Хотя шестнадцатилетняя Хуан Юнь была девочкой особенной, ускользнуть от меня она не смогла. Я начал постепенно с ней заигрывать, говорить с ней на запретные темы, у нее к таким разговорам возник особый интерес – ведь со мной она могла говорить обо всем, хотя обычно была замкнута и молчалива. Она делалась все смелее и смелее, стала даже смелее меня самого. Наконец однажды, может быть, ты этому и не поверишь, она сама мне отдалась. Тогда я прожил просто сумасшедшее лето. Это было очень жаркое лето, мы оба просто сгорали от страсти. До сих пор я помню множество подробностей тех дней, помню ясно и отчетливо.
– Не смей мне об этом рассказывать! – прервал я его. По-моему, доктор Мо наговорил достаточно, чтобы я смог написать эротический рассказ.
– Извини, но я должен хоть перед кем-то выговориться, я очень страдаю. Минуло то лето, я переехал, сменил местожительство и с той поры больше не встречался с Хуан Юнь. Три года назад я женился. Жена отдала мне этот дом, предоставила в мое распоряжение крупный капитал, и я открыл психологическую консультацию. Совершенно случайно я встретил Хуан Юнь. Она стала еще красивее. От ее дикости остался только необыкновенный блеск глаз. Я не верю в любовь. Нет никакой любви – только секс. Но, возможно, она вбила себе в голову, что любит меня. Как бы там ни было, мы возобновили наши прежние отношения. Я понимал, что она повзрослела и мне будет трудно обманывать ее. Да и она с самого начала держалась со мной настороженно. Когда же Хуан Юнь в конце концов забеременела, то категорически потребовала от меня развестись с женой, однако я не согласился. Остальное ты знаешь. Поверь, я искренне раскаиваюсь.
– Поздно раскаиваться.
– Теперь дело зашло далеко, считай, что я человек конченый. Я знаю, что полиция ведет расследование и собирает улики. Через несколько дней они явятся ко мне. Они найдут, в чем обвинить меня. Я полагаю, что по совокупности на меня навесят лет десять тюрьмы. Была не была! Признаюсь тебе во всем: я действительно мошенник, никакой я не врач, никакой я не профессор психологии. Я купил лицензию на медицинскую практику и диплом профессора. Мое так называемое лечение позаимствовано у бродячих фокусников. Все мои трюки – это гипноз и психоконтроль. Что такое психоконтроль, ты должен знать. Мое лечение – всего лишь контроль над твоим сознанием, чтобы в твоем подсознании возникала ложная память о вымышленных событиях и даже воспоминания о якобы пережитом в прежних жизнях. Никаких прежних жизней не существует. Те люди, которых ты видел в тот раз, не вспоминали себя в прежних жизнях, все это было моим гипнотическим миражом, психологическим воздействием на них, и только.
– Не понимаю одного: вы практикуете свои так называемые сеансы и обманываете людей не ради наживы. Ведь ваша жена весьма богата. У вас нет причины делать это ради денег.
– С чего ты взял, что я работаю ради денег? Нет, мое лечение практически бесплатное. Да, я практикую не ради денег, а для удовлетворения моей психологической потребности. Мне нравится, что меня называют профессором, я желаю контролировать психику других людей, я хочу подчинять себе их подсознание. Это дает власть над людьми! Это мое хобби, и деньги к этому не имеют никакого отношения.
– Может быть, вам следует лечиться самому? У вас психопатология.
– Такая вероятность существует. Но есть и другая причина. Когда я ввожу своих пациенток в гипнотический транс, я могу делать с ними все что захочу. Постарайся понять, о чем я говорю. Пока они находятся в бессознательном состоянии, я овладеваю их телом, чтобы удовлетворить свои физиологические потребности. Возможно, ты скажешь, что это подло. А я так не считаю.
Я вспомнил женщину, которую якобы в прошлой жизни изнасиловали японские солдаты во время нанкинской резни. А на самом деле ее изнасиловал доктор Мо. Она с ужасом вспоминала свою жизнь в прежних перерождениях, а надо было с ужасом бежать из этого кабинета. От рассказов доктора Мо, который сидел напротив и, ничуть не смущаясь, вываливал на меня всю грязь своей души, меня охватил нервный озноб, зубы мои выбивали дробь.
– Ну, а что вы проделывали с Розой? – Я уже не мог сдерживать дрожь.
– Ничего, это я могу гарантировать. По-моему, это особая натура, которая недоступна для вмешательства со стороны. О ней я даже и не помышлял.
Мо умолк.
– У вас все?
– Да, я все сказал, – ответил он неуверенно.
– Может, что-нибудь пропустили?
– Не знаю, на что ты намекаешь. – Он прикидывался дурачком.
Это разозлило меня.
– Ты скрываешь главное преступление. Выбросил гайку, чтобы сохранить автомобиль. Умно, ничего не скажешь. До каких же пор ты будешь все скрывать? Сколько сможешь? «Блуждающие души древних могил». Что ты об этом скажешь? Ты и есть хозяин сайта. Это ты, прибегая к подлым приемам, доводил ни в чем не повинных людей до самоубийства. Ты и есть этот сатана!
– Не понимаю, о чем ты говоришь. Да, я часто посещал «Блуждающие души древних могил», но никакой я не хозяин. Я понятия не имею, кто там хозяин. Я всего лишь обычный юзер, вот и все.
– Вранье!
– Я сказал то, что сказал: мне скрывать нечего. Я признаю, что я мошенник. Но сегодня каждое слово, которое ты услышал, – правда, потому что смерть Хуан Юнь потрясла меня. Ведь вместе с Хуан Юнь умер мой ребенок!
Доктор Мо наконец-то рассердился, вскочил и громко закричал:
– Натерпелся я! Мне плевать, веришь ты мне или нет! Я решил ничего не предпринимать. Буду сидеть и ждать, когда полиция придет и арестует меня. Я не сбегу и не окажу сопротивления. Если ты так меня ненавидишь, то можешь ударить еще, я не дам тебе сдачи!
Я глядел ему в глаза и не знал, верить ему или нет. Встряхнув головой, я попятился, открыл дверь и сказал на прощание:
– В тот день, когда тебе будут выносить приговор, я, возможно, приду в суд.
Я сбежал вниз по лестнице. Роза спокойно сидела за своим столом. Мы с ней ничего не сказали друг другу, точнее, вместо слов мы обменялись красноречивыми взглядами.
Я вышел из консультации на свежий воздух.
ШЕСТОЕ ФЕВРАЛЯ
Я, как всегда, один дома. Сегодня я не полез в Интернет, а наконец сел за свой роман. Я не написал ни строчки со дня зимнего солнцестояния. Я подумал, что мне надо освободить память от всего странного и таинственного, что произошло за последнее время, потому что нельзя вечно жить в страхе и ужасе. Вернее, я боялся испытать страх и ужас, боялся страха как такового. В первую очередь прощайте навек, «Блуждающие души древних могил»!
Меня отвлек звонок в дверь. Это Е Сяо. Разве он не уехал в Пекин на совещание?
– Я прямо с самолета, даже домой не заходил, сразу к тебе.
Он впервые у меня дома, поэтому немного скован, а по лицу видно, что утомлен с дороги. Но, по-моему, еще сильнее его одолевает душевная усталость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58
– Не смей мне об этом рассказывать! – прервал я его. По-моему, доктор Мо наговорил достаточно, чтобы я смог написать эротический рассказ.
– Извини, но я должен хоть перед кем-то выговориться, я очень страдаю. Минуло то лето, я переехал, сменил местожительство и с той поры больше не встречался с Хуан Юнь. Три года назад я женился. Жена отдала мне этот дом, предоставила в мое распоряжение крупный капитал, и я открыл психологическую консультацию. Совершенно случайно я встретил Хуан Юнь. Она стала еще красивее. От ее дикости остался только необыкновенный блеск глаз. Я не верю в любовь. Нет никакой любви – только секс. Но, возможно, она вбила себе в голову, что любит меня. Как бы там ни было, мы возобновили наши прежние отношения. Я понимал, что она повзрослела и мне будет трудно обманывать ее. Да и она с самого начала держалась со мной настороженно. Когда же Хуан Юнь в конце концов забеременела, то категорически потребовала от меня развестись с женой, однако я не согласился. Остальное ты знаешь. Поверь, я искренне раскаиваюсь.
– Поздно раскаиваться.
– Теперь дело зашло далеко, считай, что я человек конченый. Я знаю, что полиция ведет расследование и собирает улики. Через несколько дней они явятся ко мне. Они найдут, в чем обвинить меня. Я полагаю, что по совокупности на меня навесят лет десять тюрьмы. Была не была! Признаюсь тебе во всем: я действительно мошенник, никакой я не врач, никакой я не профессор психологии. Я купил лицензию на медицинскую практику и диплом профессора. Мое так называемое лечение позаимствовано у бродячих фокусников. Все мои трюки – это гипноз и психоконтроль. Что такое психоконтроль, ты должен знать. Мое лечение – всего лишь контроль над твоим сознанием, чтобы в твоем подсознании возникала ложная память о вымышленных событиях и даже воспоминания о якобы пережитом в прежних жизнях. Никаких прежних жизней не существует. Те люди, которых ты видел в тот раз, не вспоминали себя в прежних жизнях, все это было моим гипнотическим миражом, психологическим воздействием на них, и только.
– Не понимаю одного: вы практикуете свои так называемые сеансы и обманываете людей не ради наживы. Ведь ваша жена весьма богата. У вас нет причины делать это ради денег.
– С чего ты взял, что я работаю ради денег? Нет, мое лечение практически бесплатное. Да, я практикую не ради денег, а для удовлетворения моей психологической потребности. Мне нравится, что меня называют профессором, я желаю контролировать психику других людей, я хочу подчинять себе их подсознание. Это дает власть над людьми! Это мое хобби, и деньги к этому не имеют никакого отношения.
– Может быть, вам следует лечиться самому? У вас психопатология.
– Такая вероятность существует. Но есть и другая причина. Когда я ввожу своих пациенток в гипнотический транс, я могу делать с ними все что захочу. Постарайся понять, о чем я говорю. Пока они находятся в бессознательном состоянии, я овладеваю их телом, чтобы удовлетворить свои физиологические потребности. Возможно, ты скажешь, что это подло. А я так не считаю.
Я вспомнил женщину, которую якобы в прошлой жизни изнасиловали японские солдаты во время нанкинской резни. А на самом деле ее изнасиловал доктор Мо. Она с ужасом вспоминала свою жизнь в прежних перерождениях, а надо было с ужасом бежать из этого кабинета. От рассказов доктора Мо, который сидел напротив и, ничуть не смущаясь, вываливал на меня всю грязь своей души, меня охватил нервный озноб, зубы мои выбивали дробь.
– Ну, а что вы проделывали с Розой? – Я уже не мог сдерживать дрожь.
– Ничего, это я могу гарантировать. По-моему, это особая натура, которая недоступна для вмешательства со стороны. О ней я даже и не помышлял.
Мо умолк.
– У вас все?
– Да, я все сказал, – ответил он неуверенно.
– Может, что-нибудь пропустили?
– Не знаю, на что ты намекаешь. – Он прикидывался дурачком.
Это разозлило меня.
– Ты скрываешь главное преступление. Выбросил гайку, чтобы сохранить автомобиль. Умно, ничего не скажешь. До каких же пор ты будешь все скрывать? Сколько сможешь? «Блуждающие души древних могил». Что ты об этом скажешь? Ты и есть хозяин сайта. Это ты, прибегая к подлым приемам, доводил ни в чем не повинных людей до самоубийства. Ты и есть этот сатана!
– Не понимаю, о чем ты говоришь. Да, я часто посещал «Блуждающие души древних могил», но никакой я не хозяин. Я понятия не имею, кто там хозяин. Я всего лишь обычный юзер, вот и все.
– Вранье!
– Я сказал то, что сказал: мне скрывать нечего. Я признаю, что я мошенник. Но сегодня каждое слово, которое ты услышал, – правда, потому что смерть Хуан Юнь потрясла меня. Ведь вместе с Хуан Юнь умер мой ребенок!
Доктор Мо наконец-то рассердился, вскочил и громко закричал:
– Натерпелся я! Мне плевать, веришь ты мне или нет! Я решил ничего не предпринимать. Буду сидеть и ждать, когда полиция придет и арестует меня. Я не сбегу и не окажу сопротивления. Если ты так меня ненавидишь, то можешь ударить еще, я не дам тебе сдачи!
Я глядел ему в глаза и не знал, верить ему или нет. Встряхнув головой, я попятился, открыл дверь и сказал на прощание:
– В тот день, когда тебе будут выносить приговор, я, возможно, приду в суд.
Я сбежал вниз по лестнице. Роза спокойно сидела за своим столом. Мы с ней ничего не сказали друг другу, точнее, вместо слов мы обменялись красноречивыми взглядами.
Я вышел из консультации на свежий воздух.
ШЕСТОЕ ФЕВРАЛЯ
Я, как всегда, один дома. Сегодня я не полез в Интернет, а наконец сел за свой роман. Я не написал ни строчки со дня зимнего солнцестояния. Я подумал, что мне надо освободить память от всего странного и таинственного, что произошло за последнее время, потому что нельзя вечно жить в страхе и ужасе. Вернее, я боялся испытать страх и ужас, боялся страха как такового. В первую очередь прощайте навек, «Блуждающие души древних могил»!
Меня отвлек звонок в дверь. Это Е Сяо. Разве он не уехал в Пекин на совещание?
– Я прямо с самолета, даже домой не заходил, сразу к тебе.
Он впервые у меня дома, поэтому немного скован, а по лицу видно, что утомлен с дороги. Но, по-моему, еще сильнее его одолевает душевная усталость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58