Ворон втянул голову в плечи.
— Злобные твари эти орлы, — пробормотал он.
— Полагаю, черви думают то же самое о воронах.
— Черви — не высшие существа, они не считаются.
— Скажи это червю.
Так, добродушно препираясь, они продвигались все дальше и дальше, покуда Солдат не приметил одинокую хижину в конце одного из ущелий. Путники достигли бревенчатого дома, когда солнце уже начало клониться к закату. Из отверстия в крыше вился дымок; очевидно, хижина была обитаема. Солдат отыскал место, поросшее сочной травой, и стреножил лошадь. Затем подошел к двери хижины и громко постучал. Ответа не последовало. Тогда Солдат открыл дверь, ступил внутрь, вглядываясь в полумрак, и увидел сгорбленную старческую фигуру, склонившуюся над очагом. Похоже, обитатель хижины готовил себе ужин. Он обернулся — и в тот же миг старик и Солдат узнали друг друга. Оба издали вздох изумления, а затем старик быстро выхватил кинжал.
— Ты отправился в погоню за мной! — крикнул он. — А ведь давал слово, что никто не станет преследовать меня в этих богами забытых землях!
— Гумбольд! — оторопело пробормотал Солдат. — Я и понятия не имел…
— Ты явился убить меня, хотя клялся не причинять мне вреда.
Солдат уже успел пожалеть об этой клятве, но честь требовала сдержать слово. И не имело значения, что ненависть к этому человеку вздымалась в груди и обжигала горло, как горькая желчь.
— Я не ждал встретить тебя здесь, — холодно ответил Солдат. — Я пришел из долины, где расположены города Ут и Гед… — Гумбольд непонимающе глянул на него. — Ты их не видел? — спросил Солдат. — Не заметил две огромные армии?
— Я прошел вдоль гребня между двумя горными грядами и не видел ни единой живой души. За исключением банды убийц. — Лицо Гумбольда потемнело от ярости. — Сопливые ублюдки Гидо и Сандо послали их по моим следам. Я поймал одного из головорезов, затянул петлю у него на шее и держал так, пока он не рассказал мне о своем задании. Потом, разумеется, я выбил бревно у него из-под ног… Что же до остальных я перерезал им глотки, пока они спали. Оставил их валятся там, как дохлых летучих мышей. Неужто юные подонки рассчитывали убить меня без труда, играючи?
Солдат был шокирован рассказом Гумбольда.
— Очевидно, мы пришли разными дорогами, — сказал он. — И ты первым добрался до хижины. Жаль, у меня нет другого укрытия на ночь. Ты-то в безопасности — насколько это зависит от меня. А вот мне придется нынче спать вполглаза — с таким соседом, как ты.
Поняв, что Солдат изумлен не меньше его самого, Гумбольд расхрабрился. Было очевидно: рыцарь не преследует его, а направляется по своим собственным делам. Низложенный король презрительно искривил губы и принялся сетовать на соседство с ненавистным врагом, Гумбольд ныл и требовал одновременно.
— Я первый нашел эту хижину. Ищи себе другую.
— Невозможно. Уже стемнело, и, похоже, ночи в горах холодные.
— Это не мои проблемы. И не жди, я не поделюсь с тобой едой.
— Еще чего не хватало! Твоя еда у меня во рту, пожалуй, превратится в пепел.
— И прекрасно.
— Куда уж лучше.
— Отправляйся спать в лес!
Солдат поднял брови.
— Сейчас, уже побежал… Ты мне приказываешь? По какому праву? Канцлера или, может, короля?… Ты конченый человек, Гумбольд, и больше не отдаешь приказов. А я, между прочим, консорт королевы Зэмерканда.
— Смотри не лопни от гордости, самодовольный петух! — рявкнул Гумбольд. — Здесь нет твоей королевы. Здесь ты пария с нелепыми синими глазами. Я могу кликнуть десяток местных жителей, и они с превеликим удовольствием спалят тебя на костре как колдуна. Ты недочеловек, ты даже не знаешь, кто ты и откуда взялся.
— А вот тут ты ошибаешься, Гумбольд! — воскликнул Солдат. Он понимал, что не стоит делиться с Гумбольдом сведениями, которые тот мог обратить себе на пользу. Понимал — и все же не сумел сдержаться. — Я знаю, кто я такой! Я Валехор, рыцарь из приграничных земель между двумя великими королевствами англичан и шотландцев. Что, съел?
Гумбольд покосился на Солдата и осклабился.
— А, так ты нашел свой меч? Память мало-помалу начала возвращаться? Тогда ты должен помнить своего заклятого врага Драммонда.
Солдат был изумлен.
— Ты знаешь о Драммонде?
Гумбольд рассмеялся.
— Он меня навещал. Нет, не до твоего прибытия. Иначе я бы убил тебя в тот же миг, когда ты впервые вошел в Зэмерканд. Драммонд был у меня, пока ты шлялся по пустыне Уан-Мухуггиага. Я пообещал ему, что в следующий раз как ты окажешься в моей власти, я передам тебя ему в руки.
— Где этот негодяй? — Солдат положил ладонь на рукоять меча, и воспоминания нахлынули тяжелой волной. — Я обязан примириться с ним, но если он откажется от мира — я буду драться. В любое время и в любом месте. Поединок. Или он до сих пор остался трусом и прячется от меня?!
Солдат противоречил самому себе. Раздерганные чувства боролись за власть над его разумом. Солдат словно был одновременно в двух местах, разрываясь между войной и миром.
— Я впадаю в такую ярость, когда слышу его имя, — пробурчал он, — что теряю контроль над собой.
— Драммонд не трус, и тебе это отлично известно. Вы неоднократно встречались с ним в битве. Он готов драться с тобой хоть завтра. Но некая неведомая сила не позволяет вам встретиться. Вы — два ключа к судьбе двух миров. Мира, из которого вы явились, и мира, в котором пребываете сейчас. И только один из ключей отомкнет замок будущего. Ты ли это, Солдат? Надеюсь, нет. Я молюсь богам и чародеям, чтобы это оказался Драммонд.
— Как ты узнал обо всем прежде меня? — воскликнул Солдат с болью в голосе. — Ты, марионетка, паук, сидящий на троне, будто в центре паутины. Человек, который лелеял свои амбиции, не выбираясь за стены Зэмерканда! А я столько путешествовал…
— А знаешь почему?
Солдат осекся.
— Что — почему?
— Почему ты столько путешествовал, идиот?
Солдат пропустил оскорбление мимо ушей.
— Полагаю, сейчас ты расскажешь. Кажется, ты знаешь обо мне все.
— Ты проклят. Ведьма, которую ты убил во время резни в клане Драммондов, наложила на тебя заклинание. Проклятие странствий. Каждый раз, как ты пытаешься осесть, завести семью, зажить спокойной, счастливой жизнью, что-нибудь обязательно случается. И тебе приходится отправляться в поход. Сначала ты пытался излечить уродство своей жены, потом — ее безумие. Теперь разыскиваешь ее память… До сих пор ничего не понял, чурбан? Ты вечно где-то болтаешься, шляешься по диким местам, не в силах познать радость мирной, тихой жизни… Ох, какой же ты дурак, Солдат. Я смеюсь над твоим невежеством. — Гумбольд опустил взгляд, посмотрев на руку Солдата. — Недавно ты справедливо предположил, что твой меч хранит утерянные воспоминания. Они влились в него, а уж потом втекли в твою руку — в яростном водовороте последней битвы в том приграничном королевстве, о котором ты говоришь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
— Злобные твари эти орлы, — пробормотал он.
— Полагаю, черви думают то же самое о воронах.
— Черви — не высшие существа, они не считаются.
— Скажи это червю.
Так, добродушно препираясь, они продвигались все дальше и дальше, покуда Солдат не приметил одинокую хижину в конце одного из ущелий. Путники достигли бревенчатого дома, когда солнце уже начало клониться к закату. Из отверстия в крыше вился дымок; очевидно, хижина была обитаема. Солдат отыскал место, поросшее сочной травой, и стреножил лошадь. Затем подошел к двери хижины и громко постучал. Ответа не последовало. Тогда Солдат открыл дверь, ступил внутрь, вглядываясь в полумрак, и увидел сгорбленную старческую фигуру, склонившуюся над очагом. Похоже, обитатель хижины готовил себе ужин. Он обернулся — и в тот же миг старик и Солдат узнали друг друга. Оба издали вздох изумления, а затем старик быстро выхватил кинжал.
— Ты отправился в погоню за мной! — крикнул он. — А ведь давал слово, что никто не станет преследовать меня в этих богами забытых землях!
— Гумбольд! — оторопело пробормотал Солдат. — Я и понятия не имел…
— Ты явился убить меня, хотя клялся не причинять мне вреда.
Солдат уже успел пожалеть об этой клятве, но честь требовала сдержать слово. И не имело значения, что ненависть к этому человеку вздымалась в груди и обжигала горло, как горькая желчь.
— Я не ждал встретить тебя здесь, — холодно ответил Солдат. — Я пришел из долины, где расположены города Ут и Гед… — Гумбольд непонимающе глянул на него. — Ты их не видел? — спросил Солдат. — Не заметил две огромные армии?
— Я прошел вдоль гребня между двумя горными грядами и не видел ни единой живой души. За исключением банды убийц. — Лицо Гумбольда потемнело от ярости. — Сопливые ублюдки Гидо и Сандо послали их по моим следам. Я поймал одного из головорезов, затянул петлю у него на шее и держал так, пока он не рассказал мне о своем задании. Потом, разумеется, я выбил бревно у него из-под ног… Что же до остальных я перерезал им глотки, пока они спали. Оставил их валятся там, как дохлых летучих мышей. Неужто юные подонки рассчитывали убить меня без труда, играючи?
Солдат был шокирован рассказом Гумбольда.
— Очевидно, мы пришли разными дорогами, — сказал он. — И ты первым добрался до хижины. Жаль, у меня нет другого укрытия на ночь. Ты-то в безопасности — насколько это зависит от меня. А вот мне придется нынче спать вполглаза — с таким соседом, как ты.
Поняв, что Солдат изумлен не меньше его самого, Гумбольд расхрабрился. Было очевидно: рыцарь не преследует его, а направляется по своим собственным делам. Низложенный король презрительно искривил губы и принялся сетовать на соседство с ненавистным врагом, Гумбольд ныл и требовал одновременно.
— Я первый нашел эту хижину. Ищи себе другую.
— Невозможно. Уже стемнело, и, похоже, ночи в горах холодные.
— Это не мои проблемы. И не жди, я не поделюсь с тобой едой.
— Еще чего не хватало! Твоя еда у меня во рту, пожалуй, превратится в пепел.
— И прекрасно.
— Куда уж лучше.
— Отправляйся спать в лес!
Солдат поднял брови.
— Сейчас, уже побежал… Ты мне приказываешь? По какому праву? Канцлера или, может, короля?… Ты конченый человек, Гумбольд, и больше не отдаешь приказов. А я, между прочим, консорт королевы Зэмерканда.
— Смотри не лопни от гордости, самодовольный петух! — рявкнул Гумбольд. — Здесь нет твоей королевы. Здесь ты пария с нелепыми синими глазами. Я могу кликнуть десяток местных жителей, и они с превеликим удовольствием спалят тебя на костре как колдуна. Ты недочеловек, ты даже не знаешь, кто ты и откуда взялся.
— А вот тут ты ошибаешься, Гумбольд! — воскликнул Солдат. Он понимал, что не стоит делиться с Гумбольдом сведениями, которые тот мог обратить себе на пользу. Понимал — и все же не сумел сдержаться. — Я знаю, кто я такой! Я Валехор, рыцарь из приграничных земель между двумя великими королевствами англичан и шотландцев. Что, съел?
Гумбольд покосился на Солдата и осклабился.
— А, так ты нашел свой меч? Память мало-помалу начала возвращаться? Тогда ты должен помнить своего заклятого врага Драммонда.
Солдат был изумлен.
— Ты знаешь о Драммонде?
Гумбольд рассмеялся.
— Он меня навещал. Нет, не до твоего прибытия. Иначе я бы убил тебя в тот же миг, когда ты впервые вошел в Зэмерканд. Драммонд был у меня, пока ты шлялся по пустыне Уан-Мухуггиага. Я пообещал ему, что в следующий раз как ты окажешься в моей власти, я передам тебя ему в руки.
— Где этот негодяй? — Солдат положил ладонь на рукоять меча, и воспоминания нахлынули тяжелой волной. — Я обязан примириться с ним, но если он откажется от мира — я буду драться. В любое время и в любом месте. Поединок. Или он до сих пор остался трусом и прячется от меня?!
Солдат противоречил самому себе. Раздерганные чувства боролись за власть над его разумом. Солдат словно был одновременно в двух местах, разрываясь между войной и миром.
— Я впадаю в такую ярость, когда слышу его имя, — пробурчал он, — что теряю контроль над собой.
— Драммонд не трус, и тебе это отлично известно. Вы неоднократно встречались с ним в битве. Он готов драться с тобой хоть завтра. Но некая неведомая сила не позволяет вам встретиться. Вы — два ключа к судьбе двух миров. Мира, из которого вы явились, и мира, в котором пребываете сейчас. И только один из ключей отомкнет замок будущего. Ты ли это, Солдат? Надеюсь, нет. Я молюсь богам и чародеям, чтобы это оказался Драммонд.
— Как ты узнал обо всем прежде меня? — воскликнул Солдат с болью в голосе. — Ты, марионетка, паук, сидящий на троне, будто в центре паутины. Человек, который лелеял свои амбиции, не выбираясь за стены Зэмерканда! А я столько путешествовал…
— А знаешь почему?
Солдат осекся.
— Что — почему?
— Почему ты столько путешествовал, идиот?
Солдат пропустил оскорбление мимо ушей.
— Полагаю, сейчас ты расскажешь. Кажется, ты знаешь обо мне все.
— Ты проклят. Ведьма, которую ты убил во время резни в клане Драммондов, наложила на тебя заклинание. Проклятие странствий. Каждый раз, как ты пытаешься осесть, завести семью, зажить спокойной, счастливой жизнью, что-нибудь обязательно случается. И тебе приходится отправляться в поход. Сначала ты пытался излечить уродство своей жены, потом — ее безумие. Теперь разыскиваешь ее память… До сих пор ничего не понял, чурбан? Ты вечно где-то болтаешься, шляешься по диким местам, не в силах познать радость мирной, тихой жизни… Ох, какой же ты дурак, Солдат. Я смеюсь над твоим невежеством. — Гумбольд опустил взгляд, посмотрев на руку Солдата. — Недавно ты справедливо предположил, что твой меч хранит утерянные воспоминания. Они влились в него, а уж потом втекли в твою руку — в яростном водовороте последней битвы в том приграничном королевстве, о котором ты говоришь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76