Леннарт сжала пальцами вилку.
— Это еще один вопрос, который нам с вами надо решить сегодня же, — сказала она; — На Земле знали, кто ваши родители, но надеялись, что мастер ван Рийн не окажется вам так уж дорог. Вы же никогда не виделись с ним. Поначалу казалось, что наши надежды оправдываются. Но вы вдруг начали сотрудничать с ним, и это, несомненно, произошло после ваших тайных контактов. Мы очень разочарованы.
— Почему? Или я должен был отречься от него? Разве я обязан давать отчет о том, куда я пошел, с кем виделся, откуда вернулся? Разве ван Рийн — не уважаемый гражданин Содружества?
— Только формально, адмирал Тамарин-Асмундсен, только формально. На деле же он оказывает пагубное влияние. Иными словами, он в первых рядах борцов с растущим засилием государства. Кроме того, время от времени он лишает «Домашние Компании» лакомых кусочков.
— Как-нибудь на досуге вы мне это растолкуете, сударыня, — примирительно сказал Эрик. — Сначала давайте разберемся с вышеупомянутым кораблем. Можете отнести эту просьбу на счет моего провинциализма: мы в колониях всегда жаждали чего-то осязаемого.
Леннарт задумалась.
— Так за корабль будете отвечать вы, а не он?
— Совершенно верно. Я устрою так, что его придадут флоту Гермеса. Значит, корабль будет принадлежать Содружеству, когда наши силы объединятся.
«Если объединятся», — подумал он.
— Хм… не вижу серьезных препятствий. Это не моя епархия, но я могу внести предложение. А вы, в свою очередь…
— Да, я прекращу агитацию, — ответил Эрик, набивая рот. Пища снова обрела вкус. Леннарт может весь обед читать ему лекцию, но вряд ли стоит слушать ее слишком внимательно. Лучше помечтать о том, как он в один прекрасный день привезет сюда Лорну.
Николас Фолкейн появился на свет в особняке своего прадеда в Дельфинбурге, который в те дни плыл по Коралловому морю над обломками, оставшимися после какого-то древнего морского сражения. Роды были долгие, потому что плод оказался слишком крупным для своей изящной матери. Поскольку муж был в отъезде, Койя не принимала никого, кроме врачей, которые нередко замечали на ее лице легкую улыбку, будто призывавшую Вселенную смирить свою гордыню.
Койя была рада ребенку. Она нянчилась с ним, когда в ее комнату, будто буря, ворвался ван Рийн.
— Хо-хо, хо-хо, ура! — загремел старик. — Позд-черт возьми-равляю! Это и есть наш младенец? Ну и бутуз. Видно породу. Неважно чью. Может, Адамову? В этом возрасте все они — сморщенные красные червяки. Как ты себя чувствуешь?
— Я совсем извелась, — пожаловалась Койя. — Мне разрешат вставать только завтра.
— Мне есть чем тебя утешить, — сценическим шепотом сообщил ей ван Рийн и извлек из-за пазухи бутылку бренди.
— Э… я не знаю… А почему бы ему не начать учиться этому сызмальства? Спасибо, Гунунг-Туан. — Койя надолго припала к бутылке.
Ван Рийн разглядывал ее бледное лицо, глаза, казавшиеся слишком большими, черные волосы, лежащие на подушках.
— Извини, что не пришел раньше. Дела не пускали.
— Должно быть, важные.
— Не для меня, а для моего партнера. Мелкий торговец, который поставляет мне одну инопланетную пряность. Юла. Ты когда-нибудь слыхала о ней? На мой вкус она не лучше шоколадного мыла, но на Цинтии ее любят. Война и запрет на торговлю грозят купцу разорением. Из-за этих дурацких антитрестовских законов я не могу дать ему заем по телефону. Или, может, ему надо было ползти на брюхе к властям и выпрашивать сухую корку, nie? Вот мы и встретились, поговорили, и теперь дело в шляпе.
— Это было очень мило с твоей стороны.
— Нет, нет. Ба! Сейчас плохие времена, и настают еще худшие. Если мы не станем держаться друг друга, нам и вовсе не за что будет держаться. Не обращай внимания на всю эту чепуху. Как ты себя чувствуешь, пичуга?
Койя уже давно смирилась с тем, что дед, обращаясь к ней, использовал прозвище, которым наградил внучку еще в младенчестве.
— Прекрасно. Час назад звонили мои родители. Велели передать тебе привет.
— Ну, так отдай им его обратно, — ван Рийн обошел комнату. Вливавшийся в окно солнечный свет волнистыми сполохами играл на стене у него за спиной. — Они славные люди, но, как и все их поколение, не понимают, что образ — еще далеко не все. Мы, земляне, слишком долго умничали.
Койя молчала. Маленький Николас с аппетитом сосал.
— О, прошу прощения, — сказал ван Рийн. — Я не должен был говорить о них дурно. Всяк действует в меру своей глупости. Но сейчас, когда Дэви нет с тобой… — он указал пальцем на малыша, который временно насытился, повернулся к прадеду и принялся пускать воздушные пузыри. — Ого! Он уже умеет произносить политические речи!
— Дэви, — прошептала Койя и добавила вслух: — Нет, я не стану причитать, как бы его ни водили за нос. Но что с ним происходит, как ты думаешь, Гунунг-Туан?
Ван Рийн яростно дернул себя за локон.
— Откуда мне, старому простофиле, это знать? Слишком много неизвестных величин, дорогая, слишком много неизвестных величин.
Койя приподняла свободную руку.
— Разве ты не пытался найти ответы на все эти вопросы? Пусть самые приблизительные, но все же ответы.
Ван Рийн поморщился, с грохотом припечатал к стулу свой громадный зад и присосался к принесенной бутылке, после чего протянул ее Койе. Она отрицательно взмахнула рукой, пристально глядя на него.
— Это тайна, — сказал ван Рийн. — Что-то в ней ясно, что-то безобразно. Но что-то… — он пожал плечами, будто гора, сбрасывающая лежалый снег. — Что-то выглядит лишенным смысла. Масса парадоксов и ни одного парадоктора. Я уже об этом говорил, ты знаешь.
— Да, но я так волновалась из-за Дэви, а потом — и из-за ребенка. Пожалуйста, объясни еще раз. От повторения вреда не будет. Мне хочется верить, что я хоть как-то действую на благо Дэви.
— Ну хорошо, — ван Рийн вздохнул. — Пройдемся по всему списку. — Он принялся загибать волосатые пальцы. — Номер первый: каким образом Бабур мог вооружаться, готовясь к войне? И зачем? Никто не мог предвидеть открытие Обители Мрака. Оно послужило лишь толчком для оползня и застало врасплох всех, включая Бабур, вероятно, вынудив его начать действовать раньше намеченного срока.
Номер второй: несколько компаний «Семерки» много лет вели дела с Бабуром. Почему они ни сном ни духом не ведали о том, что он вооружается? О ja, дела велись по мелочи и от случая к случаю, а планета большая и совсем незнакомая. Но тем не менее…
Номер третий: почему Бабур так уверен в своей победе?
И почему бабуриты так презирают Лигу, что даже арестовали твоего мужа, когда он пришел к ним с миром? Не такой уж Бабур райский уголок, чуть ли не всю его поверхность занимают пустыни.
Номер четвертый: похоже, у Бабура уйма наемников, дышащих кислородом. Скажи мне, как могли много лет втихаря набирать их на разных планетах?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75