Элгарцы отступали. Повсюду гибли люди. В сердце принца возникло мрачное предчувствие неизбежного конца. У него было недостаточно солдат, чтобы отбить врага. Его страна гибла. История запомнит его имя как имя человека, не сумевшего предотвратить гибель своего народа. Слезы потекли по его лицу, и приближенные отвернулись, не в силах выносить это зрелище.
Но вдруг на дальнем конце поля показались белые плащи мирдианцев, пробившихся сквозь арьергард Алор-Сатара, а с запада подошла сеннийская конница. Мирдианцы, столица которых была полностью разрушена Дуреном, яростно бросились в атаку.
Гол, увидев своих соотечественников, тут же вскочил на лошадь и помчался к ним с криком «Сеннийцы, ко мне!».
Через несколько мгновений знаменитый боевой строй, известный под названием «сеннийский клин», напал на противника с фланга. Сначала лошади не спешили, но ярдов через пятьдесят перешли в галоп, и сеннийцы взяли копья наперевес.
Пять тысяч лучших бойцов земли в порядке, напоминавшем клин, неслись по полю навстречу противнику, будто неукротимая волна. Зычный голос перекрыл шум битвы:
– В атаку!
Когда Делейн увидел, что фаланга сеннийцев, будто удар молнии, врезалась во фланг врага, раскалывая его, он повернулся к Джеррелу Роузону и завопил:
– Пора!
Роузон передал приказ полковнику Тарджилу, под командованием которого стояла в запасе легкая кавалерия элгарцев.
– Что ж, отец, – обратился Тарджил к мужчине, сидевшему на черном жеребце, – надеюсь, что вы не забыли замолвить за нас словечко на небесах.
– Старая пословица гласит, что небо помогает тем, кто сам не плошает, – с улыбкой ответил отец Томас. – Может, слышали?
Тарджил усмехнулся.
– Надеюсь, что в вашей новой профессии вы будете столь же успешны, как и в старой, – ответил он, повернулся в седле и закричал: – Элгарцы, вперед!
Трубач затрубил «в атаку», и кавалерия элгарцев выскочила на поле из-за укрытия.
Мэтью хорошо помнил, как отец Томас в сопровождении нескольких солдат пробился к нему. Священник рубил направо и налево, будто одержимый. Внезапно юноша понял, что шепот Дурена смолк. Впервые он мысленным взором посмотрел прямо в ненавистное лицо короля. Его глаза встретили взгляд юноши потоками ненависти. От улыбки на лице Дурена не осталось и следа. Стена голубого огня, вызванная Мэтью, постепенно двигалась вперед. Дурен чувствовал это. По лицу правителя Алор-Сатара ручьями лился пот; он тяжко, прерывисто дышал.
Внезапно Дурен испустил вопль ликования. От радости он вскинул руки, запрокинул голову и истерически захохотал. Через мгновение шар огня материализовался в небе и с ревом понесся на холм, на котором стояли Делейн и Лара.
Мэтью затратил последние силы на то, чтобы заставить огненный шар двигаться назад – дальше и дальше, – прямо на Дурена, который, ничего не замечая, хохотал до последнего мгновения своей жизни…
Делейн взглянул на другой конец поля и увидел, что Карас Дурен упал на колени. Юноша Люин тоже не смог больше держаться на ногах. Принц не мог понять, жив он или нет. «Жив», – подумал Делейн. Полк Белдона Тарджила наконец-то пробился к Мэтью и пытался удержать солдат Алор-Сатара, рвавшихся к нему. Несмотря на лихие подвиги мирдианцев и сеннийцев, Делейн понимал, что их помощь не изменит положения. Врагов по-прежнему оставалось слишком много… Элгария была обречена.
Внезапно в небе возник огненный шар и со страшной скоростью устремился на Делейна. Он мгновенно понял, что жить ему осталось совсем чуть-чуть… Принц замер на месте, не в силах шевельнуться. Но тут случилось чудо: огненный шар резко свернул, поднялся выше и помчался прямо на Дурена. Когда грохот взрыва затих, от холма, где стоял король, ничего не осталось, а взрывная волна, прокатившись по полю, сбила с ног принца и всех, кто стоял рядом. Из-за клубов дыма почти ничего не было видно.
Через несколько минут дым постепенно рассеялся. Делейн поднялся на ноги, ожидая, что бой будет продолжаться, но услышал, как трубачи Алор-Сатара сигналят отбой. Он не сразу осознал, что это значит. Принц был поражен. Он оглянулся на офицеров, стоявших рядом, они тоже ничего не понимали.
Там, где несколькими мгновениями раньше стояла палатка Дурена, виднелась огромная воронка. Делейн уставился на нее, не веря своим глазам. Сквозь дым он разглядел фигуру женщины, смотревшей на него. В ее облике было как будто нечто знакомое, но она исчезла в клубах дыма раньше, чем он успел узнать ее.
«Что, черт возьми, делает эта женщина на поле боя?» – удивился Делейн. Его внимание отвлекли крики – какая-то непонятная суета происходила в том месте, где недавно стояла катапульта. Через несколько мгновений от группы солдат отделился одинокий всадник и галопом помчался по полю прямо к нему. Это был полковник Тарджил. Он подъехал к принцу и спешился.
– Что нового? – спросил Делейн.
– Юноша исчез!
– Умер?
– Исчез, выше высочество, – пропал.
– Как? Что это значит?
– Не знаю, – ответил Тарджил. – Едва мы пробились сквозь фланг Алор-Сатара, чтобы его прикрыть, как… По крайней мере десять человек видели, как это произошло. Сивард Томас вне себя. С ним остался Гол, но вам, наверное, тоже нужно к нему подъехать.
Делейн почувствовал, что бледнеет, и бросил быстрый взгляд на Лару, которая стояла недалеко от него с Эйкином Джиббом и одним из офицеров.
– Как ты думаешь, Тарджил, он погиб? – спросил принц, понизив голос.
– Ваше высочество, я не знаю, – ответил полковник, беспомощно разводя руками. – Я был уже в пятнадцати футах от него. Вдруг вспыхнул зеленый свет, и он просто исчез. Ни огня, ни шума – раз! – и все.
Делейн мгновение смотрел на полковника.
– Еду, – сказал он. – Присмотри за девушкой.
38
Хендерсон
Голова у Мэтью начала проясняться. Он осмотрелся вокруг. Место совершенно незнакомое. Похоже на город, но здесь Мэтью никогда не был. Высоко над его головой звезды мерцали в ночном небе. И в звездах, и в траве, на которой он лежал, было что-то необычное. Он провел рукой вокруг и тут же резко отдернул руку: трава казалась неживой.
«Может, я умер», – подумал Мэтью.
Он встал, огляделся и увидел, что стоит посреди площади. От нее в разные стороны расходились улицы. Фонари, освещавшие их, тоже были необычными: из них лился яркий оранжевый свет, не похожий ни на какой иной. На одном из фонарей рядом с Мэтью висели часы. Они показывали десять минут одиннадцатого.
Перед зданием прямо через улицу стоял большой четырехугольный стенд, на котором было написано «Сегодня показываем».
«Показываем? Что показываем?» – спросил себя Мэтью.
В дальнем углу площади большая хрустальная колонна – такой большой Мэтью еще не доводилось видеть – возвышалась над низким, одноэтажным зданием.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120
Но вдруг на дальнем конце поля показались белые плащи мирдианцев, пробившихся сквозь арьергард Алор-Сатара, а с запада подошла сеннийская конница. Мирдианцы, столица которых была полностью разрушена Дуреном, яростно бросились в атаку.
Гол, увидев своих соотечественников, тут же вскочил на лошадь и помчался к ним с криком «Сеннийцы, ко мне!».
Через несколько мгновений знаменитый боевой строй, известный под названием «сеннийский клин», напал на противника с фланга. Сначала лошади не спешили, но ярдов через пятьдесят перешли в галоп, и сеннийцы взяли копья наперевес.
Пять тысяч лучших бойцов земли в порядке, напоминавшем клин, неслись по полю навстречу противнику, будто неукротимая волна. Зычный голос перекрыл шум битвы:
– В атаку!
Когда Делейн увидел, что фаланга сеннийцев, будто удар молнии, врезалась во фланг врага, раскалывая его, он повернулся к Джеррелу Роузону и завопил:
– Пора!
Роузон передал приказ полковнику Тарджилу, под командованием которого стояла в запасе легкая кавалерия элгарцев.
– Что ж, отец, – обратился Тарджил к мужчине, сидевшему на черном жеребце, – надеюсь, что вы не забыли замолвить за нас словечко на небесах.
– Старая пословица гласит, что небо помогает тем, кто сам не плошает, – с улыбкой ответил отец Томас. – Может, слышали?
Тарджил усмехнулся.
– Надеюсь, что в вашей новой профессии вы будете столь же успешны, как и в старой, – ответил он, повернулся в седле и закричал: – Элгарцы, вперед!
Трубач затрубил «в атаку», и кавалерия элгарцев выскочила на поле из-за укрытия.
Мэтью хорошо помнил, как отец Томас в сопровождении нескольких солдат пробился к нему. Священник рубил направо и налево, будто одержимый. Внезапно юноша понял, что шепот Дурена смолк. Впервые он мысленным взором посмотрел прямо в ненавистное лицо короля. Его глаза встретили взгляд юноши потоками ненависти. От улыбки на лице Дурена не осталось и следа. Стена голубого огня, вызванная Мэтью, постепенно двигалась вперед. Дурен чувствовал это. По лицу правителя Алор-Сатара ручьями лился пот; он тяжко, прерывисто дышал.
Внезапно Дурен испустил вопль ликования. От радости он вскинул руки, запрокинул голову и истерически захохотал. Через мгновение шар огня материализовался в небе и с ревом понесся на холм, на котором стояли Делейн и Лара.
Мэтью затратил последние силы на то, чтобы заставить огненный шар двигаться назад – дальше и дальше, – прямо на Дурена, который, ничего не замечая, хохотал до последнего мгновения своей жизни…
Делейн взглянул на другой конец поля и увидел, что Карас Дурен упал на колени. Юноша Люин тоже не смог больше держаться на ногах. Принц не мог понять, жив он или нет. «Жив», – подумал Делейн. Полк Белдона Тарджила наконец-то пробился к Мэтью и пытался удержать солдат Алор-Сатара, рвавшихся к нему. Несмотря на лихие подвиги мирдианцев и сеннийцев, Делейн понимал, что их помощь не изменит положения. Врагов по-прежнему оставалось слишком много… Элгария была обречена.
Внезапно в небе возник огненный шар и со страшной скоростью устремился на Делейна. Он мгновенно понял, что жить ему осталось совсем чуть-чуть… Принц замер на месте, не в силах шевельнуться. Но тут случилось чудо: огненный шар резко свернул, поднялся выше и помчался прямо на Дурена. Когда грохот взрыва затих, от холма, где стоял король, ничего не осталось, а взрывная волна, прокатившись по полю, сбила с ног принца и всех, кто стоял рядом. Из-за клубов дыма почти ничего не было видно.
Через несколько минут дым постепенно рассеялся. Делейн поднялся на ноги, ожидая, что бой будет продолжаться, но услышал, как трубачи Алор-Сатара сигналят отбой. Он не сразу осознал, что это значит. Принц был поражен. Он оглянулся на офицеров, стоявших рядом, они тоже ничего не понимали.
Там, где несколькими мгновениями раньше стояла палатка Дурена, виднелась огромная воронка. Делейн уставился на нее, не веря своим глазам. Сквозь дым он разглядел фигуру женщины, смотревшей на него. В ее облике было как будто нечто знакомое, но она исчезла в клубах дыма раньше, чем он успел узнать ее.
«Что, черт возьми, делает эта женщина на поле боя?» – удивился Делейн. Его внимание отвлекли крики – какая-то непонятная суета происходила в том месте, где недавно стояла катапульта. Через несколько мгновений от группы солдат отделился одинокий всадник и галопом помчался по полю прямо к нему. Это был полковник Тарджил. Он подъехал к принцу и спешился.
– Что нового? – спросил Делейн.
– Юноша исчез!
– Умер?
– Исчез, выше высочество, – пропал.
– Как? Что это значит?
– Не знаю, – ответил Тарджил. – Едва мы пробились сквозь фланг Алор-Сатара, чтобы его прикрыть, как… По крайней мере десять человек видели, как это произошло. Сивард Томас вне себя. С ним остался Гол, но вам, наверное, тоже нужно к нему подъехать.
Делейн почувствовал, что бледнеет, и бросил быстрый взгляд на Лару, которая стояла недалеко от него с Эйкином Джиббом и одним из офицеров.
– Как ты думаешь, Тарджил, он погиб? – спросил принц, понизив голос.
– Ваше высочество, я не знаю, – ответил полковник, беспомощно разводя руками. – Я был уже в пятнадцати футах от него. Вдруг вспыхнул зеленый свет, и он просто исчез. Ни огня, ни шума – раз! – и все.
Делейн мгновение смотрел на полковника.
– Еду, – сказал он. – Присмотри за девушкой.
38
Хендерсон
Голова у Мэтью начала проясняться. Он осмотрелся вокруг. Место совершенно незнакомое. Похоже на город, но здесь Мэтью никогда не был. Высоко над его головой звезды мерцали в ночном небе. И в звездах, и в траве, на которой он лежал, было что-то необычное. Он провел рукой вокруг и тут же резко отдернул руку: трава казалась неживой.
«Может, я умер», – подумал Мэтью.
Он встал, огляделся и увидел, что стоит посреди площади. От нее в разные стороны расходились улицы. Фонари, освещавшие их, тоже были необычными: из них лился яркий оранжевый свет, не похожий ни на какой иной. На одном из фонарей рядом с Мэтью висели часы. Они показывали десять минут одиннадцатого.
Перед зданием прямо через улицу стоял большой четырехугольный стенд, на котором было написано «Сегодня показываем».
«Показываем? Что показываем?» – спросил себя Мэтью.
В дальнем углу площади большая хрустальная колонна – такой большой Мэтью еще не доводилось видеть – возвышалась над низким, одноэтажным зданием.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120