Вот после того, как три дивизии были расстреляны, подобно учебной мишени на полигоне, а немцы уже в 7 часов утра заняли пылающие развалины Бреста, и началась воспетая в стихах и прозе "героическая эпопея обороны Брестской крепости".
Тут самое время задать извечный российский вопрос - кто виноват?
Крепость, как предмет неодушевленный, никакой "роли" сыграть не могла. Эта фраза в монографии Сандалова является всего лишь оборотом речи. Роль "ловушки" сыграли решения, принятые людьми. Кто их принимал, когда и, главное, - зачем?
Традиционная советская историография привычно косит под психа: "Было допущено необдуманное размещение..." Это чем же надо было думать, чтобы разместить три дивизии там, где никого и ничего, кроме пограничных дозоров и минных полей, и быть не должно!
Для современного читателя уже привычной стала "суворовская" версия: Сталин готовился к вторжению и поэтому придвинул войска прямо к пограничному рубежу. Но мы не будем спешить соглашаться с этим. Будем думать головой и сравнивать.
Госпиталь 4-й армии был расположен ...на острове посреди Буга, то есть даже не у границы, а уже за границей. Это что - тоже для нанесения "внезапного первого удара" так умно придумали?
И неужели Сталин решил завоевать всю Европу силами одной только 22-й танковой дивизии? Смысл вопроса в том, что все остальные шестьдесят танковых и тридцать одна моторизованная дивизии Красной Армии у границы НЕ дислоцировались. Надеюсь, читатель извинит нас за то, что мы не будем оглашать весь список, но даже мехкорпуса первого эшелона перед войной базировались в Шяуляе, Каунасе, Гродно, Волковыске, Белостоке, Кобрине, Ровно, Бродах, Львове, Дрогобыче, Станиславе... На расстоянии от 50 до 100 км от границы. Обстрелять их из пушки на рассвете 22 июня было невозможно в принципе.
Для самых уважаемых мною (т. е. дотошных) читателей готов уточнить, что была еще одна дивизия (41-я тд из состава 22 МК), которая накануне войны оказалась очень близко, километрах в 12-15, от границы (в городе Владимир-Волынский). Но даже 12 км - это не 3 км. Разница - с точки зрения возможности выхода из-под артогня - огромная. Ранним утром 22 июня командир 41-й тд вскрыл "красный пакет", и дивизия форсированным маршем двинулась по шоссе к Ковелю. В отчете о боевых действиях дивизии читаем: "В 4 часа утра 22.06.41 обстреливалась дальним артогнем противника и в период отмобилизования имела потери 10 бойцов убитыми..." .
Самое же главное в том, что дивизии легких танков (а вооружена "брестская" 22-я тд была одними только Т-26) на берегу пограничной реки делать совершенно нечего. Сначала артиллерия должна подавить систему огня противника, затем пехота должна навести переправы и захватить плацдарм на вражеском берегу - и вот только после этого из глубины оперативного построения в прорыв должна ворваться танковая орда. Именно так докладывал высокому Совещанию (в декабре 1940 г.) главный танкист РККА генерал Павлов, именно поэтому в "красном пакете" районом сосредоточения для 22-й тд был указан отнюдь не восточный берег Буга, а деревня Жабинка в 25 км от Бреста! Что же помешало спрятать 22-ю тд в лесах еще восточнее этой самой Жабинки? Уж чего-чего, а леса в Белоруссии хватает. Кто и зачем загнал танковую дивизию в лагерь "на ровной местности, хорошо просматриваемой со стороны противника"? Кто и зачем запер две стрелковые дивизии в "мышеловку" старинной крепости?
Ответы на эти вопросы начнем собирать - как принято было в стародавние времена - начиная с "нижних чинов".
Е. М. Синковский - накануне войны майор, начальник оперативного отдела штаба 28-го стрелкового корпуса 4-й Армии: "...командование 28-го СК возбудило перед командованием 4-й Армии ходатайство о разрешении вывести 6-ю и 42-ю дивизии из крепости. Разрешения не последовало..." .
Ф. И. Шлыков - накануне войны Член Военного совета (проще говоря комиссар) 4-й Армии. Вам слово, товарищ комиссар: "...мы писали в округ (т. е. командованию ЗапОВО), чтобы нам разрешили вывести из Бреста одну дивизию, некоторые склады и госпиталь. Нам разрешили перевести в другой район лишь часть госпиталя..." .
Л. М. Сандалов - накануне войны полковник, начальник штаба 4-й Армии, в своей монографии о боевых действиях армии пишет: "...настоятельно требовалось изменить дислокацию 22-й танковой дивизии, на что, однако, округ не дал своего согласия..." Итак, подведем промежуточные итоги. Все осознают ошибочность размещения трех дивизий прямо на линии пограничных столбов. Но командованию корпуса запрещает вывести дивизии из Бреста командование армии, которому, в свою очередь, сделать это запрещает командование округа. Более того, вокруг вопроса о выводе войск из Бреста идет напряженная борьба: корпус просит разрешения на вывод из крепости всех частей, командование армии просит у штаба округа разрешения на вывод хотя бы одной дивизии...
А что же командование округа?
Д. Г. Павлов, генерал армии, командующий Западным фронтом (особым военным округом), дал на суде следующие показания: "...еще в начале июня я отдал приказ о выводе войск (подчеркнуто автором) из Бреста в лагеря. Коробков же моего приказа не выполнил, в результате чего три дивизии при выходе из города были разгромлены противником..." А. А. Коробков, генерал-майор, командующий 4-й Армии, дал на суде следующие показания: "...виновным себя не признаю..., показания Павлова я категорически отрицаю... Приказ о выводе частей из Бреста никем не отдавался. Я лично такого приказа не видел..." Оказавшись плечом к плечу с Коробковым (они сидели на одной скамье подсудимых), Павлов тут же меняет свои показания. Между двумя обреченными генералами происходит следующий диалог: "Подсудимый Павлов:
- В июне по моему приказу был направлен командир 28-го стрелкового корпуса Попов с заданием к 15 июня все войска эвакуировать из Бреста в лагеря.
Подсудимый Коробков?
- Я об этом не знал. Значит, Попова надо привлекать к уголовной ответственности..." .
Обратите внимание, уважаемый читатель, на то, что является предметом спора и судебного разбирательства. Генералы спорят не о том, были ли приказы Павлова верными, своевременными, эффективными... Они не могут согласиться друг с другом в том, был ли отдан приказ о выводе войск из Бреста или нет. Как такое может быть предметом спора? Даже в детском саду приказы начальницы издаются в письменном виде, фиксируются в журнале, складываются в папочку с тесемками. Приказ штаба Западного Особого военного округа был (или не был) отдан за три недели до начала войны. В абсолютно мирное время. Его что немецкие диверсанты из сейфа выкрали? И почему это приказ командования округа отдается "через голову" командующего армии непосредственно командиру корпуса? Того самого 28-го СК, командование которого, по свидетельству майора Синковского, не то что приказа, а даже "разрешения на вывод двух дивизий из Брестской крепости не получило.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61