Так вот: в трюмах у него было полным-полно золота и разных других сокровищ. Мне потом жена башмачника говорила, что этот корабль уплыл на запад. Нашли где-то в песках Санпашира укромное местечко и все это добро зарыли.
Элайра по-прежнему молчала, и тогда рыбачка попробовала другую наживку.
— Жаль, ты не видела капитаншу с того корабля. Ее и женщиной-то назвать язык не повернется. Похоже, они с чужаком в сговоре. Неудивительно: одного поля ягоды. Побывали в переделках. Что у того, что у другой руки в шрамах. Джинесса еще пожалеет, что свела с ним дружбу. Я б на ее месте держалась от него подальше.
— А я думаю, Джинессе нечего опасаться, — сухо ответила Элайра.
Свет, льющийся из мансардного окна, делал ее раскиданные по плечам волосы темно-русыми. Монета, которую принесла рыбачка, отправилась в глиняный горшок, служивший Элайре хранилищем денег.
Послушница Кориатанского ордена — а ныне еще и мериорская знахарка — молча встала перед молодой мамашей. Светло-янтарные глаза Элайры были прозрачными, но странным образом непроницаемыми. Она внимательно глядела на посетительницу, не говоря ни слова. Рыбачка поежилась. Взгляд знахарки неприятно будоражил, а столь нарочитое молчание пугало. Сбивчиво поблагодарив за снадобье, рыбачка поспешила уйти.
Боль обручем сдавила Элайре голову. Знахарка заварила травяную смесь, всегда помогавшую ей в таких случаях. Но сейчас ей стало еще хуже. Значит, интуиция ее не подвела. Аритон Фаленский вернулся. Приказы Морриэль требовали следить за каждым его шагом, однако Элайра не стала дознаваться, что он делал в Инише. У нее вдруг появилось нелепое желание все бросить и, подобно двойняшкам Джинессы, стремглав помчаться на берег. Усилием воли Элайра его подавила.
Нет, поддаваться такому искушению никак нельзя — ей станет еще хуже. Она начнет искать повод, чтобы заглянуть к Джинессе и как бы невзначай спросить, не видела ли та Аритона. Может, вдова уже успела с ним поговорить и знает, каково ему было провести всю зиму в душных тавернах южного побережья.
Лучший способ прогнать беспокойные мысли — начать что-нибудь делать. Элайра силой усадила себя за стол, полный огрызков мела, нарезанных кусочков коричневой тесьмы и латунных полосок, которые предстояло превратить в талисманы для отпугивания ийятов. Работа не клеилась. Тогда девушка мысленно устыдила себя, сказав, что уже вовсю светит солнце, а она за все утро не сделала ни одного талисмана. Голова продолжала тупо ныть, и знахарка своими длинными пальцами стала растирать себе виски. Козьи колокольчики, что позвякивали под окнами, на песчаном пространстве двора, один за другим стихли: козы блаженно разлеглись в тени шиповника и замерли.
Взяв деревянную палочку с заостренным концом, Элайра быстро начертила на тонкой латуни письмена отвращающего заклинания… Итак, Аритон Фаленский вернулся в Мериор. Если он решит остаться, деревенская молва сообщит ей об этом.
Но замыслы Повелителя Теней превзошли все догадки мериорских кумушек. Под вечер в гавани вновь появился «Черный дракон». Не успело судно бросить якорь, как следом подошли три торговых парусника, груженные тельзенским корабельным лесом. Они привезли своих грузчиков, а также вместительные баркасы с командой матросов. На следующий день тесная мериорская гавань напоминала потревоженный муравейник. Между кораблями и берегом непрестанно сновали лодки. Весь привезенный лес перетаскивали за деревню и штабелями складывали в песчаном карьере. Деревенские старики покинули свой привычный насест на крыльце трактира и, с трудом переставляя негнущиеся ноги, поковыляли к берегу. Конечно, зрение у них было уже не то, что раньше, но даже самые подслеповатые безошибочно разглядели мореный дуб, смолистые еловые и кедровые доски, бук, а также редкое в здешних краях рожковое и тиковое дерево. Верхушки штабелей арочными башенками возвышались над дюнами.
Наконец все, что со временем должно было превратиться в переборки, палубы и мачты горделивых бригантин, до последнего бруска перевезли на берег.
Вместе со штабелями бревен и досок росли слухи и домыслы. Мериорцы спорили, ждать ли прихода новых кораблей или нет, и даже бились об заклад. Победители радостно галдели, когда из Южной Гавани прибыло еще одно судно с грузом инструментов.
Фелинде очень хотелось попасть на борт «Черного дракона», но Аритон был занят, а подплыть к кораблю самостоятельно она не решалась. Тогда настырная девчонка заявила матери, что хочет такую же красную рубаху, как у капитана Диркен. Получив и здесь отказ, Фелинда раскапризничалась, будто маленькая. Она плакала, кричала и топала ногами.
Еще через день в Мериор пришел новый корабль. Впрочем, местным жителям он был знаком, поскольку каждый год вставал где-нибудь на Скимладскои косе для починки такелажа, переборок и иного корабельного хозяйства. Однако в этом году корабль пришел непривычно рано и привез на своем борту корабельных дел мастера и семнадцать опытных ремесленников.
Итак, менее чем за двое суток в сонном Мериоре появились новые чужаки, намеревавшиеся строить большие корабли. А суда, доставившие их на место, подняли якоря. Гребцы в последний раз взмахнули веслами и втащили на палубы свои баркасы. Послышался скрип снастей и шелест поднимаемых парусов. Один за другим корабли покинули Мериор. Северные ветры наполняли деревню вкусными древесными запахами. С ними прилетали звуки пил, топоров, молотков и стамесок. Рабочие первым делом строили себе временные жилища.
Разумеется, мериорцам было далеко не все равно, что происходит рядом с их родной деревней. В битком набитом зале таверны стоял гул голосов. Рыбаки пили эль и спорили — теперь уже о будущем. Почему-то оно представлялось им довольно мрачным, однако толком никто ничего не знал. Устав перемалывать сплетни, послали за Аритоном и потребовали от него объяснений. Он явился без промедления и несколькими простыми фразами успокоил собравшихся. Аритон рассказал, что устраиваемая им верфь — временная. После постройки десяти бригантин он покинет Мериор, вернув нанятому им месту прежний вид.
В правдивости слов Аритона мериорцы почти не сомневались. Старый, скрюченный подагрой рыбак, который целыми днями просиживал на крыльце таверны, играя со сверстниками в кости, как-то заявил, посмеиваясь:
— Чего испугались? Конечно, он здесь не задержится. Ну кто ставит верфь на скимладских песках! Один хороший ураган с востока, и все рухнет. Нет, негодное здесь место для верфи. На глупца он не похож. Значит, и впрямь у нас не застрянет.
— Да и с Джинессой он по-честному обошелся, — подхватила поднимавшаяся на крыльцо трактирная подавальщица. — И вообще никого он не обманывает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211
Элайра по-прежнему молчала, и тогда рыбачка попробовала другую наживку.
— Жаль, ты не видела капитаншу с того корабля. Ее и женщиной-то назвать язык не повернется. Похоже, они с чужаком в сговоре. Неудивительно: одного поля ягоды. Побывали в переделках. Что у того, что у другой руки в шрамах. Джинесса еще пожалеет, что свела с ним дружбу. Я б на ее месте держалась от него подальше.
— А я думаю, Джинессе нечего опасаться, — сухо ответила Элайра.
Свет, льющийся из мансардного окна, делал ее раскиданные по плечам волосы темно-русыми. Монета, которую принесла рыбачка, отправилась в глиняный горшок, служивший Элайре хранилищем денег.
Послушница Кориатанского ордена — а ныне еще и мериорская знахарка — молча встала перед молодой мамашей. Светло-янтарные глаза Элайры были прозрачными, но странным образом непроницаемыми. Она внимательно глядела на посетительницу, не говоря ни слова. Рыбачка поежилась. Взгляд знахарки неприятно будоражил, а столь нарочитое молчание пугало. Сбивчиво поблагодарив за снадобье, рыбачка поспешила уйти.
Боль обручем сдавила Элайре голову. Знахарка заварила травяную смесь, всегда помогавшую ей в таких случаях. Но сейчас ей стало еще хуже. Значит, интуиция ее не подвела. Аритон Фаленский вернулся. Приказы Морриэль требовали следить за каждым его шагом, однако Элайра не стала дознаваться, что он делал в Инише. У нее вдруг появилось нелепое желание все бросить и, подобно двойняшкам Джинессы, стремглав помчаться на берег. Усилием воли Элайра его подавила.
Нет, поддаваться такому искушению никак нельзя — ей станет еще хуже. Она начнет искать повод, чтобы заглянуть к Джинессе и как бы невзначай спросить, не видела ли та Аритона. Может, вдова уже успела с ним поговорить и знает, каково ему было провести всю зиму в душных тавернах южного побережья.
Лучший способ прогнать беспокойные мысли — начать что-нибудь делать. Элайра силой усадила себя за стол, полный огрызков мела, нарезанных кусочков коричневой тесьмы и латунных полосок, которые предстояло превратить в талисманы для отпугивания ийятов. Работа не клеилась. Тогда девушка мысленно устыдила себя, сказав, что уже вовсю светит солнце, а она за все утро не сделала ни одного талисмана. Голова продолжала тупо ныть, и знахарка своими длинными пальцами стала растирать себе виски. Козьи колокольчики, что позвякивали под окнами, на песчаном пространстве двора, один за другим стихли: козы блаженно разлеглись в тени шиповника и замерли.
Взяв деревянную палочку с заостренным концом, Элайра быстро начертила на тонкой латуни письмена отвращающего заклинания… Итак, Аритон Фаленский вернулся в Мериор. Если он решит остаться, деревенская молва сообщит ей об этом.
Но замыслы Повелителя Теней превзошли все догадки мериорских кумушек. Под вечер в гавани вновь появился «Черный дракон». Не успело судно бросить якорь, как следом подошли три торговых парусника, груженные тельзенским корабельным лесом. Они привезли своих грузчиков, а также вместительные баркасы с командой матросов. На следующий день тесная мериорская гавань напоминала потревоженный муравейник. Между кораблями и берегом непрестанно сновали лодки. Весь привезенный лес перетаскивали за деревню и штабелями складывали в песчаном карьере. Деревенские старики покинули свой привычный насест на крыльце трактира и, с трудом переставляя негнущиеся ноги, поковыляли к берегу. Конечно, зрение у них было уже не то, что раньше, но даже самые подслеповатые безошибочно разглядели мореный дуб, смолистые еловые и кедровые доски, бук, а также редкое в здешних краях рожковое и тиковое дерево. Верхушки штабелей арочными башенками возвышались над дюнами.
Наконец все, что со временем должно было превратиться в переборки, палубы и мачты горделивых бригантин, до последнего бруска перевезли на берег.
Вместе со штабелями бревен и досок росли слухи и домыслы. Мериорцы спорили, ждать ли прихода новых кораблей или нет, и даже бились об заклад. Победители радостно галдели, когда из Южной Гавани прибыло еще одно судно с грузом инструментов.
Фелинде очень хотелось попасть на борт «Черного дракона», но Аритон был занят, а подплыть к кораблю самостоятельно она не решалась. Тогда настырная девчонка заявила матери, что хочет такую же красную рубаху, как у капитана Диркен. Получив и здесь отказ, Фелинда раскапризничалась, будто маленькая. Она плакала, кричала и топала ногами.
Еще через день в Мериор пришел новый корабль. Впрочем, местным жителям он был знаком, поскольку каждый год вставал где-нибудь на Скимладскои косе для починки такелажа, переборок и иного корабельного хозяйства. Однако в этом году корабль пришел непривычно рано и привез на своем борту корабельных дел мастера и семнадцать опытных ремесленников.
Итак, менее чем за двое суток в сонном Мериоре появились новые чужаки, намеревавшиеся строить большие корабли. А суда, доставившие их на место, подняли якоря. Гребцы в последний раз взмахнули веслами и втащили на палубы свои баркасы. Послышался скрип снастей и шелест поднимаемых парусов. Один за другим корабли покинули Мериор. Северные ветры наполняли деревню вкусными древесными запахами. С ними прилетали звуки пил, топоров, молотков и стамесок. Рабочие первым делом строили себе временные жилища.
Разумеется, мериорцам было далеко не все равно, что происходит рядом с их родной деревней. В битком набитом зале таверны стоял гул голосов. Рыбаки пили эль и спорили — теперь уже о будущем. Почему-то оно представлялось им довольно мрачным, однако толком никто ничего не знал. Устав перемалывать сплетни, послали за Аритоном и потребовали от него объяснений. Он явился без промедления и несколькими простыми фразами успокоил собравшихся. Аритон рассказал, что устраиваемая им верфь — временная. После постройки десяти бригантин он покинет Мериор, вернув нанятому им месту прежний вид.
В правдивости слов Аритона мериорцы почти не сомневались. Старый, скрюченный подагрой рыбак, который целыми днями просиживал на крыльце таверны, играя со сверстниками в кости, как-то заявил, посмеиваясь:
— Чего испугались? Конечно, он здесь не задержится. Ну кто ставит верфь на скимладских песках! Один хороший ураган с востока, и все рухнет. Нет, негодное здесь место для верфи. На глупца он не похож. Значит, и впрямь у нас не застрянет.
— Да и с Джинессой он по-честному обошелся, — подхватила поднимавшаяся на крыльцо трактирная подавальщица. — И вообще никого он не обманывает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211