм и построений, нередко нарушающих литературные нормы: это разговорная речь. Во втором случае вы чувствуете себя немного скованными, более внимательно подбираете слова и выражения, строите предложения по образцам, которые вам знакомы из чтения художественных и публицистических произведений, из учебной литературы, строже следите за соблюдением правильного произношения и ударения: это книжная речь. Получаются как бы два языка в пределах одного национального языка, хотя, конечно, до разрыва между разговорной и книжной речью дело не доходит, тем более что между книжными и разговорными элементами находится значительный нейтральный слой.
Со всем этим мы сталкиваемся не только при отборе лексических средств (книжные, нейтральные, разговорные слова), но и грамматических форм и конструкций. Применительно к рассматриваемому сейчас вопросу – о колебаниях и изменениях в грамматическом роде имен существительных это выглядит так: наряду с формами книжными или нейтральными имеются формы разговорные, просторечные, профессиональные.
Приведем ряд примеров. Если нескольким людям предложить образовать единственное число от формы туфли, то, по всей вероятности, мы услышим два ответа: «туфель» и туфля. И хотя в обувном магазине чаще говорят «Разрешите примерить правый туфель», все же нормативной считается форма туфля. Это можно показать при помощи несложной «алгебраической» задачи:
земля – земель (родительный падеж множественного числа)
х – туфель („„)
Чему равен я? Очевидно, это форма туфля. А форма «туфель» разговорная и, добавим, весьма активная. Один остряк предложил решить вопрос таким образом: если это мужская обувь, то «туфель», если женская, то туфля. Ему возразили, указав, что при таком подходе мозоль у мужчины – мужского рода, а у женщины – женского рода.
Как, по-вашему, правильно: клавиша или клавиш, манжета или манжет, заусеница или заусенец? Оказывается, обе формы в каждой паре правильны, но используются в разных условиях: музыкант скажет клавиша, а техник – клавиш – «наконечник рычажка в разного рода механизмах – пишущей машинке, кассовом аппарате и т. п.»; мы с вами говорим манжета – «обшлаг рукава, блузки», а техник предпочтет манжет – «кольцо для скрепления концов труб»; мы привыкли к форме заусеница – «задравшаяся кожица у основания ногтя», а в просторечии – заусенец; то же и в технике, но в значении «шероховатость, острый выступ на поверхности металла».
В парах просек – просека, расценок – расценка, плацкарт – плацкарта современными литературными формами считаются вторые (что не мешает, например, проводнику железнодорожного вагона говорить «билет с плацкартом», используя профессионально-просторечную форму).
На первый взгляд никаких затруднений не должно вам доставить определение грамматического рода такого обиходного слова, как кофе. Ведь существует простое правило: несклоняемые имена существительные иноязычного происхождения, обозначающие неодушевленные предметы, относятся к среднему роду (бюро, депо, пальто, кафе, пенсне, шоссе, такси и др.), но слово кофе составляет одно из немногих исключений и относится к мужскому роду (вероятно, по связи со словами кофей, кофий, бытовавшими ранее). Стало быть, нужно говорить и писать черный кофе, а не «черное кофе». Однако практика разговорной речи не всегда считается с теоретическими положениями и склонна выравнивать аналогичные формы, поэтому нередко мы слышим в разговоре и читаем в печати сочетание «черное кофе», которое стало уже допустимым вариантом устной речи.
* * *
Одна из сестер – библиотекарша, другая – врачиха
Вероятно, вы почувствуете некоторую неловкость при чтении этого заголовка: уж очень выпадает из литературного языка форма «врачиха». Не вызывают никаких возражений подобные формы с суффиксом – их(а), давно существующие в языке: портниха, ткачиха и некоторые другие (также спортивный термин пловчиха). Но такое образование, как «врачиха», не приобрело прав гражданства в литературном языке (возможно, что сказываются нежелательные ассоциации с названиями животных: зайчиха, слониха и т. п.).
Что касается форм с суффиксом – ш(а), то они имеют более широкое распространение в разговорной речи: библиотекарша, кассирша, кондукторша, секретарша и др. Однако и здесь наблюдается ограничение, связанное не только со сниженным стилистическим оттенком, но и с возможной неясностью из-за присущей некоторым словам этого типа двузначности: такие слова, как бригадирша, докторша, инженерша (также дворничиха, сторожиха), могут быть поняты и как название действующего лица, и как название жены по профессии, роду занятий мужа.
Иногда парные формы женского рода носят искусственный характер, и их образование связано со специальным стилистическим заданием. Сравните шутливый оттенок соответствующих слов в предложении: «Особого, теплого слова заслуживают наши женщины-писательницы – прозаички, драматургички, поэтессы, критикессы и редактрисы» («Литературная газета»).
Возвращаясь к паре врач – врачиха, попробуем выяснить, какой из трех возможных вариантов уместнее в такой ситуации: вернувшись с работы домой, муж спрашивает у жены, навестил ли врач (фамилия, имя, отчество этой женщины-врача неизвестны) их заболевшего ребенка.
1) Женщина-врач приходила?
2) Врач приходил?
3) Врач приходила?
Первый вариант в разговорной речи звучит слишком «по-ученому». Второй представляется искусственным, так как оба собеседника знают, что речь идет о женщине. Наиболее приемлем третий вариант, в котором слово врач приобретает грамматические свойства общего рода и сказуемое согласуется с подлежащим по смыслу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
А теперь снова понадобятся имеющиеся у вас сведения о стилях языка. Как вы, по-видимому, помните, языковые стили – это разновидности языка, связанные с различными сферами деятельности людей, различными условиями человеческого общения. Они характеризуются наличием особых лексических и фразеологических средств, особых грамматических форм и конструкций, используемых преимущественно в каждом из них.
Вспомните, как вы пользуетесь языком, с одной стороны, у себя дома, среди родных и знакомых, а с другой – при выступлении с докладом на уроке или на заседании какого-либо кружка. В первом случае ваша речь характеризуется отсутствием предварительного обдумывания мыслей и заранее сделанного отбора языкового материала, непринужденностью беседы, широким использованием обиходно-бытовой лексики, употреблением грамматических форм и построений, нередко нарушающих литературные нормы: это разговорная речь. Во втором случае вы чувствуете себя немного скованными, более внимательно подбираете слова и выражения, строите предложения по образцам, которые вам знакомы из чтения художественных и публицистических произведений, из учебной литературы, строже следите за соблюдением правильного произношения и ударения: это книжная речь. Получаются как бы два языка в пределах одного национального языка, хотя, конечно, до разрыва между разговорной и книжной речью дело не доходит, тем более что между книжными и разговорными элементами находится значительный нейтральный слой.
Со всем этим мы сталкиваемся не только при отборе лексических средств (книжные, нейтральные, разговорные слова), но и грамматических форм и конструкций. Применительно к рассматриваемому сейчас вопросу – о колебаниях и изменениях в грамматическом роде имен существительных это выглядит так: наряду с формами книжными или нейтральными имеются формы разговорные, просторечные, профессиональные.
Приведем ряд примеров. Если нескольким людям предложить образовать единственное число от формы туфли, то, по всей вероятности, мы услышим два ответа: «туфель» и туфля. И хотя в обувном магазине чаще говорят «Разрешите примерить правый туфель», все же нормативной считается форма туфля. Это можно показать при помощи несложной «алгебраической» задачи:
земля – земель (родительный падеж множественного числа)
х – туфель („„)
Чему равен я? Очевидно, это форма туфля. А форма «туфель» разговорная и, добавим, весьма активная. Один остряк предложил решить вопрос таким образом: если это мужская обувь, то «туфель», если женская, то туфля. Ему возразили, указав, что при таком подходе мозоль у мужчины – мужского рода, а у женщины – женского рода.
Как, по-вашему, правильно: клавиша или клавиш, манжета или манжет, заусеница или заусенец? Оказывается, обе формы в каждой паре правильны, но используются в разных условиях: музыкант скажет клавиша, а техник – клавиш – «наконечник рычажка в разного рода механизмах – пишущей машинке, кассовом аппарате и т. п.»; мы с вами говорим манжета – «обшлаг рукава, блузки», а техник предпочтет манжет – «кольцо для скрепления концов труб»; мы привыкли к форме заусеница – «задравшаяся кожица у основания ногтя», а в просторечии – заусенец; то же и в технике, но в значении «шероховатость, острый выступ на поверхности металла».
В парах просек – просека, расценок – расценка, плацкарт – плацкарта современными литературными формами считаются вторые (что не мешает, например, проводнику железнодорожного вагона говорить «билет с плацкартом», используя профессионально-просторечную форму).
На первый взгляд никаких затруднений не должно вам доставить определение грамматического рода такого обиходного слова, как кофе. Ведь существует простое правило: несклоняемые имена существительные иноязычного происхождения, обозначающие неодушевленные предметы, относятся к среднему роду (бюро, депо, пальто, кафе, пенсне, шоссе, такси и др.), но слово кофе составляет одно из немногих исключений и относится к мужскому роду (вероятно, по связи со словами кофей, кофий, бытовавшими ранее). Стало быть, нужно говорить и писать черный кофе, а не «черное кофе». Однако практика разговорной речи не всегда считается с теоретическими положениями и склонна выравнивать аналогичные формы, поэтому нередко мы слышим в разговоре и читаем в печати сочетание «черное кофе», которое стало уже допустимым вариантом устной речи.
* * *
Одна из сестер – библиотекарша, другая – врачиха
Вероятно, вы почувствуете некоторую неловкость при чтении этого заголовка: уж очень выпадает из литературного языка форма «врачиха». Не вызывают никаких возражений подобные формы с суффиксом – их(а), давно существующие в языке: портниха, ткачиха и некоторые другие (также спортивный термин пловчиха). Но такое образование, как «врачиха», не приобрело прав гражданства в литературном языке (возможно, что сказываются нежелательные ассоциации с названиями животных: зайчиха, слониха и т. п.).
Что касается форм с суффиксом – ш(а), то они имеют более широкое распространение в разговорной речи: библиотекарша, кассирша, кондукторша, секретарша и др. Однако и здесь наблюдается ограничение, связанное не только со сниженным стилистическим оттенком, но и с возможной неясностью из-за присущей некоторым словам этого типа двузначности: такие слова, как бригадирша, докторша, инженерша (также дворничиха, сторожиха), могут быть поняты и как название действующего лица, и как название жены по профессии, роду занятий мужа.
Иногда парные формы женского рода носят искусственный характер, и их образование связано со специальным стилистическим заданием. Сравните шутливый оттенок соответствующих слов в предложении: «Особого, теплого слова заслуживают наши женщины-писательницы – прозаички, драматургички, поэтессы, критикессы и редактрисы» («Литературная газета»).
Возвращаясь к паре врач – врачиха, попробуем выяснить, какой из трех возможных вариантов уместнее в такой ситуации: вернувшись с работы домой, муж спрашивает у жены, навестил ли врач (фамилия, имя, отчество этой женщины-врача неизвестны) их заболевшего ребенка.
1) Женщина-врач приходила?
2) Врач приходил?
3) Врач приходила?
Первый вариант в разговорной речи звучит слишком «по-ученому». Второй представляется искусственным, так как оба собеседника знают, что речь идет о женщине. Наиболее приемлем третий вариант, в котором слово врач приобретает грамматические свойства общего рода и сказуемое согласуется с подлежащим по смыслу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47