Повсюду висели оленьи рога и разного рода оружие — луки, колчаны со стрелами, копья, Мечи и кинжалы, дубины, боевые топоры, щиты и пики. Одну из стен украшала превосходная кольчуга, а на полке над камином, по обе стороны красовались два больших охотничьих рога, стояли рогатые шлемы. Их также было два. Рядом лежала какая-то железная палка, металлические рукавицы и широкий кожаный пояс.
— Да, свежему человеку здесь есть на что посмотреть, — заметил Улль, когда они поели. — Тут и впрямь много удивительных вещей. Например, вот из этого лука была выпушена стрела, которая убила Бальдра. Те железные кольца — звенья цепей, которые разорвал волк Фенрир, когда мы пытались его связать два первых раза. А на полке над огнем лежит пояс и железные рукавицы Грид, а также ее посох — он так и зовется: «посох Грид». Вот, хочешь сам попробовать? — Улль протянул посох Эрику и положил на козлы, стоящие в углу комнаты, толстое полено. — Попытайся-ка расколоть им это бревно! — сказал он.
Эрик с сомнением осмотрел железную палку и перевел взгляд на бревно, которое было никак не меньше полуметра в диаметре. Это был кусок ствола столетнего тиса, который, по словам Труд, был едва ли не самым прочным из всех существующих на свете деревьев.
— Да ведь это невозможно! — воскликнул он.
— А ты все же попробуй, — посоветовала Труд.
Эрик размахнулся и изо всех сил ударил железным посохом по бревну. «Кланг!» — пропело оно, и Эрик отшвырнул посох — он едва не отбил себе пальцы.
На бревне осталась лишь едва заметная вмятина. Улль и Труд рассмеялись, да и сам Эрик не удержался и улыбнулся.
— Не получается, — сказал Улль.
— Это под силу лишь асу или какому-нибудь великану, — с досадой заметил Эрик, потирая ноющие пальцы.
— Не думаю, — улыбнулся Улль и предложил: — А ты попробуй еще раз, только сначала надень пояс Грид и ее железные рукавицы!
Пока мальчик надевал рукавицы, Улль затянул на нем пояс. Рукавицы оказались такими огромными, что Эрику пришлось изо всех сил растопырить пальцы, чтобы они не соскакивали с рук.
— Ну, давай! — ободряюще подмигнул ему Улль.
Эрик по-прежнему скептически взглянул на него и Труд. Похоже, они смеются над ним. Ну и ладно, пусть себе смеются.
Он взял посох, поднял его высоко над головой и с размаху опустил на бревно.
В тот момент, когда посох со свистом рассек воздух, мальчик внезапно почувствовал, что все его тело налилось небывалой силой. Кровь резко ударила ему в голову. Нанося удар, он ощутил, как напряглись все мышцы. Пропев в воздухе, посох вонзился в бревно. Расколов его точно посредине, он с хрустом прошел сквозь всю толщу дерева и застрял, воткнувшись глубоко в половицу.
— Полегче, полегче, дружище! — расхохотался Улль. — Не так сильно, а то ты разнесешь мне весь дом!
Эрик с недоумением взирал на дело своих рук. Он действительно расколол бревно с одного удара! И руки у него на этот раз вовсе не ныли. «Невероятно!» — думал он, ошалело уставившись на Труд, как будто не веря себе самому.
Труд ответила ему веселым взглядом.
Довольный, Эрик также улыбнулся и вновь поднял железный посох.
— Ну-ну, мой мальчик, — сказал Улль, — достаточно! Мы прекрасно знаем, на что ты способен, — потому-то и вызвали тебя сюда. В тебе заключена древняя внутренняя сила. А признайся, ведь это чудесное ощущение, когда тебе удается сделать то, на что ты считаешь себя способным?
Эрик молча кивнул.
— Человек может многое, о чем даже не подозревает. Надо лишь решиться попробовать!
Улль развязал пояс силы, осторожно взял у мальчика железный посох Грид, сняв с его рук рукавицы, и снова сложил все это на полке над очагом.
— Это удивительные вещи, однако они ничего не стоят без веры в себя. Это — главное, потому-то ты и попал ко мне. Я попытаюсь воспитать в тебе мужество и силу воли.
— Да, — прервал его Эрик, — но что касается всего этого, — он кивнул на полку, — честно говоря, я думал, что только Тор владеет таким поясом силы и железными рукавицами.
— Нет, мой мальчик, жизнь наша состоит из сплошных противоположностей. В ней идет постоянная борьба двух сил: добра и зла, любви и ненависти, мужского и женского начал, борьба черного и белого. И главная наша задача — следить за тем, чтобы между ними всегда соблюдалось равновесие.
— Асы и великаны, — пробормотал Эрик. — Ньерд и Хресвельг.
— Вижу, ты уже начинаешь меня понимать!
— Да, но раз подобные же вещи есть у Тора, то, выходит, владелица этих штук — великанша?
— Ты умнеешь прямо на глазах. Да, Грид-великанша.
— Но тогда каким образом они оказались здесь?
— Сейчас я тебе это расскажу, — ответил Улль.
Эрик уселся на пол прямо у потрескивающего костра и приготовился слушать. Труд примостилась тут же подле него. Блики огня падали на обращенное к ребятам лицо Улля, и временами казалось, что оно само пылает. Он начал свой рассказ:
— Однажды Локи решил позабавиться. Одолжив у Фрейи ее соколиное оперение, он отправился в Ётунхейм, где случайно оказался вблизи двора одного великана, по имени Гейрред. Двор этот был огромным, с высокими красивыми палатами. Одно окошко в них было открыто, на него-то и опустился любопытный Локи, желая заглянуть внутрь.
В комнате под окном сидел сам Гейрред. Увидел он Локи, вернее, сокола, и ему понравилась красивая птица, Он велел своим людям поймать ее.
Один из слуг тут же полез к Локи. Тот от души забавлялся, видя, как нелегко слуге карабкаться по высокой стене и сохранять равновесие на узких балках. Насмешник решил сначала подпустить незадачливого ловца поближе и лишь тогда расправить крылья и улететь. Он уже предвкушал, как вытянется лицо бедняги!
Тем временем упорный слуга все полз и полз по стене и наконец добрался до самого окошка, Рассмеялся Локи, расправил крылья и хотел было взлететь, но вдруг почувствовал, что ноги его пристали к подоконнику! Он не в силах был даже шевельнуться и, разумеется, был немедленно пойман.
Увидев глаза сокола, Гейрред сразу же почувствовал, что перед ним не обычная птица, и спросил его, кто он такой на самом деле. Локи, понимая, что снова навлек беду на асов, смущенно молчал.
Он не мог скинуть соколиное оперение и признаться, кто он, ибо в лучшем случае ему позволили бы уйти, но драгоценное оперение Фрейи тогда было бы утрачено навеки. Поэтому он предпочел молчать.
Видя, что сокол оказался в затруднительном положении, Гейрред расхохотался. Но в конце концов, поскольку тот продолжал молчать, великан рассвирепел и запер Локи в сундук, сказав, что он будет сидеть там до тех пор, пока не надумает раскрыть рот или, вернее, клюв.
Долго крепился Локи. Быть может, он надеялся, что кто-нибудь из Асгарда придет ему на помощь. Но этого не случилось, поскольку его отсутствия там просто-напросто не заметили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95
— Да, свежему человеку здесь есть на что посмотреть, — заметил Улль, когда они поели. — Тут и впрямь много удивительных вещей. Например, вот из этого лука была выпушена стрела, которая убила Бальдра. Те железные кольца — звенья цепей, которые разорвал волк Фенрир, когда мы пытались его связать два первых раза. А на полке над огнем лежит пояс и железные рукавицы Грид, а также ее посох — он так и зовется: «посох Грид». Вот, хочешь сам попробовать? — Улль протянул посох Эрику и положил на козлы, стоящие в углу комнаты, толстое полено. — Попытайся-ка расколоть им это бревно! — сказал он.
Эрик с сомнением осмотрел железную палку и перевел взгляд на бревно, которое было никак не меньше полуметра в диаметре. Это был кусок ствола столетнего тиса, который, по словам Труд, был едва ли не самым прочным из всех существующих на свете деревьев.
— Да ведь это невозможно! — воскликнул он.
— А ты все же попробуй, — посоветовала Труд.
Эрик размахнулся и изо всех сил ударил железным посохом по бревну. «Кланг!» — пропело оно, и Эрик отшвырнул посох — он едва не отбил себе пальцы.
На бревне осталась лишь едва заметная вмятина. Улль и Труд рассмеялись, да и сам Эрик не удержался и улыбнулся.
— Не получается, — сказал Улль.
— Это под силу лишь асу или какому-нибудь великану, — с досадой заметил Эрик, потирая ноющие пальцы.
— Не думаю, — улыбнулся Улль и предложил: — А ты попробуй еще раз, только сначала надень пояс Грид и ее железные рукавицы!
Пока мальчик надевал рукавицы, Улль затянул на нем пояс. Рукавицы оказались такими огромными, что Эрику пришлось изо всех сил растопырить пальцы, чтобы они не соскакивали с рук.
— Ну, давай! — ободряюще подмигнул ему Улль.
Эрик по-прежнему скептически взглянул на него и Труд. Похоже, они смеются над ним. Ну и ладно, пусть себе смеются.
Он взял посох, поднял его высоко над головой и с размаху опустил на бревно.
В тот момент, когда посох со свистом рассек воздух, мальчик внезапно почувствовал, что все его тело налилось небывалой силой. Кровь резко ударила ему в голову. Нанося удар, он ощутил, как напряглись все мышцы. Пропев в воздухе, посох вонзился в бревно. Расколов его точно посредине, он с хрустом прошел сквозь всю толщу дерева и застрял, воткнувшись глубоко в половицу.
— Полегче, полегче, дружище! — расхохотался Улль. — Не так сильно, а то ты разнесешь мне весь дом!
Эрик с недоумением взирал на дело своих рук. Он действительно расколол бревно с одного удара! И руки у него на этот раз вовсе не ныли. «Невероятно!» — думал он, ошалело уставившись на Труд, как будто не веря себе самому.
Труд ответила ему веселым взглядом.
Довольный, Эрик также улыбнулся и вновь поднял железный посох.
— Ну-ну, мой мальчик, — сказал Улль, — достаточно! Мы прекрасно знаем, на что ты способен, — потому-то и вызвали тебя сюда. В тебе заключена древняя внутренняя сила. А признайся, ведь это чудесное ощущение, когда тебе удается сделать то, на что ты считаешь себя способным?
Эрик молча кивнул.
— Человек может многое, о чем даже не подозревает. Надо лишь решиться попробовать!
Улль развязал пояс силы, осторожно взял у мальчика железный посох Грид, сняв с его рук рукавицы, и снова сложил все это на полке над очагом.
— Это удивительные вещи, однако они ничего не стоят без веры в себя. Это — главное, потому-то ты и попал ко мне. Я попытаюсь воспитать в тебе мужество и силу воли.
— Да, — прервал его Эрик, — но что касается всего этого, — он кивнул на полку, — честно говоря, я думал, что только Тор владеет таким поясом силы и железными рукавицами.
— Нет, мой мальчик, жизнь наша состоит из сплошных противоположностей. В ней идет постоянная борьба двух сил: добра и зла, любви и ненависти, мужского и женского начал, борьба черного и белого. И главная наша задача — следить за тем, чтобы между ними всегда соблюдалось равновесие.
— Асы и великаны, — пробормотал Эрик. — Ньерд и Хресвельг.
— Вижу, ты уже начинаешь меня понимать!
— Да, но раз подобные же вещи есть у Тора, то, выходит, владелица этих штук — великанша?
— Ты умнеешь прямо на глазах. Да, Грид-великанша.
— Но тогда каким образом они оказались здесь?
— Сейчас я тебе это расскажу, — ответил Улль.
Эрик уселся на пол прямо у потрескивающего костра и приготовился слушать. Труд примостилась тут же подле него. Блики огня падали на обращенное к ребятам лицо Улля, и временами казалось, что оно само пылает. Он начал свой рассказ:
— Однажды Локи решил позабавиться. Одолжив у Фрейи ее соколиное оперение, он отправился в Ётунхейм, где случайно оказался вблизи двора одного великана, по имени Гейрред. Двор этот был огромным, с высокими красивыми палатами. Одно окошко в них было открыто, на него-то и опустился любопытный Локи, желая заглянуть внутрь.
В комнате под окном сидел сам Гейрред. Увидел он Локи, вернее, сокола, и ему понравилась красивая птица, Он велел своим людям поймать ее.
Один из слуг тут же полез к Локи. Тот от души забавлялся, видя, как нелегко слуге карабкаться по высокой стене и сохранять равновесие на узких балках. Насмешник решил сначала подпустить незадачливого ловца поближе и лишь тогда расправить крылья и улететь. Он уже предвкушал, как вытянется лицо бедняги!
Тем временем упорный слуга все полз и полз по стене и наконец добрался до самого окошка, Рассмеялся Локи, расправил крылья и хотел было взлететь, но вдруг почувствовал, что ноги его пристали к подоконнику! Он не в силах был даже шевельнуться и, разумеется, был немедленно пойман.
Увидев глаза сокола, Гейрред сразу же почувствовал, что перед ним не обычная птица, и спросил его, кто он такой на самом деле. Локи, понимая, что снова навлек беду на асов, смущенно молчал.
Он не мог скинуть соколиное оперение и признаться, кто он, ибо в лучшем случае ему позволили бы уйти, но драгоценное оперение Фрейи тогда было бы утрачено навеки. Поэтому он предпочел молчать.
Видя, что сокол оказался в затруднительном положении, Гейрред расхохотался. Но в конце концов, поскольку тот продолжал молчать, великан рассвирепел и запер Локи в сундук, сказав, что он будет сидеть там до тех пор, пока не надумает раскрыть рот или, вернее, клюв.
Долго крепился Локи. Быть может, он надеялся, что кто-нибудь из Асгарда придет ему на помощь. Но этого не случилось, поскольку его отсутствия там просто-напросто не заметили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95