— Разве не вы хозяин Дат-Лахана?
Полонию пришлось уступить. Когда-то раньше он был уверенным в себе человеком. Но за долгие годы пребывания у власти от его самодовольства не осталось и следа. Заговоры, козни, интриги. Его былая самоуверенность с годами уступила место почти болезненной недоверчивости. А теперь даже остатки уверенности в себе грозили его покинуть. Его сердце билось слишком сильно. В голосе этого человека было что-то такое, от чего ему становилось не по себе. Почему, например, он не желает снять шлем?
И вот они остались наедине и встали на разных концах большого мраморного стола.
Лайшам в кое-как сделанных доспехах и с мечом на плече, нависал над столом как гора. Бесстрашный воин в полном вооружении. «А ведь ничто не мешает ему убить меня, — подумал Полоний, поправляя на голове венец, — а я даже не успею позвать на помощь…».
— Я слышал о ваших подвигах, — слащаво начал Император.
— В этом нет ничего удивительного, — ответил вождь варваров. — Я единственный человек в Империи, способный дать отпор сентаям.
— Единственный человек…
— Ваши войска были разбиты, — продолжал Лайшам. — Ваши гордые города пали один за другим. Петран. Эрикс. Эзарет.
— Я знаю. Не надо мне это повторять.
— Я только перечисляю факты, — ответил Лайшам. — Я здесь, потому что моя армия — единственный шанс Дат-Лахана и всей Империи. Ваши генералы знают это, и вы тоже.
— Чего вы хотите? — спросил Император. — Золота?
— Я еще не закончил, — отрезал Лайшам таким тоном, что Император невольно попятился. — Вы, азенаты… Вы настолько уверены в своем могуществе, что забываете о главном. Ведь это вы привели сентаев на наши земли.
— Что вы имеете в виду?
Лайшам положил руку на спинку кресла.
— Вы знаете правду не хуже меня. В глубине души вы все это знаете.
Император пожал плечами и повернулся к гостю спиной.
— Эти древние легенды…
Он не договорил. В полушаге от него о стену с грохотом ударилось и раскололось кресло. Лайшам подошел к нему с пустыми руками.
— Что вы делаете? — спросил монарх, съежившись.
Прежде чем он успел сказать что-то еще, тот схватил его за плечи и, без малейшего усилия подняв над землей, прижал его к стене.
— Молчи, — сказал вождь варваров из-за забрала. — Кто разрешил тебе перечить мне? Ты ничто. От твоих городов остались одни развалины. Твои воины за стенами города умирают от страха, а к столице вплотную подошел враг. Если я не помогу тебе, сентаи разрушат твой мир.
— По какому праву…
Вместо ответа варвар лишь сильнее впился пальцами ему в плечи.
— Ты ведь знаешь, кто я, верно?
Император еле заметно помотал головой.
— Что… Что вам нужно?
Лайшам горько рассмеялся и ослабил хватку.
Полоний соскользнул по стене на пол и закричал.
— Стража!
Двери распахнулись, и в комнату вбежали четыре вооруженных человека.
Лайшам обнажил Возмездие и спокойно направился им навстречу.
— Постойте! — крикнул Император.
В этот момент в зал вбежали генерал Леонид и принц Орион.
— Что тут происходит? — спросил старый воин.
— Спросите у вашего государя, — ответил Лайшам, по-прежнему держа меч в вытянутой руке. — Только попробуйте пошевелиться, и я отправлю вас на свидание к вашим предкам.
— Ничего, — сказал Полоний стражникам. — Ничего страшного.
Солдаты осторожно опустили мечи. Варвар также убрал оружие в ножны.
— Вы остались таким же трусом, — сказал он, обращаясь к Императору.
— Какое… какое право вы имеете… — вспылил юный принц.
Лайшам оглядел его с головы до ног. Орион поднес руку к мечу.
— Ты умрешь еще до того, как успеешь пошевелиться, — бросил варвар.
Принц хотел что-то ответить, но Император знаком приказал ему молчать.
— Довольно! Мы… Мы можем спокойно договориться.
— Разумеется, — ответил Лайшам, возвращаясь к столу.
Проходя мимо Императора, он поднял забрало на шлеме.
Полоний Четвертый побледнел и еле подавил крик изумления.
— Мне нужны десять тысяч женщин для моих воинов, — четко выговорил вождь варваров. — Десять тысяч девственниц на выданье. Ни одной меньше. Если до полуночи их у меня не будет, если они не будут стоять на Большой Эспланаде, мы уйдем. И пусть с вами случится то, что случится.
С этими словами он спокойно направился к выходу.
— Уйдете? — спросил Леонид. — Но куда?
— Сентаи не пойдут за нами на край света, — ответил варвар, удаляясь. — Это ведь не мы их породили.
* * *
Лайшам ехал по городу.
В сопровождении своего верного слуги и вождя найанов он двигался к площади Бойни. Шел проливной дождь, и настроение у троих воинов было самое мрачное. Их лошади пригибали головы, пытаясь спастись от дождя.
— Сколько времени? — спросил Окоон, поднимая глаза к небу.
— Два дня, — ответил Лайшам. — Может быть, три.
— Да хранит нас Великий Дух.
— Мы победим, — ответил слуга из-под шерстяного капюшона.
— Я рад, что ты так в нас веришь, Салим.
Город вокруг них спал, будто впав в оцепенение. Укрывшись в своих уютных домах, жители Дат-Лахана ждали. Мужчины тупо смотрели перед собой. Многие из их братьев, сыновей, кузенов уже отправились на войну. Большинство из них не вернулись. И теперь, когда настал их черед, их охватил страх — страх глубинный, из тех, с которыми невозможно бороться. Ну а женщины глядели на улицу. Им тоже было не по себе.
Сегодня утром варвары вошли в Дат-Лахан. Хорошо это или плохо? Трудно сказать. Кое-кто говорил, что в них единственный шанс Империи. Но разве это не бандиты и грабители, не бессовестные разбойники? Будущее покажет.
На площади Бойни Лайшам спешился и несколько мгновений не шевелился.
Два его товарища хранили полнейшее молчание.
Вождь варваров двинулся вперед прямо под дождем и остановился посреди площади.
Как все изменилось.
Он наклонился, потрогал кончиками пальцев землю, распрямился, посмотрел на своих друзей.
Резким движением он обнажил Возмездие и сделал несколько выпадов. Он был похож на сражающегося с самим собой призрака. Он сделал еще несколько выпадов, увернулся от воображаемого удара и отскочил в сторону. Затем он взобрался в седло, по-прежнему сжимая меч в руке.
Окоон, который пытался следить за ним взглядом, видел только движущееся пятно. Вот уже десять лет он следовал за Лайшамом — львом пустыни. Десять лет скакал рядом с ним. Он одним из первых вступил в его армию, и таинственный всадник, казалось, был к нему особенно привязан.
— Ты мне кое-кого напоминаешь, — часто повторял он.
Найан ничего не отвечал.
Однажды во время одного из боев с сентаями Лайшам спас ему жизнь. Окоон потерял глаз, но поклялся следовать, как тень, за вождем варваров, что бы ни случилось. Какая-то неведомая сила заставила его сделать это. Он почувствовал ее в первую же секунду: как будто это решение принимал не он, а спрятавшийся в нем совсем другой человек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
Полонию пришлось уступить. Когда-то раньше он был уверенным в себе человеком. Но за долгие годы пребывания у власти от его самодовольства не осталось и следа. Заговоры, козни, интриги. Его былая самоуверенность с годами уступила место почти болезненной недоверчивости. А теперь даже остатки уверенности в себе грозили его покинуть. Его сердце билось слишком сильно. В голосе этого человека было что-то такое, от чего ему становилось не по себе. Почему, например, он не желает снять шлем?
И вот они остались наедине и встали на разных концах большого мраморного стола.
Лайшам в кое-как сделанных доспехах и с мечом на плече, нависал над столом как гора. Бесстрашный воин в полном вооружении. «А ведь ничто не мешает ему убить меня, — подумал Полоний, поправляя на голове венец, — а я даже не успею позвать на помощь…».
— Я слышал о ваших подвигах, — слащаво начал Император.
— В этом нет ничего удивительного, — ответил вождь варваров. — Я единственный человек в Империи, способный дать отпор сентаям.
— Единственный человек…
— Ваши войска были разбиты, — продолжал Лайшам. — Ваши гордые города пали один за другим. Петран. Эрикс. Эзарет.
— Я знаю. Не надо мне это повторять.
— Я только перечисляю факты, — ответил Лайшам. — Я здесь, потому что моя армия — единственный шанс Дат-Лахана и всей Империи. Ваши генералы знают это, и вы тоже.
— Чего вы хотите? — спросил Император. — Золота?
— Я еще не закончил, — отрезал Лайшам таким тоном, что Император невольно попятился. — Вы, азенаты… Вы настолько уверены в своем могуществе, что забываете о главном. Ведь это вы привели сентаев на наши земли.
— Что вы имеете в виду?
Лайшам положил руку на спинку кресла.
— Вы знаете правду не хуже меня. В глубине души вы все это знаете.
Император пожал плечами и повернулся к гостю спиной.
— Эти древние легенды…
Он не договорил. В полушаге от него о стену с грохотом ударилось и раскололось кресло. Лайшам подошел к нему с пустыми руками.
— Что вы делаете? — спросил монарх, съежившись.
Прежде чем он успел сказать что-то еще, тот схватил его за плечи и, без малейшего усилия подняв над землей, прижал его к стене.
— Молчи, — сказал вождь варваров из-за забрала. — Кто разрешил тебе перечить мне? Ты ничто. От твоих городов остались одни развалины. Твои воины за стенами города умирают от страха, а к столице вплотную подошел враг. Если я не помогу тебе, сентаи разрушат твой мир.
— По какому праву…
Вместо ответа варвар лишь сильнее впился пальцами ему в плечи.
— Ты ведь знаешь, кто я, верно?
Император еле заметно помотал головой.
— Что… Что вам нужно?
Лайшам горько рассмеялся и ослабил хватку.
Полоний соскользнул по стене на пол и закричал.
— Стража!
Двери распахнулись, и в комнату вбежали четыре вооруженных человека.
Лайшам обнажил Возмездие и спокойно направился им навстречу.
— Постойте! — крикнул Император.
В этот момент в зал вбежали генерал Леонид и принц Орион.
— Что тут происходит? — спросил старый воин.
— Спросите у вашего государя, — ответил Лайшам, по-прежнему держа меч в вытянутой руке. — Только попробуйте пошевелиться, и я отправлю вас на свидание к вашим предкам.
— Ничего, — сказал Полоний стражникам. — Ничего страшного.
Солдаты осторожно опустили мечи. Варвар также убрал оружие в ножны.
— Вы остались таким же трусом, — сказал он, обращаясь к Императору.
— Какое… какое право вы имеете… — вспылил юный принц.
Лайшам оглядел его с головы до ног. Орион поднес руку к мечу.
— Ты умрешь еще до того, как успеешь пошевелиться, — бросил варвар.
Принц хотел что-то ответить, но Император знаком приказал ему молчать.
— Довольно! Мы… Мы можем спокойно договориться.
— Разумеется, — ответил Лайшам, возвращаясь к столу.
Проходя мимо Императора, он поднял забрало на шлеме.
Полоний Четвертый побледнел и еле подавил крик изумления.
— Мне нужны десять тысяч женщин для моих воинов, — четко выговорил вождь варваров. — Десять тысяч девственниц на выданье. Ни одной меньше. Если до полуночи их у меня не будет, если они не будут стоять на Большой Эспланаде, мы уйдем. И пусть с вами случится то, что случится.
С этими словами он спокойно направился к выходу.
— Уйдете? — спросил Леонид. — Но куда?
— Сентаи не пойдут за нами на край света, — ответил варвар, удаляясь. — Это ведь не мы их породили.
* * *
Лайшам ехал по городу.
В сопровождении своего верного слуги и вождя найанов он двигался к площади Бойни. Шел проливной дождь, и настроение у троих воинов было самое мрачное. Их лошади пригибали головы, пытаясь спастись от дождя.
— Сколько времени? — спросил Окоон, поднимая глаза к небу.
— Два дня, — ответил Лайшам. — Может быть, три.
— Да хранит нас Великий Дух.
— Мы победим, — ответил слуга из-под шерстяного капюшона.
— Я рад, что ты так в нас веришь, Салим.
Город вокруг них спал, будто впав в оцепенение. Укрывшись в своих уютных домах, жители Дат-Лахана ждали. Мужчины тупо смотрели перед собой. Многие из их братьев, сыновей, кузенов уже отправились на войну. Большинство из них не вернулись. И теперь, когда настал их черед, их охватил страх — страх глубинный, из тех, с которыми невозможно бороться. Ну а женщины глядели на улицу. Им тоже было не по себе.
Сегодня утром варвары вошли в Дат-Лахан. Хорошо это или плохо? Трудно сказать. Кое-кто говорил, что в них единственный шанс Империи. Но разве это не бандиты и грабители, не бессовестные разбойники? Будущее покажет.
На площади Бойни Лайшам спешился и несколько мгновений не шевелился.
Два его товарища хранили полнейшее молчание.
Вождь варваров двинулся вперед прямо под дождем и остановился посреди площади.
Как все изменилось.
Он наклонился, потрогал кончиками пальцев землю, распрямился, посмотрел на своих друзей.
Резким движением он обнажил Возмездие и сделал несколько выпадов. Он был похож на сражающегося с самим собой призрака. Он сделал еще несколько выпадов, увернулся от воображаемого удара и отскочил в сторону. Затем он взобрался в седло, по-прежнему сжимая меч в руке.
Окоон, который пытался следить за ним взглядом, видел только движущееся пятно. Вот уже десять лет он следовал за Лайшамом — львом пустыни. Десять лет скакал рядом с ним. Он одним из первых вступил в его армию, и таинственный всадник, казалось, был к нему особенно привязан.
— Ты мне кое-кого напоминаешь, — часто повторял он.
Найан ничего не отвечал.
Однажды во время одного из боев с сентаями Лайшам спас ему жизнь. Окоон потерял глаз, но поклялся следовать, как тень, за вождем варваров, что бы ни случилось. Какая-то неведомая сила заставила его сделать это. Он почувствовал ее в первую же секунду: как будто это решение принимал не он, а спрятавшийся в нем совсем другой человек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76