вместо игнорировать – не замечать; вместо ординарный – обыкновенный и другие подобные.
Из указания В. И. Ленина и из практики его редакторской работы вытекает, что не следует употреблять слова иноязычного происхождения без надобности, но это отнюдь не значит избегать подобных слов вообще. В. Г. Белинский справедливо писал: «В русский язык по необходимости вошло множество иностранных слов, потому что в русскую жизнь вошло множество иностранных понятий и идей. Подобное явление не ново… Изобретать свои термины для выражения чужих понятий очень трудно, и вообще этот труд редко удается. Поэтому с новым понятием, которое один берет у другого, он берет и самое слово, выражающее это понятие». В. Г. Белинский писал также, что «неудачно придуманное русское слово для выражения понятия не только не лучше, но решительно хуже иностранного слова». Например, составитель «Толкового словаря живого великорусского языка» В. И. Даль придумал слова (широколица, колоземица» (атмосфера), «ловкосилие» (гимнастика), «небозем, глазоем» (горизонт), «рожекорча» (гримаса), «самотник, себятник» (эгоист) и подобные, но они не закрепились в русском языке, не вошли в его словарный состав.
* * *
«Какая река так широка, как Ока?»
Это предложение показывает, что непродуманный подбор слов, в данном случае – слов с неудачным соседством одинаковых звуков, может сделать речь неблагозвучной.
Сравните также «Имеется стоянка машин и у аэ ропорта» (скопление гласных, так называемое зияние); «Нельзя проводить все время в веселии и и грах» (то же самое); «Построенное здесь зд ание не сдано еще в эксплуатацию» (скопление одних и тех же сочетаний согласных); «Данко был горд и смел, он звал в бой их всех» (неблагозвучие вызвано обилием в предложении односложных слов, большей частью находящихся под ударением).
М. Горький уделял большое внимание благозвучию речи. В письме одному рабкору он писал: «Русский язык достаточно богат. Но у него есть свои недостатки, и один из них – шипящие звукосочетания: – вши, – вша, – вшу, – ща, -щей. На первой странице вашего рассказа вши ползают в большом количестве: «прибывшую», «проработавший», «говоривших». Вполне можно обойтись и без насекомых».
Этого принципа М. Горький придерживался при работе над языком собственных произведений. Можно привести такой пример авторской правки, связанной с устранением из текста рассказа «Челкаш» лишних причастных форм:
Первая редакция
Это было такое смутное, независимо от воли назревшее, досадливое чувство, копошившееся где-то глубоко и мешавшее ему сосредоточиться и обдумать все то, что нужно было совершить в эту ночь.
Окончательная редакция
Смутное, медленно назревавшее, досадливое чувство копошилось где-то глубоко и мешало ему сосредоточиться и обдумать то, что нужно было сделать в эту ночь.
Горький указывал также на необходимость избегать звукового совпадения конечного слога одного слова с одинаковым начальным слогом следующего слова, например: «Ночлежка – каменный череп» (подчеркнуты два ка); «Лезет пыль за глаза, за воротник, в рот» (подчеркнуты два рядом стоящие за); «Работаю как каторжник» (о соседстве двух последних слов Горький писал, что «это скверно»).
В том же духе высказывался и А. П. Чехов: «Вообще следует избегать некрасивых, неблагозвучных слов. Я не люблю слов с обилием шипящих и свистящих звуков, избегаю их».
Требования к звуковой стороне речи приложимы не только по отношению к художественной литературе, но и к текстам других стилей. Известен пример насмешливого замечания В. И. Ленина на комиссионный проект программы Российской социал-демократической рабочей партии. В § 13 проекта говорилось: «В России рядом с капитализмом, быстро распространяющим область своего господства и становящимся все более и более преобладающим способом производства, на каждом шагу встречаются еще остатки нашего старого, докапиталистического общественного порядка…» По поводу этого параграфа В. И. Ленин сделал замечание: «Кланяюсь и благодарю за малюсенький шажок ко мне. Но «становящимся, преобладающим »… щи… щи – фи, фи!» (т. 6, с. 250).
Хотя мы с вами, мои читатели, не ведем диалога, но я предвижу с вашей стороны вопрос-возражение: а как же скопление причастий у поэтов? И тут же пример из Н. А. Некрасова:
От ликующих, праздно болтающих,
Обагряющих руки в крови,
Уведи меня в стан погибающих
За великое дело любви.
Могу к этому примеру, чтобы усилить вашу аргументацию, добавить и другой – из А. Твардовского:
Вспомним с нами отступавших,
Воевавших год иль час,
Павших, без вести пропавших,
С кем видались мы хоть раз,
Провожавших, вновь встречавших,
Нам попить воды подавших,
Помолившихся за нас.
Нетрудно видеть, что в последнем отрывке из «Василия Теркина» причастия, перешедшие в существительные, как книжные формы, своим скоплением усиливают патетическую торжественность речи, что их включение в стихи – результат сознательного применения особого стилистического приема. Когда же речь идет о какофонии (неблагозвучии, сочетании звуков, режущем слух), то имеется в виду повторение одних и тех же звуков, в частности шипящих в причастиях, по недосмотру, не связанное со стилистическим заданием. Такие случаи остроумно использовал для создания пародии писатель-сатирик В. Ардов в фельетоне «Суконный язык»:
Лица, ходящие по траве, вырастающей за отделяющей решеткой, ломающейся и вырывающейся граблями, а также толкающиеся, пристающие к гуляющим, бросающиеся в пользующихся произрастающими растениями, подставляющие ноги посещающим, плюющие на проходящих и сидящих, пугающие имеющихся детей, ездящие на велосипедах, заводящие животных, загрязняющих и кусающихся, вырывающие цветы и засоряющие, являются штрафующимися.
С другой стороны, повторение одних и тех же звуков используется для так называемой звукописи (звуковой оркестровки), сущность которой заключается в соответствии фонетического состава фразы изображаемой жизненной ситуации. Например, повтор звуков ш, п и н у А. С. Пушкина: Шипенье пенистых бокалов и пунша пламень голубой. Сравните также в «Сказках об Италии» М. Горького: шелковый шорох моря, звенят веселые зеленые волны, течет вино в желтую чашу, течет и звучит и т. п.
* * *
«Бежит сломав голову»
Видное место в нашей речи занимают фразеологические обороты – цельные по смыслу, устойчивые словосочетания, обычно образно передающие заключенное в них значение. Их преимущество перед отдельными словами или свободными сочетаниями слов состоит в том, что они легко воспроизводятся в виде готовых речевых формул, позволяют экономить время и усилия, облегчают процесс общения, придают речи образность и выразительность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
Из указания В. И. Ленина и из практики его редакторской работы вытекает, что не следует употреблять слова иноязычного происхождения без надобности, но это отнюдь не значит избегать подобных слов вообще. В. Г. Белинский справедливо писал: «В русский язык по необходимости вошло множество иностранных слов, потому что в русскую жизнь вошло множество иностранных понятий и идей. Подобное явление не ново… Изобретать свои термины для выражения чужих понятий очень трудно, и вообще этот труд редко удается. Поэтому с новым понятием, которое один берет у другого, он берет и самое слово, выражающее это понятие». В. Г. Белинский писал также, что «неудачно придуманное русское слово для выражения понятия не только не лучше, но решительно хуже иностранного слова». Например, составитель «Толкового словаря живого великорусского языка» В. И. Даль придумал слова (широколица, колоземица» (атмосфера), «ловкосилие» (гимнастика), «небозем, глазоем» (горизонт), «рожекорча» (гримаса), «самотник, себятник» (эгоист) и подобные, но они не закрепились в русском языке, не вошли в его словарный состав.
* * *
«Какая река так широка, как Ока?»
Это предложение показывает, что непродуманный подбор слов, в данном случае – слов с неудачным соседством одинаковых звуков, может сделать речь неблагозвучной.
Сравните также «Имеется стоянка машин и у аэ ропорта» (скопление гласных, так называемое зияние); «Нельзя проводить все время в веселии и и грах» (то же самое); «Построенное здесь зд ание не сдано еще в эксплуатацию» (скопление одних и тех же сочетаний согласных); «Данко был горд и смел, он звал в бой их всех» (неблагозвучие вызвано обилием в предложении односложных слов, большей частью находящихся под ударением).
М. Горький уделял большое внимание благозвучию речи. В письме одному рабкору он писал: «Русский язык достаточно богат. Но у него есть свои недостатки, и один из них – шипящие звукосочетания: – вши, – вша, – вшу, – ща, -щей. На первой странице вашего рассказа вши ползают в большом количестве: «прибывшую», «проработавший», «говоривших». Вполне можно обойтись и без насекомых».
Этого принципа М. Горький придерживался при работе над языком собственных произведений. Можно привести такой пример авторской правки, связанной с устранением из текста рассказа «Челкаш» лишних причастных форм:
Первая редакция
Это было такое смутное, независимо от воли назревшее, досадливое чувство, копошившееся где-то глубоко и мешавшее ему сосредоточиться и обдумать все то, что нужно было совершить в эту ночь.
Окончательная редакция
Смутное, медленно назревавшее, досадливое чувство копошилось где-то глубоко и мешало ему сосредоточиться и обдумать то, что нужно было сделать в эту ночь.
Горький указывал также на необходимость избегать звукового совпадения конечного слога одного слова с одинаковым начальным слогом следующего слова, например: «Ночлежка – каменный череп» (подчеркнуты два ка); «Лезет пыль за глаза, за воротник, в рот» (подчеркнуты два рядом стоящие за); «Работаю как каторжник» (о соседстве двух последних слов Горький писал, что «это скверно»).
В том же духе высказывался и А. П. Чехов: «Вообще следует избегать некрасивых, неблагозвучных слов. Я не люблю слов с обилием шипящих и свистящих звуков, избегаю их».
Требования к звуковой стороне речи приложимы не только по отношению к художественной литературе, но и к текстам других стилей. Известен пример насмешливого замечания В. И. Ленина на комиссионный проект программы Российской социал-демократической рабочей партии. В § 13 проекта говорилось: «В России рядом с капитализмом, быстро распространяющим область своего господства и становящимся все более и более преобладающим способом производства, на каждом шагу встречаются еще остатки нашего старого, докапиталистического общественного порядка…» По поводу этого параграфа В. И. Ленин сделал замечание: «Кланяюсь и благодарю за малюсенький шажок ко мне. Но «становящимся, преобладающим »… щи… щи – фи, фи!» (т. 6, с. 250).
Хотя мы с вами, мои читатели, не ведем диалога, но я предвижу с вашей стороны вопрос-возражение: а как же скопление причастий у поэтов? И тут же пример из Н. А. Некрасова:
От ликующих, праздно болтающих,
Обагряющих руки в крови,
Уведи меня в стан погибающих
За великое дело любви.
Могу к этому примеру, чтобы усилить вашу аргументацию, добавить и другой – из А. Твардовского:
Вспомним с нами отступавших,
Воевавших год иль час,
Павших, без вести пропавших,
С кем видались мы хоть раз,
Провожавших, вновь встречавших,
Нам попить воды подавших,
Помолившихся за нас.
Нетрудно видеть, что в последнем отрывке из «Василия Теркина» причастия, перешедшие в существительные, как книжные формы, своим скоплением усиливают патетическую торжественность речи, что их включение в стихи – результат сознательного применения особого стилистического приема. Когда же речь идет о какофонии (неблагозвучии, сочетании звуков, режущем слух), то имеется в виду повторение одних и тех же звуков, в частности шипящих в причастиях, по недосмотру, не связанное со стилистическим заданием. Такие случаи остроумно использовал для создания пародии писатель-сатирик В. Ардов в фельетоне «Суконный язык»:
Лица, ходящие по траве, вырастающей за отделяющей решеткой, ломающейся и вырывающейся граблями, а также толкающиеся, пристающие к гуляющим, бросающиеся в пользующихся произрастающими растениями, подставляющие ноги посещающим, плюющие на проходящих и сидящих, пугающие имеющихся детей, ездящие на велосипедах, заводящие животных, загрязняющих и кусающихся, вырывающие цветы и засоряющие, являются штрафующимися.
С другой стороны, повторение одних и тех же звуков используется для так называемой звукописи (звуковой оркестровки), сущность которой заключается в соответствии фонетического состава фразы изображаемой жизненной ситуации. Например, повтор звуков ш, п и н у А. С. Пушкина: Шипенье пенистых бокалов и пунша пламень голубой. Сравните также в «Сказках об Италии» М. Горького: шелковый шорох моря, звенят веселые зеленые волны, течет вино в желтую чашу, течет и звучит и т. п.
* * *
«Бежит сломав голову»
Видное место в нашей речи занимают фразеологические обороты – цельные по смыслу, устойчивые словосочетания, обычно образно передающие заключенное в них значение. Их преимущество перед отдельными словами или свободными сочетаниями слов состоит в том, что они легко воспроизводятся в виде готовых речевых формул, позволяют экономить время и усилия, облегчают процесс общения, придают речи образность и выразительность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47