— спросил я и посмотрел на Бога — то есть на то, что мгновение назад считал Богом.
На земле лежала жирная, покрытая мерзкой слизью, невероятно древняя тварь. Гигантская пасть была усеяна длинными клыками, с которых капала ядовито зеленая слюна. Два огромных глаза светились разумом. Колебания волнами шли по телу: тварь явно меня боялась.
— Почему я должен выбросить меч? — повторил я.
— Ты должен… — Голос прозвучал прямо в моей голове. — Брось его и иди ко мне…
— Кто ты? — спросил я.
— Иди ко мне… — продолжал шептать голос. — Я знаю все, что ты хочешь… Я дам тебе все… Ты все узнаешь…
Голос обволакивал… погружал в сладкие объятия сна…
Я тряхнул головой, отгоняя наваждение.
— Придется убить тебя, — сообщил я, замахиваясь мечом и подходя ближе.
— Нет, остановись! — прозвенело в мозгах.
— Почему? Ты пожираешь людей, но боишься сдохнуть?
— Нет, нет! Они давно мертвы! Это я даю им жизнь и живу сама! — прокричала напуганная тварь.
— Они живые, — возразил я, — а ты их дурманишь, чтобы иметь свежий корм. Так?
— Нет! Ты ничего не знаешь! Они сами хотят этого!
— Никто не хочет смерти, — не согласился я. — Даже ты.
— Остановись! — Голос теперь умолял. — Я все расскажу.
Хм, любопытно… Ладно, в конце концов лишняя минута ничего не изменит.
— Говори.
— Эти люди давно мертвы. — Голос немного успокоился. — Мертвы изнутри. Они такими пришли сюда. Они надеялись умереть. А я заставляю их жить, даю им силу и пищу. Потому-то они с радостью идут ко мне, когда я их призываю. Убив меня, ты убьешь их всех. Уйди отсюда. Оставь нас, и ты сохранишь им жизнь.
Немного поразмышляв, я коротко ответил:
— Не верю!
Потом подошел к твари и вонзил ей меч между глаз. Черная слизь окатила меня с головы до ног. Я выдернул клинок и понаблюдал за недолгой агонией. Затем отправился в деревню.
Увы, но тварь не солгала! То, что я увидел, превосходило все, что можно было себе представить. Клянусь, такого зрелища мне видеть не доводилось!
Не то чтобы все люди были уже мертвы, нет. Впечатляло именно то, как они убивали себя: вешались на ремнях, вскрывали вены, закалывались тупыми ножами, кто-то прыгал с крыши головой на камни, кто-то сгорал факелом…
Жуть!.. Однако я не чувствовал себя виновным в их гибели. Они умирали, потому что выбрали смерть… потому что потеряли надежду…
Из проклятой деревни наугад по ночному лесу я вышел обратно к полям. Разведя небольшой костер, лег на землю. Смотрел на звездное небо, пытаясь вычислить, как далеко в прошлое меня занесло. По весьма приблизительным подсчетам выходило, что минимум на две тысячи лет. Впрочем, с таким же успехом могло быть и двадцать девять тысяч, и сорок шесть… Тоска! Прямо хоть на луну вой!..
Закрыв глаза, быстро уснул.
Разбудили меня бившие по глазам солнечные лучи. Очень скоро я пожалел о том, что не набрал в деревне еды. Возвращаться же не было никакого желания.
Поднявшись с земли и отряхнув с плаща сор, угрюмо зашагал вперед. Когда я нашел деревню, был самый разгар лета, а теперь пожелтевшие листья сыпались с деревьев.
Осень — это короткие дни, долгие и холодные ночи, дожди, слякоть, пожухлые корнеплоды, серая скука и одиночество… Так что лично я осень не люблю.
По всем признакам впереди раскинулся город. Денег не имелось, но я надеялся на чудо. А требуемые чудеса (знаю это давно) раньше вечера не наступают. Надо просто оказаться в нужное время в нужном месте. И не светиться там днем.
Уютно расположившись в пригородном лесочке, я стал ждать вечера. Как это выматывает и напрягает! От скуки начал рассказывать самому себе анекдоты, но быстро иссяк. Хождение вокруг группы деревьев тоже не сильно помогло. Попытался вспомнить преимущества паскаля над бейсиком — да какое там!.. О, как правы бессмертные строчки Льюиса Кэрролла:
«— …Они рисовали мышеловки, месяц, математику, множество… Ты когда-нибудь видела, как рисуют множество?
— Множество чего? — спросила Алиса.
— Ничего… Просто множество!»
Все же в тонкости дискретной математики погружаться не стал…
Лишь когда я почувствовал, что схожу с ума от скуки, на лес томительно медленно опустились сумерки. Я поднялся и направился в город.
Главное — знать, где и когда.
Когда?
Разумеется, сейчас!
Где?
Найдем, no problem!
С видом праздного зеваки я шлялся по самым темным переулкам, по самым мрачным подворотням, твердо зная, что город без преступников — такая же глупость, как уверение, что зубы можно сверлить безболезненно. Меч надежно скрывал плащ…
Наконец за спиной послышались тихие, осторожные шаги. За мной увязались двое.
Сам я не грабитель. Да, извлекал прибыль самыми разными методами, но никогда не опускался до того, чтобы напасть на человека с целью обобрать его до нитки. Ну и, конечно, твердо уверен, что все имущество нападающего в случае неуспеха акции становится трофеем пострадавшей стороны.
Я неспешно обернулся. Двое заросших бродяг хмуро смотрели на меня. Мы помолчали.
— Вам что-то угодно? — поинтересовался я учтиво.
— Ты эта, — прохрипел один, доставая нож, — монеты, цацки, шмотки… Стаскивай и бросай сюда.
— Даже не знаю, что и ответить, — замялся я, вытаскивая меч.
Если у второго тоже нож, то у меня — подавляющее преимущество. Эх, как бы совесть не замучила!..
— И его тоже бросай, — оскалил второй черные пеньки зубов, извлекая из-за спины топор.
Итак, один против двоих. У меня — меч. у них — топор и… маленький меч. Все по-честному… Ну, со мной правда! Не раздумывая ни секунды, прыгнул вперед.
Через несколько мгновений я уже обшаривал грязную одежду в поисках дензнаков. Всего-навсего несколько медяков!.. Хотел с досады пнуть одного из бродяг, однако вовремя сообразил, что это будет надругательством над усопшим. Короче, ограничился проклятием.
Выйдя из подворотни, нос к носу столкнулся с парой стражей, поспешивших на шум нашего поединка.
— Господа, — не стал я запираться, после того как в мою грудь уткнулось копье, — произошло несчастье! Я — мирный путешественник. Осматривал ваш прекрасный город, и вдруг на меня напали два громадных бандита! Боюсь, мне пришлось… пришлось… их…
Я стоял перед ними и грустно качал головой, изображая чистосердечное раскаяние.
— Пойдем и посмотрим, — предложил один, для верности кольнув меня острием копья.
Я шел первым, указывая дорогу, время от времени шмыгал носом — насморк схватил, не иначе… Увидев трупы, даже рот открыл от удивления: на них не осталось ни нитки! Не говоря уж об оружии, которое должно было послужить вещдоком.
К счастью, все обошлось.
— Я их знаю, — заявил стражник, всмотревшись в лица. — Отчаянные ребята — чудом избежали виселицы! Тебе крупно повезло.
Да уж, действительно повезло, что воин их опознал! Иначе — кто знает?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89
На земле лежала жирная, покрытая мерзкой слизью, невероятно древняя тварь. Гигантская пасть была усеяна длинными клыками, с которых капала ядовито зеленая слюна. Два огромных глаза светились разумом. Колебания волнами шли по телу: тварь явно меня боялась.
— Почему я должен выбросить меч? — повторил я.
— Ты должен… — Голос прозвучал прямо в моей голове. — Брось его и иди ко мне…
— Кто ты? — спросил я.
— Иди ко мне… — продолжал шептать голос. — Я знаю все, что ты хочешь… Я дам тебе все… Ты все узнаешь…
Голос обволакивал… погружал в сладкие объятия сна…
Я тряхнул головой, отгоняя наваждение.
— Придется убить тебя, — сообщил я, замахиваясь мечом и подходя ближе.
— Нет, остановись! — прозвенело в мозгах.
— Почему? Ты пожираешь людей, но боишься сдохнуть?
— Нет, нет! Они давно мертвы! Это я даю им жизнь и живу сама! — прокричала напуганная тварь.
— Они живые, — возразил я, — а ты их дурманишь, чтобы иметь свежий корм. Так?
— Нет! Ты ничего не знаешь! Они сами хотят этого!
— Никто не хочет смерти, — не согласился я. — Даже ты.
— Остановись! — Голос теперь умолял. — Я все расскажу.
Хм, любопытно… Ладно, в конце концов лишняя минута ничего не изменит.
— Говори.
— Эти люди давно мертвы. — Голос немного успокоился. — Мертвы изнутри. Они такими пришли сюда. Они надеялись умереть. А я заставляю их жить, даю им силу и пищу. Потому-то они с радостью идут ко мне, когда я их призываю. Убив меня, ты убьешь их всех. Уйди отсюда. Оставь нас, и ты сохранишь им жизнь.
Немного поразмышляв, я коротко ответил:
— Не верю!
Потом подошел к твари и вонзил ей меч между глаз. Черная слизь окатила меня с головы до ног. Я выдернул клинок и понаблюдал за недолгой агонией. Затем отправился в деревню.
Увы, но тварь не солгала! То, что я увидел, превосходило все, что можно было себе представить. Клянусь, такого зрелища мне видеть не доводилось!
Не то чтобы все люди были уже мертвы, нет. Впечатляло именно то, как они убивали себя: вешались на ремнях, вскрывали вены, закалывались тупыми ножами, кто-то прыгал с крыши головой на камни, кто-то сгорал факелом…
Жуть!.. Однако я не чувствовал себя виновным в их гибели. Они умирали, потому что выбрали смерть… потому что потеряли надежду…
Из проклятой деревни наугад по ночному лесу я вышел обратно к полям. Разведя небольшой костер, лег на землю. Смотрел на звездное небо, пытаясь вычислить, как далеко в прошлое меня занесло. По весьма приблизительным подсчетам выходило, что минимум на две тысячи лет. Впрочем, с таким же успехом могло быть и двадцать девять тысяч, и сорок шесть… Тоска! Прямо хоть на луну вой!..
Закрыв глаза, быстро уснул.
Разбудили меня бившие по глазам солнечные лучи. Очень скоро я пожалел о том, что не набрал в деревне еды. Возвращаться же не было никакого желания.
Поднявшись с земли и отряхнув с плаща сор, угрюмо зашагал вперед. Когда я нашел деревню, был самый разгар лета, а теперь пожелтевшие листья сыпались с деревьев.
Осень — это короткие дни, долгие и холодные ночи, дожди, слякоть, пожухлые корнеплоды, серая скука и одиночество… Так что лично я осень не люблю.
По всем признакам впереди раскинулся город. Денег не имелось, но я надеялся на чудо. А требуемые чудеса (знаю это давно) раньше вечера не наступают. Надо просто оказаться в нужное время в нужном месте. И не светиться там днем.
Уютно расположившись в пригородном лесочке, я стал ждать вечера. Как это выматывает и напрягает! От скуки начал рассказывать самому себе анекдоты, но быстро иссяк. Хождение вокруг группы деревьев тоже не сильно помогло. Попытался вспомнить преимущества паскаля над бейсиком — да какое там!.. О, как правы бессмертные строчки Льюиса Кэрролла:
«— …Они рисовали мышеловки, месяц, математику, множество… Ты когда-нибудь видела, как рисуют множество?
— Множество чего? — спросила Алиса.
— Ничего… Просто множество!»
Все же в тонкости дискретной математики погружаться не стал…
Лишь когда я почувствовал, что схожу с ума от скуки, на лес томительно медленно опустились сумерки. Я поднялся и направился в город.
Главное — знать, где и когда.
Когда?
Разумеется, сейчас!
Где?
Найдем, no problem!
С видом праздного зеваки я шлялся по самым темным переулкам, по самым мрачным подворотням, твердо зная, что город без преступников — такая же глупость, как уверение, что зубы можно сверлить безболезненно. Меч надежно скрывал плащ…
Наконец за спиной послышались тихие, осторожные шаги. За мной увязались двое.
Сам я не грабитель. Да, извлекал прибыль самыми разными методами, но никогда не опускался до того, чтобы напасть на человека с целью обобрать его до нитки. Ну и, конечно, твердо уверен, что все имущество нападающего в случае неуспеха акции становится трофеем пострадавшей стороны.
Я неспешно обернулся. Двое заросших бродяг хмуро смотрели на меня. Мы помолчали.
— Вам что-то угодно? — поинтересовался я учтиво.
— Ты эта, — прохрипел один, доставая нож, — монеты, цацки, шмотки… Стаскивай и бросай сюда.
— Даже не знаю, что и ответить, — замялся я, вытаскивая меч.
Если у второго тоже нож, то у меня — подавляющее преимущество. Эх, как бы совесть не замучила!..
— И его тоже бросай, — оскалил второй черные пеньки зубов, извлекая из-за спины топор.
Итак, один против двоих. У меня — меч. у них — топор и… маленький меч. Все по-честному… Ну, со мной правда! Не раздумывая ни секунды, прыгнул вперед.
Через несколько мгновений я уже обшаривал грязную одежду в поисках дензнаков. Всего-навсего несколько медяков!.. Хотел с досады пнуть одного из бродяг, однако вовремя сообразил, что это будет надругательством над усопшим. Короче, ограничился проклятием.
Выйдя из подворотни, нос к носу столкнулся с парой стражей, поспешивших на шум нашего поединка.
— Господа, — не стал я запираться, после того как в мою грудь уткнулось копье, — произошло несчастье! Я — мирный путешественник. Осматривал ваш прекрасный город, и вдруг на меня напали два громадных бандита! Боюсь, мне пришлось… пришлось… их…
Я стоял перед ними и грустно качал головой, изображая чистосердечное раскаяние.
— Пойдем и посмотрим, — предложил один, для верности кольнув меня острием копья.
Я шел первым, указывая дорогу, время от времени шмыгал носом — насморк схватил, не иначе… Увидев трупы, даже рот открыл от удивления: на них не осталось ни нитки! Не говоря уж об оружии, которое должно было послужить вещдоком.
К счастью, все обошлось.
— Я их знаю, — заявил стражник, всмотревшись в лица. — Отчаянные ребята — чудом избежали виселицы! Тебе крупно повезло.
Да уж, действительно повезло, что воин их опознал! Иначе — кто знает?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89