Тяжело вздыхали советники. И вот престарелый законник, глава Коро-
левского совета, встал, чтобы произнести смертный приговор принцессе. Но
он еще не успел вымолвить ни слова, как вдруг выступил вперед королевс-
кий оруженосец.
- Природа учит нас, что у каждого гада есть хвост, - сказал он. -
Сейчас ваш законник произнесет приговор, а приговор этот поистине ядови-
тый гад. Значит, у него должен быть хвост. И вот какой хвост: если Вла-
дыка Морской Змей поглотит принцессу, но не удалится немедленно, следует
угостить его уже не девушкой, нежной и юной, а вот этим тощим, жутким,
старым колдуном!
Не успел он это сказать, как раздались столь громкие возгласы одобре-
ния, что злой волшебник весь съежился и его бледное лицо помертвело.
И вот приговор произнесли, но было решено, что его приведут в испол-
нение только через три недели, чтобы на это время король разослал своих
послов во все соседние королевства. Послы должны были объявить, что лю-
бой храбрец, который сможет прогнать чудище и спасти принцессу, получит
ее в жены. А в приданое за нею ему дадут все королевство и, кроме того,
прославленный королевский меч, что в древности принадлежал скандинавско-
му богу Одину.
Этим мечом Один сражался и побеждал всех своих врагов. Меч назывался
"Сиккерснеппер", что значит "Верноразящий", и ни один человек не мог ус-
тоять против него.
Слухи об этих решениях разнеслись по всей стране, и каждый человек в
ней оплакивал принцессу Джемделавли - ведь ей грозила такая страшная ги-
бель! Оплакивали ее и фермер, отец Ассипатла, и его жена, и шестеро их
сыновей - словом, все домочадцы, кроме самого Ассипатла. А он сидел на
куче золы и молчал.
Когда же в соседних королевствах узнали про воззвание короля, все мо-
лодые храбрецы встрепенулись. Им казалось, что убить морское чудище не
так уж трудно, а прекрасную жену, цветущее королевство и добрый меч най-
дешь не каждый день.
И вот тридцать шесть воинов прибыли в королевский дворец, и каждый
твердо надеялся получить обещанную награду.
Но король послал их всех посмотреть на громадного Змея, что лежал в
море, разевая необъятную пасть. И когда воины увидели его, двенадцать
человек из них внезапно занемогли, а двенадцать так испугались, что пус-
тились бежать без оглядки и ни разу не остановились, пока не добрались
до своих родных мест. Итак, лишь двенадцать из тридцати шести храбрецов
вернулись в королевский дворец, но и эти до того приуныли, когда поняли,
какой подвиг взялись совершить, что храбрости их как не бывало. Ни один
даже не попытался убить Морского Змея.
Три недели прошли медленно. И вот наступил вечер накануне того дня,
когда должны были принести в жертву принцессу. В тот вечер король решил
хоть немного развлечь своих гостей и устроил торжественный ужин.
Невеселый это был пир: все только и думали о том, какое страшное дело
должно свершиться завтра, и никто не мог ни есть, ни пить.
А когда ужин кончился и все отошли ко сну, кроме короля и его старого
оруженосца, король вернулся в главный зал и медленно взошел на свой
трон, стоявший на высоком помосте. Этот трон был непохож на теперешние:
это был просто огромный ларь, и в нем король хранил все самые дорогие
свои сокровища.
Дрожащими руками отодвинул старый король железные засовы, поднял
крышку ларя и вынул чудесный меч Верноразящий, тот, что некогда принад-
лежал богу Одину.
Преданный оруженосец когда-то бился плечом к плечу с королем в сотнях
битв и теперь смотрел на него с великим состраданием.
- Зачем ты вынул свой меч? - тихо спросил он. - Ведь для тебя дни
битв миновали. Ты доблестно сражался, господин мой, когда рука твоя была
сильной и верной. Но когда воину восемь десятков лет, да еще шестнад-
цать, как исполнилось тебе, пора ему посылать в бой других людей, помо-
ложе.
Старый король в гневе повернулся к нему, и глаза его загорелись, как
в былые дни.
- Замолчи! - крикнул он. - Не то я подниму свой меч на тебя. Неужто
ты думаешь, что я отдам на съедение чудищу свою единственную дочь, а сам
пальцем не пошевельну, чтобы ее спасти, когда никто другой за это не бе-
рется? Говорю тебе, нет, - клянусь на этом мече, - и он скрестил большие
пальцы обеих рук на Верноразящем, - что и меч и я, мы погибнем, прежде
чем хоть волос упадет с головы моей дочери. Итак, ступай, мой старый то-
варищ, прикажи приготовить мою ладью, поставить на ней паруса и повер-
нуть ее носом к морю. Я сам пойду сражаться с Морским Змеем. А если я не
вернусь, поручаю тебе защищать мою возлюбленную дочь. Гибель моя, может
статься, спасет жизнь ей.
В тот вечер на ферме родителей Ассипатла люди улеглись спать рано:
наутро все домочадцы собирались подняться на вершину холма у моря, чтобы
увидеть, как Морской Змей поглотит принцессу. Все, кроме Ассипатла, -
его решили оставить дома стеречь гусей.
Мальчик так огорчился, что не мог спать, - ведь он задумал большое
дело! Он ворочался с боку на бок в своем углу на куче золы и вдруг услы-
шал, как его родители разговаривают, лежа на своей широкой кровати. Ас-
сипатл прислушался и понял, что они ссорятся.
- До холма над морем очень уж далеко, - говорила мать Ассипатла. -
Боюсь, что пешком мне туда не добраться. Лучше останусь дома.
- Ну нет, - возразил отец. - С какой стати тебе сидеть дома, когда
там вся округа соберется? Садись в седло ко мне за спину. Поедем вместе
на моей доброй кобыле Быстроножке.
- Не хочется мне, чтобы ты беспокоился - брал меня с собой, - сказала
его жена. - А потому не хочется, что, по-моему, ты меня уже не любишь
так, как любил раньше.
- Да ты помешалась! - в досаде крикнул фермер. - Почему ты думаешь,
что я тебя разлюбил?
- Потому что ты перестал рассказывать мне свои тайны, - ответила фер-
мерша. - Да вот, недалеко ходить, возьмем хоть эту самую Быстроножку.
Целых пять лет я умоляла тебя сказать мне, почему, когда ты сам едешь на
ней верхом, она летит быстрее ветра, а если кто другой на нее сядет, она
тащится, словно убогая старая кляча.
Фермер рассмеялся.
- Я не потому скрывал это от тебя, хозяйка, что мало тебя любил, -
сказал он, - а потому, что мало тебе доверял. Ведь бабий язык болтает
без удержу, а я не хотел, чтобы другие люди узнали про мою тайну. Но уж
если это тебя огорчает, я, так и быть, скажу тебе все... Слушай! Когда я
хочу остановить Быстроножку, я один раз хлопаю ее по левому боку. Когда
хочу, чтобы она бежала, как бегут другие лошади, я два раза хлопаю ее по
правому боку. А уж когда мне нужно, чтоб она летела как ветер, я свищу в
гусиное горлышко. Но ведь я не знаю, когда мне понадобится, чтобы она
летела как ветер, и потому всегда ношу с собой гусиное горлышко в левом
кармане куртки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232