– Хорошо, – продолжал Охотник. – За несколько мгновений до того, как войти в земную атмосферу, я автоматически проконтролировал его след и поэтому находился всего в нескольких футах от его линии полета. Поняв, как близко мы к планете, я перешел на ручное управление, но продолжал двигаться по той же линии. Даже если учесть влияние атмосферы, не думаю, что в момент посадки нас разделяло больше одной-двух миль. У меня есть доказательство: я следил за ним в носовой сканер, а он покрывает лишь одну десятую поля зрения. К тому же я не мог упасть далеко от острова. Ты не знаешь, как быстро увеличивается глубина?
– Не в футах. Я, впрочем, знаю, что тут крутой спуск: большие корабли могут подходить к рифу совсем близко.
– Так и я думал. Я оказался на мелководье. По-видимому, мы разбились в радиусе двух миль от этой точки.
Охотник показал на сетчатке глаза Боба карту с точкой на некотором расстоянии от пляжа.
– Большую часть получившегося круга можно не учитывать. Он, несомненно, не разбился на берегу. Мои инструменты показали, что после первого удара его корабль затонул. Я также уверен, что он не приземлился в лагуне. Там мелко, как ты говоришь, и при ударе он разбился бы о дно, а он прошел около пятидесяти футов воды. Я тоже. Может быть, немного больше. Итак, мы приходим к выводу, что он приземлился в двухмильном полукруге к западу от острова с центром невдалеке от вашего пляжа. Я согласен, что абсолютной уверенности в этом нет, даже доказать это затруднительно, но с этого можно начать. Есть у тебя другие идеи?
– Только вопрос. Сколько времени ему потребовалось, чтобы добраться до берега?
– Я знаю столько же, сколько и ты. Если ему повезло, как мне, то несколько часов. Если он оказался на большей глубине, с меньшим количеством кислорода, если у него больше осторожности, он мог провести несколько дней или даже недель, ползя по дну к берегу. Сам я никогда не решился бы напасть на акулу или плыть, отрываясь от дна, если бы не был уверен, что нахожусь вблизи от берега.
– Как же он узнает правильное направление? Может быть, он все еще ползет там?
– Может быть. Однако он легко может определить направление по бурунам, как это сделал я, а если, как ты говоришь, дно круто уходит вниз, это еще один ключ. Не думаю, чтобы эта проблема оказалась серьезной. Конечно, он трус, это может задержать его на некоторое время у обломков корабля.
– Значит, нам придется исследовать риф примерно на милю в обе стороны от пляжа в поисках следов. Вероятно? И что же он стал делать, попав на берег, как ты думаешь? То же, что и ты?
– Твое предположение верно. Что касается вопроса, ответ зависит от многого. Он, несомненно, захочет как можно быстрее найти хозяина. Но трудно сказать, будет ли он ждать на месте или отправится на поиски. Если он высадится на месте, откуда видно какое-нибудь искусственное сооружение, он, вероятно, направится к нему: рано или поздно к этому сооружению придет разумное существо. В общем, нужно знать все обстоятельства, чтобы предсказать его действия.
Боб медленно кивнул, усваивая это.
Наконец он спросил:
– Какие следы вероятнее всего на месте приземления? Что мы будем делать, если ничего не найдем?
– Не знаю.
Охотник не указал, на какой вопрос он ответил, и Боб устал ждать дальнейших объяснений. Его беспокоило, что даже он видел, насколько малообещающе их положение. Некоторое время он напряженно размышлял, все еще надеясь, что гость скажет о наличии какой-нибудь вспомогательной техники. Неожиданно у него появилась идея.
– Охотник, я кое о чем подумал. Помнишь, ты смог подобраться ко мне, только когда я уснул на пляже?
Гость выразил согласие.
– Разве то же самое не относится и к твоему приятелю? Он не может никого поймать, будучи виден. Ты сам сказал, что требуется несколько минут, чтобы пробраться внутрь. Даже если этот тип не заботится о здоровье своего Хозяина, он все равно не захочет, чтобы его увидели. Значит, круг наших поисков сузится, если я узнаю, кто спал вблизи воды за последние несколько месяцев. На берегу нет домов. До Норма Хэя ближе всего. И мало кто устраивает такие пикники, как мы в тот день. Ну, как?
– Возможно, ты прав. Стоит попробовать. Но помни, что со временем он может добраться до любой части острова, а все люди спят. Впрочем, он может этого и не знать. Во всяком случае, любой спавший на берегу подозрителен.
Изменение в работе двигателей прервало задумчивое молчание, последовавшее за этой ремаркой.
Боб вернулся на палубу и увидел, что танкер разворачивается, направляясь в западный проход через риф. Пробежав по мосткам, он оказался на носу, с которого хорошо видны были риф и лагуна.
Риф, по мнению Охотника, не слишком располагал к поискам. Несомненно, человек не мог здесь находиться, что же касается преступника, то хоть он и мог здесь спрятаться, жизнь его не была бы приятной. Длинные ряды барьеров едва выдавались над поверхность воды, они были заметны в основном из-за бурунов. Некоторые части были выше, на них задержалась почва, основание для скудной растительности. В одном или двух местах даже росли кокосовые пальмы. По мере того, как танкер углублялся в проход, Охотник осознавал, что поиски в рифе будут нелегкими. Человек мог пройти по рифу не более десяти-двадцати метров, так как рифы все время разрывались. С другой стороны, плавать на лодке здесь было очень опасно: непрерывные буруны, прорываясь в разрывы рифа, вызывали непредсказуемые течения и водовороты и грозили сокрушить об острые скалы любую лодку.
Даже танкер, с его большим размером, с достаточным запасом глубины, все же осторожно держался середины прохода.
Охотник заметил, что в лагуне они оставались внутри пространства, отмеченного буями. Он вспомнил, что говорил Боб о глубине лагуны. По обе стороны от них, разбросанные на площади в несколько квадратных миль между рифом и самим островом, виднелись прямоугольные бетонные сооружения. Охотник решил, что это и есть резервуары для культур. Длиной они были в двести-триста футов, но над поверхностью воды поднимались не более чем на пять-шесть футов. Ближайший был слишком далеко, чтобы Охотник мог рассмотреть подробности, но он все же заметил, что крыша состоит из застекленных рам, небольшие квадратные надстройки в различных местах были соединены мостиками друг с другом и с миниатюрной пристанью.
Перед ними находилось большее сооружение, отличавшееся в деталях. По мере приближения его назначение стало ясно.
Подобно резервуарам, оно было прямоугольной формы, но гораздо больше поднималось над водой, почти до уровня капитанского мостика танкера. Уровень «палубы» был ниже, но все же более высок, чем у резервуаров. Палуба была покрыта многочисленными механизмами и приспособлениями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51