— Знаю.
Он удивленно посмотрел на нее:
— Ты не можешь этого знать!
— Почему? Могу. Я знаю. Это же было очевидно: зачем же он нас познакомил? Вероятно, я поняла все даже раньше, чем ты.
— И все равно приехала за мной в тот день? На кладбище?..
Он едва разглядел в темноте, как она кивнула.
— Да, — произнесла она. — Я влюбилась в тебя. И я знала — или считала, — что ты чувствуешь то же ко мне. Разве что-либо другое могло иметь значение?
— Тебя не волновало, что я мог спать с тобой только для того, чтобы выполнить свой долг?
Она остановилась и, найдя его шею, обхватила ее руками.
— Да, — прошептала она, — я этого боялась. Но только в самом начале, до того, как мы оказались в постели. В некоторых вещах сфальшивить невозможно.
— Ты красивая женщина. Любой мужчина, естественно, почувствует к тебе влечение.
Она нежно поцеловала Майкла в губы.
В это мгновение зажглись фонари. Вдоль всей набережной во тьме повисли белые шары, и их призрачные очертания отражались в воде.
— Значит, все в порядке? — спросил он.
— Что в порядке?
— Я могу любить тебя?
— А ты любишь меня?
Майкл посмотрел на реку. В черной воде висело отражение луны, через мгновение скрытое набежавшей тучей. Он крепко прижал ее к себе. Уже тысячи лет, подумал он, влюбленные приходят сюда, чтобы стоять обнявшись под точно такой же луной. Может быть, его отец и мать приходили сюда в такую же ночь, во время бури, навсегда унесшей их из Египта.
— Да, — сказал Майкл и вздрогнул, произнеся эти слова. Он знал, что надвигается новая буря.
Глава 13
Вторник, 23 ноября
Он стоял на высокой мраморной платформе, лежавшей между пустыней и полями. За его спиной текла река, красная от крови, впереди простирались голые пески. Два ряда огромных черных сфинксов, отстоявших друг от друга на десять — пятнадцать футов, уходили в пустыню. Вырезанные из базальта, с венками из темно-красных цветов на головах, они смотрели на него своими рубиновыми глазами.
Он знал, что должен пройти между ними, но ему почему-то не хотелось делать этого. Пока он колебался, кровавая речная вода поднялась и затопила его ступни. Он встревоженно зашагал в сторону сфинксов. Каждый из них был около пятнадцати футов в высоту. Они возвышались над ним, когда он проходил между ними, и он как будто слышал, как они шепчутся друг с другом, хотя не мог разобрать ни слова.
Он шел очень долго. Наступила ночь, затем снова день, и на пустыню спустился жар. Но, как ни странно, на широкие спины сфинксов мягко падал снег и лежал, смерзшийся и холодный, на их базальтовой поверхности. Ни одна снежинка не падала на песок. Он поднял голову, устремив взор вдаль, и на горизонте увидел темный силуэт, похожий на гору.
Неожиданно он оказался совсем рядом и смог разглядеть, что находится перед ним. К небу поднималась огромная черная пирамида, облицованная мрамором — черным мрамором, отполированным до блеска. В черном зеркале дрожали отражения. Аллея сфинксов протянулась прямо к насыпи, ведущей ко входу, прорубленному в боку пирамиды на большой высоте. Шепот сфинксов раздавался гораздо громче. Он уже почти понимал, что они говорят. Почти понимал, почти понимал...
— Майкл, что с тобой?!
Он вздрогнул и проснулся в полутьме, почувствовав объятия Айше. И понял, что покрыт холодным потом. Воздух в комнате был ледяным, но он скинул с себя одеяло. Айше осторожно вернула одеяло на место.
— Ты кричал, — сказала она. — Ты чего-то испугался.
— Мне... снился сон.
— О чем?
— Не могу вспомнить. Ничего... в памяти ничего не осталось.
— Теперь все в порядке. Можешь снова засыпать.
Он сел в постели.
— Холодно, — пробормотал он. — Который час?
Айше взглянула на часы:
— Почти шесть. Скоро рассветет.
— Когда у меня первая лекция?
— Разве ты не помнишь?
— Я даже не помню, какой сегодня день.
— Вторник.
— Боже, в девять мне нужно рассказывать о кровавых Айубидах! И причем половина бездельников не явится: в этом месяце я не пользуюсь особой популярностью.
Он потянулся к ней. Она была голой и теплой под одеялом.
— Не сейчас, Майкл. Я еще не проснулась.
— Я разбужу тебя.
Она толкнула его в плечо.
— Ты же знаешь, как я люблю тебя, — прошептал он, все еще пытаясь привлечь ее к себе.
— Нет, не любишь, ты только хочешь меня. Это не одно и то же.
— Да, правда. Я... — Он умолк на полуфразе.
— Что такое?
— Тсс...
Айше замолчала. Какое-то мгновение она не слышала ничего, кроме почти неразличимого шелеста собственного дыхания. Затем ее ухо уловило в слабом шуме медленно просыпающегося утреннего города глухой грохочущий звук, как будто тяжелые камни неторопливо катились вниз по склону горы.
— Майкл, что это?
— Не знаю. — Он встал с кровати и подошел к окну. Они вернулись в его квартиру в Абдине предыдущим вечером. Окно спальни выходило на Мухаммад-Бей-Фарид.
Майкл осторожно отодвинул штору и выглянул наружу. Бледный утренний свет разливался над городом, разгоняя тьму. Он открыл окно и поежился от утреннего морозного воздуха. Сейчас звук раздавался гораздо громче: он возрастал или приближался, напоминая рев мощного двигателя. Майкл бросил взгляд по сторонам улицы. Он уже узнал этот звук. Он слишком часто слышал его во время службы в армии, чтобы ошибиться. По широкой городской улице колонной двигались танки.
В тот момент, когда он осознал происходящее, он увидел на юге, в стороне Шари-эль-Насирия, свет фар. Он терпеливо ждал, как приближаются огни. Он знал, куда они направляются, и догадывался зачем: всего в нескольких кварталах к северу был расположен президентский дворец. Чуть дальше к западу находилось здание парламента. По всему району Абдин размещались муниципальные и правительственные учреждения.
Танки шли уже под окном. Это были М1А1 «Абрамсы», поставленные из США для защиты Египта от возможного ливийского нападения, подарок за участие в войне в Персидском заливе. Майкл не мог точно сказать, движутся они к дворцу, чтобы защитить или захватить его.
— Включи радио, — сказал он.
Айше стояла за его спиной. Вернувшись к кровати, она включила приемник, уже настроенный на местную станцию. Комнату заполнила громкая музыка. Она повернула ручку настройки, и из динамика снова хлынули звуки египетской танцевальной музыки. То же самое передавали все радиостанции.
— Настрой приемник на главную станцию и не выключай.
— Думаешь, это переворот?
— Конечно. Скоро мы узнаем, удался он или нет.
Майкл немного помолчал, затем закрыл окно. По-прежнему дрожа, он нашел свой халат и закутался в него. Айше поспешно оделась.
— Ты можешь связаться с кем-нибудь из людей Рашида, кто бы мог сказать, что происходит в стране?
Айше кивнула:
— Думаю, что да.
— Тогда позвони ему.
— А это не опасно? Я имею в виду — пользоваться телефоном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112