ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

приступить к освобождению Прибалтики и выходом войск на побережье Балтийского моря поставить под угрозу полной изоляции и окружения фашистскую группу армий "Север" и вывести наши войска к границам Восточной Пруссии и Польши. При этом значение 1-го Прибалтийского фронта в операции резко возрастало..."85. Именно его войскам предстояло прорваться через Прибалтику к морскому побережью и отсечь группу армий "Север" от остальных сил фашистского Восточного фронта.
Была спланирована новая операция, которая без какой-либо оперативной паузы явилась продолжением наступательных действий 1-го Прибалтийского фронта. Для нашей 43-й армии завершением Витебской операции стало освобождение Лепеля и выход к границе Литовской ССР.
Бои по ликвидации витебской группировки еще продолжались, а 1-й корпус генерала Васильева, развернувшись с юго-западного направления на западное, двумя стрелковыми дивизиями уже выдвигался к Лепелю.
26 июня 306-я дивизия генерала М. И. Кучерявенко, взаимодействуя с частями 6-й гвардейской армии, овладела крупным узлом дорог - Бешенковичами. Приданные нам танки, наступавшие до этого в боевых порядках пехоты, были сведены в подвижную группу. Ее возглавил командующий бронетанковыми и механизированными войсками армии полковник Меньшов. 28 июня подвижная группа в составе 10-й и 39-й гвардейских танковых бригад, двух самоходно-артиллерийских и одного истребительно-противотанкового полка ворвалась в Лепель и очистила его от противника. Войска 60-го и 92-го корпусов, освободившись после ликвидации витебской группировки, форсированными маршами двинулись вслед за быстро удалявшейся на запад линией фронта и в первых числах июля вышли на уровень 306-й и 357-й дивизий 1-го корпуса.
Потери, понесенные 3-й немецкой танковой армией под Витебском, были столь велики, ее внутренняя дезорганизация так значительна, что все попытки вражеского командования хоть как-то стабилизовать фронт окончились полным провалом. Многочисленные сводные группы из остатков 95-й и 252-й немецких пехотных дивизий, военной школы 3-й танковой армии, саперных, строительных и маршевых батальонов появлялись вдруг перед нами, фиксировались на штабной карте, а день-два спустя исчезали с нее, разгромленные и плененные.
27 июня фашисты бросили в бой 201-ю охранную дивизию, затем 212-ю пехотную. Но их постигла та же участь: они были смяты и отброшены. Командиры наших передовых частей докладывали, что моральный дух противника сильно подорван. "Заслуживает внимания, - сообщали они, - заметная и все усиливающаяся у фашистов боязнь окружения, что создает хорошие условия для смелого маневра нашими войсками, до роты включительно"86. Были случаи, когда после неудачной контратаки вражеские подразделения просто разбегались и офицеры не могли собрать своих солдат.
Панические настроения фашистской пехоты передавались и поддерживавшей ее артиллерии. Пленные артиллеристы рассказывали нам, что теперь их наблюдательные пункты не выдвигаются в первую линию пехоты, как требует устав, а располагаются позади, в 200 - 300 метрах от нее. Ухудшается наблюдение, теряется непосредственный контакт с пехотными командирами. В результате резко падает действенность артиллерийского огня, что в свою очередь отрицательно влияет на устойчивость пехоты.
Да и вообще боевая деятельность вражеской артиллерии была подорвана во всех звеньях. Отступление, зачастую переходившее в повальное бегство, потеря транспортных средств и складов с боеприпасами сказывались и на том, что в нашей полосе расход снарядов артиллерии 3-й немецкой танковой армии в иные дни был близок к нулю. Безостановочный отход и слабая разведка не позволяли вражеским артиллеристам точно наносить на карту и свои боевые порядки, и наши. Инструментальной разведкой противник не пользовался, контрбатарейной борьбы не вел.
1 июля корпус генерала Васильева с ходу прорвал оборону противника на реке Березина и продвинулся на 20 км. Темп наступления нарастал, в последующие дни он достигал иногда 30 - 35 км. В ночь на 5 июля войска 43-й армии вышли на границу Литовской ССР. Первый звонок был от Васильева. Николай Алексеевич доложил: 306-я дивизия вступила на территорию братской республики. Он назвал населенные пункты, которые освобождены, и те, за которые ведется бой. Доклад в его духе - ничего лишнего. Человек он очень собранный, не давал волю чувствам. Хотя, несомненно, места эти всколыхнули его память. Он ведь с молодых лет служил на границе.
Доклад командира 60-го корпуса Анисима Степановича Люхтикова был также лаконичным, а вот командир 92-го корпуса Ибянский, доложив о выходе 145-й дивизии к границе, о том, что она освободила местечко Поставы, на какое-то время замолчал.
- Что еще, Николай Болеславович?
- Разрешите отлучиться с командного пункта на час-полтора? Хочу съездить в Поставы.
- Зачем?
- На могилу отца. Поставы - моя родина...
Однако навестить родные места генералу Ибянскому удалось лишь вечером. Противник предпринял несколько контратак в полосе корпуса, причем пытался таранить танки 39-й бригады "самодвижущимися фугасами", как доложили танкисты.
Этот новый вид оружия стал известен нам еще минувшей зимой, о нем сообщил войскам разведотдел 1-го Прибалтийского фронта. Добытое разведчиками немецкое "Наставление по боевому использованию радиотанкеток Б-4" описывало танкетку как "торпеду на гусеничном ходу, начиненную зарядом взрывчатки весом 450 кг"87. На марше танкетку вел экипаж, в бою управление ею осуществлялось по радио из командирского танка на дальность до 2 км. Танкетка предназначалась для разрушения особо прочных оборонительных сооружений, подрыва минных полей и борьбы с советскими тяжелыми танками.
Первая же попытка использовать в бою это новое оружие показала техническое его несовершенство. Проходимость у танкетки была низкой, радиоуправление требовало широких, открытых пространств. Потерь нам эти "торпеды" не нанесли, и все они, около 50 машин, попали в руки наших танкистов и пехотинцев на участке Поставы, Воропаеве88.
Очищая от фашистов восточную часть Прибалтики, войска 1-го Прибалтийского фронта продолжали наступать в высоком темпе. Лишь в середине июля, когда уже ясно обозначился глубокий клин, вбитый нашими армиями на стыке флангов фашистских групп армий "Север" и "Центр", сопротивление противника стало возрастать.
Вражеское командование почувствовало угрозу - его группа армий "Север" быстро подсекалась с юга войсками 1-го Прибалтийского фронта. Сначала мы перерезали дорогу Двинск (Даугавпилс) - Вильнюс, затем вышли к дороге Двинск Шяуляй. Дальнейшее наше продвижение ставило под удар и последнюю крупную тыловую коммуникацию гитлеровцев - дорогу Двинск - Рига.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117