Позвоните в префектуру и попросите связаться с семьей. Дайте им адрес, ладно? Пусть предупредят: травма серьезная…
Девушка кивнула: как ей велят, так она и сделает.
Но через час звонок из полиции:
— Скажите еще раз адрес этого мотоциклиста.
Она повторила.
— Полиция в Альфортвиле утверждает, будто по этому адресу такого нет. Он еще у вас?
— Я думаю! Похоже, ему тут долго быть.
— Ладно, сейчас пришлем кого-нибудь. Надо взглянуть на его вещи.
Четверть часа спустя явились двое в штатском, им сопутствовал неистребимый запах полицейского участка. Оба были вежливы, деловиты, однако вид у них был скучающий. Регистраторша отдала им пожитки молодого человека, и все было снова переписано, на сей раз в полицейскую книгу. Когда старший из двух дошел до заклеенного конверта, он заколебался на мгновение, прочитав имя и адрес, отпечатанные заглавными буквами, и ниже слова «передать лично», но, аккуратно надорвав конверт, извлек несколько листков. Это были фотокопии. Читая, он пытался сохранить на лице выражение безразличия. Это выражение он культивировал с тех пор, как его перевели в группу, которая всегда в штатском. Перемена в одежде, считал он, означает, что теперь от него требуются мозги, а не мускулы, и надлежит вести себя соответственно. Но то, что он прочел, смыло деланную скуку с его лица. Он взглянул на своего товарища:
— Черт побери!
— Что там?
— Там? Динамит, вот что. Пошли быстро. — Он засунул листки обратно в конверт и собрал остальное. — Это мы забираем, — объяснил он регистраторше. — Мы еще с вами свяжемся. Кстати, парня отсюда не выпускайте. Это приказ.
То же самое повторил он и молодому врачу, а затем, пригласив жестом своего коллегу следовать за собой, торжественно вышел.
Кампания террора, которая нарастала последние три месяца, привлекла внимание экспертов в Западной Германии и Италии, где хорошо понимали, что такое политический террор. Специалистов поразила эффективность действий парижских террористов, их абсолютная готовность на все, а также их отличная экипировка — они располагали самыми современными взрывными устройствами! Похоже, они не испытывают нужды и в деньгах. Французская полиция практически была бессильна перед ними. Интерпол, итальянцы и датчане предложили помощь, но их предложения были отклонены, что позже приписали амбициям французских спецслужб.
Глава 2
Несмотря на многочисленность служб французской полиции и вечное между ними соперничество, система срабатывает иной раз удивительно быстро. Вот и тут, когда двое сотрудников в штатском торжественно доставили свою находку в префектуру 6-го округа, там как раз дежурил толковый молодой сержант. Он заглянул в конверт, смекнул, что тут пахнет жареным, и позвонил на бульвар Пале, в городскую префектуру.
Дежурному офицеру он объяснил, что произошло.
— Ну и что там, в этих бумагах? — заинтересовался тот.
— На одном листе — фотокопия протокола совещания. На официальном бланке.
— А бланк-то чей?
Молодой сержант глотнул воздуха — это был его звездный миг:
— Министерства обороны.
Его собеседник на том конце провода только присвистнул.
— Прочесть вам?
— Нет. Положи все обратно в конверт, запечатай как следует. Как следует, ясно? И отдай все курьеру — он будет через пятнадцать минут.
— Есть!
— Ты правильно сделал, что позвонил.
— Спасибо.
Сержант сделал все, как ему велели, похвалив себя за то, что не стал разглядывать документы. Того, что он увидел, было достаточно: крупное дело. Когда прибыл курьер, он отдал под расписку вещи в большом запечатанном пакете и снова включился в суетную ночную работу.
А в это время дежурный из городской префектуры пытался дозвониться префекту, но этой важной персоны не оказалось дома, он где-то ужинал. С его заместителем господином Руассе ему повезло больше. Они с женой смотрели телевизор, и хоть Руассе был не в восторге от того, что его потревожили, но дежурного выслушал.
— Это не по нашей части, — заявил он. — Такого рода делами занимается ДСТ. Когда бумаги привезут, спрячьте их в сейф и ждите дальнейших распоряжений, я еще позвоню.
— Хорошо, шеф.
В молодости Руассе работал в уголовном розыске и сидел в одном кабинете с Жоржем Вавром, а тот нынче возглавляет департамент безопасности, которому положено наблюдать за чужими агентами на французской территории, группа из этого отдела и проявила столь пылкое усердие жарким воскресным днем в Булонском лесу… Руассе колебался, позвонить ли старому приятелю или дождаться, пока вернется домой шеф. Он безотчетно делал важный выбор, хотя и не мог знать, что от его решения самым существенным образом будут зависеть все последующие события. Заместитель префекта просто прикидывал, как будет лучше для дела. Пожалуй, надо подождать, — посмотреть эти документы, убедиться, что никто — и, главное, сам он, подняв из-за них шум, — не окажется в дураках. Он позвонил дежурному и велел срочно доставить бумаги к нему домой в Сен-Клу.
Разложив скромное достояние сбитого мотоциклиста на обеденном столе, он внимательно осмотрел все: от билетов на метро до подозрительного конверта, который был снова плотно заклеен скотчем. Сержант из шестого округа приложил записку, объяснив, что удостоверение личности оказалось фальшивым, что владелец его пока без сознания и неизвестно, придет ли в себя. Возле больницы дежурит полицейский. В прессе об этом инциденте упоминаться не должно. Тем двоим, в штатском, велено помалкивать.
Было около часу ночи, когда Руассе приступил к изучению документов. Целую четверть часа он потратил, чтобы их прочесть: он всегда чувствовал тяготение к такого рода делам. Листки представляли собой бланки министерства обороны. Руассе, склонный воспринимать жизнь масштабно, подумал, что оказался внезапно вовлеченным в события, которые вершат историю. И, конечно, не следует звонить начальству, то есть префекту, и выпускать дело из рук. Уж если тут светит слава, то будет только справедливо, если она достанется именно ему — за то, что сразу распознал важность находки, государственный аспект этого дела и безотлагательно связался с ДСТ. Ведь в последнее время что ни день, то беда. Бомбы взрываются все чаще, и ни у кого нет ни малейшей версии, заслуживающей внимания. Сегодняшний двойной взрыв, можно сказать, увенчал действия террористов. Государство бессильно? Есть ли что-нибудь, что можно противопоставить этому кровавому безумию, этим взрывам, которые сотрясают большинство европейских стран в последнее десятилетие? Да, есть! — такой ответ подсказывала Руассе его склонность к мелодраме, к апокалипсическим видениям. Но префект не может встать на его точку зрения. Этот циничный и земной человек пренебрежительно пожмет плечами и примется толковать о «Красных бригадах», доложит министру внутренних дел, что полиции необходимы время, удача или еще что-нибудь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64
Девушка кивнула: как ей велят, так она и сделает.
Но через час звонок из полиции:
— Скажите еще раз адрес этого мотоциклиста.
Она повторила.
— Полиция в Альфортвиле утверждает, будто по этому адресу такого нет. Он еще у вас?
— Я думаю! Похоже, ему тут долго быть.
— Ладно, сейчас пришлем кого-нибудь. Надо взглянуть на его вещи.
Четверть часа спустя явились двое в штатском, им сопутствовал неистребимый запах полицейского участка. Оба были вежливы, деловиты, однако вид у них был скучающий. Регистраторша отдала им пожитки молодого человека, и все было снова переписано, на сей раз в полицейскую книгу. Когда старший из двух дошел до заклеенного конверта, он заколебался на мгновение, прочитав имя и адрес, отпечатанные заглавными буквами, и ниже слова «передать лично», но, аккуратно надорвав конверт, извлек несколько листков. Это были фотокопии. Читая, он пытался сохранить на лице выражение безразличия. Это выражение он культивировал с тех пор, как его перевели в группу, которая всегда в штатском. Перемена в одежде, считал он, означает, что теперь от него требуются мозги, а не мускулы, и надлежит вести себя соответственно. Но то, что он прочел, смыло деланную скуку с его лица. Он взглянул на своего товарища:
— Черт побери!
— Что там?
— Там? Динамит, вот что. Пошли быстро. — Он засунул листки обратно в конверт и собрал остальное. — Это мы забираем, — объяснил он регистраторше. — Мы еще с вами свяжемся. Кстати, парня отсюда не выпускайте. Это приказ.
То же самое повторил он и молодому врачу, а затем, пригласив жестом своего коллегу следовать за собой, торжественно вышел.
Кампания террора, которая нарастала последние три месяца, привлекла внимание экспертов в Западной Германии и Италии, где хорошо понимали, что такое политический террор. Специалистов поразила эффективность действий парижских террористов, их абсолютная готовность на все, а также их отличная экипировка — они располагали самыми современными взрывными устройствами! Похоже, они не испытывают нужды и в деньгах. Французская полиция практически была бессильна перед ними. Интерпол, итальянцы и датчане предложили помощь, но их предложения были отклонены, что позже приписали амбициям французских спецслужб.
Глава 2
Несмотря на многочисленность служб французской полиции и вечное между ними соперничество, система срабатывает иной раз удивительно быстро. Вот и тут, когда двое сотрудников в штатском торжественно доставили свою находку в префектуру 6-го округа, там как раз дежурил толковый молодой сержант. Он заглянул в конверт, смекнул, что тут пахнет жареным, и позвонил на бульвар Пале, в городскую префектуру.
Дежурному офицеру он объяснил, что произошло.
— Ну и что там, в этих бумагах? — заинтересовался тот.
— На одном листе — фотокопия протокола совещания. На официальном бланке.
— А бланк-то чей?
Молодой сержант глотнул воздуха — это был его звездный миг:
— Министерства обороны.
Его собеседник на том конце провода только присвистнул.
— Прочесть вам?
— Нет. Положи все обратно в конверт, запечатай как следует. Как следует, ясно? И отдай все курьеру — он будет через пятнадцать минут.
— Есть!
— Ты правильно сделал, что позвонил.
— Спасибо.
Сержант сделал все, как ему велели, похвалив себя за то, что не стал разглядывать документы. Того, что он увидел, было достаточно: крупное дело. Когда прибыл курьер, он отдал под расписку вещи в большом запечатанном пакете и снова включился в суетную ночную работу.
А в это время дежурный из городской префектуры пытался дозвониться префекту, но этой важной персоны не оказалось дома, он где-то ужинал. С его заместителем господином Руассе ему повезло больше. Они с женой смотрели телевизор, и хоть Руассе был не в восторге от того, что его потревожили, но дежурного выслушал.
— Это не по нашей части, — заявил он. — Такого рода делами занимается ДСТ. Когда бумаги привезут, спрячьте их в сейф и ждите дальнейших распоряжений, я еще позвоню.
— Хорошо, шеф.
В молодости Руассе работал в уголовном розыске и сидел в одном кабинете с Жоржем Вавром, а тот нынче возглавляет департамент безопасности, которому положено наблюдать за чужими агентами на французской территории, группа из этого отдела и проявила столь пылкое усердие жарким воскресным днем в Булонском лесу… Руассе колебался, позвонить ли старому приятелю или дождаться, пока вернется домой шеф. Он безотчетно делал важный выбор, хотя и не мог знать, что от его решения самым существенным образом будут зависеть все последующие события. Заместитель префекта просто прикидывал, как будет лучше для дела. Пожалуй, надо подождать, — посмотреть эти документы, убедиться, что никто — и, главное, сам он, подняв из-за них шум, — не окажется в дураках. Он позвонил дежурному и велел срочно доставить бумаги к нему домой в Сен-Клу.
Разложив скромное достояние сбитого мотоциклиста на обеденном столе, он внимательно осмотрел все: от билетов на метро до подозрительного конверта, который был снова плотно заклеен скотчем. Сержант из шестого округа приложил записку, объяснив, что удостоверение личности оказалось фальшивым, что владелец его пока без сознания и неизвестно, придет ли в себя. Возле больницы дежурит полицейский. В прессе об этом инциденте упоминаться не должно. Тем двоим, в штатском, велено помалкивать.
Было около часу ночи, когда Руассе приступил к изучению документов. Целую четверть часа он потратил, чтобы их прочесть: он всегда чувствовал тяготение к такого рода делам. Листки представляли собой бланки министерства обороны. Руассе, склонный воспринимать жизнь масштабно, подумал, что оказался внезапно вовлеченным в события, которые вершат историю. И, конечно, не следует звонить начальству, то есть префекту, и выпускать дело из рук. Уж если тут светит слава, то будет только справедливо, если она достанется именно ему — за то, что сразу распознал важность находки, государственный аспект этого дела и безотлагательно связался с ДСТ. Ведь в последнее время что ни день, то беда. Бомбы взрываются все чаще, и ни у кого нет ни малейшей версии, заслуживающей внимания. Сегодняшний двойной взрыв, можно сказать, увенчал действия террористов. Государство бессильно? Есть ли что-нибудь, что можно противопоставить этому кровавому безумию, этим взрывам, которые сотрясают большинство европейских стран в последнее десятилетие? Да, есть! — такой ответ подсказывала Руассе его склонность к мелодраме, к апокалипсическим видениям. Но префект не может встать на его точку зрения. Этот циничный и земной человек пренебрежительно пожмет плечами и примется толковать о «Красных бригадах», доложит министру внутренних дел, что полиции необходимы время, удача или еще что-нибудь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64