Да, я проявил осторожность — но разве кто-нибудь другой на моем месте поступил бы иначе? И все же будь что будет, лишь бы узнать правду. Мы стояли молча. Даже с улицы исчезли все машины. Мне показалось, что вся жизнь в городе замерла, а звезды прекратили свое кружение над погрузившимися во тьму административными зданиями. Но затем свет снова зажегся, появились машины, а владелец киоска с глухим стуком опустил на тротуар очередную кипу газет.
— Ну ладно, я подумаю, как тебе помочь, хотя ничего не обещаю. И вообще, Мартин, так подобные дела не делаются.
Я уже шагнул было в его сторону, собираясь назвать адрес своего магазина — Зак вечно забывает сообщать мне о телефонных звонках, — но он предостерегающе поднял руку:
— Если ты мне понадобишься, я знаю, где тебя найти.
С этими словами он повернулся, шагнул на мостовую и скрылся за проезжавшим мимо грузовиком.
У меня было такое чувство, будто я совершил величайшую глупость. После смерти Джои я вообще никого ни о чем не просил и сейчас пребывал буквально в шоковом состоянии от того, что вот так просто подчинился чужой воле. Не по-мужски как-то все получалось, на трусость походило. Множество людей убеждены, что их жизнь складывается наипрекраснейшим образом, но только до той поры, пока кто-то не ткнет их носом в горькую реальность. Наконец я спохватился: хватит смотреть на мелькающие перед глазами машины — и поплелся домой, испытывая в глубине души горькую досаду.
Спал я в ту ночь очень плохо.
Как, впрочем, и в следующую тоже.
Глава 5
Оценка
К вечеру в пятницу эта чертова работа в магазине меня вконец вымотала. Я сидел за своим столом и проверял заказы на кухонное оборудование, хотя голова моя была забита отнюдь не служебными делами. Все мои мысли были сосредоточены на той невероятной возможности, которую я в конечном счете все-таки упустил. Я размышлял над различными сторонами жизни, которые вполне могли бы стать частью моей собственной жизни, если бы я не оказался таким слепцом и вовремя осознал это. Почему наше повседневное бытие должно складываться из чисто физических ощущений? Почему не могут существовать иные формы, находящиеся за пределами нашего понимания?
Потому что это жизнь, а не эпизод из фильма, последовал ответ.
Всесторонне обдумав ситуацию, я утешился мыслью о том, что Спанки — всего лишь сумасшедший или мошенник и что, к счастью, мне удалось вовремя расстаться с ним. Однако, когда и эта догадка завела меня в тупик, моя вера в него вспыхнула с новой силой. Я пытался даже представить себе, как должен выглядеть настоящий даэмон, однако моя фантазия затухала на странной смеси мистики и невинности, отчетливо читавшейся на его лице. И все же, кем бы ни был этот Спанки, святым или шарлатаном, он побудил меня вернуться к тому, о чем я давным-давно забыл, а именно всерьез задуматься над своим будущим и над существующими в мире возможностями, которыми я столь легкомысленно пренебрегал.
Некоторые люди неустанно скитаются по планете; другие оседают на одном месте и занимаются созидательным трудом. Я же не подходил ни под одну из этих категорий, ибо для первой не обладал необходимой уверенностью в себе, а для второй был слишком неугомонен. Однако при всем при том меня не покидало ощущение, будто истинные радости жизни обходят меня стороной. Разумеется, ситуация значительно улучшилась бы, если бы мне удалось четко определить, чего именно я хочу. Но как это можно понять, предварительно не изведав всех радостей?
И вот хмурым вечером в пятницу, примерно без пятнадцати шесть, то есть за четверть часа до закрытия магазина, я заточил карандаш, вырвал чистый лист бумаги и принялся оценивать свою прожитую жизнь.
Сломав карандаш три раза, я наконец сдался и бросил это занятие. Удушающий запах химчистки настолько пропитал все помещение магазина, что у меня запершило в горле. Я выглянул в торговый зал.
Перед простеньким торшером битых полчаса стоял высокий негр, раздумывая, купить его или нет, и в данный момент он разбирал изделие на части, откручивал одну деталь за другой, словно искал что-то. Макс направлялся к входной двери, намереваясь вывесить табличку “ЗАКРЫТО”, тогда как чудаковатая Лотти опускала стальные жалюзи снаружи. Дэррил разговаривал по телефону, старательно прикрывая рукой трубку, чтобы кто-нибудь случайно не узнал, что он договаривается о свидании со знакомой замужней женщиной. Мне казалось, что он явно преувеличивал интерес окружающих к его личной жизни. Доки стоял, прислонившись к стене и дальнем конце магазина, задумчиво глядя прямо перед собой, ковыряя в носу и прикидывая свободной рукой вес собственных гениталий.
Вот такая у тебя жизнь, Мартин Росс.
Приближался очередной уик-энд, а у меня, как всегда, не было никаких конкретных планов. Что и говорить, жалкая картина. Но ведь должно же быть нечто такое, что я действительно способен совершить. А тем временем люди прыгали на резиновых подтяжках с моста, совершали головокружительные спуски на лыжах, занимались глубоководной рыбалкой, поднимались на гималайские вершины или пили чай с молоком яков в высокогорных кафе, где воздух настолько разрежен, что от потери сознания можно спастись лишь с помощью ингаляторов для астматиков.
Я подумал о том, чтобы сходить в библиотеку и почитать что-нибудь по даэмонологии — вдруг и в самом деле удастся выяснить, где живут эти самые “спанки-кто-бы-они-ни-были”. Впрочем, поход в библиотеку я решил отложить на завтрашнее утро.
Так, а чем же все-таки заняться сегодня вечером?
Никто даже не заметил моего ухода, за исключением разве что Лотти, настороженным тоном пожелавшей мне приятного уик-энда. Выйдя из магазина, я через задний двор театра Уиндхэма пешком направился в сторону центра города, заглядывая на ходу в витрины букинистических магазинов. Я скользил рассеянным взглядом по обложкам выставленных в витринах книг в надежде, что случайно удастся отыскать именно ту, которая объяснит мне мое странное приключение, когда неожиданно увидел Сару Брэнниган, выходившую из такси в конце переулка.
Я быстро подбежал к ней, отнюдь не нуждаясь в содействии какого-либо сверхъестественного существа, чтобы заговорить с красивой женщиной и выяснить, что она намерена делать завтра вечером.
Я окликнул Сару, она удивленно взглянула на меня, и мне стало ясно, что она меня не узнала. На ней было длинное черное платье — такие обычно надевают в оперу, — а огненно-рыжие волосы собраны на затылке и украшены серебряной пряжкой. Обнаженные плечи Сары казались мне гладкими, как атлас.
— Простите, — начала она, медленно покачивая головой, — но я не...
— Мартин Росс, — напомнил я. — Из “Мебели “ТАНЕТ”. Вот, хотел узнать... — Лишь произнеся эту фразу, я вдруг понял, что Сара была не одна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
— Ну ладно, я подумаю, как тебе помочь, хотя ничего не обещаю. И вообще, Мартин, так подобные дела не делаются.
Я уже шагнул было в его сторону, собираясь назвать адрес своего магазина — Зак вечно забывает сообщать мне о телефонных звонках, — но он предостерегающе поднял руку:
— Если ты мне понадобишься, я знаю, где тебя найти.
С этими словами он повернулся, шагнул на мостовую и скрылся за проезжавшим мимо грузовиком.
У меня было такое чувство, будто я совершил величайшую глупость. После смерти Джои я вообще никого ни о чем не просил и сейчас пребывал буквально в шоковом состоянии от того, что вот так просто подчинился чужой воле. Не по-мужски как-то все получалось, на трусость походило. Множество людей убеждены, что их жизнь складывается наипрекраснейшим образом, но только до той поры, пока кто-то не ткнет их носом в горькую реальность. Наконец я спохватился: хватит смотреть на мелькающие перед глазами машины — и поплелся домой, испытывая в глубине души горькую досаду.
Спал я в ту ночь очень плохо.
Как, впрочем, и в следующую тоже.
Глава 5
Оценка
К вечеру в пятницу эта чертова работа в магазине меня вконец вымотала. Я сидел за своим столом и проверял заказы на кухонное оборудование, хотя голова моя была забита отнюдь не служебными делами. Все мои мысли были сосредоточены на той невероятной возможности, которую я в конечном счете все-таки упустил. Я размышлял над различными сторонами жизни, которые вполне могли бы стать частью моей собственной жизни, если бы я не оказался таким слепцом и вовремя осознал это. Почему наше повседневное бытие должно складываться из чисто физических ощущений? Почему не могут существовать иные формы, находящиеся за пределами нашего понимания?
Потому что это жизнь, а не эпизод из фильма, последовал ответ.
Всесторонне обдумав ситуацию, я утешился мыслью о том, что Спанки — всего лишь сумасшедший или мошенник и что, к счастью, мне удалось вовремя расстаться с ним. Однако, когда и эта догадка завела меня в тупик, моя вера в него вспыхнула с новой силой. Я пытался даже представить себе, как должен выглядеть настоящий даэмон, однако моя фантазия затухала на странной смеси мистики и невинности, отчетливо читавшейся на его лице. И все же, кем бы ни был этот Спанки, святым или шарлатаном, он побудил меня вернуться к тому, о чем я давным-давно забыл, а именно всерьез задуматься над своим будущим и над существующими в мире возможностями, которыми я столь легкомысленно пренебрегал.
Некоторые люди неустанно скитаются по планете; другие оседают на одном месте и занимаются созидательным трудом. Я же не подходил ни под одну из этих категорий, ибо для первой не обладал необходимой уверенностью в себе, а для второй был слишком неугомонен. Однако при всем при том меня не покидало ощущение, будто истинные радости жизни обходят меня стороной. Разумеется, ситуация значительно улучшилась бы, если бы мне удалось четко определить, чего именно я хочу. Но как это можно понять, предварительно не изведав всех радостей?
И вот хмурым вечером в пятницу, примерно без пятнадцати шесть, то есть за четверть часа до закрытия магазина, я заточил карандаш, вырвал чистый лист бумаги и принялся оценивать свою прожитую жизнь.
Сломав карандаш три раза, я наконец сдался и бросил это занятие. Удушающий запах химчистки настолько пропитал все помещение магазина, что у меня запершило в горле. Я выглянул в торговый зал.
Перед простеньким торшером битых полчаса стоял высокий негр, раздумывая, купить его или нет, и в данный момент он разбирал изделие на части, откручивал одну деталь за другой, словно искал что-то. Макс направлялся к входной двери, намереваясь вывесить табличку “ЗАКРЫТО”, тогда как чудаковатая Лотти опускала стальные жалюзи снаружи. Дэррил разговаривал по телефону, старательно прикрывая рукой трубку, чтобы кто-нибудь случайно не узнал, что он договаривается о свидании со знакомой замужней женщиной. Мне казалось, что он явно преувеличивал интерес окружающих к его личной жизни. Доки стоял, прислонившись к стене и дальнем конце магазина, задумчиво глядя прямо перед собой, ковыряя в носу и прикидывая свободной рукой вес собственных гениталий.
Вот такая у тебя жизнь, Мартин Росс.
Приближался очередной уик-энд, а у меня, как всегда, не было никаких конкретных планов. Что и говорить, жалкая картина. Но ведь должно же быть нечто такое, что я действительно способен совершить. А тем временем люди прыгали на резиновых подтяжках с моста, совершали головокружительные спуски на лыжах, занимались глубоководной рыбалкой, поднимались на гималайские вершины или пили чай с молоком яков в высокогорных кафе, где воздух настолько разрежен, что от потери сознания можно спастись лишь с помощью ингаляторов для астматиков.
Я подумал о том, чтобы сходить в библиотеку и почитать что-нибудь по даэмонологии — вдруг и в самом деле удастся выяснить, где живут эти самые “спанки-кто-бы-они-ни-были”. Впрочем, поход в библиотеку я решил отложить на завтрашнее утро.
Так, а чем же все-таки заняться сегодня вечером?
Никто даже не заметил моего ухода, за исключением разве что Лотти, настороженным тоном пожелавшей мне приятного уик-энда. Выйдя из магазина, я через задний двор театра Уиндхэма пешком направился в сторону центра города, заглядывая на ходу в витрины букинистических магазинов. Я скользил рассеянным взглядом по обложкам выставленных в витринах книг в надежде, что случайно удастся отыскать именно ту, которая объяснит мне мое странное приключение, когда неожиданно увидел Сару Брэнниган, выходившую из такси в конце переулка.
Я быстро подбежал к ней, отнюдь не нуждаясь в содействии какого-либо сверхъестественного существа, чтобы заговорить с красивой женщиной и выяснить, что она намерена делать завтра вечером.
Я окликнул Сару, она удивленно взглянула на меня, и мне стало ясно, что она меня не узнала. На ней было длинное черное платье — такие обычно надевают в оперу, — а огненно-рыжие волосы собраны на затылке и украшены серебряной пряжкой. Обнаженные плечи Сары казались мне гладкими, как атлас.
— Простите, — начала она, медленно покачивая головой, — но я не...
— Мартин Росс, — напомнил я. — Из “Мебели “ТАНЕТ”. Вот, хотел узнать... — Лишь произнеся эту фразу, я вдруг понял, что Сара была не одна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85