ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


Не будучи в силах преодолеть свое любопытство, ла Виолетт перешагнул за границы своего поста и вдруг услыхал чей-то знакомый голос, говоривший:
– Эй, ла Виолетт! Куда же ты идешь? Ведь ты уже пришел!
Ла Виолетт остановился, приложил руку козырьком к глазам и, с изумлением всмотревшись в того, кто окликнул его, узнал в нем своего друга.
– Неужели же это ты, Жан Соваж?
– Я самый и есть, со всей семьей! Посмотри-ка, – ответил крестьянин, показывая на Огюстину и ребят.
– Да ведь это настоящий праздник, друзья! Бог войны, пославший вас сюда, оказался очень милостивым! – сказал ла Виолетт, целуя ребят и пожимая руку своего приятеля и его жены.
Жан Соваж отправился по дороге на Париж. Он прошел через Mo, опережая союзников. Как мы уже видели, после сражения при Арси он бросил разрушенную ферму и увлек за собой свой отряд, принимавший участие также и в Фер-Шампенуазском сражении. Оттуда пришлось отступить, но это не огорчило их: ведь под стенами Парижа дело пойдет лучше! И когда шампанцы сказали ему: «Ступай вперед, Соваж; мы пойдем за тобой!», то он и пошел вперед!
Не только товарищи, но даже и жена Соважа не теряла бодрости. Она решила, что пока что будет варить похлебку отряду, ухаживать за детьми и обшивать ратников, а дойдет до дела, так она не откажется и сделать пару-другую добрых выстрелов, сражаясь бок о бок с мужем!
– Вот это настоящие патриоты! О, друзья мои, какое удовольствие доставили вы мне! – сказал ла Виолетт взволнованным голосом. – Я вспоминаю все мои славные походы, и мне начинает казаться, будто снова вернулись дни моей юности, моей прекрасной юности. Как будто мы вернулись к тем временам, когда наши войска задавали такую трепку пруссакам, когда мы с Катрин… ах, простите! С герцогиней Данцигской!.. Проделывали такие знатные штуки над австрияками! И я сам словно молодею от этого! Мне становится веселее на сердце.
– Да, но все это тем не менее далеко не весело, – ответил Жан Соваж, – и надо признаться, что война способна значительно изменить нашу точку зрения, потому что еще недавно я держался совсем иного взгляда на вещи. Мне, как и большинству крестьян, было довольно вечных войн нашего императора.
– Вы поговорите обо всем этом после ужина, – мягко перебила его Огюстина. – Ну а я пока оставлю вас, мне нужно посмотреть, что делается с похлебкой. Я надеюсь, что господин ла Виолетт не откажется разделить с нами наш хлеб-соль.
– Да, я с восторгом! У нас так много общих воспоминаний!
– Кто знает, что ожидает нас завтра? Ты прав, ла Виолетт, поболтаем о прошлом. Если хочешь, пройдемся немного, взглянем на аванпосты. Я мало знаком с окрестностями Парижа, а между тем они очень хороши и заслуживают, чтобы их осмотрели хорошенько. Везде горят огни – можно подумать, что мы готовимся к празднику.
– Это верно. Ну, до свидания, мадам Соваж! – сказал ла Виолетт, уводя крестьянина.
Они направились к Парижу, обмениваясь такими же простыми и наивными фразами, как были просты и наивны их души.
XVI
Ла Виолетт дал Жану Соважу благоразумный совет. Пользуясь своим опытом, приобретенным в двадцати сражениях, он указал неопытному крестьянину всю опасность йх позиции.
Добровольцы, присоединенные к регулярным войскам, расположились как им заблагорассудится, без всякого военного контроля. Количество крестьян, последовавших за Жаном Соважем, было невелико, и его жене с детьми было рискованно оставаться среди них, под неприятельским огнем. Имея это в виду, ла Виолетт посоветовал Жану поместить Огюстину с двумя мальчиками где-нибудь в центре Парижа.
На другой день они с утра начали искать подходящую квартиру для семьи крестьянина. Наконец они остановились на маленьком помещении, состоявшем из двух комнат и кухни, куда немедленно переселилась жена Соважа с детьми. В часы отдыха, если бы военная служба это допустила, Жан и ла Виолетт должны были навещать молодую женщину.
– Очень прошу тебя, Жан, берегись, чтобы тебя не ранили, – просила Огюстина, расставаясь с мужем, – я так огорчена тем, что не могу быть с тобой.
– Не беспокойтесь за него, – авторитетным голосом заметил ла Виолетт, – я знаю Соважа: он – ловкий, храбрый человек. С ним не случится никакого несчастья.
– О, пожалуйста, поберегите его, – обратилась Огюстина к ла Виолетту, – вы испытанный воин, вам я вполне доверяю. Подумайте только, что я буду делать одна с. детьми в этом большом Париже, если Жана убьют? Мне уже пришлось видеть так много горя! Я потеряла своего первого мужа Сигэ, который был храбр и любил войну и императора точно так же, как и вы. Если русские казаки сделают меня еще раз вдовой, я не перенесу этого. Уж слишком тяжело оставаться одинокой и вспоминать об умерших.
– Не нужно думать и грустить о прошлом, – заметил Жан, – смотри лучше на крепкого, здорового мальчика, которого тебе оставил твой покойный муж. Он, слава Богу, жив и находится с тобой.
– Чувства в военном деле не ведут ни к чему, они приносят лишь страдания, – растроганным тоном проговорил ла Виолетт. – Но ведь мы не навсегда прощаемся, дети мои, Бог даст, еще увидимся. Ну а теперь пойдем, уже время отправляться к заставе Клиши. До скорого свидания!
– До свидания, дорогой Жан, до свидания, господин ла Виолетт, – ответила молодая женщина, обнимая их обоих.
Отряды национальной гвардии подходили к заставе, отдавали распоряжения, сообщали новости. Неприятель еще не отваживался на серьезную атаку. Генералы пока бездействовали, ограничиваясь наблюдениями.
Союзники подходили со всех сторон, выбирали позиции. Мармон, Мортье, Монсей, командиры национальной гвардии советовались между собой, подготавливались, ожидая распоряжений, идущих непосредственно от императора.
Происходили случайные стычки, не имевшие никаких последствий. Собравшись возле Монмартра, император Александр, Блюхер, лорд Кэстлрей, герцог Дальберг, Фушэ, Талейран и Нейпперг ожидали вечера; они знали, что измена работает в их пользу.
Подойдя к заставе Клиши, ла Виолетт старался ободрить отряды национальной гвардии. Он поместил земляков Жана Соважа возле своих воинов и постарался их успокоить. В этой новой обстановке крестьяне оказались более наблюдательными, более дальнозоркими, чем старые солдаты.
Убедившись, что на них можно положиться, ла Виолетт отправился к маршалу Монсею, чтобы сообщить ему о том, что происходит. Неприятель показался у начала дороги Сен-Дени. Пока приходилось ждать его дальнейшего наступления. Ла Виолетт велел схватить нескольких человек, которых он принял за шпионов, но тщательный допрос доказал, что это были мирные жители предместий, искавшие убежища в городе, где они чувствовали себя в большей безопасности. Жан Соваж присутствовал при допросах, которыми руководил ла Виолетт, и когда последнего позвал к себе маршал Монсей, Жан предложил заменить его в задержании шпионов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46